С ароматом сумерской розы

С некоторых пор они живут на два, а то и четыре дома. Оказалось удобнее оставаться в Мондштате или Лиюэ на два-три месяца, иногда выбираясь в Иназуму или Сумеру в отпуск. Совсем недавно они вернулись в Мондштат, потому что у Дилюка появился важный контракт, который нельзя подписать без него. *** Кэйа заходит в кабинет без стука, садится на кресло, закидывает ногу на ногу и молчит. Вот только Дилюк чувствует на себе взгляд. Он хорошо знает, что это значит. И произносит спокойно: — Нет, — но едва ли это конец разговора. Только начало. — Эй! — Кэйа дует губы, словно Дилюк нанёс ему смертельное оскорбление. — Я ведь ещё даже ничего не сказал! — Я хорошо тебя знаю, Кэй. У тебя всё видно по лицу, — для подтверждения он даже откладывает бумаги на пару мгновений. — Эй! — Кэйа дуется ещё больше. — Ты ведь даже не знаешь, что я придумал! — Мне редко нравятся твои идеи. И по твоему лицу видно, что эта связана с постелью, — с таким коварным видом Кэйа мог говорить только о двух вещах: какая-то новая интрига и секс, — сосредоточиться на работе становится тяжелее. — Мои задумки всегда прекрасны! — Дилюк мысленно выбирает из всех неуспешных вариантов (по его собственному мнению). — В прошлый раз ты разложил меня на моём же столе. Сколько контрактов тогда пострадало? — Тебе понравилось. И на барной стойке в «Доле ангелов» тоже. И в других местах. Мне перечислить все? — Кэйа мечтательно щурится, довольство собой так и разливается вокруг. — И не ври, что нет. Дилюк закатывает глаза. — И чего же желает твоя грешная душа на этот раз? — спорить бесполезно. Кэйа молчит несколько секунд, пытаясь заставить заинтересоваться. И довольно произносит: — Аль-Хатайм привёз из Сумеру интересный эликсир, — голос любовника сквозит довольством и предвкушением. — И что же он делает? Меняет половые органы? У меня будет второй член, как у Чжунли? Или, может быть, вульва? — Нет, но я об этом подумаю. Нужно написать об этом Байчжу, — кажется, Дилюк сам копает себе могилу, — этот действует иначе. — И как же? Не томи уже, — Дилюк изображает недовольство, но на самом деле ему интересно. Немного. Но он никогда не скажет вслух, что идеи Кэйи ему нравятся и тем более заводят. По крайней мере, в ближайшее время точно. Это его маленькая слабость, которую он не хочет показывать даже спустя годы отношений. — Сильный афродизиак, — произносит с придыханием. — Нет. Кэйа, нет. Ты хочешь сделать из меня такого, как ты или Аякс? Нет, спасибо. В нашем доме хватит двух сексуальных катастроф . И вас даже много. — Неужели ты не хочешь хотя бы попробовать? — Кэйа напоминает милого котёнка, но Дилюк прекрасно знает, что в глубине него живёт что-то страшнее всех созданий бездны. Разватнее так точно. — Ты всегда больше наблюдаешь, чем участвуешь. А если не отходишь на второй план после первого оргазма, то о своём удовольствии не думаешь. Только отсасываешь мне или Чжунли. Ты, конечно, отлично работаешь ртом. Но неужели тебе не интересно разнообразие? Неужели не хочешь стать центром внимания? Отдаться нам и позволить позаботиться? Ну и кончить пару раз. Или больше. Дилюк поднимает глаза и спрашивает у архонтов свыше, почему его возлюбленный такой. Архонты неловко молчат. — Нет? Мне хватает одного оргазма? Иногда оттянутого на несколько часов? — Дилюк снова утыкается в документы. Если думать про сделки, то у стояка не будет шансов. Или их хотя бы станет чуть меньше. Иначе они займутся с Кэйей сексом здесь и сейчас. И это будет очередная победа. Но не Дилюка. — Ты никогда не умел врать, Светлячок . И как тебя из Фатуи тогда не выгнали? Я бы раскусил тебя за пару минут, — Кэйа коварно улыбается. — Фатуи не росли со мной всё детство, — фыркает Дилюк, — и не спят со мной почти каждый день вот уже… Много лет? Но он резко одёргивает себя, понимая, что ляпнул не то: — Тем более, я никогда не состоял в Фатуи. Ты опять что-то путаешь, — попытка исправить ситуацию провальная, но Дилюк пытается. Если бы это ещё работало с Кэйей. — И с пустынниками в Сумеру тоже, конечно, — сарказм, — кто учил тебя так плохо врать? И что ты скажешь Аяксу? Это ведь он постоянно рассказывает истории о юноше с алыми, словно рубин, волосами, с клеймором в руках и пиро Глазом Бога. Его прозвали Алой смертью, и несколько лет это имя звучало по всему Тэйвату. Много ли ты можешь вспомнить людей под такое описание? Я вот только одного. Тебя. И вообще, Люк, хватит уходить от темы. — Я уже сказал. Нет. А теперь мне нужно поработать. Важный контракт. Придумай что-то другое. Или займись, наконец, делами ордена. Кэйа пожимает плечами и уходит. Дилюк от этого не успокаивается. Потому что знает: его любимый никогда не сдаётся так быстро. *** Главный талант Кэйи — подстрекательство. К этому выводу Дилюк приходит через несколько дней (в который раз). Ладно Аякс, с некоторых пор его легко уговорить на что угодно в постели. Особенно, если это можно превратить в соревнование или сражение. Но Чжунли… От него Дилюк предательства не ожидал. Он возвращается на винокурню поздновато, но без него не ложатся. Кто-то один всегда встречает его. Чжунли ждёт его в гостинной у камина, в его руках чашка с ароматным чаем, совсем недавно привезённым из Сумеру. Какой-то новый сорт? Дилюк не узнаёт запах. — Много работы? — на лице Чжунли привычная мягкая улыбка. Она быстро заставляет усталость отойти на второй план. Рядом с ним Дилюк всегда тонет в нежности. — Или прячешься от Кэйи? — Он уже тебе рассказал? — Дилюк устало снимает пальто. Сил нет даже нормально повесить одежду. Только бросить её на спинку одного из кресел. — Не совсем, — Чжунли отставляет чашку и поднимается, чтобы помочь возлюбленному расстаться с одеждой и расслабиться. Возится с застёжками рубашки и слышит, как Дилюку становится легче дышать. — Можно сказать, это моя идея. — Твоя? — Дилюк вскидывает бровь. — Не замечал за тобой тяги… к подобному. Чжунли мягко целует открывшуюся шею. — Ты не умеешь расслабляться, Люк, — говорит он между прикосновениями, — пытаешься контролировать всё даже в постели. И совсем не думаешь о своём удовольствии. — Я кончаю, — возражает Дилюк, но шею запрокидывает, подставляясь под поцелуи, которые скоро станут укусами. Чжунли любит оставлять следы. — Этого не достаточно. Ты не отпускаешь себя, — Чжунли проводит драконьим языком по сходящим засосам, явно собираясь их обновить, — постоянно зажимаешься и уходишь от чего-то нового. — Я понял, что меня интересуют и мужчины, что могу влюбиться в