Лучшая Ошибка

Медленно поворачиваюсь к отцу, пытаясь привести дыхание в норму, но, прежде чем успеваю что-либо сказать, отец бросает короткое «мойте руки и за стол» и уходит. Мои щеки моментально покрываются румянцем. Поверить не могу, что папа все видел. Но еще больше поверить не могу в то, что он приехал ко мне с другого конца Кореи, по-видимому, вместе с мамой. Неужели это все из-за тех слов Енхо о том, что он мой жених? Бросаю злой взгляд на мужчину, который тоже все еще тяжело дышит, затем быстро разуваюсь и бегу в ванную. Нужно поговорить с родителями до того, как на кухне появится Джонни. Однако, мой план с треском проваливается, потому что Со заходит в ванную следом за мной и протягивает свои руки по обе стороны от меня, начиная их мыть. Оказавшись в кольце из его рук, мне остается лишь прикусить губу, потому что Джонни меня точно не выпустит, пока не закончит с мытьем. Краем глаза смотрю на его расслабленное лицо в зеркало. Неужели совсем не волнуется из-за встречи с моими родителями? Словно услышав мой вопрос, Енхо ловит мой взгляд в зеркале и улыбается. Из-за нашей разницы в росте и размерах, которые особенно хорошо видно сейчас в отражающей поверхности, Джонни приходится наклониться, чтобы прошептать мне на ухо: — Расслабься, ты слишком напряжена. От удивления я могу только вскинуть брови. — Как я… — Все хорошо, — Енхо кладет свой подбородок мне на плечо, неразрывая зрительного контакта, — Просто доверься мне. Ладно? — верно, я обещала ему довериться, поэтому делаю глубокий вдох и слабо киваю в ответ, на что Джонни улыбается, — Повернись ко мне. Ни о чем не подозревая, поворачиваюсь к нему лицом и Джонни тут же меня целует. — Енхо, нас же увидят! — пытаюсь отстраниться, но он лишь улыбается в ответ, оставляя еще один поцелуй на кончике моего носа. — Нас уже видели, — отвечает он и мои щеки вспыхивают с новой силой, — Когда-нибудь я перестану умиляться с твоей милоты, когда ты смущаешься, но точно не сегодня, — получив локтем в бок, Енхо делает вид, что морщится от боли, но уже через секунду снова улыбается, — Расслабься, я же говорил тебе, что мы уже взрослые люди и родители все понимают. Из ванной мы выходим вместе и, держась за руки, направляемся на кухню, с которой доносится вкуснейший запах маминой еды. Когда мы входим, родители, до этого о чем-то разговаривающие, мигом переключают на нас все свое внимание. Мама смотрит с поддерживающей улыбкой, а отец — изучающе. — Итак… — Здравствуйте, господин Пак и госпожа Пак, — низко кланяется им Джонни, — Я — Со Енхо — жених вашей дочери и настоящий отец вашего внука. От его слов у меня земля уходит из-под ног. Вот так резко, без всякой подготовки и все за несколько слов он выложил родителям то, что я бы объясняла добрых полчаса. Чувствую на себе удивленный взгляд родителей, но не могу посмотреть на них в ответ из-за стыда. Стоило все-таки самой им все объяснить. — Приношу свои самые искренние извинения за то, что вы узнаете правду при таких обстоятельствах, — Джонни выпрямился и, хоть я и не видела его глаз, чувствовала, что он сейчас смотрит на моих родителей очень уверенно, — Я обещал Суен сохранить все в секрете до тех пор, пока она не будет готова, чтобы не задеть ее чувства, но вы должны были узнать. И узнать от меня, потому что именно я несу ответственность за происходящее. Ради вашего прощения я даже готов встать на колени, но, если вы все-таки будете против нашего брака, то… — То что? — практически с вызовом спросил мой отец, продолжая серьезно глядеть на Джонни. — То я буду вынужден пойти против вас, так как на всем белом свете не найдется человека, которого бы я любил больше Суен и нашего с ней малыша, — голос Джонни строгий и уверенный, но при этом он продолжает поглаживать большим пальцем мою руку, которую держит, и это меня немного успокаивает, хоть от волнения и трясутся колени. Мы стоим в тишине несколько очень долгих секунд, а потом отец вдруг неожиданно смеется, заставляя нас всех удивленно на него посмотреть. — Прямо таки против меня? — спрашивает отец, подходя к Джонни, и тот моментально кивает, — Значит, сделаешь все ради моей дочери? — Абсолютно. — Тогда, в случае чего, будешь отвечать за них головой, — вновь серьезным голосом произносит отец, протягивая Джонни руку, и тот тут же пожимает ее в ответ. — Так точно, господин Пак. Перевожу глаза с их «договора на руках» на маму, которая тепло мне улыбается, и позволяю себе небольшой облегченный выдох. Знаю, что отцу потребуется еще очень много времени, чтобы принять Енхо, но тот факт, что он не оттолкнул его сейчас, уже имеет большое значение. В знак приветствия к нам подходит мама и тепло обнимает Джонни и меня, затем тоже самое делает и отец, а мне хочется расплакаться от того, как же сильно я по ним скучала. Хотелось бы