***
Солнце тускнеет под земным горизонтом. — Не засыпай пока. Деймон держит ее в руках, Рейнира теплая и приятно тяжелая. Ее мягкие волосы лежат на груди и кажется, что девушка уже сладко спит, но дыхание ее пробивается легкими всхлипами. Страшно. Даже по меркам войн и раздоров. Впервые перед принцем встает такой очевидный ответ на все вопросы: Рейнира будет его, не смотря ни на что. И видят Семеро, он убьет любого, кто посягнет на его право быть рядом с ней каждую ночь.*
21 марта 2023 г. в 10:49
Деймон Таргариен, Порочный Принц всегда неотступно стоял на своем, будь то Ступени или стража, схватившая его после небольшого кровавого бунта. Сейчас его сошлют, как делали это не раз, сейчас его отправят туда, где холод камня и моря заставлял одергиваться даже Караксеса. И тогда, о, тогда он точно сойдет сума.
— Я не хочу уходить, — его грозный рык разносится по всей главной зале. Рейнира сидит на троне — как забавно они поменялись местами — Деймон видит в ее глазах то, что тяжело увидеть всем остальным: пустоту, раскаяние и принятие неизбежного. Даже если у его принцессы будет не один, не два и даже не три мужа, он станет рядом, по правую руку, вверяя себя и жизнь, которую готов был бросить еще у Ступеней, возложит венец на ее голову.
Еще одна ночь и раскаяние после — ничтожная плата за любой образ беды, надвигающийся на горизонт владений Таргарианов.
— Всем выйти, — Отрада Королевства взмахивает рукой, слуги беспрекословно удаляются. Все, кроме Стронга, который тяжелым изваянием стоит подле ступеней трона. — Выйти, — Давит Рейнира, придавая голосу величество и могущество, присущее всем Драконам.
Мужчина стоит секунду, бросает быстрый взгляд на Деймона и выходит так медленно, словно ждет, что принцесса одумается. Но она молчит, тихо стуча указательным пальцем по острию одного из мечей. Это ее ранит, все видели темные полосы застывшей крови на руках и ногах, но она продолжает увечить тело, тяжело задумавшись и стараясь держать себя в узде только этой навязчивой болью. Кровь капает на железо, скатываясь и омывая пол, который слишком часто впитывал ее. В детстве, когда факелы тушились и зала омрачалась тенями ночи, казалось, что пол под Железным Троном чавкал словно болото, пропитавшись королевской кровью.
Деймон был согласен пасть перед Рейнирой. Лечь головой на тонкие ноги, ощутить губами и скулами юбки, отдавать себя всего этим холодным ступеням и стоять насмерть за эти шелка на щеках.
Девушка еще секунду молчит, а потом встает, величественная и гордая, кровь Драконов и душа, омытая слезами о матери и собственном будущем.
Идет тихой поступью, словно все это большой тяжелый груз, который с каждым шагом давит на плечи и пригвождает к земле. Деймон боится ее, боится влияния ее глаз и вздохов, боится того, что свет, который сопровождал его каждый сон и вырывался сердцем во время боев, ослепит. Большего, впрочем и желать нельзя. Большего он и не получит. Падает к ее ногам, прикасается горячим лбом к студеной земле, молясь всем, кого вспоминает и удивленно застывает, когда слышит шорох платья совсем рядом. Отрада Королевства садится — каждая секунда течет густым медом, — рукой ведет по голове, заставляя поднять взгляд.
— Чего же ты хочешь? — Будто бы у себя спрашивает принцесса шепотом.
— Только не плачь, — просит Деймон и самому вдруг становится страшно. — Ты будешь светла. Будешь мне солнцем сиять.
Рейнира легко подталкивает к себе и мужчина, весь в грязи и крови, давится вздохом, когда касается ее колен. Поднимает голову, готовый бежать от страха за себя и то малое, что от него осталось, но последний бастион падает под ее взглядом. Она смотрит на него так же, как смотрят либо на горячо любимых, либо настолько же горячо ненавистных. Деймон поддается вперед, прикасается губами к губам, чтобы сорвать хоть один вздох. Губы ее пухлые и мягкие, теплые и от того столь желанные. Принцесса не отстраняется, это развязывает руки и словно срывает с цепи.
Она молода. Она еще наивна. Она так хочет быть рядом с Порочным Принцем, что внутри все сворачивается тяжелыми пудовыми узлами. Внутри не огонь — лава стынет и каменеет.
— Попроси, — Деймон сразу же понимает о чем она, отстраняется и ложится на плечо, дышит тяжело, влажно. — Если бы ты только попросил… Все, что угодно.
Звучит жалобно, тихо. Это не его племянница. Его девочка сама берет кого хочет, сама ведет маленькие войны и смешно хмурится, когда ощущает хоть толику неуважения. Она не стала бы отдавать себя какому-то мужчине…
И не станет.
Он возьмет ее и больше никому не отдаст.
Деймон потрясенно замирает, когда вдруг ощущает клокочущую ярость, которая поднимается из груди. Он сам секунду назад пал к ногам, сам готов был отдаться, только бы быть рядом и дышать одним воздухом. Не кем-нибудь. Рейнирой. Она — Дракон, ярость и тьма. Она, возможно, укротит мир, если вдруг подумает, что он ей нужен, не остановится перед глупыми доводами в виде войны и крови. Она так сильно похожа на него.
Рейнира вздрагивает, когда успевает увидеть что-то темное в глазах дяди. Раскаяние, тяжелое и густое, вязкое — того и гляди увязнешь, окружает их. Деймон понимает о чем сожалеет — было много всего того, что могло помочь ему занять престол и, возможно, сейчас девчонка думает, что это один из способов, но нет. Он не любит — сгорает от чувств, намного превышающих обычную любовь или привязанность. Словно дотронуться до божества, которому поклонялся все это время и вдруг ощутить его осязаемость. Рейнира же мучительно выбирает между долгом и тем, чего хочет плоть и сердце.
— Еще одна ночь, — просит Принц, сдаваясь и девушка благодарно выдыхает, словно с этой просьбой он взял на себя все последствия.
Рейнира снимает тяжелую светлую накидку, распускает волосы. Деймон сидит не двигаясь, наблюдает за плавными движениями с грустью бедняка, увидевшего самые изысканные яства. Платье падает тяжелым грузом, оголяя светлые плечи и тонкую ткань рубахи. Этого словно и так много — Деймон трахал столько шлюх, брал то, что хотел, но сейчас смотрит на нее и понимает, что желание обладать совсем не вяжется с желанием заниматься сексом. Мужчина ведет рукой по ноге, вверх, к бедрам, ощущает как кожу покрывают мурашки холода и сам от чего-то покрывается ими. Рубаха падает последней, оставаясь на руке. На ней видны темные капли крови от разодранных пальцев. Кровь Дракона такая же, как и любого другого человека — алая и густая.