***
Нэт с трудом разлепила глаза, в голове был шум, будто по ней били чем-то тяжелым. Что-то весомое на груди не давало ей пошевелиться, а ещё чьи-то длинные волосы назойливо лезли ей в пересохший рот. С легким недоумением отмечая, что волосы рыжие. — Лили? Ли… ох, — попытка подняться не увенчалась успехом. Женщина что-то прокряхтела, но всё-таки села, держась за затылок. — Никогда не думала, что скажу это, но, кажется, что я стала стара для таких вечеринок, — женщина осмотрелась, понимая, что они спят поперек кровати, а в ногах, практически, пародируя их позу, в унисон похрапывают Поттер и Блэк. Морган тоже села, оглядывая себя: на ней уже не было вечернего платья. Вместо этого она была в женской сиреневой кофточке и шортах. — Нужно попить чай, — выдохнула Лили, теперь уже потирая живот. В желудке буйствовала изжога. — Лучше кофе. — Ты прямо, как Блэк… Идем, — немного пошатываясь, две волшебницы спустились на кухню. В доме Поттеров практически всё оставалось прежним, поменялся только цвет интерьера: стал преимущественно в песочных тонах. Нэт присела на столешницу, как двадцать лет назад, с улыбкой наблюдая то за восходящим солнцем, то за Лили. — Ты чего улыбаешься? — это был будничный вопрос, потому что бывшая Эванс тоже улыбалась, от чего в уголках её глаз появлялись морщинки. Женщина варила в турке кофе, осторожно убавляя огонь, чтобы он не убежал, чем она постоянно грешила. — Счастлива вновь быть у вас, как тогда… — Я тоже об этом думаю, — честно призналась рыжеволосая волшебница, чуть щелкнув Нэт по носу. — Мне этого не хватало. Когда ты появилась, я будто отмахнулась от какого-то сна. Реальность стала ярче. По кухне разливался приятный запах кофе, даруя этому месту привычный уют. Наверное, это будет то самое счастливое воспоминание, которое когда-то поможет Нэт вызвать патронус, который она, на данный момент, пока что не освоила. Всего пару месяцев назад Морган казалось, что её истинный мир — это 1979 год, но она ошибалась. Сейчас была настоящая жизнь, полная счастья. Разумеется, не без трудностей, но Морган чувствовала покой в своей душе. — А где ваша дочка? — неожиданно опомнилась Морган, когда Лили дала ей чашечку кофе. — Она гостит у крестной. Молли предложила взять малышку на пару дней, чтобы мы с Джеймсом подготовились к выпускному, — Лили налила себе чай, облокачиваясь о кухонный гарнитур рядом с Нэт. Морган невольно отметила сходство с их дочкой, одни и те же имена, так ещё и одна крестная. Даже потеряв воспоминания, друзья не забывали её. — Странно, но я очень плохо помню, что было вчера, — честно призналась Нэт, боясь прослыть пьяницей. — Да ничего, мы выпили за встречу. Потом ещё раз и ещё. Кажется, ты успела назвать Сириуса говнюком. А потом мы пошли с тобой спать, а наши мужья решили ещё посидеть, — спокойно рассказала Лили. — Стой-стой, муж там был только один — твой, — тут же остудила её пыл Нэт. Лили неожиданно резко обернулась к ней, указав на её руку. — Интересный шрам — не так ли? Волшебница подняла руку, осматривая затягивающуюся тонкую рану на безымянном пальце. — Это сделал Блэк… В тот самый день, — в глазах мелькнула грусть. — Так ты ничего не знаешь, — ахнула Лили, хлопая в ладоши. — Не знаю чего? — не поняла гриффиндорка. — Что он сделал? Поттер отставила их кружки в сторону, будто раздумывая, стоит ли ей об этом рассказывать. Но, в конце концов, это было бы нечестно: обманывать подругу. Родной человек всё-таки. — Это заклятие часто использовали чистокровные семьи в веке эдак семнадцатом или восемнадцатом. Когда помолвки заключались в раннем возрасте. Почти, как непреложный обет. Видимо, Бродяга очень переживал, что ты