сказать, что только из-за работы я никак не могла к ним слетать, но дело было еще и в Ханмине, который все никак не хотел отпускать меня одну, но при этом и со мной ехать не хотел вроде как из-за собственной работы… Какой же глупой я была тогда. Надеюсь, что с Джонни все будет иначе, особенно с учетом того, как ему не терпелось познакомиться с моей семьей, что он даже решил с ними познакомиться с ними по телефону. — Усаживайтесь за стол, — с улыбкой командует мама и мы повинуемся, — Ужин уже готов. Хоть мы с Джонни и поели совсем недавно, в последнее время я кушала очень много, поэтому с удовольствием села за стол и начала уплетать ужин, приготовленный мамой. Енхо, кажется, тоже ел с неменьшим удовольствием, отвечая на периодические вопросы моего отца о нашем знакомстве и работе. Он говорил все то же самое, что и своим родителям, и моего папу, кажется, все ответы более чем устраивали, если судить по довольному выражению его лица. — А вместе вы давно живете? — вдруг спрашивает папа, словно невзначай, и я закашливаюсь от неожиданности. — Как вы узнали? — решила я спросить вместо ответа, принимая стакан воды, протянутый Енхо. — Достаточно заглянуть в пустой холодильник, — улыбнулась теперь уже мама, — Он слишком пустой даже для одного человека, а ты еще и беременна. — Простите, пожалуйста, — приходится низко поклониться, чтобы хотя бы немного скрыть смущение. Джонни незаметно берет меня за руку под столом, что действует успокаивающе и придает мне немного сил, и я вновь смотрю на родителей, — Я должна была рассказать вам уже давно. — Все в порядке, — улыбнулся отец, подкладывая мне в тарелку еще кусочек мяса, — Мы же прояснили ситуацию, я просто интересуюсь. Кушайте. — Да-да, кушайте. Я же не зря столько времени готовила, — подхватывает его слова мама и вдруг рывком поднимается со своего места, — Чуть не забыла. Суен, я же приготовила твое любимое блюдо детства. — Фунчозу? — только и могу спросить, наблюдая за тем, как мама с гордостью ставит на стол небольшую тарелку, доверху наполненную лапшой, — Мама… Мне едва удается сдержать слезы счастья. Мало того, что они просто вот так внезапно приехали, так они еще и приготовили то, что я очень люблю. — Давай тарелку, — мама накладывает мне щедрую порцию и ставит передо мной. — Спасибо, — я улыбаюсь, стирая еле выступившую слезинку, и чувствую, как Джонни сильнее сжимает мою ладонь под столом. Неужели это называется счастьем? Аккуратно наклоняюсь над тарелкой, чтобы ярче ощутить один из любимейших запахов моего детства, только вместо наслаждения мне вдруг скручивает живот, а к горлу неожиданно подступает тошнота. Резким движением я подрываюсь из-за стола, и, прикрыв рот рукой, что есть мочи, бегу в ванную комнату. Едва успеваю поднять крышку унитаза, как меня начинает тошнить, да так сильно, что на глазах проступают слезы. Дурацкий запах яиц… Как я могла забыть, что в мамином фирменном рецепте фунчозы так много этого ужасного продукта? Слышу, как за спиной открывается дверь, и уже через секунду рядом со мной усаживается Джонни. Аккуратными движениями он помогает мне убрать волосы с лица и терпеливо ждет, пока мой желудок не окажется абсолютно пустым. Какой кошмар. Я уже и забыла, что токсикоз может быть таким сильным. Когда же приступы рвоты, наконец, заканчиваются, Джонни помогает мне подняться и умыться. — Ты как? — спрашивает он, большими пальцами вытирая слезы с моих щек, и я киваю, — Хорошо. Он обнимает меня, мягко поглаживая по спине и волосам, и я расслабляюсь, обнимая его в ответ. Все-таки его объятия имеют лечебное действие. Не знаю точно, дело ли в том, что я буквально как за каменной стеной в его руках, или же в его приятном запахе морского бриза, но мне каждый раз становится намного лучше. — Порядок? — шепчет Джонни мне на ухо и я еще раз киваю, отстраняясь, чтобы посмотреть ему в глаза. — Спасибо, Енхо. Он тянется ко мне, чтобы поцеловать, и я закрываю его рот рукой, морщась. — Вообще-то меня только что стошнило. — Вообще-то ты даже зубы почистила только что, — улыбается Джонни, передразнивая меня, — Если что. Он убирает мою руку и целует меня совсем не глубоко, как обычно, да так нежно, что, когда он начинает отстраняться, я тянусь следом за его губами, чтобы еще немного продлить это чувство. — Боже, женушка, для продолжения придется потерпеть до дома, — прыскает от смеха Енхо и я тут же ударяю его в плечо, — Да ладно тебе. Я тоже еле держусь. — Дурак, — только и могу прошептать в ответ, направляясь к выходу из ванной, чтобы Джонни не увидел моего смущения. — Теперь ты должна мне поцелуй, — шепчет Енхо, улыбаясь, и я едва сдерживаю ответную улыбку, — Хотя я вроде обещал, что теперь наказания будут жестче. «Точно дурак» хочется добавить мне, но я сдерживаюсь, вновь возвращаясь на кухню, где нас уже