Тамагочи

      Прошло несколько дней. И все эти несколько дней Джонатан и Дио жили в мире и согласии. Дио, правда, заболел после их новогодней прогулки, ДжоДжо за ним ухаживал, забыв про всё на свете. Он не мог просто бросить Дио, который только и делал, что лежал, кашлял и чихал. Нечасто можно было увидеть его в таком плохом состоянии. Никто бы из его друзей не поверил бы, что Дио, тот самый Дио, который в любом состоянии чувствует себя хорошо и имеет прекрасный вид, лежит бледный, как сама смерть, с красными слезящимися глазами, укутавшись одеялом, и иногда стонет и хрипит, когда зовёт ДжоДжо. Джонатан очень волновался за Дио, поэтому не отходил от него ни на шаг.       Дио было плохо особенно в первый день. Его знобило, голова у него жутко раскалывалась. И надо было бы ему поспать, но он не мог. ДжоДжо весь день за ним тогда ухаживал и не оставлял без присмотра. Он волновался за Дио, потому что тот уж очень был плох. В какой-то момент Дио вдруг начал сильно ворочаться и говорить что-то похожее на бред. Джонатану стало очень страшно, он сел на кровать к Дио и стал пристально смотреть на него.       — ДжоДжо, я умру? — спросил Дио, обхватив необычно горячей рукой запястье Джонатана.       — Что? — Джонатана передёрнуло от слов Дио. — Нет! — его голос задрожал. — От простуды сейчас не умирают! Да и я не позволю!       — И хорошо, — Дио тут же отвернулся от него, — хорошо, что ты со мной рядом. Только вот я… Не хотел бы я быть в таком состоянии…       — Я тебя вылечу, — ДжоДжо улыбнулся тепло и погладил его по голове, — всё будет хорошо.       — Надеюсь… — слабым голосом ответил Дио, уткнувшись в подушку.       — Обязательно! — обнадёживающе сказал ДжоДжо.       Вскоре Дио заснул. Только тогда ДжоДжо вспомнил, что хочет есть. Да и сам он устал, ему бы просто отвлечься на что-то. Пробравшись тайком на кухню, он сделал себе чай, после пошёл к себе в комнату. Телефон, что всё время до этого лежал у него в комнате, вдруг зазвонил. ДжоДжо удивился: обычно ему никто не звонил, все писали сообщения. ДжоДжо поставил чай на стол и взял телефон.       — ДжоДжо, ты где? — в трубку кричал взволнованный Спидвагон. — Я тебе столько раз писал, звонил, думал к тебе идти… — он вдруг осёкся и замолк ненадолго. — Ты можешь говорить?       — Да, сейчас могу, — Джонатан говорил очень спокойно, хотя немного не ожидал, что разговор начнётся так, — прости, Дио заболел, и я совсем не проверял телефон.       — Не извиняйся, — ДжоДжо услышал смущённый смешок, — пойдём куда-нибудь?       — А с кем и куда? — поинтересовался Джонатан. Почему-то в этот момент он начал волноваться. Спидвагон казался ему хорошим человеком, но из-за слов Дио начинал думать, что это не так. Поэтому теперь ему было страшно встречаться с ним.       — Не знаю… — Спидвагон замялся. — Можем с Эриной пойти… В парк какой-нибудь…       — Прости, не смогу, — ДжоДжо вздохнул, — Дио болеет, а мне нужно за ним ухаживать…       — А он сам не может? — спросил Спидвагон.       — Нет, он же болеет! — оправдывал Дио Джонатан.       — Гляди, чтобы он тебя не приколол булавкой к своим брюкам, — Спидвагон усмехнулся и вздохнул, — ладно, моё предложение всегда в силе. Нам обязательно нужно вместе погулять!       — Обязательно, но сначала вылечу Дио, — ДжоДжо улыбнулся энтузиазму Спидвагона.       Он положил трубку и тяжело вздохнул. С одной стороны, ДжоДжо очень хотел прогуляться с друзьями. И не важно, куда они пойдут, что будут делать. Спидвагон и Эрина — определённо лучшие люди, с которыми всё делать хорошо. С другой же стороны, он до сих пор помнил слова Дио о том, что ни Эрина, ни Спидвагон ему не понравились. И ДжоДжо начинал опасаться того, что ошибается в этих людях. Он начинал видеть в них недостатки, которые его пугали. Спидвагон казался ему очень вспыльчивым и грубым. Тем более, он начал ссориться с Дио, а поскольку ДжоДжо встречается с ним, то ему нужно быть на его стороне и защищать его, потому что это его долг как хорошего парня. И ДжоДжо с этим долгом не справился. Ему до сих пор было стыдно за то, что он подрался с Дио в Новый год. Теперь он хотел загладить вину перед Дио и старался во всём быть хорошим. И в его «хорошесть» входили угождения Дио и не-общение с людьми, которые Дио не нравятся. И в круг этих людей входили и Эрина, и Спидвагон. Джонатан, правда, не мог понять, что Дио сделала Эрина. Спидвагон с ним вступил в словесную перепалку, чуть не подрался с ним и проявлял всяческое неуважение, а Эрина перед ним ни в чём не провинилась. Единственное, что ей можно было предъявить, это то, что она очень мило общается с Джонатаном. ДжоДжо понимал, что Дио ревнует его к Эрине, и это его возмущало: у них с Эриной не может быть любви. Да, семь лет назад у них вроде как были какие-то отношения, но это всё было лишь глупой забавой двух глубоко одиноких детей, которые подумали, что хорошее отношение друг к другу это и есть любовь. Теперь между ними только дружба, ничего более. Но Дио это было не объяснить. ДжоДжо для себя решил, что нужно быть самым лучшим и идеальным парнем хотя бы месяц, а после уже можно разок прогуляться с Эриной и Спидвагоном.       Когда настала пора выйти на учёбу, ДжоДжо всё же оставил всё ещё болеющего Дио. Ему, конечно, было совестно из-за этого, но учиться тоже надо. Целый день Джонатан писал Дио, справляясь о его самочувствии. Но, видимо, он слишком переживал, поэтому Дио в какой-то момент попросил его больше не задавать глупых вопросов. ДжоДжо, естественно, извинился и больше ему не писал.       На следующий день ДжоДжо уже совсем не писал Дио, боясь быть навязчивым. Он немного волновался из-за того, что оставляет Дио. И, чтобы отвлечься, Джонатан решил написать Спидвагону. Эрине ему было почему-то боязно писать, он боялся потревожить её. А Спидвагон готов был подойти к Джонатану когда угодно. Договорились встретиться сразу после занятий. Спидвагон предложил зайти за Эриной и уже вместе пойти. И ДжоДжо был рад тому, что пойдёт гулять со своими друзьями.       И вот наконец занятия кончились. Джонатан выбежал из здания, слетел вниз по ступенькам, чуть не врезался в Спидвагона, который ждал ДжоДжо. Они поздоровались и пошли за Эриной. Джонатана охватил небывалый восторг. Столько времени он не общался ни с кем, кроме Дио, а тут выдался шанс пообщаться с таким хорошим человеком. И вина за то, что он сейчас не рядом с Дио, вдруг перестала его тревожить.       — Рассказывай, как дела у тебя? — спросил Спидвагон, почему-то хитро улыбаясь. — Дио как?       — Болеет всё ещё, — Джонатан вздохнул, — но ему, благо, уже стало легче.       — Ну пускай тогда выздоравливает, — ответил Спидвагон.       — Ты говоришь это неискренне? — спросил ДжоДжо, насторожившись. Нельзя наговорить человеку обидных грубостей, а потом вот так просто справляться о его здоровье.       — Почему ты так решил? — немного возмутившись, спросил Спидвагон. — Чем раньше он выздоровит, тем раньше ты сможешь гулять, не так ли?       — Не знаю, — ДжоДжо опустил голову, — я же ведь с ним должен быть…       — Почему ты так думаешь? — изумился Спидвагон. — я не понимаю, что там между вами, но он не имеет право запрещать тебе гулять с друзьями!       — Но мы же с ним любим друг друга, я должен быть рядом с Дио, — попытался оправдать себя и Дио Джонатан.       — То есть любовь, в твоём понимании, это ходить везде вместе, будто вы привязаны? — Спидвагон взглянул на него пронзительным взглядом.       — Нет! — твёрдо ответил Джонатан.       — Вот именно! — воскликнул Спидвагон. — А ты за ним ходишь, как собака! Почему?       — Потому что я его люблю! — сказал ДжоДжо, чуть повысив голос.       — Странная у вас любовь, если она состоит только из того, что ты вытаскиваешь Дио из всякой хуйни и оберегаешь его от всего! — начал в ответ кричать Спидвагон, но тут же осёкся и потупил взгляд. — Прости, если болтнул лишнего.       Джонатан молчал. В нём была неясная обида непонятно на кого и возмущение непонятно почему. Он не смог бы объяснить свои чувства, да и понять это даже ему самому было сложно. Он не верил, что семь лет любви на самом деле оказались ложью, это предположение Спидвагона злило его. Но ДжоДжо был немного обижен и на Дио за то, что любовь у них правда какая-то странная, не похожая на настоящую любовь.       — Ничего, — буркнул Джонатан наконец, тяжко вздохнув.       Оба замолкли. Диалог пошёл как-то неправильно, и каждый чувствовал себя виноватым за то, что вспылил. Ни Спидвагон, ни Джонатан не знали, как снова начать говорить. ДжоДжо бы очень хотел отвлечься на что-нибудь, но отвлекаться было не на что: везде была только удручающая сырость и слякоть. Печаль. Везде была давящая печаль, и даже прогулка с хорошим другом не могла поправить настроение. И вот они шли к зданию университета, где училась Эрина, молча. Джонатану было совсем неуютно. Чтобы как-то разрядить обстановку, ДжоДжо поминутно вздыхал, силясь что-то сказать. В какой-то момент он шмыгнул, тогда Спидвагон на него повернулся.       — Ты тоже что ли простудился? — спросил обеспокоенно Спидвагон.       — Нет, всё хорошо, — ответил ДжоДжо, — я полностью здоров!       — Точно? — поинтересовался Спидвагон. — Тебе не нужен платок?       — Не нужен, — сказал ДжоДжо, опустив голову.       — Как хочешь, — вздохнул Спидвагон.       — Прости за грубые слова, — сказал Джонатан.       — Ничего, я тоже слишком сильно напирал, — Спидвагон виновато усмехнулся.       — Извини, но ты не говорил своё имя, только фамилию… — ДжоДжо немного замялся. — Ты можешь назвать его?       — Да… — Спидвагон почему-то смутился. — Я Роберт… Роберт Спидвагон.       — Роберт, я ни в коем случае не виню тебя за грубость, — спокойно продолжил Джонатан, — давай просто не будем говорить о Дио.       — Правда, — голос Спидвагона дрогнул, он отвернулся от ДжоДжо, — не стоит нам об этом говорить.       — Я что-то не так сказал? — с опаской произнёс Джонатан, заметив странную реакцию Спидвагона.       — Нет… Всё хорошо… — поспешил успокоить его Спидвагон. — Просто меня никто по имени не зовёт… Ты один такой человек…       — Хорошее имя, — ДжоДжо улыбнулся, — почему бы не звать тебя так, раз уж мы друзья.       — Хорошо, ДжоДжо, — Спидвагон весело оскалился.       Эрина всегда прекрасна. Ничто не испортит её красоты: ни ветер, ни дождь, ни снег. Рядом с ней всё будто расцветало. Рядом с ней тусклые краски города приобретали яркость. Рядом с ней была юная весна в любое время года. ДжоДжо, заметив девушку, одиноко стоящую у входа в здание и нервно озирающуюся по сторонам, тут же широко улыбнулся и зашагал к ней очень быстро. Он ощущал приятное волнение, когда подходил к ней. Джонатан, подходя к ней, даже испугался, что его ноги не выдержат его, и он упадёт, потому что он стал ощущать странную слабость в ногах. Но вот силуэт Эрины становился всё больше, потому что Джонатан подходил к ней. Эрина наконец заметила ДжоДжо и следующего за ним Спидвагона и приветливо улыбнулась им. Её улыбка это то, на чём держится всё самое светлое и хорошее в этом мире. Когда её милые губки, накрашенные розовым блеском для губ, складываются в лёгкую благосклонную добрую улыбку, всё вокруг преображается в лучшую сторону. Джонатан чувствовал, как радуется лишь тому, что она, эта прекрасная милая девушка, улыбается. Как только ДжоДжо оказался рядом с Эриной, он, воодушевлённый и окрылённый радостными чувствами, крепко обнял её и тихо захихикал.       — Эрина, привет! — тепло поздоровался с ней Джонатан. — Как же я рад тебя видеть!       — Я тоже рада! — Эрина усмехнулась, прижимаясь к ДжоДжо. — Знал бы ты, как я хотела этой встречи! С Нового года я не могу не скучать по тебе! — она отстранилась, но продолжала держать его руки, всё так же улыбаясь. — Надо наверстать всё то, что мы упустили за семь лет!       — Куда пойдём? — Спидвагон встал рядом с ними.       — На самом деле, я не смогу гулять долго, — ДжоДжо немного стушевался и опустил голову, — надо бы поскорее вернуться домой…       — Это из-за Дио? — спросил Спидвагон, очевидно злясь.       — Нет, папа будет волноваться, — ответил смущённо Джонатан, — простите…       — Ничего! — заверил его Спидвагон. — Мы проводим тебя до твоего дома!       Как же весело было гулять с Эриной и Спидвагоном! ДжоДжо с ними не чувствовал себя глупым и каким-то не таким, а в последнее время эти чувства одолевали всё чаще. С ними было легко и хорошо. Они не смеялись над ним, не осуждали его ни за что. Джонатан почему-то постоянно думал, что он, в отличие от других людей, не умеет общаться и вести себя в обществе. У него всегда было ощущение, что всё его окружение лучше, чем он сам. Он, надо сказать, несмотря на свою общительность, немного боялся людей. А с Эриной и Спидвагоном всё было не так. С ними ДжоДжо чувствовал себя обычным человеком, которого уважают и не считают странным.       — ДжоДжо, тут есть где-нибудь магазин? — спросил Спидвагон, когда они уже подходили к дому Джонатана. — Мне бы для дома закупиться…       — Да, давайте сейчас сходим, я проведу! — решительно ответил ДжоДжо, тут же сменив маршрут.       