его забудешь или разлюбишь, поэтому связал вас клятвами. Это сейчас магическое заключение брака можно с легкостью снять, в то время — было непринято. Так как ты чистокровная, впрочем, как и Блэк, обряд прошел самым наилучшим образом. Морган застыла в оцепенении. Её возмущало не то, что она не давала на это согласие. В тот день, мысленно она его и дала. Выводило из себя то, что Бродяга после этого боялся к ней прийти. — Я говорила вчера, что он «говнюк»? — Именно так, — подтвердила Лили. — Повторюсь: «он говнюк», — уголки её рта тронула улыбка, когда она смотрела на свой палец. Женщина немного удивлялась её реакции, но не возражала, так как рассчитывала, что после этого признания, Нэт задушит Сириуса собственными руками. — Не говори ему, что рассказала мне, ладно? — Если на то твоя воля, — закивала Лили. — Что думаешь делать? Волшебница спрыгнула со столешницы, взмахом палочки призывая к себе платье. — Ждать, — и улыбнулась, — Мы так боимся времени и того, что оно в себе несет. Но Бродяга в чём-то прав, для него прошло долгих двадцать лет выдержки и опеки над моей персоной. Думаю, теперь пришло моё время подождать, — девушка чмокнула Лили в щеку. — Мне пора домой, дядя и тётя, наверное, с ума сходят. Спасибо тебе. Думаю, в ближайшие пару дней я наведаюсь к вам в гости. — Я буду ждать, милая, — Лили проводила её до камина, подавая вазу с летучим порохом. — Не откладывай визит в долгий ящик, нам надо тебе многое рассказать. — Конечно. До встречи, — и назвав адрес, девушка бросила летучий порох, исчезая в зеленых языках пламени. Лили вернулась на кухню, решив сделать завтрак для мужа и друга, так как те проснутся с сильным похмельем и голодом — их она знала отлично. Эти двое не заставили себя ждать, спустившись через четверть часа. — А где Нэт? — Бродяга опустился на стул в столовой части кухни. — Отправилась домой, — отозвалась Лили, ставя перед ним чашку с кашей, глянув на которую, Блэк скривился, но всё-таки начал есть. — Жаль, надеюсь, она скоро порадует нас визитом, — заулыбался Поттер, протирая свои очки. Весточка от Нэт пришла как раз в тот момент, когда они сели завтракать, сова настойчиво постучалась в окно, к которому поспешила Лили, отвязывая послание от её лапки. Глаза пробежались по кусочку пергамента. — Что там? — недоумевал Сириус, поднимаясь на ноги. — Нэт посадили под домашний арест, — усмехнулась Лили.***
Никогда ещё домашнее заточение не было для Морган настолько мучительным. Дядя давал ей поблажки, а вот Минерва Макгонагалл оставалась непреклонной: подобное поведение было недопустимо. Как можно было пропасть на целые сутки, даже не предупредив? Она несколько раз перечитала письмо от Лили, где она предлагала поговорить с её опекунами, но Нэт отказалась. Это было бы странно. В конце концов, волшебница понимала, что поступила слишком безрассудно, поэтому терпеливо выносила это наказание. Подготовка к предстоящему тестированию и собеседованию шла полным ходом, ей было важно стать одним из репортеров магической Британии. Периодически она отвлекалась на воспоминания о бале. Ей даже не верилось, что Блэк поцеловал её. Своего рода, это было признание в своих чувствах, к тому же, их связывала клятва, которую они принесли двадцать лет назад. Нэт задавалась вопросом: вдруг он передумал и его чувства не такие сильные, как раньше? Явного подтверждения этому не было, но всё же она опасалась, поэтому не могла сконцентрироваться на своих заданиях, постоянно комкая исписанные пергаменты и отбрасывая их от себя. Шум привлек её внимание, заставляя девушку обернуться к открытому окну. — Саймон? — девушка предположила, что это кот, поэтому быстро подошла к