нескольких людей и что мне нравятся твои меняющиеся половые органы . Не думаешь, что достаточно нового для пары лет? — Ты понимаешь, о чём я, — Чжунли прикусывает светлую кожу и сразу же зализывает, но Дилюк не может сдержать стон. — Тебе ведь понравилось, когда я просто наблюдал, а Кэйа ласкал пальцами, не давая кончить. На щеках Дилюка появился румянец. Мало ему Аякса и Кэйи, которые могут свести любой разговор к сексу. — Ты… Всего раз, — картинка появляется перед глазами сама. Тогда он стоял на четвереньках на кровати, плотно зафиксированный, Кэйа растягивал его больше нужного, а Чжунли молча наблюдал, иногда отпивая вино из бокала. — Мне перечислить все случаи, когда идеи Кэйи на самом деле тебе нравились? — Чжунли возвращает его в реальность. — Хоть ты и прячешь свои желания так глубоко, как Аякс травмы. — Я ничего не прячу, — Дилюк похож на нахохлившуюся сову. — О… — он зажмурился. — Тогда тебе не понравилось вылизывать меня? Дилюк просто не может покраснеть больше. — Они дурно на тебя влияют. — Не думаю, что в моём возрасте на меня ещё кто-то может повлиять. Особенно дурно. Скорее, этим занимаюсь я. — Ты не мечтаешь о сексе каждую минуту, — фыркает Дилюк — Может быть, я просто не говорю об этом часто? — Так расскажи, чего хочешь? А я подумаю, — игривый вызов слетает с губ быстрее, чем Дилюк успевает подумать. — Чего я желаю? — его глаза темнеют от возбуждения. — Я представлял, как ты всё же согласишься выпить эликсир, что привёз Аль-Хатайм. У тебя будут закрыты глаза повязкой, а руки зафиксированы у изголовья кровати. А мы будем долго ласкать тебя и брать по очереди. Кэйа, потом Аякс, а потом я. В форме полудракона. Обоими членами. И если ты очень хорошо попросишь, после я вылижу тебя своим длинным языком. Соберу им всю сперму, что мы оставим в тебе. Я думаю о том, как ты будешь стонать и просить о большем, как будешь насаживаться сначала на пальцы, а потом на член. Возможно, сначала мы не будем давать тебе кончать. Ты ведь любишь, когда оргазм оттянут? Как тебе будет хорошо, когда ты испытаешь его два раза подряд. А если три? Я хочу, чтобы мы выжали тебя досуха, чтобы ты сорвал голос и много-много стонал. Хочу, чтобы в ночь, когда ты решишься, всё внимание уделяли только тебе. Ты так сладко звучишь на грани. Такой открытый, когда умоляешь. А утром, когда ты немного восстановишься, кто-то из нас снова возьмёт тебя. Такого раскрытого и расслабленного. И мы проведём целый день в постели, просто заботясь о тебе. И ты не станешь возражать, потому что не останется сил на это. Мы просто вытрахаем из тебя весь стресс и желание спорить. Чтобы наконец понял, насколько ты желанен, и как важны твои фантазии. У Дилюка от этого подкашиваются ноги, он чувствует, как в штанах становится узко, а во рту пересыхает. — Я подумаю, — с трудом произносит он, — но сейчас мне очень нужно тебе отлизать. Чжунли тянется к своим штанам, зная, что Дилюк очень скоро согласится. И что ему очень понравится. А пока он будет думать, им стоит подготовиться. Одна из ближайших ночей будет долгой. *** — Я согласен, — выпаливает Дилюк Кэйе в лицо и исчезает, оставляя его довольным, но шокированным. Кэйа переводит взгляд на Чжунли, устроившегося в кресле с книгой. Но уголки его губ немного приподняты. — Признавайся, ты не отдал Сердце Бога и теперь каждый раз околдовываешь Дилюка какой-то своей архонтской магией ? — Кэйа всегда поражается (в хорошем смысле), как Чжунли влияет на Дилюка, как тот легко млеет в его руках. Чжунли откладывает книгу и манит Кэйю к себе: — Сердце Бога — лишь проводник, просто более сильный, чем Глаз Бога. Важны лишь цели и то, что внутри. Многие мои силы остались при мне, но контракт я не нарушал. Не очень хорошо, когда Божество контрактов не выполняет условия сделки, не думаешь? — Значит, всё же околдовываешь, — кивает Кэйа, приближаясь и устраиваясь на чужих коленях, бесстыдно обвивая шею руками. — Научишь? Есть у меня пара идей. Одну подкинул сам Дилюк, но никогда теперь не согласится. Чжунли мягко целует его, прежде чем ответить. — Это называется жизненный опыт, Кэйа, — улыбается, показывая драконьи клыки, — прожив больше шести тысяч лет, невольно учишься находить подход во всём. И никакой магии. Кэйа вздыхает, делая вид, что обижается. — Ты ведь получил, что хотел, — Чжунли проводит пальцами вдоль спины. — То, что мы хотели, — поправляет Кэйа, подставляясь. — Тебе ведь тоже стало интересно попробовать. Как разгорится пламя внутри него. — Я не отрицал этого, — рука в перчатке залезает под одежду, расстёгивает тугой корсет. С губ Кэйи слетает стон. — Нам стоит подумать о том, как мы проведём эту особенную ночь. — Хатайм ведь рассказал обо всех побочных эффектах и особенностях? — игривость на мгновение исчезает из его движений. — Я ознакомлен со всем. Ты ведь не думаешь, что кто-то из нас станет поить Дилюка чем-то неизвестным или опасным? — Чжунли склоняет голову, без слов осуждая его за недоверие. — Я тоже не умею отпускать контроль вовремя, — Кэйа невинно улыбается и позволяет стянуть с себя рубашку. — Предлагаешь повторить на тебе урок для Дилюка? — Чжунли облизывается и оглаживает чужое тело. — Трахнуть меня по очереди вы можете в любой момент и без всякого афродизиака. — Тогда я придумаю для тебя что-то другое. Не менее интригующее, — Чжунли поднимается, подхватывая Кэйю, — но в другой раз. Пока нам нужно заняться Дилюком. *** Со дня согласия его партнёры подозрительно тихие, это немного беспокоит Дилюка. Перед тем, как выразить согласие, он полтора часа убеждал себя, что его разложат на постели в тот же миг. Или немного позже, если Аякс ещё не вернулся. Но, получив желаемое, они затихли. И чем дольше они ничего не делают, тем больше Дилюк понимает, что ему хочется. Не просто, чтобы доставить удовольствие любимым, а чтобы получить его самому. Ощущение непривычное, но приятно волнующее. Вот только в этот раз ему едва ли хватает терпения. Дилюк почти готов прийти к Кэйе или Чжунли и спросить, почему ничего не происходит. Мешают только остатки смущения, но их так мало. Чаша терпения почти переполнена, к тому же Дилюк занят контрактом и у него почти нет времени на секс. Чаще всего он приходит домой, ужинает с Чжунли или Кэйей, если хватает сил, и отключается до раннего утра. Благо, просить ему в итоге не приходится. Когда всё только начинается, Дилюк понимает. Его не дразнили, просто его любимые подготавливали всё. От этого сердце пропускает удар. В этот вечер они все свободны и не успели