И они пошли вместе в ближайший универмаг, в котором можно было найти всё и дёшево. Спидвагон ходил по магазину, изучая его. Он будто бы пришёл сюда просто потому что может, а не за чем-то конкретным. Джонатан и Эрина ходили за ним, не понимая, зачем здесь находиться. Они пытались расспросить Спидвагона, но он отвечал как-то странно и расплывчато. Иногда же Спидвагон брал что-то с полок, но это было не очень похоже на предметы первой необходимости. ДжоДжо всё гадал, зачем ему шоколад и дешёвый блеск для губ, который он просто спрятал в карман, потому что не нашёл ценник. Когда же они оказались в отделе, где был алкоголь, они увидели странного парня, одетого во всё чёрное. Хоть на улице не светило солнце, глаза этого парня скрывали тёмные очки. Увидев компанию, парень вдруг выпрямился, а на его бледном лице появилась гримаса отвращения.       — ДжоДжо, почему ты не дома? — раздражённо произнёс парень. — Ты бросил меня ради… — он посмотрел на Эрину и Спидвагона. -… них?       — Дио? — Джонатан немного растерялся. — Прости, я…       Дио его не слушал. Он обхватил его запястье, сжал сильно руку на нём и повёл ДжоДжо в сторону кассы так, как тащит за руку раздражённая мать капризного ребёнка. Джонатан виновато взглянул на своих друзей и послушно пошёл за Дио. Он видел, как Эрина мельком строго на него взглянула и отвернулась, как Спидвагон непонимающе-возмущённо на него смотрел, и от этого ему становилось ещё хуже. Ему было очень стыдно перед друзьями, потому что они даже не попрощались, а он ещё и как последний безвольный мальчишка не сумел ответить на пренебрежительный тон Дио в сторону своих друзей и просто пошёл за ним. Это раболепно, а раболепие и пресмыкание перед кем-либо Джонатан не любил. И в данный момент ему было противно всё его существо. Но также ДжоДжо чувствовал вину перед Дио за то, что не сообщил ему, что задержится. Так поступать нельзя. Джонатан не любил недосказанность. Он корил себя за то, что не смог сказать Дио такой простой вещи.       На самом деле ДжоДжо думал о том, чтобы сказать Дио о своих планах. Он честно хотел написать ему сразу же после того, как написал Спидвагону. И он взял телефон и зашёл в их с Дио чат. Но руки его будто не слушались. Да что там руки — всё тело перестало ему подчиняться. Он замер, уставившись в телефон. Им овладел непонятный страх, парализующий его, заставляющий просто оставить Дио в неведении. Джонатан почему-то решил, что Дио всё равно ничего не узнает, поэтому выключил телефон и постарался не думать о Дио.       И вот всё вскрылось таким премерзким образом. Дио шёл с ним за руку к кассе, купил себе портвейн и сигареты, и они вышли из универмага. ДжоДжо чувствовал себя в этот момент безвольной куклой, которой может управлять любой. И в этот момент в его голову закралась страшная мысль о том, что прогулка с Эриной и Робертом не была такой уж хорошей. Он вдруг подумал, что возможно они им управляют и заставляют делать плохие вещи, что это из-за них Дио на него злится. И ему от этих мыслей стало так горько, что ему хотелось плакать. Но заплакать он не мог, потому что Дио это не понравится.       Они зашли за угол и остановились. Дио достал зажигалку и сигареты. Взгляд у него был злобный, это было заметно даже через очки. По его резким движениям было понятно, что он на взводе. ДжоДжо это слишком хорошо видел, поэтому старался не раздражать его ещё больше.       — Мне хуёво, а ты даже не удосужился потревожиться обо мне! — начал Дио, держа сигарету в зубах. — А может, я бы умер, пока ты со своими долбоёбами шатался невесть где!       ДжоДжо стало страшно от этих слов. Он живо представил во всех красках то, как Дио, ещё более бледный, чем обычно, лежит в постели, не дышит, а тело его всё холоднеет и холоднеет. И всё это из-за него. Джонатан ахнул и широко раскрыл глаза, уставившись на Дио. Он даже не заметил того, что его друзей обозвали.       — И ты даже не справился о том, нужно ли мне что-нибудь! — слова Дио были едкими, как какая-нибудь кислота, и взгляд его прожигал ДжоДжо насквозь. — Скажи, ты совсем меня не любишь?       — Люблю! — голос Джонатана дрогнул.       — Любил бы, не оставил бы меня ради них! — прикрикнул на него Дио. — А мне пришлось больному выходить в магазин!       — Прости, — робко пролепетал Джонатан, опустив голову, — я не думал…       — Ты никогда не думаешь! — Дио теперь сорвался на громкий крик. — Никогда не думаешь, и этим подводишь меня и себя!       — Прости… — совсем тихо сказал ДжоДжо. Слова шли тяжело: в горле стоял ком. Но ДжоДжо не смел сейчас плакать. потому что иначе Дио ещё больше рассердится.       — Это ещё полбеды! — Дио выдохнул раздражённо. — Представь, если бы кто-то увидел тебя в компании этих! Сразу бы пошли слухи, что ты мне рога наставляешь! Представь, как мне бы за тебя краснеть пришлось!       ДжоДжо ничего не ответил. Если бы сейчас он хоть что-то произнёс, то из его глаз потекли бы слёзы. Он слишком хорошо это понимал, поэтому молчал, уставившись в пол. Он очень не хотел подводить Дио. Он не хотел, чтобы распускались какие-то неприятные слухи. Он не хотел, чтобы Дио в нём разочаровывался. Он не хотел, чтобы люди были о нём плохого мнения. Но всё это будто получалось само собой, будто что бы ни делал ДжоДжо, всё становилось плохо. Это очень его удручало и разочаровывало.       Шли домой они молча, не пытаясь даже друг с другом заговорить. ДжоДжо знал, что скорее всего Дио на него обиделся, но сейчас он бы не смог с ним помириться: всё это вылилось бы в очередную ссору. Оказавшись дома, они тут же разошлись по своим комнатам. ДжоДжо, чтобы забыться, решил заснуть. Но заснуть у него долго не получалось: мысли об этом прекрасном и ужасном дне ужасным роем шумели у него в голове. Вывод у Джонатана был один: с его общением с людьми всё очень плохо. Он не умеет вести себя нормально, не умеет думать. Дио прав. Дио во всём прав. Его нужно слушать. Но и с друзьями он плохо поступил, поэтому в какой-то момент он решил написать и Эрине, и Спидвагону с просьбой простить ему сегодняшний инцидент.       Спидвагон ответил сразу. Он написал, что не винит ДжоДжо ни в чём, но Дио повёл себя абсолютно неправильно. В очередной раз он напомнил, что к Дио надо относиться с осторожностью. Эрина же прочитала сообщение, с минуту что-то печатала, но отправленное сообщение было очень коротким. Было всего лишь два слова:

«Ничего, понимаю»

      ДжоДжо так обрадовался, когда увидел это сообщение. Ничего ему больше не нужно было: ни нравоучений, ни жалости. Простое понимание — вот настоящий дар! Это короткое сообщение успокоило его. Он наконец смог забыться сном, потому что понял, что всё-таки не всё он делает неправильно. Он заснул с приятной мыслью о том, что возможно у него появились настоящие друзья, о которых он всегда мечтал.