ждут родители. Мама долго извиняется, говоря о том, что Джонни ей уже все рассказал о моей внезапной нелюбви к яйцам, и я несколько раз говорю ей о том, что все хорошо, и только тогда она успокаивается. Мы вновь все вместе садимся за стол, и продолжаем трапезу, правда, я теперь почти ничего не ем, продолжая чувствовать легкий привкус тошноты. Мы сидим за столом до самой ночи, говоря обо всем и ни о чем одновременно. И только когда часы пробивают «22:00», нам приходится вспомнить о времени. Джонни предлагает моим родителям поехать в особняк, но они отказываются, объясняясь тем, что уже завтра утром улетают обратно. Изначально они брали несколько выходных для этой поездки, но раз сейчас уверены, что со мной и малышом все хорошо и мы под защитой, то могут вернуться к работе. Я предлагаю им остаться сегодня вместе с ними, но они снова отнекиваются, говоря о том, что улетят завтра утром первым же рейсом. Мне ничего не остается кроме как согласиться с ними. Джонни же обещает прислать им утром Чону с купленными билетами, чтобы в комфорте вернуться домой. Мы договариваемся, что встретимся при первой же возможности, и прощаемся, не забыв взять документы, ради которых мы с Джонни сюда сегодня приезжали. На пороге я вновь едва сдерживаю слезы, понимая, что мы провели слишком мало времени вместе с родителями, и я уже по ним очень скучаю, но мягкая рука Енхо, аккуратно сжимающая мою ладонь, не позволяет мне расклеиться окончательно. В тишине мы возвращаемся домой. Да, в особняк Со. Не мою персональную тюрьму, как я считала еще совсем недавно, а мой — нет, точнее наш — новый дом. Там я позволяю себе съесть персик, чтобы не проснуться утром от тошноты из-за долгого голода, принимаю душ и укладываюсь в постель, наконец понимая, насколько же тяжелым был сегодняшний день. Когда в постель укладывается Енхо, я уже нахожусь в полудреме, но улыбаюсь, чувствуя, как он меня обнимает и целует в лоб, поэтому обнимаю его в ответ, наконец окончательно засыпая. *** День сменяется днем. Каждое утро и каждый вечер Джонни увозит меня на работу и встречает с нее. Мы проводим с ним вместе столько времени, сколько позволяет его очень плотный рабочий график. Первая рабочая неделя проходит очень быстро и я постепенно втягиваюсь в рабочие будни, готовясь к тому, что уже очень скоро школа наполнится детьми. Все идет более чем хорошо до тех пор, пока в обед пятницы мне не начинает звонить неопределенный номер. Он звонит в час дня, в два часа и в три, и каждый раз, когда я принимаю вызов, слышу только звенящую тишину в ответ. Списав все это на проделки учеников, потому что такие случаи уже бывали, я отключила звук на телефоне и вернулась к работе. Хотелось закончить со всеми рабочими планами сейчас, чтобы на выходные не оставлять никаких документов. Документов было очень много, поэтому, заработавшись, я не сразу заметила, что рабочее время уже вышло. Быть может, если бы я осталась в учительской, а не своем кабинете, то ушла бы вместе со всеми, но сейчас в реальность меня вернул стук в дверь. — Госпожа Пак? — заглянул в кабинет начальник и я тут же поднялась со своего места. — Директор Цянь? Что вы… — Хотел сказать, что рабочий день окончен, — аккуратно перебил он меня, показывая на часы. Черт, я пересидела на добрых пятнадцать минут. Надеюсь, Джонни не будет сильно волноваться, — Учитель Пак, вы сегодня долго. Быть может, у вас какие-то проблемы с документами? Нужна помощь? — Нет-нет, все хорошо, — пришлось мне улыбнуться в ответ, пока я брала в руки телефон, на котором было уже несколько пропущенных от Джонни, — Я уже собиралась идти домой. — Ох, хорошо, — кивнул Кун, — Давайте я вас провожу. — Нет необходимости, — отмахнулась я, быстро раскидывая документы по папкам, — За мной приедет… Договорить я не решаюсь, понимая, что мне все еще неловко называть Енхо своим женихом. Он ведь даже предложения то мне не делал, как положено, лишь шутил. — А, ваш жених, — понимающе протянул Цянь и я неловко улыбнулась, чувствуя, как краснеют щеки, — Тогда давайте я провожу вас до парковки. Решив не сопротивляться, я все-таки с ним соглашаюсь и мы вместе покидаем мой кабинет, начиная разговаривать о нововведениях для учебных планов. Нам удается спуститься только на первый этаж, когда на входе я замечаю Енхо. Причем настолько злого, что у меня по коже идут мурашки, хотя между нами еще целых двадцать метров расстояния. Очень быстро мы оказываемся возле него и Цянь Кун здоровается первым, а Джонни отвечает ему, даже не глядя в его сторону. За это мне хочется его ударить, ибо Кун — мой начальник, но из-за ледяной ауры, исходящей от Енхо, могу позволить себе лишь один единственный взгляд в его темные глаза. Мы с директором прощаемся и он уходит, оставляя нас одних во всем помещении. — Привет, — начинаю я первой