окну, выглядывая со второго этажа. Никого не было. Сославшись на своё бурное воображение, волшебница взяла ночное платье, покинув комнату. Теплая ванна помогла немного расслабиться и разгрузить голову от негативных мыслей. Завтра важный день, ей нужно быть в здравом рассудке. Ароматное мыло, которое они варили с дядей, наполняло ванную комнату запахом малины и полевых трав. От каждого движения мочалки, тело напитывалось витаминами и освежалось. Закончив с водными процедурами, Нэт покинула ванну, проводя рукой по мокрым волосам. Взяв волшебную палочку, она села на кровать, одним взмахом высушив короткие пряди. — Нокс, — шепнула гриффиндорка. В ту же секунду весь свет в комнате погас, а волшебница укрылась одеялом, закрывая глаза. Свежий воздух колыхал её воздушные светлые занавески, освежая и навевая ей легкую дремоту. Кажется, она начала проваливаться в сон, когда почувствовала на своей талии чью-то руку. Вскрикнув, она схватила палочку с прикроватной тумбочки, направляя её на незваного гостя. Какого же было её удивление, когда в легком свете люмоса, она разглядела знакомые черты лица. — Сириус? — ахнула Нэт, убирая палочку от его горла. — Ты в своём уме, я же могла тебя ранить! Сердце билось в бешеном ритме от испуга, словно у кролика. Бродяга чуть улыбнулся, приподнявшись на локтях и глядя на неё снизу вверх: волшебница была очаровательна, настоящий воин. Он смело мог заявить, что её ловкость и навыки лучше, чем у многих из его команды мракоборцев. — Ты меня не можешь ранить, — в полумраке эта фраза прозвучала игриво. Мужчина осторожно сжал её предплечье, чтобы она не повторила свой фокус. — Сейчас же ночь, если дядя и тётя услышат… — Не переживай, я наложил заглушающие чары. В противном случае, они были бы уже здесь, кричишь ты громко, — Блэк достал свою палочку, после чего ловким движением зажег ночник. — Зачем ты пришел? — не понимала она. — Что-то случилось? У Поттеров проблемы? — Нет. Проблемы только у тебя. Не Поттеров же посадили под «домашний арест», — он откровенно над ней смеялся. — Не обижайся, но ситуация забавная. — Очень. Посмотрела бы я на тебя, если бы ты четыре дня сидел в доме, не имея возможности даже погулять. Нэт сложила ноги в позу лотоса, сидя на середине своей кровати, Бродяга, в свою очередь, подложил под одну подушку ещё и подушку девушки, удобнее расположившись. — Мне это не грозит. Когда же кончится твоё заточение, принцесса? — он подложил руки себе под голову. — Или придется тебя украсть? — Я была бы не против, — тихо засмеялась девушка. — Надеюсь, завтра, после тестирования, я смогу быть свободна. — Лили говорила об этом. Журналистика? — Именно. — Это действительно то, чего ты всегда хотела? — он посмотрел серьезно, отмечая про себя, что волшебница постоянно отводит взгляд. Бродяга невольно разглядывал её фигуру, скрытую свободным ночным платьем, в сотый раз убеждаясь, насколько она красива. В какой-то момент Сириус понял, что от этих мыслей у него пересыхает в горле, поэтому поспешил отвлечься. — Кажется, да, — это не был уверенный ответ, но она надеялась, что сможет потом определиться, что ей ближе в этой жизни. Сириус смотрел на неё изучающе, пытаясь уловить те мгновения, когда мимика на её лице менялась. С его губ сошла улыбка, а глаза выражали непонимание и беспокойство. Нэт поджала губы, тихо выдохнув. — Что у тебя происходит? — не выдержал Бродяга, чуть приподнимаясь. — Ты о журналистике? — она будто вышла из какого-то транса. — К черту её. С тобой что-то происходит и я не могу понять, что именно. Волшебница подсела к нему ближе и осторожно опустила голову на грудь мужчины, улавливая размеренный темп его сердца. — Я