расплата

Домой. Как хочется домой. В тепло, уют, крепкие объятия. Сегодня такой отличный шанс насладиться тишиной и тёплыми словами, а он пропадает здесь, в таверне. Дилюк стоял спиной к выходу и задумчиво смотрел на стеллаж с бутылками, протирая стеклянный бокал. Ничего, через пару часов весь этот ад кончится. Когда Юри, наконец, пришла за своим нерадивым Нимродом, который сильно перебрал, можно было прикрывать лавочку. На удивление, сегодня всё прошло не так плохо, как могло бы быть — Венти и Кэйа решили провести вечер у себя дома. И пусть. Внутренняя батарейка уже давно была на нуле, но, когда в далеке показалась красная черепица винокурни, в груди появилось тёплое чувство, с которым Рагнвиндр познакомился не так давно. Как маленький костёр, способный согреть даже в самую лютую снежную метель Снежной и выделяющий столько тепла, что его было бы достаточно, чтобы заставить двигаться целый поезд. На одних только мыслях об улыбке Бай Чжу и его тёплых объятиях мужчина смог дойти до дверей родного дома. Но это были лишь мысли, которым не суждено было претвориться в жизнь. Несмотря на глубокую ночь, горел свет. "Глупый. Снова решил дождаться меня", — усмехнулся Дилюк, надавливая на ручку входной двери. Однако... Реальность как всегда была далека от ожиданий. Алые глаза округлились. Изорванные картины, выдернутые ящики комодов, разбитые ваза и статуэтка в виде совы, разбросанные на полу бумаги и письма, среди которых лежал дорогой сердцу человек и его змея в неестественной позе. Сердце пропустило удар, а ноги почти подкосились. Что произошло? Дилюк бросился к Бай Чжу, в страхе прижимая пальцы к хрупкой шее. Есть. Живой. Он выдыхает и прижимает своё счастье к себе. История не должна была повториться. Он просто не мог этого допустить. — Сейчас, подожди, моё солнце. Я помогу. Мужчина быстро поднялся и подошёл к шкафу, который был выделен под травы и лекарства Чжу. Руки как-то сами лихорадочно перебирали коробочки и скляночки, потому что мозг старался переварить всё и справиться с нарастающей тревогой. Кто-то посмел вскрыть зажившие шрамы и позариться на святое. — Убью, — тихо прорычал винодел, пытаясь найти то, что поможет привести в чувства. — Убьёшь? Меня? Хах, я бы хотел на это посмотреть. Незнакомый голос задался где-то позади. Или... Знакомый? Да или нет, но он явно приближался. Дилюк только успел обернуться, чтобы посмотреть в лицо своему противнику, но в первую очередь встретился не с ним, а с холодным широким лезвием, которое без каких-либо трудностей вошло в правый бок. Следующий удар уже пришёлся в самое сердце, потому что перед ним стоял он. Его горячо любимый Бай Чжу, сжимающий рукоять кинжала в руке. — Что? Ах, ты наверное явно в шоке, — почему-то с его лица не слезала противная улыбка. — Но знаешь, так забавно смотреть со стороны, как известный своим хладнокровием мондштадский магнат Дилюк Рагнвиндр, на грани истерики пытается помочь тому, кого он так любил. М-м-м... Навевает воспоминания, правда? Дилюк постарался собрать все силы и думал над тем, как переломить ситуацию, но в голове импульсивно бился только один вопрос: "Почему?" "Бай Чжу" надменно смотрел на эти порывы и в момент решил их пресечь — рука с кинжалом начала поворачиваться против часовой стрелки, разрывая плоть ещё сильнее. — Из-за тебя мне пришлось искупать руки в крови. Но я только рад это сделать, потому что кровь-то твоя, — резким движением он выдернул лезвие и отошел в сторону, чтобы тело не упало прямо на него. — Ты, наверное, так растерян. Ох, так и быть, я тебе всё расскажу. Но только потому, что мне нравится твоё выражение лица. Дилюк не желал ничего слышать. Даже узнавать причину происходящего. Всё, чего ему хотелось, — это, банально, выжить. А фигура перед глазами сняла с себя очки и что-то ещё... Линзы? затуманенным взглядом сложно было что-то понять, но когда на пол упала копна длинных зелёных волос — парик — всё, казалось бы встало на свои места. Панталоне. — Наконец-то я смог избавиться от всего этого. Гадко, — с нескрываемым отвращением в голосе проговорил тот. — Ты и представить себе не можешь, как гадко мне было всё это время. Но цель оправдывает средства. С довольной улыбкой предвестник надел свои очки с изящной цепочкой, взглянул глубокими фиолетовыми глазами на свою жертву и наступил на неё сверху, надавливая посильнее. Ах, какие приятные звуки, полные боли! — Знаешь, года три-четыре назад ты нанёс нам серьёзный ущерб. А мне пришлось заплатить довольно крупненькую сумму, чтобы исправить то, что ты успел натворить. И это гораздо больше, чем всё твоё состояние. Но это так, мои личные мотивы. А так, ты — просто назойливая муха, которая надоела всем. И не только нам. Но, к счастью, пришло время для мухобойки. Хотя жаль, я бы понаблюдал за тобой ещё немного, котёнок. Багровая лужа медленно растекалась по полу. Панталоне пришлось даже отступить назад, чтобы не заляпаться в этом ещё больше. Помутнённый разум Дилюка уже не был на что-то способен, но он отчётливо понимал, что в дом вошёл кто-то ещё, с кем у предвестника затесался разговор. Но какой именно — не понятно. Уже было не до этого. Уже было поздно. — Панталоне, — недовольно рыкнул мужчина в маске, скаля заточенные в пилу зубы. — Мне был нужен живой биологический материал! — Оу... Дотторе, милый, прости, я что-то заигрался, — Панталоне переоделся в свой привычный костюм, который так любезно сохранил "коллега", и облегчённо выдохнул. — Этот город ещё полон исключительными людьми. — Так ты ещё и признаёшь его исключительным?! — Тц... Поговорим об этом явно в другом месте. Отправить на это задание этих двоих было самым странным решением верхушки... но и самым удачным для Панталоне и Дотторе. По крайней мере потому, что не было необходимости шифроваться и прятаться по углам. Предвестники вышли на улицу и не успели отойти на приличное расстояние от места преступления, как банкир оказался прижатым к стволу толстого дерева. — Я хотел сам его убить за всё, что этот наглец позволял себе делать с тобой, — даже через маску чувствовался этот прожигающий насквозь взгляд. — Но было бы куда лучше, если бы я смог заполучить его в целости. Светлые волосы, маска, черты лица, тонкие губы... Вот по чему он так сильно скучал. А в свете охваченной пламенем винокурни они смотрелись ещё красивее. Панталоне прошёлся руками по чужому телу, ключицам, плечам и, наконец, шее, обхватывая её. — Я знаю. Но разреши и мне хоть раз "повеселиться". — А, то есть, со мной тебе скучно? — Ревнивец, — усмехнулся брюнет и довольно нагло стянул маску с чужого лица, чтобы спустя долгое время прикоснуться к любимым губам.