разговор, когда тишина становится невыносимой, и Джонни щурится. — Пять раз, — ледяным тоном произносит он и я чувствую, как сердце у меня в груди замирает. — Ч-что? — Я звонил тебе пять раз. — Прости, меня просто сегодня доставал неизвестный номер и я… — Какой номер? — перебивает меня Енхо, меняясь в лице. — Скрытый, — отвечаю я совсем тихо, чувствуя, как Джонни начинает волноваться, поэтому спешу добавить, — Не переживай, это скорее всего школьники звонили. У них в прошлом году такие же шутки были перед школой. — Ясно, — кивает Со, продолжая просто стоять и смотреть на меня, отчего мне становится очень неловко, ведь я уже привыкла к его постоянным касаниям и сейчас чувствовала себя еще более неловко без них. — М-может уже пойдем? — тихо спрашиваю, когда тишина и взгляд Джонни вновь начинают давить слишком сильно. — Пошли, — моментально соглашается он и первым напрявляется на улицу, из-за чего я чувствую себя еще паршивее, но все же иду следом за ним. В абсолютной тишине мы доходим до машины и Джонни, все также безмолвно, сначала помогает сесть мне, а потом уже садится сам. — Енхо, что случилось? — все-таки не выдерживаю я и тут же получаю в ответ многозначительный взгляд. — Ты серьезно? — спрашивает он и я начинаю чувствовать себя еще более ужасно, — Я волновался, а ты не брала трубку, да еще и опять с этим придурком шла. — Но он — мой начальник… — Мне плевать, — отвечает вдруг Джонни чересчур грубо, но тут же делает глубокий вдох и добавляет гораздо тише, — Прости, я, правда, волновался, что с тобой могло что-то случиться. Ты же знаешь, что я делаю это не просто так. А еще мне не нравится, что рядом с тобой этот человек. — Енхо, — я первой беру его за руку, наконец кожей ощущая то тепло, по которому так сильно скучала весь день, — Я клянусь тебе, что он просто мой начальник и ничего более. Ты говорил, довериться тебе, но и ты тоже должен мне доверять. — Знаю, — Енхо чуть сильнее сжимает мою ладонь в ответ, переплетая наши пальцы, — Я люблю тебя. — И я тебя люблю, — отвечаю незамедлительно и Джонни, наконец, дарит мне свою улыбку, в которой я тоже слишком сильно нуждалась весь день. — Но, пожалуйста, будь всегда на связи, хорошо? — добавляет он и я снова незамедлительно киваю в ответ, — Отлично, а теперь домой. — Эй, а поцелуй? — вырывается у меня, прежде чем я успеваю в полной мере осознать свои слова, поэтому тут же краснею, отворачиваясь к окну, — Забудь. — Боже, у меня сейчас лицо треснет от такой милоты, — улыбается Джонни, притягивая меня к себе и заставляя посмотреть на него, — Кто бы мог подумать, что моя женушка сама будет просить меня о поцелуе. — Вообще-то нет. — А вот и да, — смеется Енхо, начиная расцеловывать все мое лицо, удерживая его в своих огромных ладонях, — Вся-вся-вся только моя. — Ну, перестань уже. Мне, честно, хочется морщиться, но я могу лишь тихо смеяться из-за того, насколько щекотно от его поцелуев. А Джонни будто не слышит, продолжая целовать меня куда угодно, только не в губы, которые уже начинают зудеть от желания, поэтому я сама касаюсь ладонями лица Енхо, заставляя его замереть от неожиданности, и прижимаюсь своими губами к его в коротком поцелуе. — И все? — только и спрашивает он, когда я отстраняюсь, и, получив мой сердитый взгляд в ответ, довольно улыбается, — Отлично, а теперь моя очередь. И прежде чем я успеваю опомниться, он вновь целует меня именно так, как я хотела изначально — чувственно, нежно, по-настоящему — отстраняясь лишь спустя несколько минут, когда в легких заканчивается весь кислород. — Вот теперь точно можно ехать домой, — улыбается он и мы выезжаем с парковки, даже не подозревая, что все это время за нами наблюдали. *** Дома мы вместе ужинаем, а потом Джонни направляется в свой кабинет работать, а я иду в ванную, чтобы поскорее смыть с себя сегодняшний день и настроиться на то, что впереди будет целых два дня отдыха. Надеюсь, что хотя бы на выходных мы сможем больше времени провести с Енхо, ведь я почти не вижу его из-за того, что он работает последние дни едва ли не круглые сутки. Набрав ванну, полную пены, я быстро раздеваюсь и с наслаждением опускаюсь в теплую воду, наконец расслабляясь. Вдыхая приятный аромат магнолии, исходящий от пены, я расслабляюсь настолько, что практически проваливаюсь в сон, но щелчок двери заставляет меня напрячься и приоткрыть глаза. Ко мне заходит Джонни в одном шелковом халате и с небольшим подносом в руках. Он ставит его на небольшую тумбу возле ванны и я могу рассмотреть на нем два бокала с соком и тарелку с фруктами. — Мы в последнее время мало проводим времени вместе, поэтому как насчет романтического вечера при свечах? — улыбается мужчина и я чувствую, как заливаюсь краской. Только что я старалась быть невозмутимой, пытаясь себя убедить, что стесняться