Моей звезде

1 ноября 1981 года Сириус стоял посреди груды обломков в облаке пыли после взрыва и хохотал, как сумасшедший. Лающий смех срывался на истерику. Вокруг было много крови и тела, как выяснится позже, двенадцати маглов. И палец руки одного волшебника. Пол-стены кафе на углу было разрушено. А Сириус, упав теперь на колени, всё хохотал. Со стороны казалось, он наслаждался проделанным. Лита сидела на асфальте поодаль, не в силах пошевелиться. *ХЛОП... ХЛОП... ХЛОП...* Через минуту вокруг начали появляться мракоборцы, с громкими хлопками. Стало темно и очень холодно, хотя было чуть за полдень. Лита вдруг ощутила всю безнадежность ситуации. Страх, липкий ледяной, сковал её грудь. Казалось, она не может сделать вдох. [Это конец] Но через секунду, вдруг её осенило. Дементоры! Мракоборцы полукругом встали вокруг всё ещё хохочущего Сириуса Блэка, каждая из их палочек была направлена на него. Но волшебники не спешили подходить. Видимо, решили переложить грязную работу на дементоров. Лита соображала долю секунды. Она видела то, чего не видел ни один из мракоборцев. Она видела вихрь трансгрессии через миг после взрыва. Сириус и Питер ссорились прямо посреди магловской улицы Лондона. Лита увидела их, когда ее парень зажал Питера у стены кафе. Она растерянно стояла рядом и не совсем понимала, о чем они говорят на повышенных тонах. Сириус был невероятно зол, таким она его ещё никогда не видела. А Питер трусливо лепетал в ответ, его водянистые глазки бегали туда-сюда. Сириус кричал. Он обвинял Питера в том, что второй сдал местоположение Лили и Джеймса Волан-де-Морту. Лита не знала, но догадалась из диалога, что в последний момент Сириус принял решение сделать Питера Хранителем Тайны Поттеров. И это оказалось роковой ошибкой. Но Питер отнекивался, как мог. Вопил, что это из-за Сириуса Лили и Джеймс сейчас мертвы. Лита верила Сириусу. Она всегда ему верила и он ни разу не предал её доверия. Но сейчас он отбросил её заклинанием и она сидела на асфальте, пытаясь уловить каждый миг быстроразвивающейся ссоры. Она видела, как отчаянием и безумством ярости горят глаза Сириуса. Видела, как бегают маленькие глазки Питера. И вдруг взрыв. За секунду до него она видела, как Питер выхватил свою палочку из кармана джинс Сириуса. А, через мгновение после - вихрь трансгрессии. Долго решать не пришлось. С места, где только что сидела девушка, стрелой рванула вперёд огненно-рыжая лисица. Прыжок. Секунда. Волны серебристого света разлетелись в стороны. Дементоры, уже окружившие её парня плотным кольцом, отпрянули. Но ненадолго. Прыжок. Секунда. Большой серебристый пёс подбежал к Сириусу, отгоняя самых проворных стражей Азкабана. Мракоборцы дёрнули палочками и переглянулись, выйдя из оцепенения и шока. Прыжок. Секунда. Огромное облако пыли, вызванное магией лисицы, накрыло всё вокруг, вьедаясь в лёгкие на вдохе. На мгновение дорога была свободна. Волшебники закашлялись, протирая слезящиеся глаза. Сириус перестал смеяться. Облако пыли было непроницаемым для взгляда, но лисице не нужно было видеть. Она прекрасно чуяла Сириуса. Она собрала все силы и всю свою магию. Сконцентрировалась. Секунда. Прыжок. Перед ней огромные глаза Сириуса Блэка, с недоумением смотрящие на неё. Она зацепила хвостом его палочку, лежащую рядом, приземлилась передними лапами в его грудь и через мгновение их закружило в водовороте красок, а грудь сжало от нехватки воздуха. Раз. Волшебник и лисица очутились в густом лесу. Он шумно вдохнул и что есть силы оттолкнул лисицу от себя. Через секунду рыжая снова упёрлась лапами в его грудь и водоворот трансгрессии выбил из их лёгких весь воздух. Два. Они приземлились в пустом переулке между двухэтажными кирпичными домиками. Сириус схватил лису за шкирку и отбросил в сторону. Она заворчала, прыгнула на него, не дав опомниться, и впилась острыми зубами в предплечье. Парень зарычал от боли, но его голос утонул в новом водовороте. Три. Теперь они оказались на холме, поодаль от маленькой деревушки с одинаковыми домиками. Здесь было ощутимо холоднее, а солнце клонилось к горизонту. Четыре. Они снова в переулке, но теперь дома выше, воздух морознее, а смежная улица наполнена людьми. Солнце здесь уже село, с улицы пробивается теплый яркий свет фонарей, а слух режет гул проносящихся