***
Алтарь под тобой треснул, оставив после себя осколки и странные сгустки тьмы. Разбудил запах гнилых свиных голов, как можно быстрее ты встала на ноги и пошла прочь. Надо найти свою базу, там оружие и еда… Останавливаешься, осматривая тело — все та же одежда, что была до входа в портал. Очередные игры с измерениями и током времени? Надо бы поразмыслить над этим после возвращения домой. Пробежав через лес (без оружия он не такой уж безопасный), возвращаешься к хижине, где и проводишь остаток дня, возвращая то, что потеряно — инструменты, броню. К сожалению, одной вещи уже не вернуть, ведь она существовала в единственном экземпляре. Сумерки сгущаются довольно быстро, хорошо, что в камине горит полено а рядом еще пять штук валяется. Максвелл ведь говорил, что от темноты надо держаться подальше — она ВСЕГДА приносит смерть. И все же, никто не застрахован от банального любопытства. Быстро приоткрыв дверь высовываешь руку в непроглядную черноту — кажется, там был какой-то шум. Чувствуешь тяжесть, отходишь назад и обнаруживаешь, что дневник ученого вернулся. На последней странице появилась новая запись. Прекращай смотреть в темноту, выжившая, в следующий раз она тебя не отпустит.Часть 1
18 сентября 2022 г. в 00:25
Еще минуту назад ты была обычной девушкой в зеленых шортах и желтой футболке — одна из тех людей, которым иногда резко чего-то захочется, и они выбегают в магазин позабыв дома все свои вещи. Решила срезать через парк, споткнулась о камень, упала в траву. Она показалась тебе довольно высокой — словно в лесу, но ведь городские власти подстригают газоны, тут отродясь не было зарослей!
— Вид у тебя растерянный. Возьми себя в руки и найди что-то поесть. В конце концов, разведи костер — здесь никто не любит темноту.
Этот голос принадлежал мужчине, но ты его не увидела — встав на ноги обнаружила, что находишься одна посреди поляны цветов. Вокруг — ни души, только пчелы, да и те оказалась не совсем пчелами. Одна из них села на ромашку неподалеку и ты поняла, что у обычных пчел не бывает так много глаз!
Прошлась по поляне — нет ни намека на тропинку или ограждение. Да что там, выход из вашего парка, было бы тут хоть одно разумное существо, способное говорить! Но похоже, никого, и как от сюда выбраться непонятно. Остается только попробовать обустроить место для жилья, а затем уже исследовать окружение. Возможно, ты не первая тут оказалась, и другие уже нашли выход?
Расхаживая по окрестностям находишь камни странного цвета, при ударе друг о друга они высекают искры — должно быть кремень. Кладешь в карман и продолжаешь ходить по поляне, собираешь немного хвороста и травы, подходишь к окраине леса — нет, ели выглядят слишком зловещими, а еще там виднеется паутина. Решаешь не рисковать, возвращаешься. Из подручных средств выстилаешь некое подобие кровати, кладешь рядом палки, затем находишь еще камней, из травы плетешь веревки. Вспоминаешь, как выглядели примитивные орудия в книжках и пробуешь сделать топор — неплохое оружие, да и заросли, если что, порубит.
Когда заканчиваешь, начинает темнеть. Вспоминаешь единственное, что тебе сказали о мире — темнота равно опасность. Пересиливаешь себя, подходишь к лесу, срубаешь самое крайнее дерево, из бревен и палок разводишь костер. Как раз вовремя — вечер перешел в глубокую ночь.
Ворочаешься на подстилке в попытках уснуть. Живот урчит — ты была так занята первыми в жизни уроками труда, что совершенно забыла про еду! А ведь неподалеку растут кусты с ягодами, и вроде как, при свету там ничего не было… Но во тьме по земле ходят какие-то неведомые твари — дыхание чего-то темного и жуткого ощущается буквально всей кожей. Вас разделяет только тепло костра, вернее, его свет. Ладно, одна ночь натощак — не смертельно. Пересилив голод засыпаешь, не отрывая взгляда от пламени.
На утро просыпаешься и обнаруживаешь горстку жареных плодов у кучки пепла. Остатки костра еще теплые — должно быть, сгорел на рассвете. Кто бы не оставил эту пищу, на голодный желудок она просто великолепна! Оставляешь немного на обед, и все же решаешь сделать запасы — первым делом набираешь ягод и относишь в лагерь, а уж потом продолжаешь исследования.