***

      Это случилось примерно через неделю после прогулки с Джонатаном. Спидвагон проснулся невесть где невесть когда и невесть зачем. Только открыв глаза, он понял, что всё его тело так иссушено, что нельзя было понять, как он вообще ещё жил. В кровати с ним лежал ещё кто-то. Спидвагон даже не знал, женщина это или мужчина, да и сейчас ему это было не важно. Он встал с кровати и, осознав, что из одежды на нём ничего не имеется, стал искать свои вещи. Ему хотелось бы найти хотя бы свои трусы, чтобы не пугать и не смущать остальных гостей квартиры, а всё остальное можно найти после того, как найдётся стакан чего-нибудь жидкого и освежающего. Нижнее бельё своё он нашёл на лежащем на полу человеке, единственным покрывалом которого были как раз вещи Спидвагона. Роберт вздохнул тяжело и взял свои вещи.       Сонное царство. Все ещё спали в этой квартире. Был ужасный беспорядок и грязь. Спидвагон старался не обращать на это внимания. Он в поисках воды аккуратно переступал через всё, что было похоже на людей или на то, на что наступать не следует. Пробравшись на кухню, Спидвагон наконец нашёл этот живительный и славный напиток, который определённо был ниспослан высшими силами, чтобы он не умер от жажды. Вода. Прекрасного вкуса вода. Опустошив несколько стаканов, Спидвагон выдохнул как-то обречённо и сел на стул. Восемь часов утра. За окном было спокойно. Но на душе у Спидвагона было как-то совсем тревожно.       Роберту Спидвагону шёл двадцать шестой год. За двадцать шесть лет своей жизни он не смог ничего приобрести. Квартиры своей он, на самом деле, не имел: та квартира, в которой он проводил Новый год, принадлежала его другу, уехавшему в отпуск и разрешившему Спидвагону в ней жить. Официального постоянного заработка не было. Рядом с ним всегда находились люди, но он был одинок.       Нельзя сказать, что Спидвагона такой образ жизни устраивал. Он просто не любит задумываться о том, что делает. И он правда старался как можно меньше времени посвящать раздумьям насчёт того, правильно ли он вообще живёт. У него это отлично получалось: с утра он думал лишь о том, как выжить в жутчайшее похмелье, днём, когда ему становилось лучше, он обычно навещал владельцев маленьких лавок, расположенных в даже Богом забытых местах — на окраинах города, чтобы они отдали ему часть денег, вечером, изрядно устав от деловых поездок «зайцем», он отправлялся либо в бар, либо на квартиру к кому-нибудь, ночь он проводил, напиваясь так сильно, чтобы в какой-то момент просто отключиться. И так проходил каждый его день.       Этим же утром он оказался один. И гадкие мысли, ничем не сдерживаемые, заполонили голову. Их невозможно было уже вытравить, невозможно было ни на что отвлечься. Спидвагон впервые за долгое время задумался над тем, как он живёт. Вокруг него только грязь. Вся его жизнь — Ад в его самом правильном виде, где все греховны, все страдают. В нём самом зияет дыра, которую он каждый день заполняет алкоголем, никотином и насилием.       — Проще убиться, чем продолжать так жить, — усмехнулся Спидвагон, глядя в окно.       Ему вдруг стало душно от всей той обстановки, которая постоянно ему сопутствовала. Бесчестие, подлость, всепоглощающая злоба — всё это следовало за ним по пятам. Это не нравилось Спидвагону. Он вдруг понял, что всё то, чем он занимается всю жизнь, ему противно. Его сущность, изначально добрая и честная, негодовала. Нельзя так жить.       — Всё, — Спидвагон тяжело вздохнул и аккуратно встал, — надо уйти отсюда прочь… Здесь оставаться — себя задушить.       Он даже забыл, что в данный момент на нём только майка и трусы, поэтому сначала поплёлся к выходу, а потом, внезапно вспомнив об этом, он всё-таки пошёл искать свою одежду. Через минут десять в квартире уже ничего не напоминало о его присутствии. Разве что, возможно, одна девушка или один юноша будут вспоминать о некоторой близости с ним.       Спидвагон шёл по улице, курил и думал, куда ему можно отправиться. Было у него всё же несколько верных друзей, которые могли его выручить. И все они жили в одной квартире. Он тут же обрадовался и направился к ним. Ох, и давно же он с ними не виделся просто так, без деловой надобности. Дело в том, что они вместе с этими друзьями ездили в разные лавки, чтобы заработать. Может они занимались не самым лучшим промыслом, но люди они хорошие. Они давно приглашали его к себе жить, Спидвагон всё отказывался, но, видимо, придётся согласиться на это. С этого момента Спидвагон решил, что будет стараться жить так, как велит ему сердце. Он будет честным, будет совершать только добро и будет стремиться стать таким же хорошим, как Джонатан Джостар.       Спидвагон часто думал о своём новом друге. В пьяном угаре он даже порывался написать или позвонить ему, чтобы сказать, как восхищается им. Но чувство стыда всё время не давало ему это сделать. Сидя на кухне, Спидвагон тоже думал о ДжоДжо. Он думал, что недостоин дружить с таким прекрасным человеком. Но теперь он решил, что будет равняться на него.       Джонатан Джостар. Вспоминая о нём, Спидвагон невольно начинал улыбаться. Этот замечательный человек заставлял думать его только о самом хорошем. Рядом с ним Роберт забывал о том, что мир на самом деле очень жесток. Но всё же он переживал за Джонатана, потому что тот живёт с очень плохим человеком — Дио. «Как там Джонатан?» — вздохнул Спидвагон, почему-то посмотрев на небо. Он достал свой старый, но верно служащий ему телефон (Спидвагон до сих пор считал, что этот телефон можно назвать новым, потому что он сенсорный). Он, оказывается, несколько дней был выключен. Да, точно, он разрядился, Спидвагон поставил его на зарядку в одной из квартир, но забыл потом включить его. Спидвагон удивился, когда обнаружил несколько пропущенных звонков и много сообщений. Сначала до него пытался дозвониться Джонатан. Увидев это, Спидвагон заулыбался, потому что ему льстило то, что ДжоДжо тоже о нём иногда думает. Потом ему звонила Эрина, и тут Роберт немного ужаснулся. В его голове тут же сложился пазл: Джоджо не смог дозвониться до него, стал расспрашивать Эрину о том, что с ним случилось, а Эрина решила помочь ему разобраться. Спидвагон почувствовал себя виноватым перед ними за то, что заставил их волноваться. Роберту было страшно смотреть сообщения, но он всё же это сделал. Писали ему опять же ДжоДжо и Эрина. Джонатан, конечно, начал писать раньше.       «Привет, ты, наверное, занят, раз не отвечаешь, » — написал Джонатан. — «Можно я тебе выговорюсь?»       «Конечно можно!» — ответил Спидвагон про себя, будто бы ДжоДжо ему только что написал.       «Не знаю, насколько хорошо так думать, а тем более писать такое человеку, которого это не должно касаться, но я тебе доверяю. Тем более, именно твои слова постоянно у меня в голове, поэтому позволь мне это обсудить именно с тобой,» — такое длинное, по меркам Спидвагона, сообщение было следующим. Спидвагона это заинтересовало и умилило. Ему было приятно, что Джонатан о нём думает.       «Помнишь, ты на прогулке говорил, что любовь это не тогда, когда просто ходят друг с другом вместе постоянно? Ты ещё сказал что-то вроде того, что я за Дио хожу, как привязанный?» — написал через несколько часов Джонатан. Он, видимо, всё это время ждал ответа. Спидвагону стало очень стыдно. Он не знал, куда себя деть от стыда.       «Так вот, я не постоянно хожу с Дио. Не подумай, пожалуйста, что я тебя в чём-то упрекаю, но я после твоих слов задумался. Просто Дио сегодня ушёл опять куда-то с друзьями, потому что ему стало лучше, а я уже который день ни с кем не общаюсь практически, потому что не хочу, чтобы он злился… Даже нет… Как только я с ним начал встречаться, у меня практически не осталось друзей, и я гулял только с Дио… Я просто это только сейчас заметил… Я ничего не хочу плохого сказать о Дио, так, наверное, плохо думать, но… Знаю, любовь это не тогда, когда вы ходите всегда вместе под ручку, но мне как будто кажется, что он меня почему-то не любит… Не знаю, насколько ты меня понял и насколько тебе это интересно, но я не могу это не рассказать, иначе я просто… Я не знаю, в общем, как поступить… Вот так…» — написал ДжоДжо.       Дальше следовали расспросы о том, почему Спидвагон нигде не отвечает ни Эрине, ни Джонатану. Сообщения от Эрины были немного грубыми, она в них спрашивала, почему Спидвагон не выходит на связь. И Эрина, и ДжоДжо определённо за него волновались. Спидвагон понял три вещи: во-первых, Джонатан — самый светлый человек на Земле; во-вторых, Дио — выродок, каких только свет ни видывал; в-третьих, он сам недалеко ушёл от Дио, потому что заставил волноваться Эрину и Джонатана. Злоба на Дио росла в Роберте поминутно, он чуть не разбил свой телефон от ярости, которую он испытал. Но благоразумие в этот раз победило. Не может же человек, который решил начать жить по совести, совершить такое необдуманное действие. Он затушил сигарету, кинул её в мусорный бак и принялся писать сообщение ДжоДжо.       «Привет,» — отправил Спидвагон через некоторое время, потому что не знал, что ответить на такие огромные сообщения. ДжоДжо был не в сети, но Спидвагон почему-то всё равно волновался.       «Прости, что не отвечал, у меня телефон разрядился, и я его не включил, » — написал Спидвагон спустя несколько минут. Он всё ещё не знал, как ответить на эти длинные сообщения. Вдруг ДжоДжо появился в сети, и у Роберта сердце замерло. Джонатан начал что-то быстро печатать, и Спидвагон почему-то испытал непонятный страх.       «Да ничего страшного! Рад, что всё с тобой хорошо. А то я начал переживать если честно…» — ответил ДжоДжо.       «Ты разве не должен быть сейчас на занятиях?» — удивился Спидвагон. Это единственное, что он мог написать в данный момент.       «Да, но ты наконец написал, я решил ответить, » — ответил Джонатан.       «Я тогда позже тебе напишу, чтобы не отвлекать, » — написал Спидвагон.       «Только давай тогда совсем ночью: Дио не любит, когда мне кто-то пишет».       Спидвагон вздохнул тяжело. Ему не нравился Дио, но нельзя же постоянно говорить ДжоДжо, что его парень — редкостный мудак: это разобьёт ему сердце. И Спидвагон отправился к своим друзьям, стараясь не думать о том, что происходит у Джонатана. Волнением не поможешь, нужно что-то делать.       Спидвагон наконец добрался до дома своих друзей. Он долго звонился в дверь, после чего ему открыл его старый друг, прошедший с ним через огонь, воду и медные трубы. Тату всегда был рад видеть Спидвагона и старался ему во всём помогать, хотя Спидвагон практически никогда не просил о помощи. Но вот он, легенда ночного Лондона, гроза баров и просто красавец, который выглядит сейчас немного помятым, стоит на пороге квартиры Тату и виновато улыбается. Тату оскалился в ответ по-доброму.       — Ты чего? — спросил Тату.       — Пожить можно здесь? — спросил Спидвагон. — А то я тут подумал и понял, что у меня дома нет…       — Конечно можно, чего ты спрашиваешь! — Тату ещё больше повеселел. — Проходи скорей!       Спидвагон прошмыгнул мимо Тату, смело, по-хозяйски прошёл внутрь квартиры, бросил на старое кресло рюкзак, в котором хранились все его вещи, и пошёл в гостиную. Квартира была не самой уютной. Здесь следовало обновить ремонт, выкинуть некоторое количество вещей и поменять хозяев на более прилежных. Но Спидвагону было плевать на уют, ему важно было, чтобы была крыша над головой, а всё остальное уже его не волновало. Тату предложил выпить, стал расспрашивать о том, как дела у Спидвагона, что его привело сюда. Спидвагон же от выпивки отказался, но охотно рассказал обо всём, что с ним приключалось.       