устать от повседневных дел. В комнате лёгкий аромат благовоний, а на кровати явно новые простыни. Дилюк улыбается и чуть кусает нижнюю губу в предвкушении. Чьи-то руки мягко обнимают его со спины, Дилюку нужно лишь мгновение, чтобы понять, чьи именно. — Не передумал, Светлячок? — мурлычет Кэйа ему на ухо, прежде чем провести языком по мочке уха. — Хочешь меня отговорить? — складывает руки у груди. — Или пытаешься проверить, не боюсь ли я? — Когда я отказывался от хорошего секса, Люк? А особенно от возможности хорошенько тебя… отлюбить? — коварная улыбка. — Снова пытаешься всецело занять его внимание, Кэйа? — недовольно фырчит Аякс. На нём уже нет рубашки, а глаза горят задором. — Не сегодня. Веди его сюда. К кровати. — Я мог бы дойти и сам, — бурчит Дилюк под нос. Он не успевает заметить, как Кэйа снимает с него пальто. — Через полчаса ты сможешь только стонать, — довольно улыбается Кэйа, но не спешит исполнять просьбу Аякса, — и тебе понравится. Обещаю. Чжунли сидит в кресле у кровати и молча наблюдает, но его спокойствие даёт Дилюку уверенность. Он любит их одинаково, но рядом с Чжунли не боится, что земля исчезнет из-под ног, сменяясь новой безумной идеей. Он идеально уравновешивает их, и за это Дилюк ему особенно благодарен. — Мы решили, — подхватывает инициативу Аякс, ёрзая на кровати, ему не терпится, — что раз ты не умеешь выражать свои желания и говоришь «нет» в качестве «да, ещё пожалуйста»… Он резко замолкает, потому что Дилюк смотрит на него так, как умеет только он. Аякс называет этот взгляд «убийство без оружия и глаза бога». Раньше ему казалось, что им можно испепелить. — На меня больше не действует этот взгляд. И не делай вид, что это неправда. Аякс прав. Но это не отменяет желания кинуть в него что-то тяжёлое или достать клеймор. Но Дилюк сдерживается. Он отомстит ему в другой раз. Например, когда Аякс снова наденет «маску» Чайльда и разбудит его с утра пораньше для тренировки. Впрочем, возможно, он каждый раз и добивается от Дилюка именно этого. — Так вот. Мы решили, что нужно придумать что-то… — Аякс пытается подобрать правильную формулировку. Он самый слабый из них, когда дело доходит до разговоров. Хоть и учится быстро. — Позволяющее тебе остановить нас без «нет», «хватит» и прочее, что ты говоришь, чтобы не отпускать себя. Дилюк снова смотрит на него зло. Потому что Аякс вновь прав. Но признавать это неприятно. — Стоп-слово, — любезно подсказывает Чжунли. На первый взгляд он кажется незаинтересованным. Но Дилюк замечает, как сверкают его глаза. По одному лишь тяжёлому взгляду ясно — мысленно его уже разложили. Возможно, не один раз. — Да, именно, Сяньшэн, — Аякс улыбается и продолжает, — чтобы ты смог остановить нас, если что-то пойдёт не так или ты просто захочешь остановиться. — А я смогу под этим захотеть остановиться? — голос сквозит скептицизмом. В его понимании всё должно быть немного не так. — Разве я не стану сексуальной катастрофой до конца действия афродизиака? — Это не наркотик, — вновь вступает в разговор Чжунли, только сейчас Дилюк замечает, как он крутит в руках склянку с бирюзовой жидкостью. Вероятно, тот самый афродизиак. — Он не станет влиять на твой разум. Только на возбуждение и чувствительность. Тем более, у нас есть ещё вот это. Чжунли достаёт из плаща ещё одну склянку, она светлее первой. — Антидот, — отвечает он на молчаливый вопрос, — этот афродизиак разработка Аль-Хатайма и Байчжу. И, конечно же, они позаботились о возможности прекратить всё и снять весь эффект максимально быстро. — И давно наш аптекарь заинтересовался сексом настолько, чтобы устроить целый марафон? — Аякс вскидывает бровь. Он до сих пор злится, что Байчжу не позволяет ему даже поцеловать себя. Про что-то большее и говорить нет смысла. — Или Дилюк первая подопытная жертва? В ответ он получает неприличный жест. — Катись в Бездну, — шипит Дилюк. — Уже был там, — усмехается в ответ Аякс, — хочешь проведу экскурсию? — Хватит, — прерывает их перепалку Чжунли. — Нет, Дилюк не будет первой «жертвой». И нет, у Байчжу не проснулось резкое желание оказаться на чьём-то члене, прости, Аякс. И тебя он тоже не возьмёт. Это было… хм… исследование. — И на ком же его испытывали, если Байчжу выше секса? — не унимается Аякс. — На мне, — Чжунли говорит об этом спокойно, — но ни я, ни Аль-Хатайм не являемся людьми , поэтому я взял оба образца. На случай, если что-то случится или не понравится. — Так вот, чем ты занимался те три дня в Сумеру, — включается в разговор Кэйа, — какие интересные нынче исследования. — Не говори так, будто ты ревнуешь, — фыркает Дилюк, — кто-кто, а ты не знаешь, что это такое. — Я не ревную, — Кэйа показывает язык, — я завидую. И сколько раз вы с Хатаймом переспали за ночь? Я хочу подробности! — Кэй!!! — Дилюк разворачивается, чтобы посмотреть в бесстыжие глаза. Конечно, в разноцветных глазах ни капли стыда. — Я начал объяснять про действие эликсира не для этого, Кэйа, — качает головой Чжунли, — только уточнить некоторые детали. Но, видя как тот расстроенно дует губы, добавляет: — Но чуть позже обязательно. Кэйа мгновенно расцветает и сияет ярче новой моры. — Так что насчёт стоп-слова? — Аякс обнимает подушку. Ему явно нужно занять чем-то руки, пока идёт обсуждение, никогда не нравилось сидеть без дела. — Может быть, феникс? Или рассвет? — Почему именно это? — Дилюк оборачивается к Аяксу, чем позволяет Кэйе вновь захватить его в объятия, полностью развернуть и нагло лезть холодными руками под одежду. Дилюк вздрагивает, но старается не реагировать, иначе провокация продолжится. — Просто? — Аякс пожимает плечами. — Первое, что пришло в голову. — Я думал, ты придумаешь что-то более умоляющее или сложное для выговаривания. — Я сомневаюсь, что ты сможешь произнести что-то сложное, — скалится в ответ. Сколько времени бы не прошло, они вечно переругиваются из-за всего, чего можно и нельзя. Мелкие причины кончаются взаимными оскорблениями, крупной дракой или сексом. Впрочем, иногда одно перетекает в другое. — Хватит ругаться, — вдруг останавливает их Кэйа, — успеете сделать это в другой раз. — Ладно, — Дилюк легко соглашается, — феникс, так феникс. — Люк, ты точно готов? — меняется в лице Аякс, он откладывает подушку и, кажется, даже думает, не подняться ли с кровати, чтобы подойти. — Мы хотим, чтобы это было желанием всех. — Вы так уговаривали меня, чтобы сейчас отговаривать? — Дилюк смотрит с лёгким удивлением. Но мгновение позже его озаряет ответ. — Признайся, Аякс, что