нечего, ведь моего тела не видно из-за пены, но если он сядет со мной… — Только вместо шампанского у нас сегодня свежевыжатый сок, — улыбается Енхо, зажигая кучу свечей, расставленных по всей ванной комнате, — Так что? Ты не против? Он присаживается на край бортика и смотрит на меня в ожидании ответа. Я бы с радостью отказалась, но, даже чувствуя такое сильное смущение, не могу, поэтому киваю в знак согласия. Всегда мечтала провести так время с любимым человеком. — Славненько. Улыбка Джонни становится чуть шире и он, поцеловав меня в кончик носа, выключает свет в ванной комнате, погружая нас в романтическую обстановку, освещаемую лишь свечами. Мое сердце замирает, когда Енхо тянет поясок своего халата, но я не могу отвернуться, а продолжаю смотреть, как зачарованная на его рельефное тело, пока он раздевается. — Шикарный, да? — улыбается он, ловя мой взгляд, и я тут же цокаю, отворачиваясь, — Да ладно тебе. Он аккуратно усаживается за моей спиной и притягивает меня к себе, заставляя спиной коснуться его горячего тела. Он нежно обнимает меня за талию и утыкается носом мне в шею, посылая мурашки по всему телу. — Как же хорошо, — шепчет он, медленно поглаживая мой животик, который, к слову, с каждым днем становится все больше. Постепенно, переборов себя и собственное смущение, я опускаю голову ему на плечо, а свои руки — поверх его, и мы просто сидим в тишине какое-то время. Потом Джонни начинает расспрашивать меня о работе, попутно подкармливая меня фруктиками, затем рассказывает о своей работе. Мы долго обсуждаем все наши дела и, в конце концов, сходимся на мнении, что пятница гораздо более тяжелый день, чем понедельник. — Еще кусочек персика? — улыбается Джонни, поднося к моему рту фрукт, и я киваю, принимая его, — Ой, кажется, ты немного испачкалась. — Где? — Вот тут, — Джонни целует меня в уголок губ, — Ой, еще немного, — он оставляет еще один поцелуй на моих губах, — Да что ж такое. Он целует меня еще раз, как будто бы убирая что-то с моего лица, и я поддаюсь его игре, отвечая на его поцелуй сквозь улыбку. Это все кажется мне таким правильным и естественным, что я даже не сразу замечаю, как одна рука Джонни тянется к моей груди, а другая замирает между ног. — Енхо, — только и могу сдавленно выдохнуть, когда он начинает меня ласкать, на что он лишь улыбается, не давая мне свести ноги. — Да, моя малышка, — шепчет он, медленно погружаясь в меня своими изящными длинными пальцами, и я могу лишь тихо проскулить в ответ, понимая, насколько громкими будут мои стоны, если я не буду сдерживаться. Эмоции моментально мутят мое сознание и я могу лишь откинуть голову на плечо Енхо, сдаваясь. Мужчина тут же начинает покрывать мою шею поцелуями, от чего все перед моими глазами темнеет в и без того темной комнате. — Вот так, любимая, — шепчет Джонни между поцелуями, не прекращая ласкать меня руками, — Нам нужно расслабиться. Он продолжает свои движения и я едва могу дышать, понимая, что он слишком хорошо изучил мое тело и знает все слабые места. Я могу только схватиться за бортик ванной, как за спасательный круг, когда его движения становятся интенсивнее. — Енхо, я… Из-за сбитого дыхания мне не удается даже договорить, но Джонни, кажется, понимает меня без слов. Его движения становятся еще быстрее и уже через несколько секунд я взрываюсь на тысячи мелких частей, все же слишком громко произнося его имя. В полной мере я прихожу в себя лишь спустя несколько минут, чувствуя, как до сих пор покалывает кончики пальцев. Я и не знала, что одними лишь руками можно довести до такого состояния. — Ты прекрасна, — целует меня в щеку Джонни и я наконец позволяю себе на него посмотреть, ведь все это время лишь спиной прижималась к его телу. — Какой же ты негодяй, — вздыхаю, качая головой, когда вижу его уж слишком довольное лицо, — Это был твой план изначально, да? — Нет, — улыбнулся он в ответ, — Я планировал сделать иначе. — И как же? Просто посидеть вместе в ванной, а потом пойти спать? — Несовсем, — ухмыльнулся он, — Сначала мы бы приняли ванну, потом я бы поднял тебя на руки и отнес на кровать, — Джонни быстро приводит свои слова в действие, заставляя схватиться за его обнаженные плечи, чтобы не упасть, — Затем бы аккуратно уложил тебя на простыни. Енхо чересчур заботливо положил меня на постель и я попыталась прикрыться, чувствуя, как медленно щеки начинают гореть от смущения из-за нашей наготы, но мужчина с улыбкой на лице отодвинул мои руки, переплетая наши пальцы. — Тебе все еще интересно, что я бы хотел сделать? — он заглянул в мои глаза, склонив голову на бок, и я кивнула, понимая, что сейчас больше всего нуждаюсь в продолжении. Енхо же, будто прочитав мои мысли, лишь ухмыляется, — Потом бы медленно начал покрывать поцелуями каждый миллиметр твоего прекрасного тела. Со