«
Ты бестолковая, никому не нужная психопатка», «
А ещё тупая», «
Да, точно, тупая».
—Что они сейчас тебе говорят?
—Говорят, погода отличная.
Тяжёлый вздох сидящего напротив немного полноватого мужчины говорил о том, что он невероятно устал. Но несмотря на выходной и День Рождения дочери, он сидит здесь и пытается вытянуть из неё хоть что-то стоящее.
Тарабанящие в окно капли дождя успокаивали, заставляя почувствовать лёгкую сонливость.
«
Это ты во всём виновата», «
Ты».
Стрелка настенных часов пересекла половину двенадцатого, говоря о том, что осталось всего двадцать минут до конца сеанса.
Нетерпение мужчины передавалось через топот его ноги по полу. Сбитое дыхание. Почёсывание носа. Он хочет побыстрее закончить и получить свои обещанные деньги.
Он успеет купить ту самую розовую куклу с которой дочь не сводила глаз в магазине игрушек, но будет ли она стоять на прилавке в выходной день через эти проклятые двадцать минут?
—Паула. Тебе ведь и самой надоело здесь сидеть, не так ли?
Его терпение лопнуло, как только он сложил очки. Скрестив руки на груди, мужчина показал, что настроен серьёзно и ожидает такой же серьёзности от неё.
—Мне вовсе не надоело. Эти два часа в вашей компании освобождают меня от призирающих взглядов родителей вне этого кабинета.
Это было её первое признание с начала пребывания здесь. Первая толковая вещь, которая дала мужчине немного расслабиться.
Облокотившись спиной об мягкое кресло, он с незаметной улыбкой взглянул на неё.
—Ты чувствуешь вину перед ними?
—Да. Хоть и понимаю, что моей вины в случившемся нет и не могло быть.
«
Смешно», «
А ты сама в это веришь?».
—Знаю, что многие говорили тебе о том, что со временем будет легче. Особенно, когда ты расскажешь об этом и отпустишь, но нет, тебе не будет легче, но тот осадок, что тебя мучает слегка утихнет.
—А вы не промах, сеньор. Спасибо за сеанс, но Вам пора.
Её взгляд указывал на семейное фото, стоящее на краю стола и покрытое еле заметным слоем пыли. Улыбки двоих довольных детишек, красивая белокурая жена и он. Ни разу за два года она не видела его с улыбкой. Такой строгий, серьёзный на вид дядька, расплывался в широкой улыбке, как ребёнок впервые попробовавший сладкую вату.
«
Ты всё испортила», «
И как ты смеешь смотреть на его детей?».
Закрыв двери кабинета, она оказалась в широком, ярко освещённом коридоре. Проходящий мимо персонал в светлых халатах ослеплял после двух часов нахождения в неосвещённой комнате. Она не любила свет, точнее такой ослепляющий. Он пугал её.
—Свети на лицо, я не вижу её.
—Она напугана?
—О да, детка, бойся меня.
—Давай быстрее, я тоже хочу её.
—Так присоединяйся.
Привыкнув к такому освещению, Паула присела на мягкий диванчик в холле, понимая, что через десять минут за ней придут.
Людей было мало. А чего ещё можно было ожидать в субботу? Это не кафе, где люди чаще всего перебывают в выходные.
Больные, ожидающие своей очереди маялись не находя себе места.
Невостребованные журналы, лежащие на прозрачных, стеклянных столиках иногда менялись. Каждую неделю вместо привычных медицинских журналов, появлялись тематические: детские, женские и мужские. Машины, красота, мир животных, кулинария и сказки, выбирай, что душе угодно. Клиника пыталась отвлечь внимание больных от мучающей боли, но когда больно — сложно думать о чём либо другом. Несмотря на это попытки заслуживают похвалы.
«
Долго ты ещё будешь нас игнорировать?», «
Смотришь на сказки?», «
Ты не заслуживаешь жизни поле всего этого».
Тянущаяся рука к одному из журналов привлекла её внимание. Переместив свой взгляд на явно новенького здесь, она увидела кудрявого паренька с родинкой возле глаза. У неё была такая же, что пробудило давно забытую и еле заметную улыбку показаться на её лице.
Она знала его ещё по школе, когда ходила туда. Он был старше на год.
Андер Муньос, такой красивый, но такой отдалённый от неё. Парень когда-то нравился ей, но симпатия утихла не успев раскалиться.
—О черепахах самый интересный.
Посоветовала девушка, наблюдая за тем, как парень не мог определиться с выбором журнала, нерешительно тянувшись к журналу о морской охоте. Её голос слегка напугал его, от чего рука дёрнулась, но всё же определившись, кудрявый взял журнал с черепахами.
—Давно тебя не видел.
Значит всё-таки замечал её в школе.
Его взгляд был прикован к ней и уводить его он не собирался. За последние два года он действительно изменился.
—Я на домашнем обучении.
Больным он не выглядел, но сомнения о том, что у него что-то болит не было.
—Что у тебя?
Интерес брал вверх и бесцеремонность уже давно не пугала её.
