Книга на каждый день

      Понедельник.       Ицки поправил очки, прежде чем продолжить поиски формуляра в практически бесконечной картотеке — на это ушли драгоценные минуты, которые он мог потратить на чтение остросюжетного романа. Куго Гинджоу — автор-новичок, а дебютная книга — бестселлер, уже который по счёту дополнительный тираж расхватывается как онигири с тунцом из круглосуточного магазина. Несмотря на шум, Ицки решился прочесть хит только спустя пару месяцев после выхода, и то больше ради исполнения профессионального долга, чем из искреннего интереса. Завязка прямая, как палка, зиждилась на четырёх ногах, как любой порядочный табурет: протагонист-детектив, смерть, тайна и конечно же заговор. Первые десятки страниц унылы и шаблонны, Ицки лишь тихо посмеивался над незадачливым молодым следователем, который только поступил на службу и пытался быть затычкой в каждой дыре. Наивняк да и только.       — Сенсуи Шинобу, верно? — переспросил Ицки, возвращаясь с формуляром в руках.       С высоты своего колоссального роста посетитель пробежал быстрым взглядом по популярной книге, что дожидалась Ицки на стойке рядом с компьютером и аккуратной стопкой документов. На смуглом лбу легла морщинка, исказившая родимое пятно, а затем посетитель запоздало кивнул, отвечая на вопрос.       — Давненько вы к нам не заглядывали, — на лице Ицки появилась вежливая улыбка, простая светская беседа никогда не бывает лишней.       — Работа, — Шинобу пожал плечами.       — Понимаю, даже у библиотекарей не всегда есть минутка для чтения.       — И всё же вы поспеваете за трендами.       Ицки посмотрел на посетителя снизу вверх, очки съехали вниз по переносице, хитовый роман молниеносно отправился в недра выдвижного ящика.       — Вы тоже неплохо осведомлены для того, у кого нет времени на книги.       — Работа, — Шинобу вновь пожал плечами, но на этот раз позволил себе немного улыбнуться.       — Интересно, — протянул Ицки, рассматривая стопку книг, которые выбрал Шинобу. Искусство ведения деловых переговоров, ораторское мастерство и не совсем вливающийся в этот дуэт тренинг личностного роста в виде тонкой брошюры. — Интересная у вас, должно быть, работа.       — Пытаетесь угадать мою профессию?       — Конечно нет, я же не детектив.       — А кто вы?       — Всего лишь скромный наблюдатель.       — Значит, вмешиваться в сюжет вам не по вкусу?       На мгновение их взгляды пересеклись, Ицки понял, что этот разговор откровенно развлекает его собеседника. Возможно, ему даже не было интересно на самом деле, и он получал удовольствие от самого процесса обменом информацией.       Обмен ли это?       Ицки вернул на стойку внесённые в базу данных издания и только тогда ответил:       — Дело читателя — следить за сюжетом, а не перекраивать его.       — Но разве вам никогда не хотелось, скажем, изменить концовку книги?       — В таком случае, мне проще было бы самому начать писать книги с нуля.       — Логично, — согласился Шинобу и мельком полуобернувшись заметил, что за его спиной начала мало-помалу собираться очередь. — Что ж, спасибо. И приятного чтения.       После этого он ушёл, а Ицки вернулся к работе, неспешно обдумывая визит необычного посетителя. Вернее, сам он был едва ли примечателен чем-то, кроме исполинского роста, но его манера говорить расслабляла и напрягала одновременно — вопрос за вопросом, не то вежливость, не то искренний интерес, без принуждения, но ответ так и норовит сам выскочить изо рта. И при этом — ни слова о себе.       Только «работа».       Дипломат? Но для дипломата книги по личностному росту и красноречию — такой же наивняк, как и первые страницы хитового романа для Ицки, который прочёл уже столько детективов, что все они смешались в голове и в конце концов превратились в сухую выжимку — шипучий трёхактный концентрат, вкусы в ассортименте, для объёма просто добавь воды.       Ицки дал книге шанс — если она сможет заинтересовать его за первую сотню страниц, то он прочтёт её до конца. В противном случае она тут же отправится на полку. С этой мыслью он отправился вслед за молодым детективом по страницам — по оплёванным дождём улицам мрачного города, в тёмных закоулках которого сплетаются в ядовитые клубки кобры преступного мира.       