Оказывается, помимо леса поляна граничит с полем. Там нет ничего полезного — только трава, в которой резвятся кролики, и громадные животные, похожие на буйволов. Тебе страшно подходить, особенно когда один из них встает на дыбы, но заметив, что ты не двигаешься, зверь расслабляется и дальше идет по своим делам. Кажется, они не нападут первыми. От души отлегло — продолжаешь путь.
Задумываешься о более безопасном доме — веревки, несколько бревен, трава и камни с глиной — из этого можно построить хижину, где переждать ночь будет проще. К тому же, сегодня было еще тихо, а вдруг дождь?
Нарываешь много травы, опять возвращаешься к окраине за бревнами, при виде огромных валунов пробирает ужас — как разбить такую громадину? Как вдруг взгляд падет на землю, покрытую паутиной, рядом лежит скелет, около него валяется кирка.
— Как жаль… — Слова, которых никто не слышит, непроизвольно срываются с губ. — Ты мог бы многое мне рассказать, но уже никогда не заговоришь.
С киркой дело пошло проще — куча больших, однако подъемных, камней. Таская их на свою базу замечаешь еще одну вещь у скелета — дневник с заметками. Остаток дня возишься с бревнами, связывая их и вкапывая в землю, зато получается отличный каркас! Внутри дома поместится печка, кровать, и даже какое-то место для вещей останется. Лишь когда сумерки сгущаются, а в костре потрескивают дрова, возвращаешься к дневнику.
Узнаешь много нового — о различных существах и их названиях, о том, как создать сумки, броню, копье, сундук и много еще чего полезного. В конце записей есть заметки о самом мире. Пожалуй, тебе еще рано думать о том, как от сюда уйти, но никто же не запрещает просто прочесть.
Выжить здесь непросто, но возможно. Что же касается выхода — этот пусть столь же таинственен и необъясним, как и возможность попасть сюда. Того парня, которого я видел при пробуждении, зовут Максвелл, он просто исчез! Должно быть, это его рук дело — порталы и все такое.
Они, даже будучи выключенными, излучают волны. Можно построить аппарат, который будет их улавливать, а то и несколько, если портал не вернет меня домой, он хотя бы отведет к тому человеку, и я заставлю его сотрудничать.
Эта книжка действительно оказалась полезной, можно сказать, спасла тебе жизнь. В ней было много советов, к примеру, кто бы мог знать, что в этом мире растения растут быстрее, и что за сезон можно до трех урожаев собрать, только грядку надо сделать. Так же ты бы ни за что (толи от жалости толи от страха) не пошла бы ночью с бритвой на бифало, тем не менее, автор дневника отметил, что зимы тут холодные, готовится надо заранее.
Дома уже была печка, где и дрова горели дольше, и тепло держалось. Рядом — грядки, сушилки для мяса кроликов, аккуратно пересаженные кусты, и все это ограждено забором. Хотелось бы оставаться тут и дожидаться спасения — ночью стоило только разжечь огонь и закрыть дверь, как мир тут же становился безопасным. Тем не менее, дальнейшие планы по поиску портала требовали многочисленных вылазок.
Охота на бифало была первой, хоть и недалекой — брить их можно было только во время сна. Ты опять развела костер, да побольше — чтобы к тени даже не приближаться. С дрожащими руками подошла к громадному хропящему существу, аккуратно провела лезвием по шерсти. Оно никак не отреагировало, ты осмелела, и через полчаса рогатый уже был полностью лысым. Полученную шерсть ты сложила в сумку, перешла к следующему, и следующему, не замечая, как тускнеет костер. Вдруг на спину легла чья-то рука, или это был просто ветер? Оглянувшись ты поняла, что тьма подобралась совсем близко, и поспешила обратно к источнику света — хватит на сегодня меха.
К осени у дома стоял холодильник, а в сундуке лежало полным-полно вяленого мяса. Наконец-то ты собрала себе все необходимое: надежную броню, оружие, с которым научилась управляться, запас еды и немного мази из лекарственных растений. Теперь можно было идти глубже в лес, туда, где по описанию автора дневника располагался его собственный лагерь.
Дни становились короче, так что уже на полпути начало смеркаться. Пауки повылазили из своих нор, они шипели, прыгали и точили на тебя свои клыки! Копье неплохо справлялось с тварями, но их было слишком много, пришлось бежать. Оторвавшись, ты почувствовала скорое приближение ночи, пришлось развести костер там, где было место.