вы с Кэйей просто очень хотите услышать, что я тоже этого хочу. — Но ты ведь хочешь, — хмыкает Кэйа. — Очень хочешь, — кивает Аякс. — Да, — тихо произносит Дилюк. — Довольны? — Более чем, — Кэйа толкает его к кровати. — Приступим. *** Они сидят на огромной кровати вчетвером, Дилюк в самой середине. Чжунли протягивает ему склянку, улыбается ободряюще. Дилюк нервничает где-то в глубине души, совсем чуть-чуть. И чтобы изгнать из себя даже это «чуть-чуть», залпом выпивает. Эликсир пахнет сумерской розой и чем-то ещё, чей аромат Дилюк не может вспомнить. На вкус же он чуть сладковатый с терпкими нотками. Он даже думает о создании подобного вина, но загоняет мысли о работе подальше. Её и так в последнее время предостаточно. — Вкусно, — зачем-то произносит Дилюк. — Будем тогда поить тебя им чаще, — смеётся ему на ухо Кэйа, — Байчжу выпишет рецепт. Дилюк невнятно произносит, куда ему пойти, Кэйа обещает, что в другой раз. Сегодня на члене сидеть будет не он. — Как ощущения? — Чжунли бережно проводит по щеке рукой. На той нет перчатки, когда только успел снять? — Голова кружится? Тошнит? — Нет, — качает головой в ответ, — а должно? Только стало… теплее обычного. — Переживаю о возможном побочном влиянии, но всё хорошо, — и коротко целует в висок. — Мы слишком много болтаем, — морщится Кэйа, — так можно провести всю ночь. Но этим я хочу заняться в другой раз. Аякс, помоги. Дилюк сначала не понимает, но четыре руки быстро начинают раздевать его, легко справляясь с кучей застёжек и слоёв одежды. Прохладные губы сразу же касаются открывшейся шеи. — Чжун… — Дилюк не может договорить имя, оно тонет в долгом стоне, потому что Кэйа не задерживается на поцелуях, сразу же переходя к укусам и новым засосам. Старые только-только сошли. — Я понаблюдаю. Пока, — мурлычет он, — помнишь, что я обещал тебе? О да, Дилюк помнит. Так хорошо, что кровь приливает сначала к щекам, а потом сразу же сильно ниже, к члену. Это заставляет Дилюка простонать вновь. — Кажется, работает, — Аякс откидывает рубашку Дилюка куда-то в сторону и касается языком соска, — обычно он не возбуждается так легко. Бездна, хочу ему отсосать. — Ни в чём себе не отказывай, — Кэйа кладёт руку на пах, чуть сжимая, Дилюк в ответ… скулит? — Тебе ведь хочется, Люк? Он представляет, как Аякс возьмёт в рот и будет смотреть на него снизу вверх с привычным вызовом. Эта тяга к сражениям… «О, архонты свыше», — звучит в голове. Афродизиак действует быстрее, чем они думали. Или в этом не только его вина? Об этом Дилюк подумает попозже. После, возможно, лучшего секса в жизни. — Но сначала, — Дилюк не видит его лица, но знает, губы Кэйи складываются в опасную улыбку, — мы должны привязать его и закрыть глаза лентой. Ты ведь помнишь все слова Чжунли, Люк? Конечно же, Чжунли ему рассказал. Они не умалчивают вещи, касаемые постели, никогда. Особенно задумки, в которых заинтересованы все. Дилюк тихо выдыхает. Он не против, хоть и хочет посмотреть на Аякса с членом во рту. Пока Кэйа возится с верёвками, он не замолкает (он вообще редко молчит). — Наш мастер Дилюк, — это звучит слишком сексуально сейчас, — сам подал интересную идею, которую стоит принести Байчжу. Эликсир, способный менять половые органы. Уже представляю, каким влажным он будет. Архонты свыше, я отдам всю мору мира, чтобы отлизать ему такому. Мы ведь попросим Байчжу об одолжении? — Как я могу тебе отказать, — Чжунли улыбается так, что виднеются клыки, а глаза сияют. — О, — в фантазию и вседозволенность Кэйи только что подлили масла, — тогда ты не против, если я попрошу тебя об изменениях тоже. А потом погляжу, как вы… притираетесь. И облизывается. Дилюк краснеет, но жар внизу живота становится лишь сильнее. Сложно признаться, что ему эта идея нравится. Даже самому себе. Он может лишь коротко простонать. — Кажется, мастер Дилюк совсем не против, — Кэйа чувствует себя победителем. — Поговорим об этом позже, — рокочет Чжунли. И это не звучит как «нет». Это звучит как «Да, да и ещё раз да». — Много болтаете, — теперь рычит Аякс. — А Аякс точно не пил? — смеется Кэйа, но подключается к действиям. Дилюк чувствует, как рубашку снимают, а мягкие верёвки касаются кожи, фиксируя запястья у изголовья кровати. — Ах, да. Ты ведь всегда такой? — У тебя учился, — скалится и склоняется, чтобы поцеловать Дилюка. Долго и жадно. Увлекается настолько, что даже кусается, а потом довольно слизывает алые капельки с нижней губы. И жмурится, словно довольный кот. — Вы ужасные… — стонет Дилюк. — Ты нас такими любишь, — Кэйа кладёт руку ему на грудь и использует немного крио, Дилюк выгибается от ощущений, а очередной едкий комментарий так и не срывается с губ, — а через полчаса будешь любить ещё сильнее. И просить о большем. — Заставь меня просить, — вдруг выдыхает Дилюк, сам не веря своим словам. Ведь эликсир не действует на разум? Так почему? Удивлён не только Дилюк. Кэйа и Аякс несколько мгновений выглядят ошеломлёнными, но быстро приходят в себя и переглядываются, о чём-то сговариваясь без слов. И приходят к какому-то решению. — Обязательно, Светлячок, — Кэйа оглаживает кончиками пальцев грудь, вновь касается сосков, вырывая очередной выдох. Обычно грудь у Дилюка не чувствительна, но сегодня всё по-другому. — Ты будешь умолять нас дать тебе кончить. Обещание отзывается в груди (и ниже) довольством. Дилюк не умеет говорить о своих желаниях, но где-то в глубине него живёт та его часть, которая хочет получать удовольствие. И, кажется, именно она вырывается на свободу, забирая контроль. Чтобы отдать его в руки возлюбленных. — Аякс, подай мне масло, — Кэйа произносит это таким голосом, словно они просто вместе обедают, а не собираются заняться любовью. Или Дилюк сейчас похож на блюдо? — Чжунли, принеси повязку. В этих глазах всё читается так легко, что я не могу устоять. Но он должен рассказать и просить. И да, Люк… Ты самый сладкий и желанный десерт. Ткань ложится на лицо, Дилюк вздрагивает. Они и раньше ограничивали его движение и органы чувств. Но сегодня всё ощущается иначе. Ярче. Он тонет, но останавливаться не хочет. — Вот так, — Кэйа гладит его по щеке, — теперь всё правильно. Приступим. Аякс, займись его членом, а я пока подготовлю его. Даже немного жаль, что ты сегодня только получаешь, Чжунли на твоём лице сейчас смотрелся бы замечательно. Но нет. Даже не думай об этом. Сегодня центр нашей маленькой вселенной — ты. Дилюк не знает, стесняться, спорить или радоваться. Всё… просто слишком. — Приятного мне аппетита, — смеётся