Как ветру стать человеком

Итак, краткая справка о самых запоминающихся революционерах: Драгон — глава всей этой шайки-лейки. Фруктовик, и кажется, не плохой человек, если не считать то, что он бросил ради всей этой заварухи ребёнка и его мать (не точно, упоминал он только сына). Неглупый, а ещё его очень уважают на корабле. Но меня он бесит, потому что я-то знаю, что он знает, что я летаю рядом с ним… а он меня игнорирует! Вот прям брал и делал вид, что меня нет. А если я к нему лезла, то он просто ветром от меня отмахивался, отталкиваясь силой фрукта. И знаете что? Он не мог управлять моими ветрами, это меня успокаивало, очень сильно успокаивало. По сути, он создавал свои собственные ветра, и кажется, это было лишь побочкой его силы. Краем уха я слышала от подчинённых что-то про управление погодой и штормами. Непонятно и неинтересно. Следующим был тот самый супер извращенец с огромной головой — Иванков. Так я и не поняла, в чём его сила, но он тоже был фруктовиком. Всё время смеялся, говорил «иииха!», и единственные моменты, когда он бывал серьёзным, это когда обсуждал что-то с Драгоном. В любом другом случае нёс какой-то двусмысленный, но весёлый бред. На его месте не ходила бы я в таких вызывающих чулках, но не мне, безногой, осуждать. Было ещё несколько людей, выделялся, например, мужчина с раздвоенными волосами. С одной стороны рыжие, с другой белые, он ещё постоянно с бокалом вина ходил. Терся в основном с Иванковым. Но больше всего меня волновал рыжий очкарик. Все звали его просто Фил, один Драгон пару раз обращался к нему, как к Филину. Я так и не поняла имя ли это или прозвище, но откликался он и на «Эй!». Ему явно было не до разборок, как его кто зовёт, он постоянно занимался кораблём и тросами и ругал кого угодно, если те вредят кораблю. Даже на Драгона успел голос поднять, а он тут главный. Иногда, стоило мне начать к нему лезть, Фил кидал на меня один единственный взгляд, говорящий: «Блять, я тебя захуярю». Так хотелось показать ему язык, но никак? И всё же я продолжала к нему лезть. Он мне так ничего и не делал, занимался своими делами, периодически кидая недовольные взгляды. И не более, так же как Драгон игнорировал меня. А сильно лезть к нему я как-то не решалась, всё же пугало меня то, что он так легко понимал, где нахожусь «Я». Кроме игнорщиков на этом корабле никто больше обо мне не знал, так что и лезть к ним смысла я не видела. Один Сабо со мной говорил, со временем он понял, о чём могли подумать братья, и стал просить меня слетать к ним, сообщить, что он жив и в порядке. Я пока делать это не спешила, всё ещё хотела убедиться, что Сабо оставлять тут будет не ошибкой, потому что если улечу, найти потом корабль посреди моря будет тяжело. К мальчику все относились реально хорошо. Его очень пытались отговорить, говорили, что детям не место среди революционеров (которых считали преступниками и террористами во всем Мировом правительстве) и всё такое. Мне стоило напоминать, что по неприклонности Сабо не уступал братьям? А они те еще упертые бараны. Так что в итоге все смирились, что с ними теперь есть ребёнок. Драгон лично предупредил, что позднее, если он хочет с ними находиться, придётся проходить тяжёлые тренировки. Для Сабо это звучало как мелочь, и он с интересом общался со всеми на корабле, не волнуясь о подобном. Как-то быстро он влился в компашку этих людей, даже обособленный от всех глава революции Драгон был к нему мягок. Рассказал, что двигаются они сейчас на Гранд Лайн. Чёрт! Они собирались плыть через Калм Белт! Всё из-за какого-то там покрытия на корабле, благодаря нему, на них не нападали монстры или что-то такое. Мне было всё равно, меня волновало, что расстаться с Сабо придётся раньше из-за того, как на меня влияло то место и отсутствие там живых ветров. Хотя… учитывая силу Драгона создавать потоки… он мог бы устроить мне персональный путь через штиль! Кружиться вокруг этого мужика в капюшоне было глупо, он отмахивался от меня, как от ненужной игрушки, и стоя на носу корабля, смотрел вперёд. Сабо тоже ничего не понимал, что я пыталась ему объяснить. Конечно, откуда ему знать про мою дурацкую слабость к Калм Белт. Тогда оставался рыжий Фил. Крутиться вокруг пришлось долго, он продолжал меня упорно игнорировать, но стоило мне ему разок напакостить, вырвать из руки фотографию, по всей видимости, с его семьей, как Филин уставился на меня с непередаваемой яростью. — Иди крутись вокруг мальчишки, фигли ты ко мне пристал! — разозлился он, поднимая фотографию и аккуратно убирая во внутренний карман куртки. Я стала ещё активнее привлекать к себе внимание, — Да-да, я понял, что ты воздухом управляешь, классно. А теперь отстань! У меня работы куча! — Фил, ты чего с воздухом говоришь? — спросил проходящий мимо матрос, поглядывая на растрёпанного рыжего. Моя работа. — Да тут… неважно, — поправил очки мужчина и повернулся к сокоманднику, — Сколько там до Калм Белта? Надо подговорить Драгона, чтоб мы его быстрее проско… Он вдруг остановился в полушаге и довольно ухмыльнулся. Мужчина перед ним испуганно дёрнулся и поспешил скрыться, пока Фил медленно разворачивался ко «мне». — Калм Белт это твое отрицание, верно? — спросил он с нескрываемым злорадством. Так, что такое отрицание? А ну, объясни! Он не объяснил, начал ржать, довольный, непонятно чем. — Фух, а я уж думал, как от тебя избавиться. А тут так фортануло! — он, словно выполнил только что грязную работу, отряхнул руки друг об друга и зашагал вперёд. Развеселый мужчина чуть ли не вприпрыжку пошёл по своим делам. Отрицание? Что это значит! А ну, стой! Я погналась за ним и стала пытаться опять привлечь внимание рыжего, он, всё ещё довольно ухмыляясь, уставился на меня. — Слушай, ты либо связь сделай, либо отвянь. Мне приставания от ветра нахрен не сдались, — опять недовольно отмахнулся он. Да, ты, блин, чего такой нестабильный? Вроде, взрослый, а поведение, как у мальчишки в пубертате. И что за связь? Что за отрицание, в конце концов? Ладно, с отрицанием я поняла, это Калм Белт, но связь, что такое? Мне типо как телефон надо придумать? Или найти способ говорить? Да это невозможно, я пыталась, блин! Ну почему нельзя нормально объяснить, чёртов ты рыжий придурок! Я с такой силы начала вокруг него кружиться от злости, что страшно. Несколько матросов аж отпрыгнули, потому что шуму я подняла немало. — Да бля. Отвянь, а? — рыжий выскочил из моих ветров и ушёл в трюм, а я… Ох, стойте. Откуда такая сила? Ветер вокруг поднимался, а если посмотреть, куда направлялся корабль… небо там уже начинали затягивать тучи. Шторм, и для меня это было неплохо, в подобной непогоде я чувствовала себя отлично… вот только подобный шторм означал, что мы были совсем рядом с Калм Белтом. А Драгон, не факт, что поможет. Нет, я, конечно, попытаюсь проскочить с ними, и… Тогда я не смогу вернуться… и оставлю Луффи. Он точно расстроится, если меня не будет слишком долго. Вот же проблем с моим протеже. Сабо выскочил на палубу, и оперевшись на фальшборт, стал разглядывать будущие воды. Я подлетела к нему, оберегая мальчика от особо яростных ветров, которые могли и вытолкнуть его с корабля, последний подарок от меня, так сказать. Не знаю, заметил ли это он, но вот матросы, что пытались справиться со стихией, точно увидели, что Сабо меньше всех страдал. — Драгон, а может, и нам так поможешь? — жаловался Иванков, кажется, он замерзал в своих сетчатых чулочках, а плащ не особо его прикрывал от ураганного ветра и ливня. — Я тут ни при чём… — выдал мужчина, неотрывно глядя вперёд, где уже виднелся просвет Калм Белт. Ну вот и всё, Сабо… пора прощаться. Последний раз я тёплым потоком прошлась по лицу мальчишки и просто остановилась, перестала идти параллельно кораблю, позволяя тому плыть дальше без меня. Сабо огляделся, не сразу понимая, что произошло, потому что ему в лицо мгновенно стал дуть ледяной сильный ветер, чуть не сносящий прочь. Рыжий тоже оказался на палубе и бросил на моё «я» последний взгляд. Ладно, собрались. Я крутанулась на месте, прекрасно понимая, что двигаться мне, строго говоря, нужно от Калм Белта… вот только. Куда конкретнее, неплохо было бы узнать.