Неподалеку валялись осколки мрамора и витали мухи — здесь на пиках кто-то повесил свиные головы. В полутьме осколки камня показывали давно треснувшие магические символы. Когда-то тут был алтарь? Но чей, и кто поклонялся неведанному божеству? Раздумья прервали звуки лапок.
Пауки идут в темноте, они идут за тобой, якобы случайно, но на самом деле точно зная маршрут. Их не меньше десятка, и убежать не получиться — поле света с каждым часом все меньше, а за него ты не выйдешь.
Вдруг в темноте раздаются странные звуки. Они похожи на шепот, а вместе с тем напоминают недовольный крик. Удары, звуки лап затихают. Пауков там больше нет, но что-то другое… слышны отчетливые шаги, какие ты забыла за эти месяцы — так шагают люди. Они приближаются к костру, прекращаются, затем еще один скрип веток, и совсем рядом со светом растворяется темное облако. И что это было? Не иначе, как магия того алтаря!
Утром со всех ног бежишь дальше, к месту, отмеченному на карте. И правда, там что-то осталось от лагеря, но совсем немного — круг камней, внутри которых когда-то горел костер, все сундуки пустые, куча непонятного оборудования, которое давно сломано. Еще один дневник, но там только одна запись.
Это какое-то чудо, похожее на сон. Вчера они растерзали меня, клянусь! Но вместо того, чтобы умереть, я очнулся на странном куске камня, который тут же треснул подо мной. Я даже ходил к тому месту днем и видел свой скелет, но так и не осмелился подойти — уж слишком ненаучно и мистически все сложилось.
Однако, больше алтарей поблизости нет, навряд ли мне повезет во второй раз. Нельзя с этим оттягивать: я собираю все свои вещи и выдвигаюсь к порталу. Чтобы там меня не ждало, не получится ждать вечно.
Читая его слова мысленно соглашаешься. Тебе тоже не стоит тут надолго оставаться, даже если еды хватает. Один на один с дикой природой — с ума сойти можно. Обыскав все вещи все-таки находишь один прибор, кажется, именно он ищет порталы. Вещица почти нерабочая, однако на одну дорогу ее должно хватить.
Так, после трех дней странствий и остановок, оказываешься около нужного места. Все эти ночи тебя не покидало чувство, что кто-то следит, ходит рядом, но не показывает себя. Замечаешь рядом статую высокого человека во фраке. Должно быть он — Максвелл, хозяин этого мира, тот из-за кого люди вроде тебя попадают в столь необычную игру.
— Хочешь запугать меня? Ну попробуй!
С этими словами шагаешь внутрь, опять теряешь сознание. Когда просыпаешься обнаруживаешь, что все твои вещи пропали. Рядом лежит какая-то палка, и перед глазами появляется он, закутанный в шубу, от чего тебе завидно.
— Додумалась найти мой портал? Что же, не ты первая, но далеко не все проходят испытания за этой дверью.
И пускай та книжка пропала, ты помнишь ее содержание. Многие хитрости помогают. К примеру, у портала, куда надо принести четыре детали, ты нашла сундук, куда можно сложить немного припасов. Однако, вспоминая записи о пайках, понимаешь, что сможешь унести гораздо больше.
Климат тут суровый: дожди, ветер, холод. Даже не вериться, что ты так ловко и быстро все делаешь: оружие, одежда, запасы пищи. Как эффективно можно научиться, когда хочешь выжить…
Второй мир встретил вечной зимой. Тут-то тебе впервые повстречались существа, о которых до этого приходилось только читать — проклятые моржи, мерзкие человекоподобные твари с дротиками, от которых тело сводит параличом! Впрочем, эти самые дротики помогают прикончить гончих. Наконец, собрав три части портала доходишь до четвертой — она спрятана за черными обелисками.
Их могут пройти только безумцы. Поэтому, разжигая костер, тебе приходиться отойти ближе к темноте — там всегда твориться что-то неладное. Жуткие образы и монстры из тени возникают сами собой, холод пробирает даже под одежду из шерсти бифало, волосы на голове стают дыбом.
Тьма приближается, зовет тебя, что-то шепчет. Холод в области плеч становится все сильнее, пока не приобретает образ пальцев, что сжимают твое тело. Но стоит сделать шаг к огню и хватка не просто слабнет, она пропадает. Обелисков больше нет, загадочное кольцо лежит перед тобой.
