11 ноября
Что же значит быть… Ненужным? Когда не дарят подарков или не любят и в открытую это говорят? Или же когда ты изгой и мечтаешь быть героем книги «50 дней до моего самоубийства?»? Или когда ты чиркаешь себя канцелярским ножом, не думая что о тебе кто-то заботится, ну, допустим, к примеру, как Димка да Хвостатый? — Ну да-да, не придумывай, ты НИКОМУ НЕ. НУЖЕН. И в прямо в сердце. Крик. И прямо в душу. Щелк и я никому не нужен. Это были мои последние мысли перед тем как я чуть не… — Да чтоб ты сдох! — крикнул Антон, — Какого хрена он звонит в 8:54 утра?! — помянем будильник, — Блять. Блять… БЛЯТЬ! Я опоздаю. — Антон, ты гений, что в выводе, что и в разговоре с самим собой. Антон полетел в пижаме, ну как в пижаме. Трусы же это пижама? Ну как, зато очень по-современному. Я тоже так думаю. Антон полетел в пижаме в ванную комнату свершать свои великие процедуры. Ну а пока он умывается давайте подумаем, почему же наш Тоша такой кудрявый? В папу или маму? А впрочем это не столь важно ведь… Именно в этот момент прозвучала трель звонка телефона. — СУКААААА, — красиво, ничего не скажешь, — Да кто же там опять названивает? На экране красовалось лаконичное «Позозавр». — Шастун, еб твою ж мать, где ты есть? — вот тебе и доброе утро, и кофе в постель, — Уже четыре минуты как урок идёт. И, между прочим, литература! Поставил на громкую, положил на стол, ища попутно серые в клетку штаны. — Чего? Литература? — Шаст тяжко вздохнул, доставая штаны из-под дивана, — С этой мандавожкой? Ну вы сами помните тот мем, не с бабкой, а с женщиной в преклонном возрасте, прошу заметить, которая говорит «Заткнись и не тявкай, мандавожка». Дима, вспомнив его, заржал, но тут же осёкся, как только порог кабинета перешагнул мужчина, одетый в обтягивающие бежевые брюки и футболку. — Шастун, у нас новый препод и он красив. Советую тебе быть быстрее, иначе такого мужика упустишь, — крикнул шепотом Поз и отключился. *flashback* Антону девять лет и он переходит в очередную новую школу. Как же это его задолбало. Поставьте себя на его место. Пошёл в школу как все. То есть в семь лет. Но… Пошёл один. А всё потому что мать снова бухала накануне с каким-то ухажёром. Ну поступил он в первый класс, его не взлюбили, потому что он был тихий, постоянно рисовал да читал, ну а кто в наше время такое оценит? Ведь в каждой группе будут свои изгои, отвергнутые сами не зная почему. Ко второму классу он не выдержал и упросил всё-таки маму перевести его. Невозможно вынести гонения и насмехательства со стороны учителей, травлю со стороны детей. Но даже в пучине тьмы бывают лучики света и этим лучиком света оказался мальчик армянской национальности по имени Серёжа Матвиенко. Антон, придя в класс, обнаружил только три свободных задних парты, по одной с каждого ряда и одну предпоследнюю, где и нашёл своё место обитания сам Хвостатый. — Эй, пацан, садись со мной, я всё равно один сижу, — мальчик галантно отодвинул стул слева от себя и вежливо указал на него. Шастун радостно сел с новым знакомым. *** Вот так и произошло их знакомство. Но и снова же произошло гонения на Тошу. Вот спросите, что опять не так? Ответ прост. Антон ведь очень замкнут и тяжело было отвечать на уроках, особенно на физре ведь он очень схож с анорексиком. Мама ничего не готовила, а только пила и ночевала дома, и единственной опорой был Серёжа. Плюс ко всему учителя постоянно допрашивали его «где родители?» и так далее, а врать уже нет сил, да и сколько уже можно? В семье Матвиенко были всегда Антону рады, так как знали его семейное положение, и поэтому Антон уговорил перевестись в новую школу и начать своё школьное обитание вместе и с чистого листа. И к счастью этот переход в третий класс оказался вторым лучшим моментом в жизни. Ведь там они с Серёжей нашли и Диму Позова, который быстро стал третьим в их маленькой группе. Антону Дима нравился, потому что он в очках. А это комплекс у большинства. Он тоже не такой как все, а это не судьба ли? И вот Антону полюбилась так последняя парта, потому что впереди он видел своих лучших друзей, на которых посмотришь и как камень с души и можно спокойно отвечать когда спросят. И вот с такими жизненными принципами эта святая троица дожила до одиннадцатого класса сидя на своих же местах. *конец flashback* — Вот и друг называется! — Надев серую рубашку, парень бежит обуваться, но Антон не есть Антон, если не стукнется лбом об дверной косяк и не ебнется на жопу. — Да епт — твою — колОтушки! — быстро вскочив на ноги, и взяв попутно рюкзак, быстро бежит в прихожую. Наушники в карман и на лестничную площадку, от которой тут же настолько поперло так, что и на свалке вкуснее пахнет. Но вы думали что полностью изрисованные, обшарпанные стены это ягодки? Да вы шо, конечно нет! А как же старая и добрая одинокая лампочка с СССРовских времён? Пулей спустившись с пятого этажа, он побежал по улице, благо стояла солнечная погода, ведь это последние тёплые деньки, и надо же побегать. — Всё хватит. Я больше не могу. — пробежка в 10 метров, — Сигарета. Срочно. — воткнув в уши наушники и включив трек «Тамада», полез в другой карман ветровки и достал пачку Мальборо. — Чёрт, осталось 3 штуки, а ведь родители приедут только через неделю. Ну и хуй с ним. — Обхватив сигарету губами и поджигая другой конец, он жадно сделал первые пару затяжек. Шастунишка идёт в школу средним темпом. Не, ну а че? Он интроверт. Социофоб. Димка и Хвостатый не в счёт. Закомплексованный. Так еще и десять минут назад сказали, что новый препод, надо настроиться.*flashback*
Девять лет тому назад. — Мама! — Тоша всхлипнул, — Папа-а! Не разводитесь! — ребенка грубо отпихиваю от родителей. — Не лезь, ты мешаешь! — шикнул какой-то взрослый. — Но они же мама и папа, как я могу им мешать? — с застывшими слезами на глазах спросил мальчик, но его тут же грубо перебили.***
— Данное заседание завершено. Всем спасибо. — Судья молча удалилась с зала. Антона схватила мама за руку и потащила к выходу. — Мама, мне больно! А… А… П-папа почему не идёт? — с заиканием от слез и переживаний, полувскриком произнёс малыш. — Сына, пойдём. Когда ты вырастишь, ты его увидишь, он к тебе придёт.*конец flashback*
Резко выдернув наушники и небрежно бросив их в карман, а так же не забыв выкинуть окурок, Антон завернул за угол и уже входил в ворота школы, тяжело при этом вздохнув — Ну-с, с Богом что ли? — потянул на себя массивную деревянную дверь и вошел в здание школы.