—Рак, а у тебя?
—Я сумасшедшая.
Они смотрели друг на друга без явных эмоций. Его удивило, что она не сочувствовала ему. Её же, что его не удивило сказанное.
В холле показались две знакомые макушки. Родители вновь послали гонцов забрать её. Это уже не было удивительным.
«
Им стыдно, что ты их дочь», «
Они даже видеть тебя не хотят», «
Так тебе и нужно», «
Страдай», «
Страдай», «
Страдай»…
—Отличного чтения о черепашках.
Взяв в руки сумку, она направилась навстречу к приехавшим за ней мужчинам, которые явно были не в восторге от задания босса.
Ехать в одной машине с двумя амбалами было некомфортно. Водитель отключил музыку, что делало поездку более напряжённой. А запах их парфюма заставил почувствовать лёгкий приступ подступающей тошноты. Худшая поездочка за последний год.
—Зачем ты так надушился, ты не на свиданку шёл.
—Не отвлекай меня, придурок.
Охрану отец нанял ещё два года назад после случившегося. Она пыталась не вспоминать те события, всячески избегая этого в разговорах и в людях, причастных к тому злополучному дню, но голоса в её голове постоянно напоминали ей об этом.
Были ли попытки самоубийства? Нет. Она не настолько слабая.
Самоубийство — это лёгкий выход, жить намного сложнее.
«
Убей себя», «
Умри», «
Давай, умри».
На её счастье родителей дома не оказалось, но была домработница и садовник, которых девушка предпочла избегать. Их лиц она видеть не хотела.
Картины в зале заляпанные кровью, стеклянные ступеньки ведущие на второй этаж с мелкими, алыми каплями, испуганные лица персонала и окровавленные тела братьев. Внезапные воспоминания заставили упасть на пол, забывая как дышать. Воздуха ставало всё меньше, глаза наливались слезами, а сердце отстукивало в висках, разгоняя страх всё дальше по телу.
Аккуратное прикосновение к плечу вернуло её в реальность. Тёплые объятия и нежные поглаживания по спине в попытке успокоить приступ девушки, заставили вспомнить как дышать.
—Всё хорошо...
В голосе она узнала сегодняшнего знакомого из клиники. Он был напуган её состоянием, но как только он почувствовал, как её тело в его объятиях расслаблялось, успокоился.
—Думаешь она мертва?
—Ну, вроде не дышит.
—Жаль, я бы ещё поигрался с ней.
Горячий чай обжигал язык, приводя в чувства. Зелёный, мята с ромашкой. Это был её любимый чай, который она не пила уже два года.
Единственное, что она пила — абсент, вода и голландский виски.
Да, она слишком молода для алкоголя, но и для годичной депрессии тоже не взрослая.
—Расскажешь?
Спросил парень, делая глоток приготовленного девушкой чая, тем самым вытягивая её из раздумий.
Кудрявого впустила домработница под предлогом учёбы, сама же ушла на вечернее рандеву, так как и для неё сегодня был выведен выходной.
—Два года назад...
Ей было трудно рассказывать это. Ведь даже на протяжении этих лет она мучила психотерапевта молчанием. Сегодняшний совет мужчины послужил толчком для неё.
—Пока родители были на работе, в мой дом ворвались грабители, убили моих братьев и изнасиловали меня.
С болью выдохнув, девушка не хотела смотреть в глаза парню, сидящему сбоку. Она давно ничего не ощущала, ни чувств, ни эмоций. Сейчас же, весь спектр чувств бушевал внутри неё. Почему рассказывая, она чувствует это?
—Родители обвинили меня в их смерти и до сих пор напоминают об этом. С тех пор я слышу голоса в моей голове.
Муньос терпеливо слушал, не перебивал, обдумывал её слова. Он не считал её сумасшедшей, ведь после такого мало кто будет здраво мыслить.
—В произошедшем нет твоей вины.
Хоть они и были еле знакомы, он искренне переживал за неё. Услышанное любого повергнет в шок, даже незнакомца.
Нависшая в комнате тишина помогла осмыслить всё вышесказанное. Её прервал вновь начавшийся дождь.
За долгими разговорами обо всём, Паула так и не заметила, как голоса в её голове стихли...
—Мне наверное уже пора.
Стрелка часов пересекла полночь, сонливость ощущалась как из-за меняющейся погоды, так и из-за позднего времени. Родителей, как и их гонцов не наблюдалось, что радовало.
—Останься. Пожалуйста...
Она боялась привязываться к нему, но и отпускать его она тоже не собиралась...
—Разрешишь мне кое-что попробовать?
Спросила она, глядя ему в глаза. Она ожидала его ответа и как только он кивнул, Паула подошла к нему. Сев ему на колени и заглянув ему в глаза, она накрыла его губы своими. Да, решение необдуманное и странное, но она хотела попробовать какого это, ведь её первый поцелуй нагло украл один из грабителей. И не только поцелуй. Это было противно, больно и омерзительно.
Губы Муньоса были настолько мягкими, что не хотелось переставать ощущать их на своих. А вкус чайной мяты не перебивал его малиновый привкус.