Вторник.       Медицинский справочник, брошюра об оздоровительной гимнастике, аэробика для начинающих — каждое издание, ведомое педантичными руками библиотекаря, заняло своё место. Пальцы пробежались по корешкам, взгляд скользнул в просвет между полками. С лёгким интересом Ицки встал на цыпочки — по ту сторону книжного шкафа широкая спина, закрывающая почти весь обзор на стеллажи с книгами о боевых искусствах. Взвесив в руке энциклопедию европейского холодного оружия средних веков, Ицки усмехнулся.       — Слова — недостаточно весомый метод убеждения? — он как бы между прочим высматривал место, идеально подходящее для последней книги, но краем глаза косился на Шинобу.       — Иногда кулаком и добрым словом можно сделать гораздо больше, чем просто добрым словом, — мрачно отозвался тот, не отрываясь от краткого гида по видам рукопашного боя всех уголков мира. — Язык жестокости уже достаточно красноречив, вам так не кажется?       Ицки коротко усмехнулся — кажется, он по собственной воле снова вовлёк себя в разговор, в котором обязан будет из вежливости отвечать на вопросы.       — С какой стороны посмотреть. Даже в художественных книгах боевые сцены часто недостаточно ясно звучат, страшно подумать, какую красоту вы пытаетесь углядеть в справочнике.       Резко Шинобу схлопнул страницы, повернул голову к собеседнику, острый взгляд ножами упал на лицо Ицки, он даже немного сощурился от почти ощутимой боли. Толстый корешок энциклопедии сжался под пальцами, это выглядело почти подозрительно, почти как проявление страха.       — Что-то я не совсем понимаю, что вы имеете ввиду.       — Ничего особенного, — книга отправилась на свою полку, и Ицки решительно зашагал прочь. Он продолжил только когда понял, что Шинобу идёт за ним следом. — Лишь хотел сказать, что драки в реальной жизни и приключенческих романах — далеко не одно и тоже.       — И в чём же разница?       — В чувствах. Видите ли, драки и секс — по сути одно и то же, — он не стал пояснять сразу, чтобы немного насладиться тишиной замешательства. — Чисто техническое описание волнует только дилетантов и фетишистов, а требовательный читатель ждёт от автора эмоций, раскрытия образа персонажа. Ради чего он это делает, о чём думает в процессе.       — Следуя вашей логике, в реальной жизни эмоции никого не интересуют.       — В реальной жизни никого не интересует образ персонажа.       На стойке его всё ещё ждал пухлый бестселлер, но в этот раз Ицки не стал стыдливо смахивать его под столешницу, а наоборот выразительно постучал ногтем по матовой обложке, привлекая внимание Шинобу.       — Вы читали её?       — Можно сказать и так, — расплывчато ответил он.       — Атэнэ, который начинает помогать детективу, очевидно, что ему нравится решать вопросы силой, но почему?       — Потому что он наёмный убийца.       — А разве не наоборот? — спросил Ицки, принимая справочник из рук Шинобу и делая пометку в формуляре. — Разве не было бы более логично, если бы он избрал путь убийцы именно потому, что это ему по душе?       — Может быть, у него были другие причины, и он вошёл во вкус в процессе, — ответил Шинобу, пожав плечами.       — Так в книге не расскажут о его прошлом?       — Не слишком много, он же не главный герой, — Шинобу принял книгу из рук библиотекаря, похлопал мягкой обложкой по ладони, а затем спросил. — Ставите на то, что он всё же просто маньяк?       Ицки покачал головой, коротко усмехнувшись.       — Не думаю. Атэнэ жесток, но он не сумасшедший. У него холодный разум и крепкая воля, раз он продолжает жить в полностью механическом теле, хоть и открыто презирает людей с имплантами. Он хорошо держится для кого-то, кто зажат между патологической гордыней и унизительным положением, которое он никак не может исправить.       Шинобу остановил взгляд на книге в своих руках, пальцем провёл несколько раз по уголку — странички с сочным треском пролистнулись — а затем проговорил задумчиво:       — Какой глубокий анализ.       — Поверхностный взгляд слишком скучен. Как я уже сказал, требовательный читатель хочет получить больше, чем просто слова, а порой даже больше, чем автор вообще вложил в работу, — Ицки прикрыл на мгновение глаза, а затем вернул внимание компьютеру. — У вас только справочник?       — Думаю, мне нужна ещё пара книг, — сказал Шинобу после небольшой паузы и уверенным шагом вернулся в зал.       Среда.       Ицки находился в благодушном расположении духа — после двухсотой страницы сюжет наконец-то начал пахнуть чем-то интересным, а обеденный перерыв идеально совпал со сценой трапезы. Вернее, сценой детально и невероятно вкусно описанного процесса приготовления о-набэ, которое затем было съедено квартетом главных героев. Ицки перекусил захваченным из дома конвертиком-кимпабом, но ему всё ещё хотелось есть и непременно набэ.       Желудок предательски завыл, когда на стойку перед Ицки опустилась стопка кулинарных книг — итальянская кухня, мексиканская и восточно-европейская.       — Значит, силовой метод не сработал, — Ицки чуть было не рассмеялся. — Решили вернуться к более мирным путям?       Брови Шинобу изобразили волну, сверху на стопку упала книга о хюгге.       — В жизни иногда нужно немного разнообразия.       Мысли о набэ спасовали перед пастой с томатным соусом — просто, сытно и внесло бы разнообразие в обычный рацион. Или сделать на завтрашний обед тако, можно даже обойтись без острого соуса, просто положить в тортилью то, что найдётся в холодильнике, не всё же рис в водоросли заворачивать.       Не сразу, но Ицки всё же заметил, как тёмные глаза следят за ним, не то лениво, не то со скрываемым интересом. Именно так он понял, что нехарактерно медленно выполняет свои обязанности.       — Прошу прощения, немного задумался, — признал он, вежливо улыбаясь.       — Не слишком плотно пообедали?       Ицки чуть нахмурился, но быстро взял себя в руки. Может ли быть Шинобу детективом? Задавать вопросы и делать смелые выводы из незначительных деталей — разве не этим они обычно занимаются? Прибавить к этому неожиданный и сильный интерес к одной конкретной библиотеке — это ли не прикрытие для того, чтобы за кем-то незаметно наблюдать.       Из окон видна дорога, по ту сторону — кафе и обувной магазин, может быть, кто-то из служащих замешан в тёмных делах? А может быть, он следит за кем-то в самой библиотеке, может даже за…       «Хватит, — сказал он себе, резко обрывая нервную цепочку предположений, — эта книга определённо плохо на меня влияет».       — Какое интересное умозаключение, — произнёс он вслух. — На самом деле, виноват Дацело.       — Простите? — Шинобу приподнял бровь.       Ицки хохотнул — озадаченное лицо напротив его развеселило — кивком указал на детективный бестселлер.       — Дацело, напарник детектива, слишком хорошо готовит. Сначала он мне не очень-то нравился, но очевидно, что среди главных героев он больше всех тянет на обычного настоящего человека, эдакий резонёр. А ещё он очень обаятельно грызётся с детективом.       — И это делает его простачком.       — Не думаю, что это недостаток. Стихия Дацело — обычные бытовые сцены, в них он лучше всего раскрывается. Особенно то, как он привязан к своей домашней капибаре, — Ицки коротко рассмеялся. — Я понимаю, кошка, собака, попугай, черепашка, но капибара?       — Автор решил быть менее очевидным? — предположил Шинобу, принимая из рук библиотекаря книги.       — И при этом Дацело готовит только японскую еду? Если на то пошло, то автору было бы неплохо научить героев какой-нибудь новой кухне. В жизни иногда нужно немного разнообразия — так вы, кажется, сказали?       Шинобу кивнул и спрятал кулинарные книги в неприметный тёмный рюкзак.       Четверг.       Ицки даже не удивился, когда увидел Шинобу у стеллажа с остросюжетной литературой, он сосредоточенно листал один из романов Паланика. Мысленно Ицки сделал ставку, что следующим в его руках окажется либо Стивен Кинг, либо Дин Кунц.       — Снова меняете стратегию? — спросил он, тихо подойдя со сборником рассказов Харлана Эллисона — строго говоря, он должен стоять в разделе научной фантастики, но порой Ицки казалось, что он бы хорошо вписался в компанию авторов ужасов и триллеров. — На этот раз запугивание? Не так-то много вариантов осталось.       — Это скорее продолжение темы о красоте языка жестокости.       — Если судить по вашему выбору, — Ицки выразительно заглянул в приоткрытую книгу, — дело не только в жестокости.       — А в чём ещё, в чувствах? — спросил Шинобу с усмешкой.       — Приятно знать, что вы запомнили мои слова, — ответил Ицки на шпильку.       — Попробую угадать, что бы вы сказали дальше: жестокость в книгах — то же самое, что секс, техническое описание интересует только извращенцев, правильно?       Ицки рассмеялся, прикрыл рот ладонью.       — Вы начинаете понимать.       — В самом деле? В таком случае, я могу попытаться угадать вашего любимого персонажа из той книги?       «Точно детектив», — заключил про себя Ицки. Вчера эта мысль его обескуражила, но сегодня, стоя у полок, вмещающих сотни популярных на весь мир историй с тайнами, неожиданными поворотами и безумными персонажами, он чувствовал себя частью причудливого выдуманного мира — ночные тени падали за его спиной, сердце рвалось через глотку, а обострённый адреналином слух выхватывал звуки быстрых шагов. Ицки сморгнул короткое наваждение, но от ощущения погони не избавился.       — Почему бы и нет, попробуйте, — наконец сказал он, мимолётно занимая себя тем, чтобы расставить книги Кинга по циклам.       Шинобу даже не стал притворяться, что ему нужна минутка, чтобы прикинуть варианты.       — Калонг.       — О, и почему же?       — Он вежливый и интеллигентный интеллектуал-инженер с тёмной стороной.       — А я похож на человека, которому нравятся персонажи такого типажа?       — Этого я не знаю, но вам, очевидно, нравится анализировать персонажей, так что это был самый очевидный вариант. Из всего квартета главных героев у Калонга самая запутанная психология, в том числе, когда дело касается насилия и жестокости. Детектив Змеелов применяет силу из азарта, Дацело ради защиты, для Атэнэ это стиль жизни, а Калонг не участвовал в драках, вплоть до…       Шинобу резко замолчал — увидел, как Ицки вскинул руку, прося остановиться.       — Вы ещё не дочитали до этого?       — Нет, дочитал, — ответил Ицки, нервно посмеиваясь. — И это было жестоко. Так цинично, безапелляционно, хладнокровно. Да весь преступный мир должен преклоняться перед ним, а он сидит в мастерской и импланты собирает.       На лице Шинобу появилась короткая довольная улыбка гордости, видимо за то, что угадал.       — После этого хочется взглянуть на все его поступки по-другому, да?       — Поэтому я и сомневаюсь, что он помогает Змеелову без всякой корысти. И ведь это Калонг сделал механическое тело для Атэнэ? — Шинобу без промедления кивнул. — Теперь кажется, что это было не милосердие, а очень злая шутка.       — Думаю, так и есть, — Шинобу снова кивнул. — Скорее всего, он прекрасно знал, чьё полумёртвое тело подобрал на свалке.       — Вопрос лишь в том, почему Атэнэ терпит его присутствие.       — Одно из двух: либо он так и не понял шутку, либо получает извращённое удовольствие от общения с Калонгом.       — Мне нравится второй вариант, — признал Ицки без всякого стеснения.       — Тогда, пусть для вас это будет каноном, — Шинобу просто пожал плечами, а затем продолжил после небольшой паузы: — Знаете, приятно порой для разнообразия найти кого-то, кто смотрит на персонажей так же, как ты.       — Взаимно.       Пятница.       — Извините, не подскажете, где у вас книги по орнитологии?       — Право, вы меня окончательно запутали.       Шинобу пожал плечами.       — Это для работы.       — Разумеется, — кивнул Ицки, выходя из-за стойки. — Пойдёмте, без проводника вы заблудитесь.       Пятый день подряд — это должно было ощущаться напрягающе, но по какой-то причине сейчас Ицки нашёл это забавным. В его жизни уже давно не было настолько постоянных людей, знакомых и в то же время нет. Словно Шинобу был таким же персонажем книги, как Змеелов, Дацело, Калонг и Атэнэ — причудливые люди, живые и в то же время тщательно выдуманные, выстроенные чётко по замыслу автора вплоть до имён, выбранных явно не просто так. Шинобу как будто тоже соответствовал своему имени. «Скрытный». Может быть, это Ицки и привлекало — все самые острые моменты жизни библиотекарь переживал исключительно на страницах книг, и какая-то его часть, абсолютно нерациональная, но невероятно громкая, требовала, жаждала немного азартной тревоги. Он почти готов был стать преступником на улицах выдуманного города, чтобы за ним гнался упорный мрачный сыщик. Погоня бы закончилась где-то на окраинах, обессиленный Ицки упал бы в грязь, а детектив выстрелил бы не сразу — они бы поговорили, до тошноты пафосными и в то же время невероятно абсурдными фразами, но это бы раскрыло их. Хоть на ничтожную часть, но этот разговор должен был бросить свет на сумрачную душу Шинобу.       — Если бы у меня была возможность обзавестись имплантами, я бы выбрал дополнительные руки.       — Чтобы носить больше книг?       — Это довольно очевидно, да? — Ицки прошёл вдоль ряда с энциклопедиями о живой природе, едва касаясь пальцами корешков книг. — Могу предложить вам книги о животных в общем, о животных Японии, есть справочник о птицах Японии. Вам нужно что-то общее или более конкретное?       — Что-нибудь, где много информации о хищных птицах, ещё лучше — совах.       Ицки на мгновение замер, но не позволил себе бросить подозрительный взгляд на посетителя. Всё это могло быть просто забавным совпадением, но осторожно проверить такое непросто.       — Интересный выбор, — сказал он, пытаясь держать голос как можно менее заинтересованным. — О рукокрылых почитать не хотите?       На мгновение глаза Шинобу удивлённо расширились, а затем он нахмурился — прекрасная реакция.       — Просто предлагаю варианты, — дружелюбно ответил Ицки на невысказанный вопрос. — Подумал, может быть, вас заинтересуют и другие летающие животные. Правда, не все летучие мыши хищники, а самые крупные виды питаются фруктами.       Некоторое время Шинобу молчал, якобы рассматривая полки с атласами. Длинные тёмные пальцы сцепились за спиной, большой палец едва заметно стучал по костяшке.       — У вас глубокие познания.       — Энциклопедические, — уточнил Ицки, а затем добавил уже тише так, чтобы это звучало как ремарка для самого себя. — Никогда бы не подумал, что всё это мне однажды пригодится.       На этом он оставил Шинобу среди книг о живой природе, если его предположения были верны, скрытный мужчина сейчас находился в крайне важном поиске. У каждого имени есть значение, поэтому выбирать их нужно спокойно и тщательно.       Суббота.       В библиотеке было так много посетителей, что Ицки даже не сразу заметил приход Шинобу. Вернее, он заметил его в читальном зале буквально за пятнадцать минут до закрытия. Он сидел за столом, окружённый стопками книг, перебирал, листал, что-то выписывал, настолько увлечённый своим занятием, что наверняка даже не заметил, что помещение практически полностью опустело, а на город начали спускаться сумерки.       Шекспир, Гюго, Достоевский. Ицки медленно подошёл к столу.       — Что ищете на этот раз?       Желязны, Муркок, Ле Гуин. Шинобу понял глаза от страниц.       — Я не совсем уверен.       Кронин, Остин, Сэлинджер. Улыбка медленно расцвела на тонких губах.       — Может быть, я могу вам что-то подсказать?       — Может быть, — медленно согласился Шинобу, царапая коротким ногтём уголок страницы блокнота, словно его застали за чем-то незаконным или даже непристойным. Он коротко моргнул и продолжил уже чуть увереннее: — Мне бы…       — Не в этот раз, мы скоро закрываемся, а мне ещё нужно вернуть ваши книги на места. Но если у вас есть какая-то просьба, в ваш следующий визит я придумаю, чем помочь.       Первыми из читального зала Ицки унёс фантастические романы, а когда вернулся за остатками, оказалось, что Шинобу сам потрудился их убрать. Ицки почти готов был признать, что с его стороны это очень мило.       Они вежливо распрощались на пороге библиотеки, а затем, не сговариваясь, направились в одну и ту же сторону, в небольшое кафе напротив. Взглянув на заполненный зал, они несколько мгновений раздумывали, уместно ли занять один столик на двоих. Ицки первым решился нарушить хрупкое неловкое молчание, одними словами потянув Шинобу за собой к единственному свободному месту.       — Так что же вы искали сегодня?       — Это сложно объяснить, — осторожно начал Шинобу, будто пытался не сболтнуть лишнего. — Хотелось взглянуть на популярные книги, попытаться понять.       — Понять, почему они стали популярными? — Шинобу кивнул, а Ицки коротко улыбнулся. — Такие вещи не понять, просто глядя на книги. Во-первых, их нужно прочесть. Во-вторых, прочитать снова, но более вдумчиво, проанализировать, изучить, разобрать на составные части. В третьих, изучить контекст, где, в какое время и кем они были написаны.       — Я никогда не думал об этом настолько глубоко.       — Ничего, привыкнете со временем, — сделав заказы, они снова погрузились в тишину, и именно Ицки решился снова сделать шаг вперёд: — Правильно я понимаю, что ваша работа связана с книгоиздательством?       — Да, можно сказать и так.       Во время перерыва на первый глоток кофе, Ицки получил немного времени, чтобы найти подходящую ниточку для продолжения разговора.       — Что касается вашего вопроса, популярная книга и хорошо написанная книга — не всегда одно и то же. Хорошо продающийся товар не всегда имеет хорошее качество, и если вы работаете в продажах, вы это лучше меня знать должны.       — Популярная книга просто отвечает запросам большей части читателей.       — Да, похоже на то. Например, — Ицки вынул из сумки практически дочитанный детективный роман, и краем глаза заметил, как Шинобу ненадолго крепко зажмурился, будто один вид этой книги приносил ему боль. Терпимую, но всё же вполне ощутимую. — Можете ли вы сказать, почему эта книга популярна?       — Не уверен, — ответил он, пожимая плечами, взгляд отведён, а на лбу хмурая морщинка.       — Но вы же читали её, вы знаете, что там внутри.       Издав короткий вздох, Шинобу отпил кофе и крепко задумался.       — Я не знаю, — сказал он наконец с таким чувством, будто это незнание убивало его. — Я много об этом думал, но не могу понять, как ни стараюсь.       — К сожалению, я не могу вам точно сказать, что именно в этой книге такого привлекательного, потому что, по сути, там есть всё: приключения, загадки, немного жестокости, немного романтики. Отбросить декорации, и получается стандартный набор бульварного романа, и если за этим больше ничего нет, то на короткую славу рассчитывать можно, но не более.       — А за этим есть что-нибудь?       Ицки задумался ненадолго, заканчивая со своим кофе — он сладкий, с ореховыми нотками и горьковатым послевкусием на дне. Вкусный, но до последнего глотка судить об этом сложно.       — Кто знает. Но, возможно, когда мы встретимся в следующий раз, у меня уже будет ответ на ваш вопрос, — сказал он, тихо опуская чашку на блюдце, хитрая улыбка сама собой легла на его губах.       Абсолютно довольный сегодняшним днём, Ицки направился домой, чтобы, сделав косметическую уборку, закончить последнюю сотню страниц и узнать, что скрывается на дне чашки.       Воскресенье.       Первый выходной за последние три недели казался таким непривычным концептом, что Ицки всё равно пришёл к библиотеке, пусть и не рано утром, постоял под окнами, а затем отправился в кафе напротив, чтобы за чашечкой травяного чая дочитать последние тридцать страниц детективного бестселлера. Он совершенно не удивился, увидев, как ещё один человек остановился разочарованным перед закрытой дверью. Ещё меньше его удивило то, что вскоре колокольчик на двери кафе приветственно звякнул.       — Какое совпадение, — Ицки улыбнулся, жестом приглашая Шинобу за свой столик.       — Я увидел вас ещё с улицы, так что совпадением это назвать трудно, — он кивнул в сторону раскрытой книги, спросил как бы невзначай: — Вы ещё не закончили?       — Финал совсем близко, осталось пятнадцать страниц. Присаживайтесь, это не займёт много времени.       Немного потоптавшись, Шинобу всё же присел рядом, медленно и немного нервно потягивая крепкий кофе из маленькой чашечки, а Ицки неторопливо заканчивал своё путешествие по роману в компании шумного детектива, его простодушного напарника, коварного интеллигентного инженера и киборга-убийцы. Наконец тайна раскрыта, детектив закрыл дело, но одна-единственная деталь ускользнула от глаз главных героев, чтобы в следующей книге стать толчком для новой арки захватывающих приключений.       Закрыв книгу, Ицки подпёр лицо ладонью и посмотрел на Шинобу, прищурив светлые глаза.       — Вы написали её? — тонкий палец прогладил тёмный корешок.       — А разве на обложке моё имя?       — Куго Гинджоу вполне может быть псевдонимом, в литературном мире это не такая уж и редкость.       — Допустим. Есть ещё какие-то доказательства?       — Не слишком-то, — Ицки пожал плечами, наполнил чашку уже практически остывшим чаем. — Как уже было сказано, я не детектив, а просто люблю наблюдать.       — И что же вы увидели?       — Много мелких деталей, но самая интересная из них — ваш интерес к птицам. Шинобу слегка нахмурил лоб и, кажется, закусил губу, горло Ицки защекотало беззлобным смехом.       — Два дня назад вы искали книги о хищных птицах, и, какое совпадение, имена главных героев книги как раз отсылают именно к ним. Детектив Змеелов — кажется, птица секретарь, Дацело — смеющийся зимородок, Атэнэ — сыч, маленькая сова. И только Калонг — это не птица, а летучая мышь. А точнее — летучая лисица.       — Поэтому вы меня спросили, не хочу ли я почитать о рукокрылых? — Шинобу смотрел в чашку, раскатывая по дну гущу. — Хотели проверить мою реакцию?       — Да, хотел узнать, совпадение всё это или нет, в пятницу я начал думать, что всю неделю вы собираете материал для новой книги. Дипломатия, боевые искусства, новые блюда, поднятие уровня художественной жестокости, животные мотивы в образах персонажей — каждый день что-то новое, как будто каждый день вы — новый человек с новыми интересами.       — Значит, всё это и правда выглядело странно.       — Должен отдать вам должное, вы долго держались очень уверенно, — успокоил его Ицки, допивая уже холодный чай. — Но ваш вчерашний и сегодняшний интерес к тому, что я думаю об этой книге, окончательно вас выдал.       Шинобу глубоко вздохнул и предложил обновить напитки, а когда в их руках снова оказались горячие чашки, настало время короткого разоблачения.       — Я действительно написал эту ерунду, — признал он и облегчённо опустил плечи так, словно с них упала целая гора. — И мне действительно было интересно, что вы скажете о ней.       — Отчего так, неужели простой библиотекарь может дать вам хорошую рецензию?       — Книга популярна, это одновременно подарок небес и настоящий бич. Отзывы приходят либо от именитых критиков, либо от людей, которые в принципе не очень-то много читают. И те, и другие предвзяты и ограничены в суждениях, хоть и по разным причинам. Хотелось услышать мнение кого-то начитанного, но при этом не сноба.       — Спасибо за комплимент, но, боюсь, никакой дельной рецензии я вам дать не смогу, — Ицки задумчиво покрутил стеклянную чашку, подняв со дна вихрь чаинок. — Я всё ещё не могу сказать, что сделало вашу книгу популярной и как этот успех повторить, но могу сказать, чего ей явно не хватает. Цельности.       — История недостаточно связная?       — Нет, с историей всё относительно в порядке, просто… не знаю, как это объяснить, но кажется, что проблема не в истории, а в вас.       Шинобу вопросительно округлил глаза, и Ицки ничего не оставалось, как только собрать всё вместе, чтобы в конце концов сформировать мысль, отчасти ради Шинобу, ради того, чтобы он мог писать дальше, по множеству наводок находя собственный путь, но отчасти и ради себя, чтобы разобраться наконец, что всю неделю смущало и одновременно привлекало его в Шинобу.       — Мне постоянно казалось, как будто некоторые части написаны совершенно другими людьми, с другим складом мышления, с другим художественным языком, а вы сами каждый день приходили за совершенно разными книгами, интересовались всем, но, кажется, запала на каждую тему хватало лишь на день.       — Понимаю, я и правда пытаюсь угнаться за всем сразу.       Ещё многое Ицки хотел и мог сказать, но не стал. Он мог предупредить о головокружении от славы, о пагубном перфекционизме, о выгорании, о том, что любимое дело может стать со временем карой, а персонажи, фактически родные дети, измениться настолько, что их будет проще бросить, чем пытаться исправить. Он читал не только работы писателей, но и их биографии, он знал, до каких вершин может поднять человека искусство, и в какую бездну оно же может его бросить. Пусть не на собственном опыте, но Ицки это знал и всё же решил промолчать. Пусть сам Шинобу идёт своим путём, сам находит дорогу, взмывает в высь и разбивается о землю.       — Могу я пригласить вас на чай на следующей неделе? — спросил Ицки, когда они покидали кафе. — Я смерть как хочу знать, что будет дальше.       Что будет дальше с детективом Змееловом, Дацело, Калонгом и Атэнэ. И, что ещё важнее, что будет с самим Шинобу.