***
Каждый день жизни Ярославы, как скучная книга без итога и без позитивных новостей. Девушку никто не ждёт, и она в этом уверена. Совсем недавно она ощущала себя нужной, но теперь, рассматривая своё отражение в обеденном супе, реальность била по вискам. Ради чего эти попытки жить? Зачем уходить отсюда, если снаружи ждёт только слякоть и разочарование? Тем более жизнь без назначенных ей таблеток. С каждым днём врачи увеличивают дозировку препаратов, смеясь над тем, как их пациентка превращается в их собственное творение. Интересно наблюдать за подопытной крысой, абсолютно безразличной на свою собственную жизнь, желания, мечты. Она готова принять любые таблетки, лишь бы чем-то заглушить душевную боль внутри. Обед в столовой сегодня выглядел, как обычно, отвратительно. Наваристый рис с мясом только на слух слышался аппетитно, а если взглянуть — отобьёт весь аппетит. Смертоносно пахнущее гнилью мясо с примесью белых личинок лежали горкой на рисе (а личинки, кажется, все ещё подавали признаки жизни). Многие изголодавшиеся пациенты, такие же больные и с выпирающими рёбрами под медицинской рубахой, поедали данное отвратительное блюдо, наплевав на его внешний вид и запах. Когда тебя морят голодом пару недель подряд, давая возможность выпить лишь воду, суп с личинками будет казаться восхитительным творением здешних поваров. Ярослава не входила в список зомбированных пациентов, она не танцевала под чужую дудку. Отодвинув тарелку подальше к углу стола, девушка недовольно вздыхает и откидывается на спину стула, прикрывая веки. В животе неприятно урчит, сегодня идёт третий день голода, но приступить к поеданию данного блюда из фильмов ужасов равносильно самоубийству. — Привет. Я подсяду? — незнакомый голос вынуждает Ярославу отозваться и посмотреть в сторону. Перед ней стоит низкого роста девушка с каштановыми волосами, со шрамом в пол-лица, задевающий левый глаз. Выглядела она непривлекательно, было сомнительно, что в будущем эта особа способна найти себе мужчину (если она вообще выживет здесь). А если её кто-то и полюбит, то, вероятнее всего, такой же урод, как и она. — Да, конечно. Сдвинувшись к краю скамьи, Яра перекладывает чашку с чаем к себе и с интересом наблюдает за собеседницей, улавливая в той нотки личности. — Ты новенькая? — Да. — Круто, а какой у тебя диагноз? — Гебефреническая шизофрения. Повисло неловкое молчание. Одна думает, что девушка сейчас ей все объяснит, а вторая по-глупому улыбается, позабыв, что здесь не все с такой проблемой, как она. — Круто, — монотонно бросает в ответ Ярослава, после чего улыбается и берёт чашку в руки, делая небольшой глоток чая. — А что это? — Я очень нервная. Иногда вижу галлюцинации и слышу голоса в своей голове. Они приказывают мне и говорят, что делать. Вот, только что они сказали, чтобы я подошла к тебе. — Хорошо. Блин, я совсем забыла спросить, как твоё имя? — Игни. А тебя как зовут? — Ярослава. Я никогда не слышала такого имени, как у тебя. Это что-то иностранное? — девушка тихо хлюпает напиток из кружки, не отрывая взгляда от собеседницы. Горячий напиток очень успокаивает. — Не знаю, меня просто так назвали в детстве. Вот и всё. Разговор был окончен, больше никто не желал продолжать столь странный диалог. Темноволосая девушка, наконец, приступила к своему обеду, уплетая за обе щеки дурно пахнущее блюдо, а Ярослава поспешила побыстрее сбежать со столовой и вернуться в свою одиночную палату, где вновь встретится со своим привычным одиночеством.***
