Я живу, но теперь окружают меня
Звери, волчьих не знавшие кличей
Это псы, отдалённая наша родня
Мы их раньше считали добычей
Улыбаюсь я волчьей ухмылкой врагу
Обнажаю гнилые осколки
А на татуированном кровью снегу
Тает роспись: мы больше не волки!
Владимир Высоцкий, «Охота с вертолётов»
Прощайте, мой сеньор,
Ведь тот кого я вижу
Не Вы, а если так,
Мне, в общем, всё равно!
Хоть смерть не есть позор,
Но ею я обижен,
Поверьте, мой сеньор,
Вы умерли давно!
Канцлер Ги, «Романс о тоске»
Аквор: Ждать плохого или подвоха от наставника он не привык — хотя ещё меньше привык «думать за себя». Слишком многое из того, что он до событий пятилетней давности привык воспринимать как должное, на самом деле оказалось не так, или совсем не так. В частности — доверие к кровной родне. Все члены Квартета в некотором роде были родственниками Мадракона — кто-то больше, кто-то меньше. Куфилика и Климред относились к первой группе — с ними Мадракон работал даже не то что с яйца, а с яиц их родителей — благо оба относились к «драконьему» типу. С ним самим и с Дайнбергом было сложнее. Их виды принадлежали к скрещиваемой между собой группе — четвероногие с огромным резервом маны, происходящие от элиты прошлых Волн. Фактически целям Мадракона удовлетворяла бы вся группа целиком — но не все её представители подходили под задачи «стихийного квартета», требуемого ему. Но даже с тем, что было, соблазн работать был большим — то, что Мадракон был самым могущественным магом планеты, не означало, что он не предпочитал раздавать свои благословения более могущественным существам, тратя меньше маны. Так что в их случае Мадракон просто проделал магические манипуляции над яйцами детёнышей — примерно похожие на те, что проделывают Герои и их Оружие при выращивании питомцев. Это давало усиление природной способности к магии, навык очеловечивания — иногда гуманоидная форма имела преимущество, особенно для категории, к которой относились Аквор, Дайнберг и Климред — «бойцовые» покемоны, как называли их Герои (и Система, где отображалась полная статистика, которой в расчёте своих манипуляций и оперировал Мадракон). Природная склонность к тому, что люди называют оружейной магией, была у таких существ гораздо выше, чем у большинства людей или даже джуэлов (с поправкой на срок жизни последних). Даже если и применяешь её с рогами, а не с человеческим оружием. А развитие магического потенциала должно было быть полноценным. Однако резерв маны был не самым главным — как и склонность к специфическому виду магии, до которого в схватке с Небесным Царем одной из стихий ещё следовало дожить. Мадракону были нужны не просто монстры, которые смогут хорошо владеть четырьмя стихиями. Ему были нужны те, кто поможет покорить континент — а затем и мир людей. Решение было простым. Вид Куфилики — «дракон-свиристель», как ещё называли альтарий — имел врождённую склонность к музыкальной магии. А вот виды Аквора и Дайнберга обладали телепатией. Причём если у Аквора телепатия была только сенсорной и коммуникационной, то Дайнберг был способен даже не столько грубо контролировать окружающих монстров, сколько… влиять на них. И то, что он столкнулся с аналогичной возможностью у кого-то другого, причём даже не у монстра, а у родича спирита, явно ударило по гонору кобалиона. Но тогда Аквор не придал этому значения… как и тому, что его телепатические способности взаимодействуют с силами Героя Катаны так же, как и при общении с Дайнбергом, к которому он привык ещё с яйца. Уже тогда стало понятно то, что Аквор понял для себя ещё при первой схватке с Героем Катаны, когда тот призвал их троих. Ни этот Герой, ни его сородичи не были похожи на людей — не больше, а то и меньше, чем