Третий мир оказался похожим на второй, но лишь сперва. Перетерпев зиму вечером ты услышала страшный рев — на тебя бежал огромный одноглазый олень. Он приближался к костру, копье еле держалось, а броня грозилась рассыпаться от малейшего удара. Тем не менее, когда он почти подошел, сумерки сменились ночью, опять тот загадочный шепот. На утро монстра не было — остался только глаз, а еще началась весна.
В четвертом мире Максвелл был каким-то не таким. Его одежда растрепалась, взгляд обезумел.
— Ты зря пытаешься меня удивить. Доберешься до конца или умрешь — я видел оба исхода, и каждый плачевен.
Его слова вселяли сомнения, с другой стороны поворачивать назад было слишком поздно. Да, мир оказался ужасен — полон червоточин, пчел-убийц, высоких птиц и прочей нечисти, но тут ты смогла продержаться, и не было никаких странностей, только навыки и запасы из прошлых миров помогли спастись.
Пятый шокировал еще больше: он напоминал тебе о первом появлении, только был гораздо дружелюбнее той поляны, что казалась тебе раем. Тут всегда было тепло, много ресурсов и просторов, а еще свиньи — дружелюбные, даже знающие парочку слов, что не давало сойти с ума.
— Портал, что вы знаете о порталах? — Попыталась разговорить новых друзей.
— Портал работать, активировать ученый, портал закрыться. — Заворчала одна свинка.
— А давно это было?
— Снег падал сотню раз с тех пор. Ученый не вернутся.
Это еще больше отбило желание идти вперед. Сто лет… Получается, он давно уже умер, даже если дошел до конца. Слезы подступили к горлу, а ведь ты так надеялась, что кто-то поможет тебе! Оставался только один шанс: что там дальше, ждет дорога домой, и что тот парень просто вернулся в свой мир, где и жил долго и счастливо.
Собравшись с духом, ныряешь в больную червоточину, попадаешь в совершенно другое место — неприветливые болота с кучей гадких монстров. Расправляешься с ними без особого труда — после пройденного пути тебя уже не запугать такими мелочами. Части портала одна за другой падают в сумку.
— Ну, Максвелл, я готова, что же на этот раз?
И он решил добить тебя, использовав то единственное, что может напугать бесстрашную мелкую девчонку, посмевшую лазить по его землям — в последнем мире царила темнота, и не было ни минутки света. Даже вечер показался бы даром. Ты решила во что бы то ни стало продолжить путь, все шло довольно неплохо.
До этого момента. Ты легла спать у костра, не закончив новую броню, оставив жариться свинину, и вообще еще куча дел. Среди них забыла о самом важном — подкинуть дров. Теперь тьма полностью окружает тебя, даже кремня не можешь найти, чтобы высечь искру.
— Привет. — Раздается тихий шепот за спиной.
Ты оборачиваешься и видишь немыслимую картину: при полном отсутствии света глаза различают фигуру, будто он стоит перед тобой при свете дня. Ярко-красная жилетка, белая рубашка, даже темные штаны и волосы — все это выделяется на фоне ночи, ни одна часть тела не сливается с окружением. А глаза… Да это же те самые желтые зрачки, что преследовали тебя каждую ночь, когда покидал здравый рассудок!
— Я думала, тут есть только один человек. — Думала, что голос в темноте — просто галлюцинация, но говорить такое той самой галлюцинации как-то невежливо.
— Максвелл? О, этот парень может скакать по разным мирам, творить фокусы и даже разговаривать с людьми. Но он давно уже не хозяйничает в шести мирах, с тех самых пор как я скинул его с трона!
Неосознанно обнимаешь себя руками так, как будто прижимаешь книгу. Он продолжает, шагая тебе на встречу, от каждого шага сердце судорожно дергается.
— Да, я вижу по глазам, ты понимаешь. Годы исследований, сотни попыток тут выжить, и все это чтобы попасть домой. Только вот пути назад не существует — он создал множество измерений, но забыл про одну маленькую дверцу!
— Это неправда, должен быть какой-то путь!
— А он только один. — Сев напротив тебя сообщает ученый. — Если ты не нашла ни одного алтаря и осталась без костра в ночи, тогда, — зрачки вспыхнули ярче, на лице расцвела безумная улыбка, тело начало растворяться в окружении, из которого появилось, — темнота заберет тебя, и ничто не вернет назад.
Теперь он появился сбоку от тебя, безумство пропало, парень выглядел непринужденно, словно вы просто решили поболтать посреди парка.