Когда Тату оставил его одного, Спидвагон почувствовал себя нехорошо. Пустота в груди снова прожгла его, и он не мог ничего поделать с чувством собственной ничтожности. Спидвагон внезапно осознал, что переезд к Тату ничего не решил, не поменял его жизнь в лучшую сторону. Это его злило и печалило, он ничего не мог поделать с чувством отвращения к самому себе. Он хотел забыться как-нибудь, поэтому достал пиво и, решив, что одна бутылочка не будет лишней, стал писать слова поддержки Джонатану. Он писал удивительно длинное сообщение о том, что ДжоДжо нужно наконец понять, что Дио такой человек, который любить не способен, что по его правилам жить нельзя, что он просто использует Джонатана. И на это сообщение Джонатан не отвечал. Спидвагон решил умыться, чтобы время ожидания ответа не проходило так мучительно. Из зеркала на него смотрел уставший замученный человек. Глаза у него будто выцвели совсем, а синяки под глазами делали его внешность совсем непривлекательной. Спидвагон, глядя на своё отражение, нервно улыбнулся.       — Мразь, — сказал он. Его голос ничуть не дрогнул. — Мразь и урод. ДжоДжо не будет общаться с такой мразью.       Он рассмеялся очень громко. Смеялся он над собой, потому что он ни разу не видел более жалкого человека, чем тот, что смотрел на него из зеркала.       Надо было чем-то заняться. Надо было начать вытаскивать себя из трясины, в которую его долго засасывало. Но Спидвагон не мог ничего сделать: мысли о Джонатане не давали ему ни на чём сосредоточиться. Он постоянно проверял свой телефон в надежде на то, что ДжоДжо написал ему, но желанное сообщение всё не приходило. Спидвагон через время, обессилев от невыносимой тоски и ожидания, решил заснуть. Это не сразу получилось из-за мыслей, что не оставляли его, но в какой-то момент он заснул на диване в гостиной. Его не разбудил ни громко ворвавшиеся в квартиру друзья, ни телевизор, который они включили в гостиной, ни ругань в ночи. Он проснулся лишь тогда, когда рядом с ним завибрировал его телефон. Он тут же подскочил и разблокировал его. Сейчас Спидвагон чувствовал себя подростком, которому написала нравящаяся ему девушка. Такого волнения он, кажется, никогда не испытывал. ДжоДжо извинялся, что написал глубокой ночью, потому что Дио только сейчас лёг спать. Спидвагон уверял, что ничего страшного в этом нет. Они общались очень долго. Спидвагон никогда ни с кем так долго не переписывался, обычно его переписки с кем-либо были сухими и в основном в них обсуждались дела. Переписка с Джонатаном не была похожа ни на одну из них. И это Спидвагона радовало.       «Если хочешь, можем завтра обсудить это подробнее при встрече,» — предложил Спидвагон.       «Нет, не надо,» — ответил ДжоДжо. — «Я не хочу повторения ситуации».       «Ладно, тогда когда-нибудь потом встретимся,» — Спидвагон тяжело вздохнул, написав это.       «Да, обязательно,» — написал ДжоДжо.       Так происходило каждую ночь. ДжоДжо и Спидвагон переписывались, Роберт предлагал ему погулять, а тот отказывался, ссылаясь на то, что Дио расстроится. В какой-то момент Спидвагон не выдержал и написал Эрине. Он просил встречи с ней, и она согласилась. На самом деле Спидвагон жутко волновался. Ему было страшно и неловко встречаться с этой девушкой. И можно подумать, что такого в том, чтобы встретиться с подругой и обсудить всё, что хочется? Почему взрослый человек волнуется, словно подросток, когда общается с какими-то малознакомыми людьми, которые только недавно школу закончили?       Дело всё в том, что Спидвагон многое видел. Он знал разных людей, все они в большинстве своём были сложные в общении, у них у всех был сложный характер, к ним непросто было подступиться. Всю жизнь он был с такими и только с такими людьми. И вот впервые за его сложную жизнь у него появились они: открытые, наивные и добрые люди, с которыми легко общаться. Эрина и Джонатан ему очень нравились, но он боялся своих слов и действий. Спидвагон так не хотел их как-то обидеть, что контролировал себя каждую секунду, когда они находились рядом. Особенно он старался вести себя прилично при Эрине, потому что ему всё время казалось, что она вот-вот скажет ему: «Пошёл к чёрту!», развернётся, уйдёт, а за ней уйдёт и Джонатан. Эрина всегда Спидвагону казалась немного грозной и строгой девушкой, которая не простит никому даже небольшого, случайного оскорбления. Спидвагон же был остр на слова, поэтому мог её нечаянно обидеть, чего очень не хотел.       Но вот у Эрины закончились занятия, она вышла и увидела Спидвагона, который уже достаточно продолжительное время ждал её. Мокрый снег валил хлопьями, но, касаясь земли, практически сразу таял, всё было из-за этого сырым и мокрым, но это не волновало ни Эрину, ни Спидвагона. Они оба улыбались друг другу так тепло и дружелюбно, как никогда не улыбались. Спидвагон был рад увидеть Эрину, потому что она всем своим существом, своими движениями и повадками напоминала ему о ДжоДжо. Эрина же очень хотела увидеться с Джонатаном, но она боялась быть навязчивой, поэтому очень надеялась, что Спидвагон встретился с ней, чтобы вытащить ДжоДжо погулять. Они очень мило поздоровались друг с другом. Они были так приветливы, как никогда ранее. Будто бы они видели перед собой не друг друга, а Джонатана, которого любили с одинаковой силой.       — Так зачем ты хотел встретиться? — спросила Эрина, непонимающе хлопая глазами.       — Я? — Спидвагон удивился и запнулся на вдохе. — Тебе ДжоДжо писал? — спросил внезапно он, отведя взгляд стыдливо.       — Мы с ним обычно переписываемся по ночам. — чуть тише обычного сказала Эрина и отвела взгляд. В её голосе слышалось смущение, это немного напугало Роберта. — А вообще такие личные вещи нельзя спрашивать! — добавила она, и в её голосе появились жёсткие металлические нотки.       — Прости! — извинился Спидвагон, как только Эрина закончила свою фразу. — Я не хотел тебя обидеть, просто хотел сказать, что на мои уговоры он не поддаётся.       — Какие уговоры? — спросила Эрина таким тоном, что сразу стало понятно, что Спидвагону немедленно нужно выложить всю правду.       — Он не виделся со мной с того раза! — быстро выпалил Спидвагон. — Я постоянно зову его со мной погулять, но он каждый раз отказывается, говорит, Дио будет против. Я уже не знаю, что делать. — он с надеждой посмотрел на Эрину. — Может ты на него повлияешь, и мы вместе все прогуляемся?       Эрина тяжело вздохнула и отвела взгляд. Судя по всему, она тоже предпринимала попытки вызволить Джонатана из добровольного плена. Она нахмурила свои тонкие брови, взгляд, устремлённый вдаль, стал вдруг таким печальным, что Спидвагону её вдруг стало очень жалко. Он ощутил такую же тоску, которую наверняка чувствовала и Эрина. Роберт сделал небольшой шаг в её сторону и хотел было её обнять, но испугался, что она не поймёт этого жеста, поэтому так и замер с поднятой рукой.       — Он как будто не хочет со мной гулять! — отчаянно воскликнула Эрина. Спидвагон впервые видел её досаду. — Всё так же, как у тебя! — она выдохнула, пытаясь успокоиться, а потом пронзительно взглянула на Роберта. В её глазах была вселенская печаль, она была готова вот-вот расплакаться. — Может всё правда из-за Дио?       — Он ублюдок, мудак, пидорас, хуесос, говно, ссанина, еблан… — буднично перечислял Спидвагон, будто это вовсе не оскорбления. — Нужно спасать ДжоДжо от него! — вдруг выдал Роберт.       — Как? — спросила Эрина. — Он будто сам хочет сидеть возле него!       — Он, мне кажется, просто не понимает, что Дио уебан! — громко сказал Спидвагон, махнул ногой, будто пиная кого-то, а после боязливо взглянул на Эрину. — Можно же так говорить?       — Ты говоришь чистую правду такой, какая она есть, — сказала Эрина, слабо улыбнувшись, — этим ты мне и нравишься. Продолжай.       — Дио, конечно, уебан, но ДжоДжо этого не видит! — Спидвагон это говорил как-то очень воодушевлённо. — Но если мы постоянно будем говорить ему, что Дио — плохой человек, то он не будет нас слушать. Говоря такое, мы будем словно будить лунатика, а такое нельзя делать! Он должен сам проснуться, сам понять, что Дио — кусок говна!       — Но мы же как-то должны ему помочь! — воскликнула Эрина.       — Да! — вскричал Спидвагон, весело улыбнувшись, и взял Эрину за плечи. — Мы должны ему показать, что мир не заканчивается на Дио, что он заслуживает лучшего! И тогда он сам поймёт, что Дио — мразь.       — И всё у него наладится! — утвердительно сказала Эрина.       — Обязательно! — Спидвагон кивнул.

***

      ДжоДжо сидел у Дио в комнате, наблюдал за тем, как его парень собирается к своим друзьям. Ему было немного тоскливо из-за того, что Дио опять его покидает, но он ничего не говорил. ДжоДжо уже заранее переживал о том, как будет тащить пьяного Дио через весь город и пытаться провести его по дому так, чтобы никто не увидел, в каком состоянии находится Дио. Это всегда ДжоДжо казалось чем-то страшным и неприятным. Более неприятными для Джонатана были только приставания пьяного Дио. Но он ничего не мог сделать, поэтому просто давал советы, когда Дио просил его об этом. И всё же было печально, хотя, казалось бы, чему печалиться.       Внезапно на телефон, что Джонатан носил в заднем кармане, пока находился рядом с Дио, пришло сообщение. ДжоДжо был благодарен себе из прошлого за то, что включил вибрацию, потому что об уведомлении узнал только он. Если бы Дио об этом узнал, то был бы скандал. Дио не любил, когда Джонатану кто-то писал, потому что думал, что ничего хорошего из этого общения не выйдет. Дио говорил ДжоДжо, что люди, которые переписываются с ним, либо хотят разрушить их отношения, либо хотят плохо повлиять на ДжоДжо. Иногда Дио отпускал не очень приятные комментарии, когда ДжоДжо переписывался с кем-нибудь. Джонатану тогда почему-то становилось стыдно за то, что он отвлекается и не проводит драгоценное время с дорогим ему человеком. Почувствовав вибрацию, ДжоДжо медленно встал, будто бы собираясь просто размять ноги, подошёл к суетящемуся Дио, обнял его очень осторожно, а после, глядя на ничего не понимающего Дио, потянулся к его щеке и поцеловал.       — Что такое? — спросил Дио, непонимающе хлопая глазами.       — Ты просто красивый, — Джонатан улыбнулся, — уже скоро уходишь?       — А что, так хочешь, чтобы я ушёл? — хмыкнул Дио, отвернулся и продолжил собираться. — Не волнуйся, я уже скоро уйду, — холодно продолжил он, — можешь вызывать такси, я скоро спущусь.       — Прости, Дио, я не хотел… — испуганно пролепетал Джонатан.       — Не комментируй, я всё понял, — твёрдо и холодно ответил Дио. Он, видимо, правда всё понял, — я сам вызову такси. Уйди, будь добр.       ДжоДжо вздохнул и вышел из комнаты. Его опять одолели противоречивые чувства. Он был рад, что наконец сможет прочитать то, что ему написали, но за свою радость ему было стыдно. Сердце бешено колотилось от вдруг появившегося волнения. Он захлопнул за собой дверь в свою комнату, сам вздрогнул от созданного шума и закрылся. Ему казалось, будто он совершает какое-то страшное преступление. И вот он разблокировал телефон и широко улыбнулся. Спидвагон написал ему, чтобы он позвонил прямо сейчас. Джонатан тут же спохватился, стал набирать Спидвагона.       — Привет, — встревоженно начал Джонатан, нервно улыбаясь, — я был с Дио, прости.       — ДжоДжо! — зазвучали два голоса в трубке. Это были Спидвагон и Эрина, и после этой фразы они рассмеялись. — Пошли гулять!       — Эрина! — восторженно воскликнул ДжоДжо и засмеялся вместе с ними. — Ты тоже тут!       — Конечно тут! — ответила Эрина. — Пойдём с нами, ДжоДжо! Без тебя нам скучно!       — Можно чуть позже? — попросил Джонатан. — Дио скоро уйдёт, и я пойду к вам.       — Ладно, мы пока найдём, чем перекусить! — сказал Спидвагон очень весело.       — А где встретимся? — спросил ДжоДжо.       — У твоего магазина, — ответил Спидвагон, — давай, выпроводи Дио и хорошенько подготовься к прогулке, чтобы Эрина точно тобой залюбовалась! — он усмехнулся.       — Хорошо, до встречи, — прошептал в трубку Джонатан, засмущавшись.