Аякс, стягивая с него бельё. Дилюк хорошо знает способности любовника в минете, но он сразу же относится к плану серьёзно и дразнит. Касается головки только кончиком языка, медленно облизывая, отстраняется и легонько дует на неё. Заставляет выгибаться и недовольно скулить. В голове Дилюка быстро возникает желание: освободиться, зарыться в рыжие пряди пальцами и насадить его рот на член по самые яйца. Он прекрасно знает, что Аякс может принять его полностью и ртом. Он бы просто смахнул слезинки в уголках небесно-голубых глаз и начал двигаться. Сопротивляться от попыток навязать свой ритм — быстрый и резкий. Сначала нужно победить, и Дилюк с радостью бы заполучил возможность сжать волосы практически больно и направлять, прикрывая глаза. В фантазии Дилюк изливается Аяксу в рот, а тот покорно глотает всё и показывает язык, на котором остаются капельки спермы. В реальности же Дилюк не получает ничего больше короткого прикосновения губ и языка. — Теряешь хватку, — пытается раздразнить, знает, как Аякс любит провокации и возможность показать себя. — Уже не терпится кончить? — Аякс берёт в рот головку, обводит её языком, но не двигается дальше. — Неужели попросишь уже сейчас? — Кэйа тем временем выливает масло на пальцы и сразу же между ягодиц. — Так быстро и просто? Знал бы, попросил о таком эликсире раньше. — Вот ещё… — с трудом выдыхает Дилюк. — Вам придётся постараться. — О, ты в нас сомневаешься? Дилюк не видит, но точно знает, чем занят третий любовник. Фантазия любезно подбрасывает образ Чжунли, сжимающего массивный бугорок в штанах. Под ними прячутся два члена, которые обязательно окажутся внутри Дилюка. Как же сильно он этого хочет. Как же жарко. Кэйа словно читает его мысли и бережно касается, используя крио. Но едва ли это помогает, скорее, делает хуже. — Помнишь тот раз на столе? — Кэйа оглаживает ложбинку между ягодиц, размазывая масло, — как я трахал тебя пальцами, пока ты не начал скулить и просить большего? На сколько тебя тогда хватило? На пятнадцать минут, кажется. Давай повторим. И наконец вводит два пальца по фалангу. Вместе с этим Аякс решает взять глубже, вместе с усилившейся чувствительностью это слишком, и Дилюк близок, но… грубая рука Аякса пережимает член и не даёт получить разрядку. Дилюк тяжело дышит. — Рано, Светлячок, ты ведь ещё не попросил, — Кэйа оглаживает стенки внутри намеренно медленно. — Ты ведь сам хочешь войти в меня уже, — между словами пауза из стонов. — О да, Люк, я очень хочу вытрахать из тебя всё желание молчать и ограничивать себя. Закинуть твои ноги на плечи и сразу же перейти на бешеный ритм. Тебе нравится нежный секс, но ведь иногда хочется и жёстче, я знаю. Я вижу, как реагирует твоё тело. И никогда не сделаю ничего, что тебе не понравится. Что бы ты не говорил. Но терпение — благодетель, милый. И ты сам сказал заставить тебя просить. Аякс согласно стонет, всё ещё пережимая член. «Просто попроси, — шепчет внутри него то, что называется тёмной стороной, — это ведь не так сложно. Кэйа, возьми меня, пожалуйста. Всего четыре слова. Ты ведь любишь, когда он внутри. Хватит лишней гордости, Дилюк». В этот момент пальцы вновь оказываются в нём, но Кэйа переходит на резкий ритм, толкается несколько раз и останавливается, вынимая пальцы. Дилюк скулит от пустоты. — Ох, тебе оказалось мало? — Кэйа улыбается, Дилюк знает. — Не беспокойся. Просто я решил, что нам нужно немного поменяться. Аякс, иди сюда. Тепло рта тоже исчезает, и Дилюку не остаётся ничего. Жар внутри требует выхода. — Я ещё не закончил, — Аякс тоже недоволен. — Прости, мне захотелось попробовать его на вкус с твоей помощью, — и замолкает. Дилюк пытается повернуть голову, словно может что-то увидеть сквозь повязку. — Они целуются, — любезно подсказывает Чжунли. В его голосе слышен рык. — И лениво ласкают друг друга. Хватит. Вы забыли, что сегодня ночь Дилюка? — Что ты, Сяньшэн, — Аякс пытается отдышаться, — это тоже часть. Кэйа, твоя очередь. Дилюк слышит, как Аякс целует его ещё раз, стараясь не увлечься. — А я пока займу нашего дракона. Дилюк слышит мягкие шаги и как матрас прогибается под чужим весом. Склянка с маслом вновь открывается с громким чпоканьем. — Не думаешь, что масла много? — Дилюк почти может говорить нормально. Без прикосновений жар не утихает ни на секунду. — Ты мог бы использовать заклинание! — Растягивать тебя им скучно, — не соглашается Кэйа, склоняется укусить нежную кожу бедра, — теряется задор и возможность подразнить. И как же ты будешь просить, если всё окажется так просто? Пальцы вновь входят в него медленно и мягко, лениво оглаживают стенки. — Хочу снять с тебя потом повязку, — вдруг произносит Кэйа, — мы хотели оставить её на всю ночь, но мне вдруг захотелось посмотреть на желание в твоих глазах. И чтобы ты увидел, как мы восхищены тобой во время секса. — Только когда трахаете меня? — усмешка выходит с трудом. Дилюк пытается насадиться на пальцы. Мало. — В обычное время я вам не симпатичен? За это он получает шлепок от Кэйи. Это вызывает стон. Кажется, Дилюк только что открыл в себе новый кинк. Возможно, не только что. — Он издевается, — вдруг звучит голос Аякса. Они с Чжунли ведут себя удивительно тихо. Дилюк не слышит ни звуков поцелуев, ни стонов. Неужели они действительно просто наблюдают? — Он, задери меня Бездна, один из самых красивых мужчин в моей жизни. О нём мечтает половина Мондштата! И он говорит, что нам не симпатичен. Дилюку хочется огрызнуться, затеять очередной спор с Аяксом. Но пальцы внутри мешают думать. И вместо пререканий Дилюк вдруг с трудом произносит. — Сними её, — голос низкий, но в нём проскальзывают немного нервные нотки. Словно сказать это сложно не из-за возбуждения. — Повязку. Хочу видеть. — Видеть что? — Кэйа явно пользуется маленькой лазейкой, которую открывает ему афродизиак. — Расскажи нам. — Тебя… — голос подрагивает. — Как растягиваешь меня. А ещё Аякса и Чжунли. Что они делают, пока ты занят мной. И как… смотрят. Это… Дилюк не может договорить. Тяжело. Но следующая фраза Кэйи звучит довольно: — Кажется, мы сломали одну из множества стен. Аякс, помоги мне. *** Первое, что видит Дилюк, когда повязка исчезает — довольное лицо Аякса. — Ты сказал о своём желании, — улыбается Аякс. — Кэйа, он сказал! — Я слышал, — хмыкает и вновь начинает двигать пальцами, — думаю, можно похвалить нашего мальчика. Пальцев становится больше, но они вновь медленные. И это похвала?! — Не хочешь закончить, что начал? — мурлычет Кэйа. Аякс