Он не ожидал таких действий от девушки, но несмотря на это поддался, углубляя поцелуй. Она и не представляла, что он может быть настолько нежным. Почувствовав его горячие руки, обхватывающие её талию, она ощущала всю его силу.
—Разрешишь кое-что попробовать мне?
Спросил он, немного отстранившись от неё, заглядывая ей в глаза. Она уверенно кивнула, возвращаясь к его губам.
Андер аккуратно взял девушку на руки, направляясь в её комнату.
Перебравшись на её кровать, он снял с себя футболку, помогая оголить верх девушки. Открывая прекрасный вид на её подтянутое красивое тело. Нависая сверху он оставил дорожку поцелуев на её шее, от чего по телу пробежали мурашки, даря неописуемое ощущение внизу живота.
—Ты уверена?
Серьёзно спросил Андер нехотя отстранившись от неё. Его карие глаза с оттенком грецкого ореха сверкали искорками при лунном свете доносящегося из приоткрытого окна. Несмотря на дождь, небо было ясным.
—Да.
—Жалеть не будешь?
—А ты?
Ответом послужил поцелуй, дарящий эйфорию, которая делала эту ночь сказочной...
***
Ночь без кошмаров была чем-то новеньким для неё, как и голоса, мучающие её на протяжении двух лет, которые незаметно исчезли. Неужели ей для этого действительно нужно было открыться кому-то?
Солнечный день после ночного дождя освещал всё на своём пути. Солнечные лучи проникали сквозь всё ещё приоткрытое окно, играясь на лице парня, от чего тот стал жмуриться. Девушка попыталась спасти его сон, создавая небольшую тень рукой на его глазах, но он всё равно проснулся, улыбаясь её попыткам.
—Попытаться стоило.
Призналась она, на что получила лёгкий поцелуй от парня.
—Ну ради такого я могу хоть каждый день спасать тебя от солнышка.
Он вновь улыбнулся, понимая, что хочет того же...
***
Разговор с родителями не заставил себя долго ждать. Она любила их, но ненавидела то, как они к ней относятся.
—Я не виновата в их смерти. Никто из нас не предсказатель, чтобы знать, что случится.
Бушующий ветер за окном как раз описывал то, что происходит сейчас в её голове. Её семья никогда не брала выходной лишь для того, чтобы выслушать её.
Всё, о чём она думала, что их ненависть к ней будет куда сильнее их любви. Но кто знал, что они пойдут на уступки несмотря на такой загруженный график.
Распустив всех работников в том числе и персонал, ухаживающий за домом они сидели на кухне с тремя кружками зелёного, мятного чая с ромашкой, пытаясь спокойно во всём разобраться.
—Но ты ведь не попыталась спасти их.
Выступила мать, которая первые две недели после случившегося не разговаривала с ней. Даже не смотрела в её сторону. Отец же пытался вынудить из себя пару слов, но и это у него плохо получалось.
Переведя взгляд на женщину, младшая Гарсия пыталась спокойно мыслить и доносить информацию, дабы не вызвать слёз. Именно для этого, она покусывала нижнюю губу.
—Откуда ты знаешь, пыталась я или нет? Их убили в то время, как я спала, единственное, что я слышала, крик Эйдана. Когда побежала на помощь, они уже расправились с Итаном. Знаете почему я осталась жива? Потому что они подумали, что я мертва, когда насиловали меня, оба.
Почувствовав во рту металлический прикус она поняла, что попытки не заплакать провалились. На глазах показались слёзы. Родители не знали о том, что рассказала дочь, ведь её тогда вовремя отвезли в больницу.
Виновников всего этого нашли. Первое, что выдало их — тот самый едкий аромат духов, название которых она знала, и которые полиция нашла в багажнике авто одного из них. Сейчас они гниют в тюрьме, а о пересмотре дела могут и не мечтать.
Облегчение настигло её, как только она закончила. Видеть сейчас кого-либо она не хотела, но лучше, чтобы кто-то был рядом с ней.
—Прости нас...
Единственное, что смог произнести отец. Даже на его глазах показались слёзы. Казалось бы, пуленепробиваемый бизнесмен из стали не выражающий своих эмоций умеет плакать.
Всё, что она сделала — выговорилась, со стороны родителей ожидалось только понимание и принятие той правды, которую они услышали.
***
Настенные часы, пересекающие черту в половину двенадцатого говорили о том, что время её крайнего сеанса у психотерапевта подходил к концу.
—Тебе стало легче?
—Как Вы и говорили, тот осадок, что меня мучил — утих, но боль от утраты братьев никогда не покинет меня и единственное, что мне остаётся — принять это и жить дальше.
—Я рад за тебя, сеньорита. Надеюсь нам не нужно будет вновь встречаться здесь.
—И я на это надеюсь, сеньор.
Покидая пределы кабинета Паула взглянула на сидящего в холле Муньоса, увлечённо переворачивающего страницы журнала о черепахах. Его взгляд на ней заставил его улыбнуться, а её почувствовать себя живой...