Всё по повтору: завтрак, таблетки, процедуры, обед, сон, процедуры, ужин, таблетки, сон. На следующий день, через неделю, месяц ничего не меняется. Но Яре было безразлично. Ей было по-своему хорошо, она ничего не чувствует. Ни боли, ни сожаления, ни-че-го. Увеличение дозировки активно сыграло на ней свою роль, и невинное детское тело превратилось в пустое бездушное тело. Яра больше не боролась. Она устала просыпаться по утрам, ходить в столовую за отвратительно приготовленной пищей и пить новые таблетки. Совсем недавно у девушки появился новый диагноз — селфхарм. После каждой электросудорожной терапии она возвращалась в палату и наносила себе удары. Вначале это шло от обычных ударов по бедру, рукам, лицу, потом достаёт припрятанное ей ранее лезвие из точилки и режет свою кожу до глубоких порезов, а в конце всё приходит к удушению. Ей нравилось сдавливать свою шею, блокируя воздух в лёгкие, а потом задыхаться и ловить последний глоток воздуха ртом. Ярослава надеется, что в один день она не проконтролирует и сможет задушить саму себя. Задушить, чтобы больше никогда не проснуться. Возможно, у неё когда-то это и получится. Но только не сегодня. Сейчас девушка сидела за столом и смотрела на любимую белую капсульную таблетку «Персен кардио». Это лишь одна из тех, которую девушка должна сегодня принять. По своему действию данный препарат должен лечить неконтролируемую ей агрессию, но в итоге делает только хуже. Когда девушка сюда поступила, ей было 6 лет. И она была здорова. Невинный маленький ребёнок хотел жить в тот момент, когда на неё напал её родной отец. Недолго думая, она схватилась за кухонный нож и вонзила его в тело. Молодая мать тут же вызвала помощь, приехали все: врачи, полиция. Вторые же решили, что у ребёнка с самого детства имеются проблемы с головой и отправили её сюда. Как итог: Амок. Это психологическое состояние, вследствие чего человек под влиянием своей агрессии может решиться на убийство. Но никто не хотел подумать о том, что маленькая девочка просто хотела спастись от насилия. Тяжело вздыхая, девушка берёт в руки препарат и теребит в руках, с особым интересом рассматривая уже родную ей таблетку. — Моя жизнь держится на ней, — девушка улыбается и направляет свой взор на уборщицу, что с усердием протирала подоконник. — Как странно… Никогда не думала, что буду вот так сидеть и питаться одними пилюлями. А ты, бабуль? Что скажешь ты? В ответ привычное молчание, выводящее из себя Мартынову. — Язык потеряла, понятно. Видимо, ты в состоянии только отлизывать полы и подставлять вагину для своего любимого врача. Я угадала? — поднимаясь со стула, Ярослава подходит к уборщице и заглядывает ей в глаза, желая съесть их своим взглядом. Та прижимается ближе к стене, боясь дальнейших действий от психологически больного пациента. — Тебе нужно выпить таблетку, Яра. Пожалуйста, сядь на место. Я сейчас уйду. — Никуда ты, блять, не уйдёшь. Ты возьмёшь и сожрёшь её сама. Открывай рот. В ответ снова молчание. — Не хочешь? Тогда я сама сделаю это! — Яра потянула за нижнюю челюсть вниз, а женщина тут же начала обливаться слезами от тупой боли. Попытки вырваться только злят молодую девушку. Она без особого труда хватает уборщицу за края рта и тянет вверх, разрывая кожу. Алая кровь растекалась по лицу жертвы, вызывая у монстра улыбку. Нравилось делать больно себе и другим, упиваться их страданиями. Демон, живущий в ней, наконец, раскрылся и показал свой настоящий облик. — А теперь то, ради чего я сделала это, — под громкий рëв женщины Ярослава хватает таблетку в пальцы и проталкивает её в глотку, вызывая у той рвотные позывы, — Блеванешь на меня, я разорву тебе глотку. — с улыбкой продолжает девушка, рассматривая потухшие глаза. Ответа не последовало, как и рвоты. Красивое кровавое месиво растекается по лицу, капая на белоснежный мраморный пол. Уборщица падает на колени и хватается за лицо, пытаясь ощутить масштаб катастрофы, но её тут же пинают ногой, после чего женщина падает на бок. — Убирайся. Долго ждать не пришлось. Собрав себя с пола, уборщица встаёт и покидает одинокую палату под звонкий хохот молодой барышни. — Вот это я наигралась, — улыбаясь, проговаривает Яра и тут же кидает взгляд на окровавленный пол. Улыбка спадает в тот момент, когда она понимает, что виновницей всего этого стала она. Монстр теперь здесь не врачи, а она сама.***