расцветает, словно ему предложили не минет, а гору золота или вечное счастье. А вот Кэйа продолжает: — Ты ведь хочешь, Люк? Его жаркий рот, — если бы Дилюк не знал о прошлом Кэйи, решил бы, что он искуситель, инкуб, кто угодно, но не человек. — Хочу, — выдыхает он, и Кэйа не останавливает его попытку насадиться на пальцы в своём темпе. Но лишь раз. — Хороший мальчик, — Кэйа оглаживает ягодицы, а потом легонько шлёпает. Звуки, издаваемые Дилюком — лучшая награда и похвала. Дилюк прикрывает глаза. Смущаться, будучи на грани оргазма, это что-то странное, но у него получается. Он отворачивается от двух любимых катастроф и видит Чжунли. Зрачки у того нечеловеческие, а символы на теле сияют ярче обычного. — Ты прекрасный, — шепчет Чжунли одними губами, но Дилюк понимает. В этот же момент Аякс насаживается ртом сразу на всю длину. Это становится отправной точкой. Афродизиак начинает действовать по-настоящему. *** Теперь Дилюку действительно жарко, и думать получается едва ли. Он чувствует, как пальцы Кэйи растягивают его, меняя ритм, а Аякс довольно слизывает оставшиеся на головке капли спермы. Первый оргазм он помнит едва ли. Яркая вспышка, в которой он исчез на какое-то время. А возвращение в реальность не даёт облегчения, скорее, наоборот. — А мы думали, что ты уже всё, — смеётся Кэйа, — Аякс уже собирался звать Байчжу приводить тебя в чувства. — Эй! — Аякс возмущён так, что даже отрывается от члена. Но Дилюк игнорирует их «обмен любезностями», жар внутри не позволяет сосредоточиться на нём, требует другое. Отпустить себя наконец. И он сдаётся. — Хочу ещё, — пересохшими губами шепчет Дилюк, — хочу тебя внутри. Кэй, трахни меня. Кэйа замирает, лицо его выглядит немного удивлённым, он даже не шутит и не отпускает никакого грязного обещания. Только отвечает: — Хорошо, — и вынимает пальцы, оставляя Дилюка предательски пустым. Хоть и ненадолго. На смену пальцам почти сразу же приходит головка члена, Дилюк хорошо подготовлен, но Кэйа всё равно не торопится и толкается медленно. Непонятно — хочет подразнить или просто боится сделать больно. Дилюк не замечает, как Аякс внезапно перемещается к изголовью кровати со стаканом воды в руках. — Не смей умирать от жажды раньше, чем мы закончим, — вливает прохладную жидкость ему в рот и целует в макушку, — вот теперь можно продолжать. — Нет… — вдруг произносит Дилюк. — Что не так? — Кэйа сразу же отстраняется, хоть стоп-слово не звучит. — Не хочу, чтобы вы просто наблюдали в стороне и ждали своей очереди. — Сегодня ты не будешь влиять на наше удовольствие ничем, кроме своей чудесной задницы и стонов, — качает головой Кэйа. — Это единственное условие, от которого мы не откажемся, — вторит ему Аякс. — Нет, — слова даются тяжело. — Не это. Просто, чтобы рядом. Кэйа и Аякс переглядываются непонимающе, а Чжунли поднимается с кресла и устраивается на крае кровати. — В бездну верёвку, — Чжунли облизывается длинным драконьим языком. — Знаю кое-что, что понравится нашему мальчику. Чжунли ослабляет узлы и садится на кровать. Из одежды на нём нет ничего, кроме белья, из-под которого виднеются две головки. Он опирается спиной на кровать, а Дилюка устраивает между своих ног. Аякс остается чуть в стороне, получая обзор на прекрасную картину с разных сторон и возможность зарыться в алые пряди. И поцеловать при желании. — Ты ведь это хотел? — рокочет Чжунли на ухо. — Да, — соглашается Дилюк, — возьми меня, Кэйа. Пожалуйста. Повторять вновь не нужно. Кэйа скороговоркой проговаривает что-то похожее на: «О, архонты, наконец-то, спасибо». И толкается в Дилюка. Сил медлить у него больше нет. И это даже лучше. Кэйа приподнимает чужие ноги, заставляя обхватить свою талию и толкается ещё раз, до самого конца. — Как же в тебе хорошо, — стонет Кэйа. Дилюк чуть сжимает его в себе, а потом сам двигает бёдрами. Попросить продолжить он не может. Чжунли прикусывает шею. Место чуть ниже уха всегда чувствительное, но вместе с эликсиром ощущается сильнее. Они мучают его вдвоем. Чжунли укусами, а Кэйа резкими, но недостаточно быстрыми движениями. Аякс не касается его, но ласкает себя, тихо постанывая, заставляя испытывать жгучее желание взять в рот. Но ему не позволят. — Я буду последним, — Чжунли отрывается от шеи и обжигает дыханием ухо, — а ты достаточно растянутым, чтобы я вошёл в тебя сразу двумя. Хочешь, чтобы я заставил тебя кончить без рук? — Да, пожалуйста, — скулит Дилюк, — Кэйа, сильнее. Пожалуйста. Я… почти. Хочу кончить. — Всё для тебя, милый, — Кэйа наклоняется, чтобы поцеловать его в коленку и ускоряется, каждый раз попадая по простате. Дилюк чувствует, как рука Аякса ложится на его член, двигаясь в такт Кэйи. Она влажная от смазки. — Давай, милый, — Чжунли целует его в висок, это так невинно по сравнению со всем, — кончи для нас. Ком внизу живота сжимается так сильно и сразу же разжимается. Дилюк кончает долго, хватает ртом воздух, пока Кэйа продолжает двигаться в нём. Оргазм Кэйи не заставляет себя долго ждать. Дилюк чувствует, как горячая сперма заполняет его… и вновь возбуждается. Даже два оргазма не освобождают его от безумного жара. — О, архонты, — Кэйа выходит из него медленно, — какой же ты… Дилюк хочет попросить ещё, ему нужно больше, но Кэйа двумя пальцами собирает сперму на животе и сразу же их облизывает. Дилюк сглатывает. — Попробуй себя, — улыбается Кэйа, разноцветные глаза сияют коварством, — какой ты вкусный. Пальцы повторяют движение, но оказываются у губ Дилюка, мягко их раскрывая и толкаясь в рот. — Оближи… — голос Кэйи меняется. Это почти похоже на приказ, и Дилюка от этого прошибает. — Однажды после секса, кажется на стойке, ты устало произнёс, что хочешь понять, почему я так люблю отсасывать тебе. Так оближи, попробуй. Дилюк едва шевелит языком, но собирает капли, смотря на Кэйю мутным взглядом. — А ещё я знаю, что ты любишь пальцы во рту. Дилюк обессиленно кивает, нехотя отпуская чужую руку. — Кажется, ты его укатал, — Аякс вновь подносит стакан. — Неужели на этом всё? — Нет, — голос Дилюка мог звучать надрывно, если бы он не сорвал его скулежом и стонами. Кажется, он даже кричал, когда Кэйа вбивался в него особенно сильно. Он жадно глотает воду, а потом заканчивает фразу. — Ещё. Мне… мало. Смущения больше нет, его вытеснило желание. Вряд ли он сможет встать завтра утром, но здесь и сейчас ему так хорошо, что он не готов заканчивать так быстро. Кэйа поднимается, перехватывая стакан у Аякса и уступая ему место. Небесные глаза сияют ярче, чем при виде