живущие на континенте Мадракона зверолюды — даже если некоторые из них и одевались по-человечески, и оружием пользовались неплохо (обществом таких не брезговал почти никто из Квартета, кроме Климреда — в общении с людьми последний предпочитал образ «дикаря», даже не пытаясь как-то его облагородить или притвориться). И этот народ выглядел уж точно не меньшими претендентами на силу Мадракона, чем Квартет — хотя этот аргумент был третичен. Первичным было то, что свою силу эти Герои явно собирались тратить на помощь миру — даже если сами от него отличались. И что разумных монстров включали в «мир» на том же основании, что и людей — по крайней мере Аквор себя чужим не чувствовал. Но Дайнберга, похоже, это раздражало. Если с причудами сбежавшей с человеком и в людские земли Куфилики тот готов был мириться — запасные ядра от Героев следует прятать там, где не будут их искать — то такое нарушение иерархии, как доверие кому-то ещё вне Квартета, вдобавок неизвестно кому — не дракону, не человеку и не спириту — вызывало у Дайнберга сопряжённое с ревностью раздражение. Он подчинялся грубой силе Катаны Мадракона — но и только, ища способ её обойти. Зов, который накрыл их, пока Герои разбирались с обстрелом арены, после унижения Климреда был воспринят Дайнбергом даже с радостью — как-то, что судьба подтверждает его правоту. Наконец возродился настоящий господин, а не жалкая спиритонная пародия… или? Куфилика сбежала к людям. Это Аквор знал точно — как и то, что Оружие и Ядро воссоздают как минимум часть сил Мадракона. Правда, на то, чтобы уничтожить разум обычного человека (Герой Катаны не был ни человеком, ни обычным) — хватит и её. Возможно, был какой-то подвох?***
— Я не узнаю тебя, Аквор, — мысленный голос Дайнберга звучал как всегда безукоризненно вежливо. — ты ведь никогда не боялся риска. Даже телёнком, ещё до получения сил нашего повелителя… И ты готов ослушаться приказа? — Я не хочу идти в западню, как прирученный келпи — на бойню мясника! Тебе не кажется подозрительной сама мощь зова? А если бы Куфилика могла принять ядро нашего создателя сама — она бы сделала это давно. — И сделала бы себя мишенью для Героев? Она не глупа. — Насколько мы — и ты, и я — знаем, всё это время она была спутницей Героя. Причём человека. Не… тех, с кем мы связались. — У тех, с кем мы связались, Аквор, — тон Дайнберга стал менторским, — действительно есть кое-что общее с нашим народом, насколько его история известна. Но если для нас с тобой подчиняющие артефакты — это дурацкая страшилка… ну, по крайней мере в том виде, как они описаны в легендах, то для них подчинённость людям — это правда жизни. Людям. То есть грязным, порочным существам, которых наш повелитель хотел уничтожить. — И они стараются менять этих людей. По мне — достойно. — Достойно или нет — но служить кому-то, кто служит кому-то ещё — это урон чести. Я тебя не этому учил. Я сообщу Герою Катаны о расторжении нашего контракта… и да, для порядка я предварительно сообщу зовущему нас, что у него есть соперник — и посмотрю на реакцию. Дайнберг всегда умел говорить так, что его слова казались правильными. Так было и на этот раз. Возможно, имея более веские аргументы, Аквор действовал бы решительнее — но он не был уверен в соотношении сил между тем, кто звал их там, и Героем Катаны. Личные симпатии личными симпатиями — но если это капкан, то лучшим способом разобраться с ним будет именно лично. При наличии двух равноценных или примерно равноценных сил вряд ли речь идёт о какой-нибудь подчиняющей ловушке — даже красно-белые штуковины из легенд далеко не гарантия, подчинение ими было либо добровольным, либо в ситуации, когда тебя избили до потери способности сопротивляться. Первое требовалось заслужить, а второе — тем более. Повелитель Воды хорошо оценивал свои силы в спаррингах с другими членами Квартета. И когда Дайнберг вернулся, уведомив Героя Катаны о другом зове и необходимости ему подчиниться, он был готов шагнуть в портал… ну, по крайней мере, полагал, что готов.***