— Я наблюдал за тобой много времени, пожалуй, с того самого момента, как Максвелл решил притащить себе новую игрушку. Мне хотелось предупредить тебя, уберечь, чтобы ты сюда не ходила, я даже пересилил себя и попытался не помогать тебе в прошлом мире, лишь бы тот портал вышвырнул обратно! Мне жаль, но здесь неосторожных игроков ждет погибель, и ты даже не можешь растянуть время до рассвета, потому что солнце никогда не взойдет.
Ты понимаешь, что он хочет сделать. Вспоминаешь пауков, оленя-циклопа, и все те жуткие звуки в темноте. Несомненно, ученый может сотворить любое злодеяние, тем более тут, когда при тебе нет ни света, ни надежны на новый день.
— И все же, ты мне помогал. Наверно, в тебе еще осталось что-то от того человека, который так же искал путь домой и пытался побороть все опасности этого мира.
Обнимаешь его, словно ищешь защиты, он же столько раз защищал. Как давно не было возможности поговорить с разумным человеком, и как же не хватало этого чувства поддержки!
— Я это делал назло Максвеллу, мы с ним враги.
Говоря это, он все же прижимает тебя к себе, желтые глаза смотрят насквозь — в ночь. Ночь, которая стала его миром, его необходимостью, домом, и им самим. Темнота вызывает только холод и мурашки на коже, наверно именно поэтому стоит разжигать костер после захода солнца.
— Значит, назло. Тогда почему так хотел прикоснуться ко мне? — Твоя рука ложится на непослушные волосы, чувства двоякие: с одной стороны они жесткие и на ощупь как человеческие, с другой словно водишь пальцами по воздуху.
— Люди… Такие теплые, такие материальные, я давно уже забыл эти чувства, прикосновения возвращают мне реальность.
Должно быть, ученому так же непривычно и необычно трогать человека, как и тебе чувствовать его прикосновения. Ладонь касается твоей щеки, перед глазами снова мелькает его бесчеловечный образ: темный силуэт с янтарно-желтыми глазами, который незаметно приносит тебе еду, убивает опасных монстров, хочет что-то сказать, но держится в стороне, отгоняемый светом пламени.
— Уилсон… — Тихо шепчешь, прижимаясь к ладони, но темнота всегда улавливает даже самые беззвучные слова.
— Откуда ты знаешь мое имя?!
Он выглядит растерянным и даже напуганным. Отстраняется от тебя и смотрит на свою руку так, словно никогда не видел до этого.
— В начале дневника было написано. Или тебя уже зовут по-другому?
— Просто непривычно. Меня никто не зовет.
— А мне нравится. Если бы я только знала, что ты жив, звала бы каждую ночь.
— Не утруждай себя.
Воздух вокруг превращается во что-то ощутимое, что толкает тебя на землю. Ученый появляется над тобой, снова улыбается тем своим безумным оскалом. Его уста молчат, но вокруг слышны голоса — как продолжения самого повелителя ночи — и они смеются, прямо как в те разы, когда пропадали монстры.
— Не делай этого Уил…
Он прерывает тебя, целуя в губы. Одна рука ложится на талию, сперва резко хватая, до боли, словно ты убежишь, потом хватка слабеет и скользит вниз по бедру. Разорвав поцелуй, хозяин тьмы едва сдерживает смех.
— Боишься темноты?
— Н-нет! — Пробуешь схватить его, но фигура растворяется.
Успеваешь вскочить на ноги, когда ученый появляется позади тебя. Руки смыкаются на талии, взгляд янтарных глаз чувствуется затылком.
— А очень зря, потому что темнота не хочет тебя отпускать. — С этими словами он касается шеи.
Влажное касание губ отпечатывается на каждом сантиметре кожи, вплоть до ключицы. Закрываешь глаза, больше нет голосов — только стук твоего сердца, который невозможно утаить. Разве ты не мечтала, засыпая по ночам, что он — тот таинственный автор дневника — случайно наткнется на твой дом, не хотела предложить заночевать у печки, ютясь под одним одеялом?
— Не боюсь, я хочу этого. — Говоришь, когда поцелуи прекращаются.
Он снова стоит перед тобой, с яркими, пылающими, глазами. Темнота обездвиживает, хватает как послушный слуга, и ты понимаешь, что она может завладеть каждой клеточкой твоего тела, но ученый не позволяет ночи поглотить свою гостью.
Уилсон протягивает руку и в ней появляется кусок кремня — ночью он может взять любую вещь с любой точки мира. Острие разрезает и без того потрепанную футболку, обрывки ткани падают вниз, обнажая хрупкое тело. Он кладет руку на грудь, и она тут же приобретает телесный цвет, избавляясь от вкраплений серовато-черных теней.