наклонился надо мной и начал медленно приводить свой план в действие, не разрывая зрительного контакта. Хотелось бы мне возмутиться в ответ, но я могла лишь терпеливо ждать, что он сделает дальше, чувствуя, как желание внизу становится невыносимым. Джонни же словно и в самом деле никуда не торопится, медленно покрывая поцелуями каждый миллиметр моего тела. Причем наибольшее количество поцелуев приходится именно на мой живот. Когда же эта сладкая пытка заканчивается, Енхо сначала утягивает меня в неспешный глубокий поцелуй, после чего вновь возвращается к моему животу, оставляя и на нем еще несколько поцелуев. — А потом бы я сделал вот так, — Со склонился чуть ниже и медленно поцеловал сначала одну внутреннюю сторону моего бедра, затем другую, — И наконец насладился бы самым вкусным десертом в моей жизни, о котором терпеливо мечтал всю неделю. Енхо неожиданно резко проводит языком у меня между ног и я издаю такой громкий стон, что сама закрываю себе рот ладонью, кончиками пальцев ощущая насколько сильно горят щеки. — Нет-нет-нет, — ухмыляется Джонни в ответ, убирая руку от моего лица, — У нас впереди длинная ночь и я не хочу, чтобы ты сдерживалась. *** На следующее утро — или лучше сказать день — я просыпаюсь только ближе к вечеру, чувствуя, как приятно ноет тело после сегодняшней ночи. Думаю, Джонни, по праву, можно называть ненасытным демоном-искусителем, хотя, должна признать, мне это в нем нравится. Я лежу в постели еще какое-то время, со смущенной улыбкой на лице вспоминая сегодняшнюю ночь и слова, что Енхо шептал мне, затем иду в душ. Джонни я не нахожу не здесь, не там, поэтому после ванных процедур, обернувшись в его шелковый халат, отправляюсь искать его в другом месте. Мне не приходится даже задумываться о том, куда пойти его искать, потому что стоит только выйти в коридор, как я чувствую приятный запах еды, доносящийся с кухни, и немедленно направляюсь в его сторону. Сегодня суббота, а это значит, что готовит Енхо. Он стоит у плиты в одних спортивных штанах и что-то готовит, не замечая меня, поэтому я подхожу к нему со спины и обнимаю за талию. — Уже проснулась? — удивляется он, поворачиваясь ко мне, и я киваю, — Доброго времени суток, засоня. По его заспанному лицу я понимаю, что он тоже только что встал, но лишь улыбаюсь ему в ответ и целую его в уголок губ. — Прошу за стол, моя леди, — расплывается в ответной улыбке Енхо, — Наш завтрак-обед-ужин почти готов. На столе уже все приготовлено все необходимое, поэтому я усаживаюсь за него, как и велит Джонни, и терпеливо жду, когда он закончит с готовкой. По вкуснейшему запаху нетрудно догадаться, что мы будем кушать блинчики, но когда Со ставит их на стол, мне просто хочется захлебнуться слюнями от того, как аппетитно они ввглядят. — Можешь есть, — улыбается Джонни, замечая мою реакцию, и я тут же тянусь за одним блинчиком, незамедлительно отправляю его в рот, — Ну, как? — Просто потрясающе, — поднимаю я большой палец вверх, показывая «класс», и с наслаждением откусываю еще немного. — А сегодняшняя ночь? — спрашивает Енхо с улыбкой, наблюдая за мной и подпирая подбородок рукой, и я начинаю кашлять, заставляя мужчину рассмеяться, — Мне тоже понравилось. Он ставит передо мной стакан воды, который я тут же осушаю практически залпом. Когда-нибудь я перестану стесняться его, но точно не в этой жизни. — Когда-нибудь ты перестанешь стесняться, — повторяет мои мысли Джонни, — Но, думаю, нам предстоит еще долгая работа над этим. Кстати, советую ходить почаще в этом халате. Твоя грудь в нем… — Енхо! — только и могу воскликнуть, перебивая его и понимая, что он вновь зсставил меня покраснеть, как помидор. — Молчу-молчу, — смеется он, тоже взяв с тарелки блинчик, — Пора есть, иначе опоздаем. Приходится с ним согласиться и приступить к еде, ведь сегодня я наконец-то увижусь с Дахен. Несмотря на то, что мы договаривались посидеть вместе на выходных еще несколько недель назад, у нас так и не получалось этого сделать до сегодняшнего дня. Удивительно, как же сильно изменилась моя жизнь и мои чувства к Джонни с того времени… *** Уже через сорок минут, что называется при полном параде, мы с Джонни отправляемся в магазин, чтобы закупить немного продуктов для посиделок. Как глава нашего небольшого семейства, Енхо везет тележку с продуктами, по пятам следуя за мной. Быстро взяв все необходимое, что Дахен просила в сообщении по телефону, мы отправляемся на кассу, когда я замираю около небольшого стеллажа с детскими игрушками. — Нужно взять еще что-нибудь для сына Чонов, — приходится ответить на немой вопрос Джонни и он тут же кивает, соглашаясь. — Машинку? — Слишком банально, — отмахиваюсь я, взяв в руки две плюшевые игрушки — волчонка и котика, — Какие милашки! Давай лучше возьмем кого-нибудь из них. Тебе кто больше