мимо автомобилей и фразы на незнакомом языке. Блэк не успел опомниться, как в лёгких снова не осталось воздуха. Пять. Теперь Сириус приземлился на колени на сырую землю. Они снова в лесу. Морозный воздух иглами вонзился в лёгкие, а предплечье горело огнем. Лисица кашляла от крови, стекающей в горло и громко хрипела, но железную хватку сильных челюстей не разжимала. В лесу было темно, хоть глаз выколи. Рядом шуршал какой-то зверь. Ей нужно было собраться с силами. В последний раз. [Давай же!] Шесть. Сириус завалился на спину и сильно приложился обо что-то затылком. В глазах потемнело и заплясали искры. Парень взвыл от боли и захрипел, ловя ртом воздух, пропуская его с жгучей болью в лёгкие. Лисица наконец выпустила его руку и кашляла рядом от нехватки воздуха и крови в горле. В груди горел огонь и она не могла сделать глубокий вдох. Глаза слезились. Парень открыл глаза, привстал на локтях и попытался разглядеть, где он. Рука горела, рукав рубашки пропитался горячей густой кровью, которая уже начала растекаться по полу. Когда он проморгался и черные круги перед глазами позволили ему хоть немного видеть, он заметил мелькнувший перед лицом рыжий хвост. Два? Три? [В глазах троится?] И вдруг на его тяжело вздымающуюся грудь легла холодная маленькая рука. Сириус повернул голову и ошеломленно уставился на девушку, так же тяжело дышащую рядом. -Что? - прохрипел он. - Лита? Её взлохмаченные рыжие волосы падали на лицо. Усталые зелёные глаза смотрели с нежностью в его темно-серые, почти черные. Губы растянулись в вымученной улыбке. Он смотрел на неё, а она на него. Глаза в глаза. Множество вопросов роилось в его голове. Сириус ничего не понимал. Лита бросила взгляд на его руку, будто выйдя из оцепенения, охнула и вскочила на ноги. - Прости. Прости меня, милый. Сейчас. Девушка бросилась к ящику, рывком открыла его и звенела склянками. Сириус сел, поморщившись от прострелившей руку боли, и навалился спиной на дверцу кухонного шкафа. Лита наконец выудила нужный пузырёк и зубами откупорила его. Поморщившись от горького вкуса настойки, она сунула пузырек Сириусу и руками разорвала рукав рубашки, освобождая рану. Трясущейся рукой Лита капала сильнопахнущую темную жидкость на кровоточащие раны от острых, как иглы, зубов, а Сириус, запрокинув голову назад, шипел от боли. - Это бадьян, милый. Он поможет. Сейчас перестанет жечь. Сейчас. Потерпи. - шептала она. - Прости меня. Прости. - из глаз капали жгучие слезы. Он положил правую здоровую руку на её трясущуюся кисть, успокаивая свою девушку, хотя сам был растерян. Но знал, чувствовал, что ей это сейчас нужно. Жечь перестало. Сириус перевел взгляд на раны. Они уже перестали кровоточить на глазах затягивались, покрываясь тонкой розовой кожей. - Шрамы останутся. - всхлипнула Лита - Шрамы меня украшают. - усмехнулся он. - Тем более шрамы, оставленные любимой девушкой. Она взглянула в его глаза и улыбнулась в ответ на его прекрасную улыбку. Сириус аккуратно положил ей руку на плечо и притянул к себе. Он понимал, что сейчас не время для вопросов. Девушка положила голову на его грудь и прижалась к его горячему телу. Её до сих пор трясло. Сириус крепко обнял её, такую хрупкую и тонкую, одной рукой, а второй гладил по волосам. Настойка бадьяна растеклась по полу из опрокинутого пузырька, распространяя по помещению резкий запах. В носу щипало то ли от запаха, то ли от поступивших слёз. Лита внезапно поняла, как устала, полностью вымотанная недавними событиями. В объятиях Сириуса ей было тепло и безопасно. Она наконец выровняла дыхание, лёгкие перестало жечь и вдохи давались легче. Слыша, как размеренно бьётся сердце парня, она закрыла глаза. Сириус глубоко дышал. Он наконец огляделся. Они сидели на полу небольшой кухоньки. За окном было темно, только серебристый свет луны пробивался сквозь жалюзи на окне. Мерцая в свете фонаря, шел снег. Неброские, аккуратные кухонные шкафчики с деревянными дверцами уместились вдоль одной стены, небольшой стол и четыре стула у второй. Тихо гудел холодильник, а из крана медленно капала вода. Серые стены, белый потолок. Коричневая, в цвет шкафчиков, дверь и кафельный серый пол. Здесь было тепло, жар шел от батареи под широким подоконником. Он откинул голову назад и слушал, как размеренно дышит Лита в его объятиях.