***

— Ну, вот. Одной проблемой меньше… — улыбнулся Филин, и корабль, наконец, вышел из штормовой зоны, оказавшись в штиле. — Вы про ветер? — тут же сообразил рядом стоящий Сабо и поднял круглые глаза на мужчину. — Ага, дурацкий совсем… но понимал, что подохнет тут, вот и остался, — пожал плечами рыжий. — Надеюсь, что она сможет добраться до острова, — вздохнул мальчишка, печально улыбаясь, надеялся, что всё будет хорошо с его таким странным другом. — Хм? «Она»? — переспросил рыжий, слегка улыбаясь, — У этого был пол? Такое может быть только у существа с самосознанием. А это было, как паразит, просто прицепилось к тебе и бесцельно кружилось поблизости, не так ли? Такое бывает с… — А? Но у неё есть сознание! Она с нами общалась, и… — и Сабо рассказал рыжему о том, как его подруга Ветер сама стала пытаться с ними связаться, как терпеливо отвечала на вопросы, как спасла весь Серый терминал до того, как прибыли революционеры, как и потом много раз им помогала, подсказывала, спасла ему жизнь, согласилась быть накамой его брата. И с каждой секундой глаза Филина всё больше походили на огромные блюдца. Драгон вышел вперёд, и сосредоточив силу фрукта, поднял сильный ветер, что заполнил все паруса и ускорил корабль. Всем пришлось ухватиться за борта, чтоб не свалиться. Сабо кое-как успел ухватить за руку Фила, тот был слишком в своих мыслях от услышанного чтоб позаботиться о себе самостоятельно. — Не понимаю… если она уже имела разум и способна мыслить… почему такая слабая? Почему не создала связь? — хмурился он, но в ответ Сабо только удивлённо моргал, не понимая, о чём говорил мужчина. Тот поправил очки, — Хотя откуда мне знать, как у этих чистокровных Духов всё устроено… я-то полукровка. Вздохнул мужчина, и расцепив ладонь мальчишки на своём запястье, сделал глубокий вдох. — Драгон, едрить твою, ты паруса удумал мне испортить? — ругался он, шагая к главе революционеров, что удивлённо обернулся. Опять на него ругался рыжий, — И куда ты направляешь корабль? В Реверс Маунтин решил нас запустить? Левее! Нет! Левее, я тебе говорю, а не быстрее!