С человеческой пословицей «бог из машины» Аквор был знаком — кажется, она обозначала «внезапный неожиданный поворот событий». Но то, что он столкнётся с буквальным и переносным смыслом этой фразы лицом к лицу, Небесный Царь Воды не ожидал. Во дворе старого замка находилось крайне необычное существо. Тринадцатиметровая фигура в центре магического круга была из металла — карикатурное подобие на фигуру человеческой женщины в вычурном шлеме с огромными глазами на пол-лица и крыльями, с рогом на шлеме не меньше, чем у самого келдео — и с сияющими энергией алыми драгоценными камнями на сочленениях. Волны магической энергии, исходившие от них, создавали почти ощутимое давление. За фигурой — в секторе круга призыва, закрытом от прямого взгляда — стояла Куфилика в своей форме монстра… А ещё на этой поляне находился человек. Герой. И Герой Оружия, не являющегося Клановым в этом мире — в руках этой беловолосой девицы с нечеловечески точеными чертами лица, чем-то похожей на старшую сестру Куфилики при применении последней очеловечивания, сияла драгоценным камнем того же цвета, что и камни на металлической фигуре, Цепь. — Вы явились на мой зов, Квартет, — пророкотала металлическая фигура. — Хорошо, что вы не проигнорировали меня. Впрочем, если бы вы не явились — я бы просто убил вас. Как жалких тварей, коими вы и являетесь. Служить человеку… как это презренно. — Но… на этой поляне присутствует человек. Герой. Которых раньше видели в наших землях как врагов, — удивлённо произнёс Аквор. Тон действительно напоминал тот, которым с ними общался их создатель — с подчеркнутой вежливостью Героя Катаны он не имел ничего общего. Металлический гигант разговаривал с ними как со слугами — не как с партнёрами. Казалось бы, знакомое и забытое за пять лет жизни своим умом ощущение — но что-то в нём было неправильно. — Герой Цепи нам не враг, — прозвенел голос гиганта. — И находится тут в своём праве. Я имею право отблагодарить того, кто вернул мне жизнь и дал дорогу моей мести. В этом теле даже Герой Охоты будет сражён мной за минуты. И благодарность моя будет беспредельна. — Я прошу не за себя, — улыбнулась блондинка. — Я прошу за счастье одной любимой и любящей души, которая присутствует здесь. Леди Куфилика заслужила награду за свою верность и преданность. — Куфилика — верная и преданная слуга моя, сохранившая моё сердце до получения нового могучего тела! — металлическая фигура наклонилась, подхватывая вспорхнувшую альтарию на ладонь. Рог вспыхнул золотистым светом и молния ударила в Куфилику. — Я наделяю её своим благословением и делаю её силу неотъемной! Но… она ведь просила не за себя? — Да. Это по просьбе Героя Гарпуна. Я хочу… счастья для него, так как не вижу счастья для себя без него. — Но… я запретил ступать на свои земли Героям. Кроме Героя Цепи, которая явилась сама, чтобы помочь в твоем плане моего возрождения и подчинить для меня новое могучее тело. Было бы неблагодарно гнать её после этого! — Вы же дадите разрешение? — снова усмехнулась Герой Цепи. Что-то тут было не так, неправильно, но Аквор не мог сказать, что. Хотя бы то, что возрожденный Мадракон так любезен с человеческой женщиной. Человек-Герой в его землях враг по умолчанию, максимум — кто-то, кого тот использует и выкинет. Конечно, создатель вряд ли стал бы держать перед ними отчёт в своих поступках… Раздражало другое. Против Героя более