нового лука. У Аякса ещё хватает терпения на подразнить, он толкает в Дилюка два пальца и скалится: — Расскажи, как хочешь меня, — и толкается пальцами почти так же, как это делал Кэйа, разве что ритм меняет чаще. Дилюк машет головой. Ему… нет, не стыдно сказать это. Кажется, он потерял стыд окончательно. Но признаться в том, что грубый секс возбуждает его не меньше медленного и нежного, тяжело. — Ну же, Люк… — пальцы двигаются быстро и несколько раз задевают простату. Его словно ударяет током. — Ты же хороший мальчик и уже сделал первые шаги. Давай же. Продолжай. Как ты хочешь? — Я… — Дилюк закрывает глаза и толкается на пальцы, но они больше не двигаются. Аякс явно даёт понять, что просто так не продолжит. — Так же, как ты делаешь это пальцами. Доводить до грани, но не дать её перейти. Чтобы это была ещё одна яркая вспышка. Чтобы завтра я едва мог говорить, потому что кричал твоё имя. — Вот как, — Аякс пытается изобразить скучающий вид, но глаза выдают его, — если ты так сильно этого хочешь. Как я могу отказать тебе, Светлячок? Аякс вынимает пальцы, но Дилюк не успевает возмутиться, их заменяет член. Аякс толкается в первый раз почти до конца и жмурится довольно. Дилюк не любит быть с ним снизу, потому что с Аяксом всё превращается в сражение, а Дилюк едва ли может позволить себе слабину. Но сейчас ему так хорошо. Три резких толчка, и он замирает, нагибается коротко поцеловать, пальцами огладить головку. Мало, чтобы кончить, но Дилюк тонет в ощущениях. Его снова как будто отключает от окружающего мира. Хотя он чувствует сильную грудь Чжунли, его тепло и пальцы на плечах, слышит голос Кэйи, но словно из-под воды. Аякс отлично умеет сражаться и заставлять направлять всё внимание на себя. — Вот так, — он снова толкается, но теперь чуть дольше, Дилюк почти верит, что этот ритм сохранится. Но Аякс вновь замирает, медленно ласкает член и тянется поцеловать, вот только теперь не Дилюка, а Чжунли. Тянуться далеко, поэтому член покидает тело, и Дилюк недоволен. В этой паузе Кэйа успевает влить в Дилюка ещё немного воды и что-то шепнуть Чжунли на ухо. Что именно, Дилюк не слышит, но не находит сил ни спросить, ни возмутиться. Аякс вновь входит в него. Сил сдерживаться у него не так много, Дилюк видит это по лицу, но они все ещё пытаются соблюсти ими же придуманные правила, а значит Дилюк должен попросить. Он поднимает взгляд на Чжунли, тот возбуждён (Дилюк отлично это чувствует), но терпения ему не занимать, поэтому лишь улыбается и коротко целует Дилюка, правда, получается только в лоб из-за позы. — Аякс, — он сомневается, что уже сможет кричать, как просил, — я хочу кончить. Пожалуйста. Пожалуйста, сильнее. Аякс. Аякс в ответ рычит (примерно так же иногда делает Чжунли) и наконец толкается в него не останавливаясь, а рука двигается по члену Дилюка в такт. — Не так уж и сложно, правда? — улыбается Аякс и кончает в него с долгим стоном. Дилюк не может возразить, оргазм накрывает его следом. В этот раз он приходит в себя дольше, усталость постепенно даёт о себе знать, но желание пока что сильнее. Чжунли мягко целует его шею и оглаживает искусанные бёдра. Дилюк лишь жалобно стонет в ответ. — Сможешь ещё раз? — Дилюк знает, что Чжунли остановится, если сказать «нет». Сможет ли ещё раз? Не знает. Хочет ли остановиться? Абсолютно точно нет. С момента, как Кэйа показал ему прелести смены позиции, больше всего Дилюку нравится сидеть на двух членах. Это тяжело и требует подготовки (сколько времени они подготавливали его в первый раз?), но ощущения от чешуи на члене вместе с укусами, которые оставляет Чжунли, отпуская себя — всё это слишком хорошо, чтобы отказываться. Даже после трёх оргазмов. — Хочу тебя оседлать, — Дилюк немного выгибается, чтобы дотянуться рукой до чужого паха и сжимает, чувствуя мокрое пятно на белье. Кэйа с Аяксом присвистывают. Но Дилюк не реагирует. Следующие его слова звучат… капризно? — Ты обещал вылизать меня. — О, — улыбается во все клыки Чжунли, разворачивая Дилюка к себе лицом, — обязательно. Чжунли оглаживает ягодицы, а потом легко шлёпает: — Если ты хочешь меня оседлать, вперёд, — Чжунли настолько изголодался, что не снимает белье, просто рвёт его когтями. Но Дилюк знает, что Чжунли не сделает ему больно даже в таком состоянии. Доверяет. — Я передумал, сначала один. — Нет, — Дилюк качает головой и трётся бёдрами, — хочу оба. Я готов. Аякс вновь тихо интересуется, не хотят ли они поить Дилюка этим эликсиром каждый раз. Соблазн велик. Хотя все прекрасно понимают, что дело не в нём, а в самом Дилюке, который наконец-то смог отпустить себя. Дилюк трётся о чужой пах, но Чжунли непреклонен: — Сначала один, время привыкнуть и второй. И никак иначе, — он мягко оглаживает бёдра, поднимается касаниями выше. Дилюк дует губы, но кивает. Одна рука ложится на плечо Чжунли, вторая обхватывает член и направляет в себя. Чжунли мягко гладит его по спине и шепчет: — Не торопись, ты уже молодец. Головка входит полностью, и Дилюк всхлипывает. Он успел забыть, какого это, ощущать Чжунли в себе. — Моракс, — выдыхает он, сам не зная, откуда в нём ещё силы на игру, — нашему архонту нравится подношение? Тот в ответ лишь рычит, а глаза сияют ярче. Дилюк любуется им долгое мгновение и насаживается дальше. — Моракс… — стонет Дилюк. — С огнём играет, — он слышит голос Аякса, словно из-под воды. — Он сам огонь. Наслаждайся, — Кэйа хмыкает, но его явно возбуждает то, что он видит. Чжунли обхватывает бёдра Дилюка и толкается, оказываясь внутри него полностью. Дилюк вскрикивает, но едва ли от боли. — Нельзя дразнить божество, — рокочет он, приподнимая чужие бёдра и снова толкаясь. — Неужели я лишусь милости? — Дилюк запрокидывает голову, подставляет шею, которой сразу же касаются клыки. Утром на ней не будет живого места, но оно того стоит. — Зависит от того, как хорошо ты будешь молиться. Прощение и милость нужно заслужить, — Чжунли переводит взгляд на наблюдающих Кэйю и Аякса, не выходя из роли он произносит: — верёвку. Дилюк замечает, как те вздрагивают, он сам забыл, каким может быть их Чжунли, если постараться. Что внутри него всё ещё живёт ужасающий Моракс. Он больше не вернётся в мир, но выманить его ненадолго в постель — они умеют. Дилюк послушный мальчик и понимает всё даже без приказа. Приподнимается, практически полностью выпуская из себя член и заводит руки за спину. — Постарайся для меня, — рокочет Чжунли, фиксируя руки, — ты ведь так храбрился, что примешь оба. И Дилюк от своего не