же вижу, что ты сама не своя. То бодрая, то сосредоточенная на чём-то, — он мягко провел рукой по её волосам, легко чмокнув в макушку. Нэт прикрыла глаза, обнимая Бродягу. В этот момент ей не хотелось рушить всё своими необъяснимыми терзаниями, но обманывать его — всё равно, что врать себе. Она прекрасно понимала, что для гармонии в их отношениях: они должны быть честны друг с другом. — Ты не забывал меня, ведь так? — тихо спросила она, вслушиваясь в его шумный выдох. — Даже на мгновение, — шепнул он, нежно проводя рукой по её талии. Она чуть приподнялась, не покидая его объятий, чтобы увидеть лицо волшебника. — Но как? — не понимала Нэт, — Вас же заставили выпить зелье связи. Это было необходимо для спокойной жизни, без воспоминаний и терзаний. — Зачем? Он погладил девушку по щеке, чуть облизнув губы. Ощущение её близости — пьянило, но он прекрасно отдавал себе контроль, в конце концов, его юность была позади, а действовать с ней, как мальчишка в пубертате, не входило в его планы. Сириусу хотелось узнавать Нэт, быть рядом, оберегать, но не поддаваться обычным эмоциям. — Когда ты отправилась в «Новый мир», я понял, что забыть тебя — это потерять свою цель на жизнь. Лишиться смысла, если тебе будет угодно, — начал он спокойно, прекрасно понимая, что девушка не будет его перебивать, — Когда Дамблдор сказал, что нашу память очистят о воспоминаниях о тебе, то я спрятал твой дневник и свой, закупорил свои воспоминания в флакон. Подвал дома Поттеров стал идеальным местом для хранения. Пара записок, обращенных ко мне от меня же — всё это было в карманах брюк и пиджаках. В тот вечер мы вернулись в дом Джеймса и Лили, нас очень сильно клонило в сон. Я точно не вспомню, когда мы проснулись. Но чувство… В груди, — он указал рукой на сердце, — Я был опустошен, не мог найти покой. Думаю, Поттеры чувствовали что-то подобное, но не настолько сильно, как я. Нэт невольно вспомнила слова Лили о том, что её жизнь была не совсем полноценной, пока к ней не вернулись воспоминания. Значит, зелье работало не так, как хотелось бы. Их жизнь не стала прежней. — Вскоре я нашел свои подсказки, прочитал дневники и вернул, заточенные в стеклянной колбе воспоминания. Сначала мне стало в сотню раз тяжелее, потому что они обрушились на мою память, подобно лавине. Понадобилось какое-то время, чтобы всё успокоилось у меня в голове. Я даже несколько раз чуть не раскрыл эту тайну Сохатому, — Сириус горько усмехнулся, вновь начав поглаживать девушку, покоившуюся на его груди. — Вовремя взял себя в руки. А дальше следовало долгое ожидание… — Но это явно не конец истории, Сириус. Расскажи дальше. — Что тебе рассказать? — Больше. Меня мучают собственные воспоминания из прошлого. Того, где не было вас всех. Они мне снятся, а иногда возникают, подобно видениям. Волан-де-Морт… — Он пал восемнадцать лет назад, ты уже не застала этот мир, — успокоил её Бродяга, те воспоминания не вселяли в него радости. — Мы провели полтора года в поисках крестражей. Реддл не завершил свою миссию до конца, что облегчало нашу работу. В тот день, когда Лили родила Гарри, кто-то из его последователей открыл Тайную комнату, к чему мы были совершенно не готовы. Погибло трое учеников. От его рассказа, волшебница вздрогнула. Мир, в котором она оказалась, был не таким уж и идеальным, как она думала. Но, тем не менее, продолжала слушать. Ей необходимо было всё это услышать именно от Сириуса, чтобы воспоминания о светлом прошлом приобрели больше реальных оттенков, не вызывая диссонанс в её сознанию. - Мы с Мародёрами вернулись в замок, решив, что всесильны. Но наших знаний не хватило, чтобы сразу прикончить эту тварь. В