чем трёхсотого уровня они окажутся так же бесполезны, как против Героя Охоты — ну, или немногим менее. Путаться под ногами у господина, когда и если он прикажет расправиться с женщиной — не хотелось. — Разумеется, дам. Что же было его планом? Ещё один Герой высокого — более чем трёхсотого уровня? Показательно разделаться с обоими? Нет, это было непонятно. Аквор ещё мог понять ситуацию заманивания сюда Героя Катаны и его убийства — это было бы показательно и позволило вернуть часть ядер. Но Герои, которые даже не владели фрагментами этих ядер? Квартет всегда знал, что Мадракон несоизмеримо умнее каждого из них — но сейчас просто было непонятно, в чём план. И совсем не хотелось думать о другом — что Дайнберг, не желая сотрудничать с людьми и воспользовавшись первым же предлогом, чтобы сбежать, угодил в поставленную людьми же западню, что-то вроде охотничьего манка в брачный сезон, который часто использовали люди-охотники. Впрочем, неважно. Дайнберга и Климреда, похоже, ситуация устраивала. А значит, всё шло по плану…или?***
Цепь в руках у девицы описала круг. Мускулистый парень в моряцкой одежде с украшенным драгоценным камнем гарпуном в руках долю секунды смотрел в растерянности, затем опустился на одно колено. Блондинка подмигнула ему. — Господин Мадракон… я прошу у вас дочери вашей руки… то есть руки вашей дочери, Куфилики! — протараторил Герой Гарпуна и первый флотоводец Фригольда, Грейджой Джейсон. Что тут вообще происходит? Какая-то глупая шутка? Аквор окончательно перестал понимать ситуацию — он лишь отошёл (насколько позволяли границы магического круга) достаточно, чтобы не попасть под разряд магической молнии, которая сейчас испепелит этого шута. Энергия действительно собралась вокруг металлической фигуры — но ударила не в Героя, а в его Оружие. — Я подтверждаю твой магический контракт с Куфиликой и дарую моё благословение с доступом к первозданной магии драконьих жил, скреплённое этим контрактом! Да будет так! Куфилика, презрев субординацию, бросилась Герою Гарпуна на шею, перекинувшись в человеческую форму. — Класс! — только и выдал парень. — А вы… позволите собрать их всех? — Герой Гарпуна смотрел на Квартет каким-то странным взглядом. Аквор тоже присматривался к ситуации. Он не был настолько сильным контролирующим псиоником, как Дайнберг — но как сенсорщик кое-чего стоил. Да, очевидно офуды подчинения или её аналога на новом теле создателя не было… но были десятки энергетических нитей-цепочек, тянущихся к Оружию беловолосой женщины. Это что же выходит? Их повелитель, вернувшийся в новом могучем теле — марионетка людей? Чем это вообще отличалось от ситуации службы Герою Катаны?! — Я думаю, что такую мелкую слабость можно удовлетворить, — усмехнулась Героиня Цепи. — Когда Герой Охоты убивал твоё прошлое тело — они лишь путались под ногами. А для таких как мы — они источник силы. Похоже, Герой зарвалась. Или искренне считала себя полностью контролирующей ситуацию? Келдео взглянул на Дайнберга. Кобалион уже пригнул рога, готовясь к атаке. Бесполезной, как оказалось — тройная насыщенная магией атака разбилась о взмах оружия Героини Цепи. А в следующую долю секунды каждого из них окутал поток молний, сорвавшихся с рога Мадракона. Молний, вытягивающих жизненную силу и магическую мощь, почти вытягивающих душу. — Немедленно извинитесь перед моим уважаемым другом, вы, трое! Я знаю, что я с вами сделаю! Я заберу силу, которую я вам даровал, и в качестве извинения отдам вас ей в подарок. Как домашних зверьков! — У меня как раз есть подходящие устройства, — усмехнулась женщина. Аквор почти не слушал её перепалку с Героем Гарпуна, сосредоточившись на своих собственных ощущениях. Зов металлического