— Будто бы я снова на что-то надеюсь… — Подмечает он, прежде чем вновь накрыть твои губы поцелуем.
На этот раз не так страшно, и ты гораздо лучше понимаешь, что происходит. Ощущаешь, как он выдыхает в тебя ночную прохладу, медленно поглаживает грудь, наслаждаясь каждым изгибом человеческого тела, второй рукой прижимает к себе, но уже не так явно — скорее, чтобы помочь тебе обрести уверенность, а не удержать от побега.
Словно под гипнозом тянешься к пуговицам на его безрукавке, в животе медленно растекается тягучее чувство желания, застежки расстегиваются одна за другой, красная жилетка спадает с плеч, под белоснежной рубашкой видны очертания фигуры.
Он дает тебе несколько секунд, чтобы вдохнуть воздух, после чего начинает углублять поцелуй, рука скользит ниже, пальцы нежно пробегают по чувствительным местам и резко входят в тебя.
Ноги подкашиваются, и чувства снова вводят в заблуждение. Прикосновение к заветным местам вызывает жар, приятную негу, в то же время его кожа источает холод, но постепенно второе чувство уходит — тело партнера теряет темные вкрапления теней, становится более человечным, таким он был век назад — когда впервые очутился у портала.
Уловив твою мимолетную слабость, Уинстон останавливается, подхватывает свою находку и бережно кладет на камень. Он расстегивает змейку на шортах так, чтобы ты чувствовала каждое движение — осознавала, как одежда сползает вниз, обнажая твое беззащитное тело.
Ты же, увы, не можешь так ловко управляться — от волнения даже с рубашкой не справишься. Одно дело бояться темноты, другое — обнаженного мужчины. Замечая волнения партнер ухмыляется, после чего щелкает пальцами — и одежда исчезает.
Тебя полностью прижали к камню и впечатали в него, при том что руки ученого сейчас находятся на талии. Не давая тебе возмутиться, хозяин тьмы бесцеремонно внедряется в невинное тело. Его движения полны жажды, страсти, давно забытого желания человеческого тепла… Но все это исказилось, пройдя через готы, проведенные без света.
Замечая слезы на щеках Уилсон ослабляет хватку теней, позволяя принять более комфортное положение, под пеленой янтарного света появляется что-то серовато-голубое, похожее на радужку человеческого глаза. Наверно, когда девушка мечтает о своем первом разе, она все же хочет чуть больше нежности и внимания к своим чувствам.
Еще миг — и его вечные спутники-помощники из мира темноты вовсе теряют контроль над ситуацией. Ученый нежно целует твою шею, подымается выше, легонько кусает мочку уха.
— Прости, так не по джентельменски с моей стороны, — говорит он, борясь с учащенным дыханием, — я так давно не встречал столь прекрасной девушки…
Твоя рука сжимает его запястье, а пальцы нежно водят по линиям на ладони. Ученый жмурится, на щеках проступает румянец, словно к нему впервые подошла особь противоположного пола.
Когда теплая щека партнерши ложиться на ключицу, Уилсон окончательно теряет все черты повелителя тьмы, и холод, исходящий от его тела, больше не тревожит. Парень не как не ожидал, что его поцелуют, легонько прикусив кожу, он совершенно растаял от такого поворота, и захотел сделать что-то столь же приятное для своей гостьи.
Наконец-то твое желание нашло отклик: каждый толчок внутри ощущается телом, вызывая приятные содрогания. Одна его рука поглаживает изгиб талии, другая придерживает, позволяя тебе отдаться наслаждению. Он шепчет тебе на ухо, почти что умоляя:
— Отдайся своим желаниям, отдайся мне.
И ты не выдерживаешь. В один миг все в животе немеет, в следующий — оргазм разливается по телу, делая его чертовски чувствительным, обдавая жаром каждый уголок. Опьяненный новыми чувствами, организм готов погрузиться в небытие, из последних сил ты сохраняешь сознание, продолжаешь целовать его, зная, как Уилсону нравятся прикосновения к ключице. Он тоже пытался держаться, оставаясь — хотя бы немного — всеужасающим воплощением темноты. И все же его тело тоже дошло до предела, как не бывало уже многие годы.
Примечания:
Этот фанфик писался дней 5 - буквально иногда по абзацу в час. Подобной странной херни по данному фендому вы не найдете, что делает его еще более необычным.