отступает. Чжунли помогает ему, придерживая члены для удобства. Хочется погрузить их полностью сразу, но Дилюк знает, что нельзя. Больно. Даже после всего. Но никакого терпения не хватает. Хочется кончить ещё раз. В последний? Он не знает, сможет ли ещё. И что будет с ним, когда дело дойдёт до языка. — Расслабься и получай удовольствие, — шепчет ему на ухо Кэйа, видимо, устав просто наблюдать. Он чуть-чуть давит ему на плечи, заставляя погрузить члены в себя глубже. — Хватит постоянно думать. Этого уже много, но хорошо, и поэтому он продолжает, пока не насаживается до конца. — Ты ведь хочешь мой язык? — Чжунли намеренно показывает особенности своей нечеловеческой натуры. Язык касается ключиц, ведёт вверх и резко исчезает, толком не дав удовольствия. — Постарайся. И Дилюк приподнимается, начиная сам двигаться. Сначала по чуть-чуть. На пару сантиметров вверх и обратно, постепенно он выскальзывает практически полностью и резко оказывается снова на членах. Перед глазами плывёт. Он хочет прикоснуться к себе, и к Чжунли, но знает, его остановят. Нужно ещё немного постараться, чтобы получить желаемое. Его не оставят без удовольствия. — Давай, милый, — Кэйа за его спиной чуть поддерживает его, не позволяя завалиться, — ты ведь говорил, что сможешь без рук? — Помоги мне… Пожалуйста… — просит Дилюк, смотря на Чжунли, — Моракс… Чжунли, помоги мне кончить. — Обязательно, Светлячок, — Дилюк не может вспомнить, называл ли Чжунли его так раньше. Думать и вправду больше не получается. Но он обещает себе спросить это позже. Чжунли прижимает его к себе, опускает руки на бёдра и толкается уже сам. Быстро и точно. Он прекрасно знает, как сделать Дилюку хорошо. Больше, чем хорошо. Последнее, что ощущает Дилюк, прежде чем его вновь ненадолго выбросит из реальности, это укус. Кажется, клыки находят где-то последнее место без багровых следов и исправляют это досадное упущение. Оргазм долгий и тягучий. Дилюк ощущает себя пьяным. И он абсолютно уверен, что больше не сможет кончить. Просто нечем. Где-то на задворках сознания появляется воспоминание о сухих оргазмах. Звучит оно почему-то голосом Кэйи. — Люк… — голоса возвращают его в реальность. Не сразу, но он понимает, что они звучат обеспокоенно. Он открывает глаза, сверху на него смотрят три пары глаз, а между ног… очень мокро. Чжунли его не вылизал? И именно об этом он думает в первую очередь? Ругать себя не получается. — Ты отключился практически на десять минут, — наконец произносит Кэйа, — ты здорово нас напугал. — Всё в порядке? — Аякс тоже выглядит самой заботой. — Всё хорошо, — Дилюк устало улыбается, — но я хочу закончить. — О, архонты свыше, у него есть ещё силы, — смеётся Аякс, — помогите, нашего Светлячка подменили! — Не стоит упоминать архонтов, — голос Чжунли всё ещё немного рокочущий. Он разводит ноги Дилюка, но не спешит использовать язык. — Один из них уже и так среди нас, — фыркает Аякс, не замечая промедления, — а в ком-то даже только что был. Как тебе благословение богов, Люк? — Ты можешь, — он не реагирует на чужие голоса, только на немой вопрос Чжунли, — я действительно этого хочу и выдержу. Чжунли кивает и устраивается между его ног. Язык ловко толкается в него, в такие моменты Дилюк понимает все прелести нечеловеческой природы одного из любовников. Он выгибается, когда кончик касается простаты, болезненно чувствительной после… всего. Но тот быстро исчезает, собирая всю скопившуюся в нём сперму. Это… смущающе, горячо и определённо грязно. Но Дилюку слишком хорошо, чтобы спорить с внутренним голосом. Кажется, он снова отключается, но уже не от оргазма. Едва ли он может возбудиться ещё раз, даже от чего-то такого. Он чувствует, как язык проходится по стенкам, но афродизиак наконец отпускает, и его сменяет усталость. Следующее, что он помнит — вновь три пары глаз, смотрящих на него сверху. Только теперь в уголках губ Чжунли капельки спермы. — Укатали мы его, — Кэйа приподнимает голову Дилюка, пока Аякс вливает в него воду из стакана. — Люк, ты с нами? — Кажется, да, — он немного медлит с ответом, — хорошо… Но устал. — Эликсир расходует внутренние ресурсы и может вызвать обезвоживание, — спокойно говорит Чжунли, поднося к его губам стакан, — плюс несколько сильных оргазмов. — Поэтому завтра ты отдыхаешь вместе с нами и пьёшь много воды, — бодро заканчивает за Чжунли Аякс. У Дилюка нет сил возражать. Тем более он вряд ли сможет подняться утром и отправиться по делам. И абсолютно точно не хочет покидать кровать. — Я отнесу тебя в ванну, — Чжунли подхватывает его на руки, — а Кэйа с Аяксом займутся приведением постели в порядок. — А вы… — взгляд оказывается на двух стоящих членах. — Всё хорошо, — не даёт договорить, — тебе не нужно снова думать только о нашем удобстве. Дилюк устало прижимается к Чжунли весь короткий путь до ванной комнаты. Оказаться в тёплой воде с маслами одновременно прекрасно и ужасно. Мышцы отдают тяжестью. Кажется, он может уснуть тут. — Как только поспишь, станет полегче, — голос Чжунли, бережно его омывающего, звучит нежно, почти баюкает. — Всё же формула сильная для человека, даже с глазом Бога. Я напишу об этом Аль-Хатайму и Байчжу. Мы обсудим это. — Нет, — качает головой, — я в порядке. Дело не только в афродизиаке. — Ты отпустил себя, — кивает Чжунли. — Не уверен, что смогу повторить что-то подобное ещё раз, — смех выходит хриплый. — И не нужно, — Чжунли целует его в висок. Снова так невинно. Дилюк любит эти контрасты его поведения. — Ты сломал эту стену, и не думаю, что понадобится ещё один эликсир, чтобы расслабиться. — Только не говори Аяксу, — Дилюк почти отшучивается, всё произошедшее действительно что-то в нём надломило, но в хорошем смысле, — иначе он будет требовать частых повторений. Большой соблазн. — Только, когда действительно захочешь, — Чжунли целует его коротко, — и только то, что тебе понравится. — Спасибо, — Дилюк сонно улыбается, едва ли он может продолжать разговор, но с трудом бормочет, — мне многое нравится. — Я знаю, — Чжунли поднимает его из воды, удерживает и обтирает, — твои фантазии прекрасны. Как и ты. Ответить Дилюк уже не может, засыпает, оказываясь в чужих руках. Чжунли несёт его в спальню, где Кэйа и Аякс уже сменили бельё и тихо обсуждали ночь. Сквозь сон Дилюк чувствует, как его обнимают в постели с двух сторон и что-то шепчут. Утром ему за многое будет стыдно, но он начнёт думать над тем, чтобы чаще проявлять инициативу и говорить о том, как именно он хочет… И сам напишет Байчжу с просьбой.