нравится? Этот или этот? Я поднимаю обе игрушки на уровне своего лица и Джонни улыбается. — Тот, что посередине, — отвечает он и я против воли краснею, — Ну, правда, такая милашка. — Енхо, я серьезно вообще-то. — Можно взять обоих, — улыбается он, — Денег хватит. — Я уже поняла, что у тебя много денег, — закатываю я глаза в ответ, — Но дело не в них, а в том, какая игрушка больше понравится малышу. — Тогда волчонок, — Енхо указывает взглядом в сторону названной игрушки, — Думаю, он Джисону больше понравится. Котика бы я купил дочке. Она же у нас когда-нибудь появится? Мужчина многозначительно улыбается и я не могу скрыть ответной улыбки, ведь, по-прежнему, продолжаю думать о том, что у нас родится дочь, а не сын. Тем не менее, сейчас я кладу в корзину волчонка и мы отправляемся на кассу, а уже через полчаса подъезжаем к дому Чонов. *** Когда мы входим в их дом, первой нас бежит встречать радостная Дахен, с которой мы весь последний месяц общались только в переписке по телефону. Должна признать, что ее животик с момента нашей последней встречи заметно подрос. Джонни вручает пакеты с продуктами Джэхену, не забыв перед этим поздороваться, и усаживается на колени, подзывая к себе маленького Джисона, который немного неуверенно подходит к нему, но радостно смеется, когда Енхо дарит ему игрушку. Вживую видя, как маленький мальчик обнимает большого Джонни, я готова прослезиться, ведь совсем скоро точно так же его будет обнимать наш малыш. Или малышка. Мы еще немного разговариваем на пороге, а затем расходимся по разным комнатам. Ну, если быть точнее, мы с Дахен идем на кухню, чтобы разобрать продукты и подготовить все для посиделок, а — не побоюсь этого слова — наши мужчины вместе с ребенком отправляются на задний двор, чтобы начать готовить мясо. Во время готовки, Дахен много болтает, рассказывая обо всем на свете. И, должна признать, я безумно скучала по таким разговорам, поэтому мы незаметно быстро заканчиваем с салатами и бутербродами, которые уносим на задний двор, где уже вкусно пахнет жареным мясом, и возвращаемся на кухню за напитками. — Все-таки не могу не спросить, — с хитрой улыбочкой начинает подруга и я приподнимаю бровь в знак вопроса, — Мы не касались этой темы раньше, но какого тебе встречаться с Джонни? Вижу, он очень любящий. Она взглядом указывает на мою шею и я тут же прикрываю рукой засос, который Джонни оставил на мне этой ночью. Все-таки стоило его замазать, а не надеяться на то, что его будет не видно из-под распущенных волос. — Ну… — Да, ладно тебе, — смеется подруга, замечая мою реакцию, — Уверена, что с Джонни по другому и быть не может. Он очень хороший и очень любящий человек. Киваю в ответ, нервно улыбаясь. Если так подумать, то услышав бы всего месяц назад, что Джонни — очень хороший человек, я бы просто рассмеялась, но теперь все по-другому. И я все никак не могу перестать этому удивляться. — Так, нам с Джисоном сок, у Джонни и Джэ пиво уже на заднем дворе, — вслух размышляет тем временем Дахен, заглядывая в холодильник, а потом смотрит на меня, — А ты что будешь пить? — Ну, я… — прикладываю руку к животу, который еще не видно из-под одежды, и не знаю, что ответить. Мы ведь не договаривались с Джонни о том, будем ли рассказывать о моем положении, — Я с тобой буду сок. — Не стесняйся, — улабается Дахен, явно неправильно понимая мой ответ, — Нет ничего такого в том, чтобы пить какой-то напиток одной. Мы же все свои. Как обычно, белое полусладкое? — Кому это белое полусладкое? — доносится из коридора голос Джонни и я облегченно выдыхаю, начиная чувствовать себя под защитой, — Мы их тут, понимаете ли, пришли звать кушать мясо, а они пить собираются, хотя им обоим алкоголь противопоказан. На кухне появляются Енхо и Джэхен. Второй держит на руках Джисона, с улыбкой обнимающего новую подаренную игрушку. Все-таки Джонни сделал правильный выбор, я бы на его месте взяла котика, потому что тот показался мне милее. — Мне противопоказан, — согласно кивает Дахен, переводя взгляд с Джонни на меня, — А Суен-то… Она несколько секунд смотрит на меня в поисках ответа. И хотя я ничего ей не отвечаю, она, видимо, догадывается сама, потому что ее глаза неожиданно вспыхивают ярким блеском. — О, боже! — восклицает она, радостно подпрыгивая, и крепко меня обнимает, — И как долго ты собиралась скрывать от своей подруги, что беременна?! — Ну я… — смотрю на Джонни с мольбой о помощи, но он лишь пожимает плечами в ответ с довольной улыбкой на лице. — В любом случае, поздравляю вас, — еще крепче сжимает меня в своих объятиях подруга, — Теперь мы точно обязаны видеться чаще, чтобы наши дети стали лучшими друзьями. Улыбаюсь ей в ответ, натыкаясь взглядом на Джэхена, который, кажется, тоже искренне рад и больше не ищет никакого подвоха. Надеюсь, что Джонни