Жизнь в психушке постепенно меняет свои обороты: теперь все пациенты боялись не только людей в белых халатах, но и рыжеволосую девушку, что была способна покалечить любого человека. За четыре года память Ярославы о прошлом стёрлась, оставляя за собой плотный белый туман. Недавно она сидела на постели и пыталась вспомнить о своей борьбе за жизнь, но все попытки пошли прахом. Существовало только её настоящее, и память о потерянных людях мертва, так же как и сама девушка изнутри. Но она никак не была расстроена, наоборот, она была уверена, что у неё появился шанс начать свою жизнь с чистого листа. И уж точно не в стенах этого заведения. — Яра, — уже родной голос сбил девушку от ярких потоков мыслей. Недолго думая, она повернулась в сторону собеседницы. — У меня для тебя предложение. За этот год Игни стала для Яры почти родным человеком. Между процедурами в перерывы они часто сбегали на крышу больницы, усаживались на краю и не на шутку игрались с жизнью. Темноволосая часто шутила над рыжей, хваталась за края перилл и спрыгивала вниз, не боясь потеряться в неизведанной ей пропасти. Игра со смертью — её любимое дело. Она также любила своего воображаемого друга Гошу, способного развеселить еë в самый тяжелый для неё момент. Даже в те моменты, когда Яра не видела его, Игни всеми силами пыталась познакомить своих двух лучших друзей, но все её попытки были провалены. — Интересно уже послушать, — с улыбкой отвечает Ярослава, наблюдая за тем, как в карих глазах играли чёртики. От такой реакции интерес только нарастал. — Тебе завтра исполняется 14 лет. Пришло время сматываться отсюда! Сегодня ровно в 24:00 мы дождёмся отбоя и уйдём через чёрный ход. Число «14» очень ярко стукнуло по голове рыжеволосой. Половину жизни она провела здесь, и это не может не расстраивать, когда за стенами этого заведения у многих в такое время молодость только цветёт и пахнет. Восемь лет она находится в клетке врачей. Сидеть здесь, и есть разного происхождения таблетки девушка больше не могла, поэтому без раздумий соглашается на данное предложение. Существовало одно лишь «но». — Мне очень нравится, но ты подумала о том, что ночью также работает охрана? — Яра, не смеши меня. Ты, правда, думаешь, что этот ленивый упырь способен поймать двух огненных девиц? Он еле встаёт со своего кресла во время дневной службы, а ночью… Хах, — девушка усмехается. — Но это не отменяет того факта, что нам следует действовать осторожно. — Ладно. Если он будет нам мешать, то я его съем. От последней фразы у Яры на лоб вылезли глаза. Самое пугающее было то, что зная личность Игни, та действительно могла пойти на данные безумные действия, но, насколько этот порог может зайти — неизвестно. — Я сделаю вид, что этого не слышала. Давай возьмёмся уже за дело. Нам нужно собрать наши вещи, немного еды и дождаться отбоя. Игни сразу же кивает, и обе девушки принимаются за задуманные ими планы: упаковывают вещи в сумки, воруют еду из детских палат и средства личной гигиены из ванных комнат, после чего возвращаются в свои палаты и ожидают ночи.***
В 10 часов вечера двери и ворота психиатрической больницы закрылись, все пациенты были разведены по своим комнатам и палатам. Всё строго под контролем служащего персонала. — Я не уверена, что у нас получится, — с сомнением произносит рыжая и оборачивается к подруге, ожидая от неё поддержки, но в ответ получает только плевок в лицо. Данное действие со стороны психологически больной означало любовь и привязанность к ней. — Всё будет хорошо, Яра. Мы сможем, — та вновь отворачивается и смотрит в сторону охранной будки на улице, где сидел пожилой мужчина 70-ти лет, смотря в экран телевизора на вечерние новости. — Интересно, этот толстяк смотрит что-то ещё помимо новостей? — Да брось, им больше нечего смотреть. Но нам точно не это сейчас нужно обсудить, Игни. — Всë решится своим путём. У нас ещё два часа. — Ты права, сейчас действовать очень опасно. Не все ещё разошлись, вокруг шум. — Вот-вот. Сегодня ночь обещается быть тихой.***