ту самую ночь погиб малыш-Питер, — его голос дрогнул, — И он не был предателем, как в твоих воспоминаниях. Он погиб за нас, выиграл нам время, чтобы отрубить голову этой гадине. К сожалению, яд Василиска подействовал быстрее, мы не знали о его смертоносности. Хвост умер у нас на руках. — Прости меня, Сириус, — виновато произнесла девушка, отстраняясь и хватаясь за голову. — Это моя вина. — Что? — не понял Бродяга, до него дошло только через какое-то время, он сел, взяв её за руки. — Нет-нет, Нэт, твоей вины тут нет. Я рад, что мой друг — не оказался предателем. Он навсегда остался в нашем сердце, — мужчина немного помолчал, будто выждав минуту молчания, — Потом мы снова отправились на поиски крестражей. Нам на помощь пришел мой братец, Регулус, он смог уничтожить Нагайну, так как сам работал под прикрытием. Отчаявшись, Том Реддл бросил вызов Альбусу Дамблдору… Это была легкая победа для последнего, так как Реддл был слаб. Когда мы вновь вернулись домой, то Гарри было два года. А вскоре я отправился на поиски твоих родителей… Племянник Минервы Макгонагалл, Джеймс и его жена Пенелопа Морган. Они занимались опасными экспериментами с Маховиком времени. Сердце Нэт забилось чаще, имена родителей, которых она не знала, неужели он действительно их нашел? На лице Нэт промелькнула надежда, но взглянув на Блэка, волшебница поняла, что всё не так уж и просто. — Они считались без вести пропавшими. Всё, что от них осталось, так это множество исследовательских записей, изъятых Министерством и ты — маленький ребенок, плачущий в своей кроватке. По заданию аврората, мы доставили тебя в детский приют, откуда Минерва Макгонагалл и Элфинстоун Урхарт вскоре тебя забрали. Ты была очень капризной девочкой, Нэт, — он грустно рассмеялся, но потом вновь посерьезнел, — К сожалению, больше твоих родителей никто не видел. Какое-то время я надеялся, что они придут к тебе, но шли годы, а дело вскоре закрыли. И я… мне было стыдно перед тобой, Нэт. Ты дала нам право на другую жизнь, а я не смог оправдать твои ожидания… Девушка ошарашенно посмотрела на него, вставая с постели и медленно расхаживая по своей комнате. В её голове не укладывалось то, что её родители могли заниматься чем-то противозаконным. Хотя она начинала многое понимать: вот откуда у тёти были архивы, маховик и множество тайн. Это объясняло то, почему она никогда не говорила о своём племяннике и о его жене. — Ты винил себя за то, что не нашел их? Поэтому избегал меня? — Да. Это была одна из причин. — Я не виню тебя за родителей, просто надеюсь, что у них всё хорошо, — она обернулась к Блэку. — Но какие ещё были причины? — Ты уже давно знаешь о них, — уклончиво отозвался Бродяга, вновь откинувшись на подушки. — Возраст? Сириус кивнул, опустив взгляд. Закатив глаза, Нэт вновь вернулась на постель, медленно сев сверху него и обхватив лицо мужчины своими руками. — Да, — серьезно закивала она, — Возраст чувствуется. Я ощущаю себя настоящей старухой, когда говорю с тобой, — она вдруг улыбнулась ему. — Блэк, да плевать я хотела на возраст. И плевать на мнения других. У нас только одна жизнь, зачем тратить её на то, чтобы думать о мнениях других? О вкусах не спорят. — И кто же в твоем вкусе? — хитро улыбнулся мужчина, ощущая, как плотно девушка контактирует с его телом, явно не подозревая о том, как она на него действует. Его низ живота немного напрягся, соприкасаясь с её телом, скрытым плотной тканью сорочки. — Хватит на сегодня разговоров, — она склонилась над ним, мягко касаясь его губ своими. Сегодня волшебница узнала достаточно, теперь ей хотелось просто ощущать его рядом с собой. Выйдя из легкого ступора, мужчина ответил