ему все объяснил, какой бы неловкой не была эта ситуация. — Все-все, — Енхо приобнимает меня за талию, забирая из объятий Дахен, — Иначе, ты задушишь мою невесту от радости. Я замираю, услышав слово «невеста», и краснею. Ну, вот зачем Енхо опять сказал об этом?! — Вовсе нет! Дахен дует губки, как маленький ребенок, и я немного расслабляюсь, надеясь, что она не заметила, как Джонни меня назвал, но уже в следующую секунду она восклицает еще громче, чем в первый раз: — Чего?! Вы еще и женитесь?! — Ага, — улыбается Енхо и я пихаю его в бок. — Суен, мы же договаривались, что я первая узнаю дату вашей свадьбы! — Никто не женится, — морщусь я, понимая, насколько мне неловко перед подругой. Почему Енхо все время заставляет меня так себя чувствовать? Быть может, попробовать хоть раз поставить и его в такое же неловкое положение? План зреет в голове моментально. — Как я могу выйти замуж за того, кто даже предложение нормально сделать не может? Енхо мне даже кольца не дарил, чтобы просить о таком. — Как же так? — глаза Дахен становятся еще больше от удивления и я позволяю себе маленькую улыбочку, видя растерянность на лице Енхо. Что? Не ожидал, му-же-нек? — Кажется, Джонни, тебе определенно еще многому предстоит научиться, — улыбается и Джэхен, взяв в свобоную руку банку сока со стола, — Идем, а то там мясо скоро совсем остынет. Согласно кивая, Дахен выходит с кухни вместе с мужем и ребенком и я спешу за ними, но Джонни хватает меня за запястье, останавливая и разворачивая к себе лицом. — Значит, замуж выйти ты согласна? — с улыбкой спрашивает он, обнимая меня за талию, — Просто ждешь красивого предложения руки и сердца? — Я этого не говорила, — практически шепчу ему в ответ, чувствуя, как начинают гореть щеки. — А я услышал именно это, — Джонни целует меня в уголок губ, переплетая наши пальцы, — Теперь ты точно не отвертишься. — Эй, Енхо… — Идем, — тянет он меня в сторону заднего двора, игнорируя мои слова, — Мясо остывает. И мне ничего не остается, кроме как следовать за ним, медленно, но верно осознавая в полной мере, что я только натворила своими словами. *** Вечер проходит просто прекрасно. У меня возникает стойкое ощущение, что так было всегда. Будто мы каждый вечер субботы собираемся семьями Со и Чон и проводим время вместе, как старые знакомые. На протяжении всего вечера Джонни или обнимал меня, или играл с Джисоном. И их игры выглядели так мило, что мне каждый раз хотелось пустить слезу от осознания того, что уже очень скоро родится наш собственный малыш, с которым Енхо будет играть точно также. По поведению Джонни было видно, что он, действительно, готов к тому, чтобы стать отцом. Хоть я и думала об этом еще с тех пор, как узнала о нашем договоре на суррогатное материнство, лишь сейчас в полной мере убедилась в этом на практике. Когда пришло время укладывать Джисона спать, он очень долго не хотел уходить с рук Енхо, громко плача, и сколько бы его не уговаривали его мама и папа, он их не слушал. Не знаю, что именно ему там нашептал Джонни, но только ему удалось уговорить малыша пойти спать. И только после этого Дахен с Джэхеном смогли забрать с его рук ребенка, без слов благодаря Енхо за помощь. Они вместе ушли укладывать сына спать, обещая скоро вернуться, и мы с Джонни остались одни на заднем дворе. Интересно, а с нашим малышом Со будет таким же идеальным отцом или же лучше? — О чем думаешь? Джонни приземлился головой на мои бедра и взял за руку, оставляя мягкий поцелуй на моем запястье. — О том, что ты будешь хорошим отцом, — не видя смысла врать, с улыбкой ответила я, замечая, как глаза Джонни наполняются счастьем. — Разве может быть иначе? — расплылся в ответной улыбке Енхо, поворачивая голову в сторону моего живота и целуя его, — Я уже очень хорошо справляюсь со своими обязанностями, — добавляет он и я морщусь от его самодовольного тона, на что он лишь смеется, — Эй, я не понял. Тебе что-то не нравится? Не желая быть слишком вредной, я лишь пожимаю плечами в ответ, но Джонни этого достаточно, потому что он рывком поднимает голову с моих ног и усаживается рядом со мной, обхватывая мое лицо руками и заставляя встретиться с ним взглядом. — Суен? — Вообще-то… — я пытаюсь придумать что-нибудь, чтобы подольше сохранить растерянность на лице Джонни, ведь его очень редко можно увидеть таким, но не выдерживаю и смеюсь, — Ладно, так уж и быть, ты достаточно хорош. — Достаточно? — вновь самодовольно улыбается Енхо, расслабляясь, и я киваю, — Я, вообще-то, лучший во многих вещах. Тебе напомнить? В мгновение ока он притягивает меня к себе и целует, заставляя забыть обо всем на свете. Даже не сопротивляясь, я просто обнимаю его за шею и начинаю отвечать на его поцелуи, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Хотелось бы мне, чтобы так было всегда.