Мадракона был силён — но он был не единственным. Связь с Катаной Мадракона ещё сохранялась. Может быть, удастся сбежать, играя на противоречиях? Гарпунщик и Цепь продолжали спорить о чём-то, пока металлический дракон удерживал их троих в потоке молний. Наконец та, похоже, сдалась, протягивая Гарпунщику пару устройств, подозрительно напоминавших те, о которых рассказывалось в старых страшилках — красно-белые шары размером с кулак взрослого мужчины. И да… сейчас, под потоком молний, они были достаточно слабы, чтобы стать чужими рабами?! Да ещё так, обманом? Да, это было бунтом против власти создателя, да, за это можно было умереть… но в потоке разрядов, похоже, ему удалось нащупать ту эмпатическую связь с Героем Катаны, которую ощущал раньше. Последний козырь… пусть эти двое кукловодов думают, что они чего-то достигли. Герой Гарпуна, тем временем, чмокнув Куфилику в щёчку, взял в руку один из шаров. Во вспышке энергии исчез Климред. Да, так и есть — это соответствовало собственным ощущениям Аквора. Магические молнии металлического Мадракона ослабили их достаточно, чтобы их можно было поработить. Выходит, некуда бежать? Умереть или стать игрушкой наглого юнца? Ещё одна вспышка… «Прости, Дайнберг. Я тебя вытащу. Сейчас будет неплохо хотя бы выжить самому.» Применение навыка Очеловечивания было в какой-то степени предательством своей природы — но сейчас именно что природа келдео играла против него. Одежда из нитей маны пострадала от потока магии — но он всё же смог, смог вырваться из капкана. И так же, в получеловеческой форме, пустился в бегство с поляны. Магическая молния ударила в спину — но он не обращал внимание на боль. Спасительную нить эмпатической связи он нащупал — а значит, просто так отобрать всю силу не выйдет. Ослабить — да, но не убить. Куфилика, вернувшись в форму драконида, взлетела, попытавшись атаковать его воздушным слэшем. — Пусть бежит, — оборвал её Гарпунщик. — Далеко всё равно не убежит, этот континент наш!***
…- Вот такая вот моя история, господин Герой Катаны, — предателем он себя не чувствовал. Скорее — определившимся с приоритетами. — Правда, я не знаю, насколько хорошо смогу служить вам. Я сумел сохранить… может, четверть той силы, которой я обладал как член Квартета. Не больше. Но и это — везение. Если бы не двойная связь — я был бы мёртв. Или заключён в шар. — Герой Гарпуна действительно справился с ситуацией, если это можно так назвать, — Герой Катаны снял свою шляпу флотского офицера и так и стоял с ней в руке в течение всего разговора. — И дал понять, что он не совсем тот, за кого себя выдаёт. И что по крайней мере он знаком с массовой культурой Мира Героев. — И не хочет быть лохом, который ходит только с одним покемоном, — хмыкнул Казуки, человеческий маг и правитель земель, где жил Герой Катаны. — Собери их всех, я понимаю, парень-максималист! — Волны пока в большем приоритете, чем зарвавшийся вор, — кивнул Герой Катаны. — По крайней мере это означает, что новый Мадракон не представляет прямой угрозы людям… но не означает, что мы не попытаемся спасти твоих захваченных обманом товарищей. Что же касается личной силы… что насчёт церемонии Повышения Класса?***
— «Духовный клинок»? Ты уверен, Аквор? — спросил Герой Катаны у Небесного Царя Воды, когда в столичном храме Рейбула дело дошло до выбора престиж-класса в меню. — Ну, с Волнами необходимо воевать и быть в этом деле полезным? А этот престиж-класс значительно усиливает мою природную способность к телепатии и иллюзиям, а также позволяет различные вещи типа энергетических проекций клинков. И удерживает мой личный магический резерв почти на прежнем уровне. — Ты хороший самурай, Аквор. Не ронин. И мы тебе поможем.