Send me an angel

Клаус задумчиво потёр запястья и вздохнул. «Если она не любит меня, жить незачем». По щеке из левого глаза скатилась слеза. Шаг в неизвестность пугал и манил одновременно. Он уже выпил две бутылки виски, которые валялись на полу тут же, в съемной квартире. Еще час назад он надел красивую рубашку и умылся. Закрепив веревку на металлическом карнизе, Клаус задумчиво смотрел на сооруженную на скорую руку петлю. Потом отошёл и долго вглядывался в своё отражение в зеркале. Лицо исказила скорбная гримаса. Сознание было сужено, и бороться совсем не хотелось. В школе на биологии им вскользь рассказывали о смерти через повешение. Почему-то тогда это зацепило его. Никакого успеха ещё не было. Scorpions только-только появились, и никаких глобальных достижений в обозримом будущем Клаус и представить не мог. После открывшейся правды, когда одним злополучным вечером он понял, что та, с кем он встречался, никогда не любила его, ноги сами привели его в библиотеку. Изучив пару глав из учебника по судебной медицине, он пришёл к мысли вот так закончить свою жизнь. Липкие, кошмарные мысли не покидали его нетрезвую голову. Он уже знал, как будет. У него два варианта - или сразу сломается шея, и он будет свободен от мира, где нет любви и искренности. Либо будет медленно мучиться в судорогах от удушения, безуспешно борясь за свою жизнь. Прямо как он боролся за любовь. Между ними сразу возникла вспышка страсти - его порывистость на ее огненную душу давала просто что-то невероятное. Но только на плотском, сиюминутном уровне. После их первой близости она принялась деловито натягивать чулки, курить и равнодушно отвернулась от него. Клаус помнил это так, как если бы все происходило в замедленной съемке. Ее душа была закрыта для него, непроницаема. Не помогали ни цветы, ни тёплые слова, ни поддержка, она просто искала выгоду. Смеялась над его кудрями, а в последнюю встречу - даже над ростом. Однажды подруга его матери, которая увлекалась астрологией, вскользь заметила, что у него очень сильный марс - в знаке экзальтации, то есть в козероге. Сейчас это и проигрывалось. Он набрался решимости - и он это сделает. Почти не ощущая собственного тела, он взобрался на подоконник, отвернулся от окна и просунул голову в петлю. Одна из створок окна была приоткрыта, и Клаус вдруг замер от легкого шуршания, уже собираясь шагнуть в неизвестность. На подоконник упало перо. У него закружилась голова и перед глазами промелькнуло несколько картин. Собственное искаженное судорогой лицо, безжизненные волосы, руки, повисшие как плети. Он, повзрослевший, на сцене, их группа, стадионы. Габи. Сейчас они едва знакомы. Но повзрослевший он целует ее в щеку, а она держит их сына. Он даёт интервью, будучи уже пожилым, шутит, смеётся. Интервьюирующая девушка смотрит с восхищением. Клаус снял петлю с шеи и медленно сел на подоконник. Ему показали, что он проживет долго. Прикрыв глаза ладонями, он отошёл от окна и ещё раз посмотрел в висящую петлю. Из открытого окна потянуло прохладой. Клаус устало растянулся на кровати и накрылся одеялом по шею, утыкаясь носом в хлопковое тепло, и погрузился в сон. Завтра начнётся его жизнь, которую он проживёт по-новому. Перышко, которое незаметно упало на пол, невидимым ветром подбросило в воздух, скользнуло по его щеке и исчезло.