на её поцелуй, обнимая за талию и плотнее притягивая к себе. Жар их тел кружил голову, а поцелуи становились менее похожими на приличные. Его ладони жадно исследовали тело девушки, забираясь под сорочку и скользя по плавным изгибам. Ловким движением, Блэк перевернулся, опрокинув девушку на спину и скользя губами по её шее. Запах тела волшебницы пьянил мозг Бродяги, заставляя забыть обо всём на свете. Скользя языком по её шее к ключицам, он чуть прикусил мягкую кожу, вызывая совершенно неприличный стон у юной волшебницы, которая запустила руку в его волосы, чуть оттягивая их назад, но лишь для того, чтобы вновь коснуться его губ. Позабыв о приличии, он поднял подол ночного платья девушки до самой талии, проходясь тонкими пальцами по её животу, словно пианист, исполняющий мелодию сладостного возбуждения. Кожа Нэт покрылась мелкими мурашками, а грудь вздымалась от сладких вздохов желания. Она не успела заметить, как на смену его руками пришли губы, целующие выступающие ребра. Пара коротких поцелуев на её животе, а после — рука Сириуса коснулась ткани её белья. Нэт распахнула глаза, чуть приподнимая голову, её брови приподнялись в легком непонимании. — Тихо, — чуть севший бархатный голос уверил её в том, что всё нормально, а мягкая рука чуть надавила на девушку, заставляя её вновь лечь и просто довериться ему. Волшебница сглотнула, медленно прикрыв глаза, она ему полностью доверяла. Вскоре она почувствовала, как Сириус осторожно потянул её белье вниз, снимая и отбрасывая куда-то в сторону смятого одеяла. Не выходя из сладкой истомы, Нэт потянула подол сорочки вниз, но вновь была остановлена рукой Сириуса, целующего её живот и плавно опускающегося ниже. Горячее и прерывистое дыхание мужчины обожгло её внутреннюю сторону бедра, выбивая из головы остатки рассудка, а языка коснулся влажных складочек её естества. Вырвавшийся стон девушки, Бродяга воспринял как её согласие, чуть увереннее целуя и слизывая предательскую влагу, выдающую то, насколько сильно она его желала. Движения губ и языка Сириуса стали увереннее и настойчивее, он обхватил её бедра руками, прижимая к себе и поглаживая. Её вкус сводил его с ума, он упивался этим моментом, чувствуя, как постепенно низ её живота напрягается, а стоны переходят в бессвязное бормотание его имени. Голова девушки бессильно то поднималась от напряжения, то опускалась, пока разум и тело не взорвались в безумном пике наслаждения. Она не слышала собственного крика удовольствия, так как в это мгновение ей заложило уши. Бродяга поднялся над ней, успокаивающе целуя раскрасневшееся лицо, после чего медленно прилег рядом, прижимая Нэт к себе и поглаживая. Через какое-то время он почувствовал, как её рука коснулась пуговиц на его рубашке. — Принцесса, — тихо шепнул он. — М? — она подняла на него затуманенный взгляд. — Уже рассвет, если мы не остановимся, то, во-первых, нас застукает твой дядюшка, а во-вторых, ты опоздаешь на тестирование, а я на работу, — он мягко погладил её по волосам, а потом чмокнул в лоб. — Заходи ко мне после тестирования? Спросишь у кого-нибудь, тебе подскажут, где мой кабинет. Договорились? Девушка смиренно закивала, откинувшись на подушки и потирая глаза. Ночка была бессонной, но Нэт ни о чём не жалела. Разве что о том, что нельзя продлить мгновения. С первыми лучами солнца, Блэк аппарировал. Впервые за столько лет, он почувствовал себя по-настоящему счастливым. Разумеется, у них впереди длинный путь, полный препятствий и непониманий близких, но сейчас он решил об этом не думать и быть счастливым. Всё обсудить они успеют после того, как Нэт пройдет тестирование. А пока он будет ждать их новой встречи.