Я ответил давно.

Пальцы нервно стучали по ручке кресла, он отводил взгляд, когда задавали уж слишком наглые вопросы и смеялся, когда его ответ вовсе не совпадал с действительностью, а об этом все знали. - Так что это? Каждый раз? - Парень нервничал, но старался не показывать этого. Ах, если бы он только знал, что попытки оставить свои секреты при себе бесполезны. Улыбка, такая детская и невинная, все же была наигранной и неестественной. - Просто эмоции, не знаю, я не знаю, - Он стеснительно смотрел в стену, стараясь лишний раз не встречаться взглядом с парнем, который брал интервью. Все проходило более или менее нормально, пока ему не начали задавать те же вопросы, что и другим участникам группы. И да, он же не знал, что ответит Майки или… - Не знаешь? А Фрэнк вот сказал иначе… - Было больше похоже на допрос, но нужно просто смириться. Когда у тебя сотни тысяч фанатов, все они захотят узнать о тебе почти все, хотя даже не так - они захотят узнать о тебе вообще все: адрес, номер, где ты научился красиво рисовать, с кем дружил в детстве и на какой машине ты ездишь! Утомляет ли это? Да, безумно. Парень привычным движением убрал с лица локон своих неестественно красных волос, заправив их за ухо и, сам того не заметив, вновь облизнул губы. Пальцы все еще нетерпеливо стучали по дереву, отбивая ритм до боли знакомой песни, а мизинец, как обычно, был немного отставлен. В каждом движении читалась изысканность и грациозность, и даже женственность. Да, пожалуй его можно описать именно так - женственный. Это было немного странно, называть так достаточно высокого парня, вовсе не хилого, но все равно он был именно таким. Вот он вновь рассмеялся, сверкая болотно-зеленого цвета глазами и встряхнул головой, пытаясь убрать с глаз надоедливые волосы. - А какой твой натуральный цвет волос? - О, Боже, ну неужели закончились вопросы, заставляющие его краснеть? - Натуральный? - Он немного задумался, как обычно начав бегать взглядом по комнате, - Каштановый. Да, кажется, так. На самом деле я плохо помню, перекрашивал волосы уже столько раз… - Мы пытались найти твои фотографии из детства, но их просто нет… - Неприятные воспоминания нахлынули, заполняя сознание. Он сморщил нос, прикрывая глаза. - Да, я уже говорил об этом как-то. Я вообще не люблю фотографироваться и у меня было всего пара фотографий из школы, которые я благополучно сжег… - Он ненавидел это время всем сердцем. Никогда не считая себя особым красавцем, школьное время для него было осознанно, как время самого ужасного и страшного, когда он ненавидел себя, свою внешность, свою жизнь и свою семью, а все ненавидели его. Джерард не любил говорить об этом, отсчитывая начало своей жизни не с 77 года, а с 2001. Ведь тогда парень и начал жить, отказавшись от всех пагубных привычек за исключением, пожалуй, курения и своей нездоровой любви к кофе. Именно тогда он увидел в своей жизни смысл, а точнее, как говорил он сам, идею. Эта идея живет теперь в сердцах многих людей, которых этот парень буквально вытянул своим примером из трясины депрессий и достаточно плачевных ее исходов. - Что ты думаешь про Билли? Его группа на грани распада. - Знаете, мне кажется, что если группа распадается по своему желанию, то тут не стоит никого винить, не стоит рыдать и просить ее вернуться, или даже проклинать. Когда люди расходятся добровольно, по собственному желанию… Нужно просто понять их. - Сейчас его слушали с негодованием. Никто не верил, что любимая многими группа вообще когда-нибудь распадется, никто не понимал слов парня. А ведь он говорил вовсе не о известной группе, фронтмен которой на тот момент находился на лечении, Джерард отвечал на вопрос, который ему будут задавать еще нескоро, который осознают лишь через 8 лет. Человек-загадка, он всегда имел тайны, ответы на которые охотно рассказывал он так, что никто вовсе и не замечал этого. И вот теперь, спустя много лет, он просыпается в своей кровати, заваривает любимый кофе и закуривает сигарету, держа ее так элегантно, что для него прощается эта вредная привычка. Он никуда не спешит, скорее наоборот, предпочитает появляться на людях меньше, по крайней мере пока ему не перестанут задавать эти вопросы. Вопросы, на которые уже давно есть ответы.