***

      — Вот и поговорили! — гордо, почти торжественно объявил Спидвагон, убирая телефон в карман.       — Что это было? — строго спросила Эрина, сверля Роберта взглядом.       — Что? — от гордости Спидвагона не осталось и следа. Он тут же растерялся.       — Что за слова о том, что я залюбуюсь ДжоДжо? — ещё более строго повторила она, своими словами будто бы сдавливая ему горло и грудь. — Что ты этим хотел сказать?       Прекрасное лицо Эрины, той самой доброй, милой и славной Эрины, которую никто никогда не видел в гневе, вдруг стало выражать злобу. Её тонкие брови теперь были сведены на переносице, голубые глаза, открытые невозможно широко, сверкали опасным блеском, который Спидвагон бы никогда не пожелал видеть, аккуратный носик её был сморщен, а милые розовые губки — поджаты. Она сильно гневалась на Спидвагона за его слова, и Роберт боялся этого гнева. «Это конец», — подумал он и нервно сглотнул. В голове уже ярко вырисовывалось то, как Эрина даёт ему пощёчину, разворачивается и уходит. А дальше он никогда не видит ни Джонатана, ни Эрину. Спидвагон злился на себя: только идиот не смог бы уследить за своим языком, болтнуть такую обидную глупость и разозлить прекраснейшую девушку. Спидвагон не смел двинуться, не смел что-то сказать. Он опустил глаза, стыдясь своего поступка. Но вдруг он почувствовал какой-то прилив сил, в нём появилась смелость, чтобы посмотреть Эрине в глаза и извиниться. И на её личике он заметил румянец. Это была точно не косметика, это точно не из-за гнева. Она, видимо, за этим гневом пыталась скрыть своё смущение, и Спидвагон в тот момент всё понял. И смелости теперь в нём стало ещё больше.       — Ты ведь любишь его, — серьёзно сказал Роберт и вздохнул, — Ты им будешь любоваться в любом случае.       — Это не важно, — холодно сказала Эрина и отвела взгляд, всё продолжая хмуриться.       — Почему? — мягко спросил Спидвагон, приблизившись к ней. — Ты его любишь, значит для тебя это важно.       — Если для него это не важно, то и для меня тоже, — так же холодно проговорила Эрина, отшатнувшись.       — Но он же не знает… — начал Роберт.       — И не должен, — будто бы равнодушно пролепетала Эрина, перебив Спидвагона, — думаю, ты меня понял, — она быстро заглянула ему в глаза.       — Да, — Спидвагон кивнул, — пойдём я тебя накормлю в какой-нибудь кафешке неподалёку.       Ужин в недорогом кафе удался на славу: ни Спидвагон, ни Эрина, кажется, никогда не ели так вкусно и сытно за такую маленькую стоимость. Вообще Спидвагон очень редко бывал в подобных заведениях, потому что просто находил посиделки в кафе пустой тратой времени и денег, но посидеть с такой очаровательной девушкой, как Эрина, он был не против. Роберт даже заплатил за неё, хотя Эрина отказывалась. И они вместе стали добираться до магазина возле дома Джонатана.        Как же тепло они приветствовали друг друга, когда встретились! ДжоДжо был всё же очень рад увидеть Эрину и Спидвагона, хотя волнение в нём не отступало. Он всё боялся, что Дио каким-то образом всё узнает и будет очень недоволен. Ему везде мерещился Дио, и он всё думал о том, что будет делать, если Дио их заметит. Хоть он и как-то взаимодействовал с Эриной и Спидвагоном, но мысли его заняты были другим.       — ДжоДжо, что-то не так? — вдруг поинтересовался Спидвагон, заметив, что Джонатан как-то отстранённо ведёт себя.       — Всё хорошо, — ДжоДжо улыбнулся, повернувшись к ним.       — Нет, ты какой-то странный, — сказала Эрина, внимательно посмотрев на него, — давай рассказывай.       — Ну, — Джонатан нервно усмехнулся и отвёл взгляд, — не знаю, просто волнуюсь.       — А почему? — Спидвагон не хотел униматься.       — Спидвагон, прекрати! — Эрина шикнула на него. — Не видишь что ли, что не хочет ДжоДжо отвечать?       У Джонатана вдруг что-то в груди будто что-то замкнуло. Его возмутило своё же поведение, потому что так себя хорошие люди не ведут. Не должен он от друзей что-то скрывать, хоть и в волнениях стыдно признаваться. Но то, что Эрина пытается защитить его от «нападок», возмутило его больше всего. Это он должен её защищать от всего, а не она его. И, чтобы доказать себе, что он не трус и что его не надо защищать, он решил рассказать всё им — друзьям, которые ни за что его не будут судить.       — Я просто волнуюсь… — ДжоДжо смутился, опустил голову, но продолжал говорить. — Что будет, если вдруг Дио меня увидит опять? Потом, боюсь, он будет зол.       — Да чего тебе бояться! — воскликнул Спидвагон и хлопнул его по спине. — Ты сильный и большой, тебя никто не сможет победить!       — Если бы в этом всё дело было… — Джонатан поднял глаза наверх и вздохнул как-то очень тяжко, будто нёс тяжёлый груз. — Я не хочу Дио обидеть… А я с вами гуляю… — ДжоДжо вдруг замолк ненадолго. — Мне весело, но как будто так быть не должно…       — Почему не должно? — спросила Эрина, взяв ДжоДжо за руку и внимательно глядя на него.       — Я без Дио, я, считай, бросил его одного… — сказал Джонатан, вновь опустив голову. — А так нельзя…       — Так, погоди… — остановил его Роберт, замахав руками. — Это он тебя бросил одного и смотался на какую-то вписку! Мы его не увидим, потому что он наверняка уже в слюни в каком-нибудь доме и пересосал там всех! А ты просто гуляешь со своими друзьями и даже не пьёшь! Тогда почему ты испытываешь вину, а он нет? Почему он может быть где хочет и с кем захочет, а ты нет? — Спидвагон остановился на мгновенье посмотрел ему в глаза. — Это как-то неправильно и возмутительно!       И снова это чувство, будто сердце сначала билось в одном ритме, потом на мгновенье остановилось, а после стало биться в абсолютно другом. Дыхание тоже сбилось. Это ощущение можно было сравнить с окунанием в ледяную воду. Действительно, Роберт был прав. Дио постоянно где-то пропадает, ДжоДжо в это время сидит дома. Это неправильно, так не должно быть. Раз они любят друг друга, то почему то, что делает один, не может сделать другой.       Больше они не думали о Дио. ДжоДжо стало гораздо легче, он теперь полностью отдавался прекрасному времяпрепровождению с хорошими людьми. С Эриной и Робертом правда хорошо и легко, и нет в их дружбе ничего плохого. ДжоДжо теперь точно знал, что Роберт и Эрина его не предадут. Они правда переживают за него, правда заботятся о нём. А этот вечер Джонатан никогда не забудет, потому что вечер, когда он по-настоящему вышел в мир без чувства вины за это, нельзя забыть. Нельзя забыть это мимолётное чувство свободы. Нельзя забыть эти прекрасные часы.