Дождавшись, когда в заведении настанет полная тишина, и все сотрудники разбегутся по своим местам, молодые девушки решаются вылезти из своих берлог и начать свой путь. Сегодня ночь была особенной для обретения свободы. — Прикрывай двери тише! — делая замечание Ярославе, Игни не на шутку начинает злиться. Их план не должен был провалиться прахом по неосторожной ошибке. Отныне, каждый шорох и шёпот будет иметь огромное значение в их действиях. — Что я могу сделать?! Они шумные! Та недовольно кивает и, опустившись на корточки, ползёт в сторону лестничной площадки под взором своей подруги. — Дура! Там сестра сидит, ползи сюда! Игни, что совсем позабыла об этом, тут же встаёт, направляясь в сторону подруги, после чего обходит её и плетётся прямо по коридору. Следом за ней двигалась Ярослава. В полной темноте и тишине они доходят до двери на лестничную площадку, и только яркий свет из окна освещал им дорогу. — Стой! — резко схватив за руку, Яра оттягивает подругу в сторону, вызвав у той недоумение. Рыжеволосая старается как можно тише объяснить ситуацию: — Сестры разговаривают, слышишь? И правда, буквально одним этажом ниже слышится два приближающихся к ним голоса. Если они заприметят девушек в разгар побега, то им обеим будет не сладко. Кто знает, убьют их или просто лишат обеда. Проверять это никак не хотелось. — Сюда! — ухватив чужую кисть руки, Игни заводит девушку за угол, рефлекторно прижимая к себе за талию. Повисло неловкое молчание, что было нарушено голосами дам, проходящих за стеной недалеко от пациенток. Уловив смысл разговора двух сестёр, девушки поняли, что они говорили про завтрашние планы и именах тех, кто должен будет пройти новый курс терапии. Девушки услышали свои фамилии и, переглянувшись, поняли, что так продолжаться точно не может. Сомнений в их действиях не осталось. — Пойдём, Вика, нужно составить новое дело. Заодно и чай попьём, — с хохотом женщины покидают больничный коридор и скрываются в хирургическом отделении больницы. Яра и Игни без слов приняли решение просидеть в углу ещë какое-то время, чтобы полностью удостовериться в отсутствии свидетелей. К счастью, они слышали только шаги своих сокамерников, что бродили в одном направлении — от камеры к туалету, и обратно. Когда последний пациент вернулся в свою палату, девушки вылезают из-за укрытия и направляются вниз по лестнице, вслушиваясь в каждый шорох, отдающий от стен больницы. Но такая тишина сильно нагнетает темноволосую, из-за чего решается нарушить её первым попавшимся в голову предложением: — Яра, ты очень приятно пахнешь. — Спасибо, мне, конечно, очень приятно это слышать. Но нам нужно быть тише, помнишь? Та недовольно кивает, но тут же продолжает: — А мы сможем быть вместе всю жизнь? — Прости, я бы не стала встречаться с такой, как ты, — от этих слов девушка впадает в ступор, уж не ожидала она услышать такое от близкого ей человека. Может, она неправильно её поняла? — Хочешь сказать, что я страшная? Ответа не последовало, девушка всё поняла и без слов. В этот момент у Игни, словно кот прошёлся когтями по душе, разрывая её на части. Первая влюблённость так быстро разбилась о кафель, даже не успев начаться. Была ли это любовь? Или это просто привязанность? Неизвестно. Девушка, конечно, отлично понимала, что она страшная и нет ей счастья в этом мире, в отличие от других нормальных и здоровых людей, но она надеялась, что слова подруги смогут её хоть как-то поддержать, подарить надежду. Но даже лучший друг отказался быть с ней, сославшись на уродский шрам. Никто и никогда не будет с ней. Разговор остаëтся в молчании, пока девушки не добираются до улицы, полностью заполненную охранниками в форме. Один мужчина заприметил двух дам, вышедших из больницы. — Куда собрались? — строго спросил он. По-видимому, это охранник, что находится внутри самого здания и просматривает камеры видеонаблюдения. На руке у него присутствовал ключ-браслет, шатен всё время перебирал его пальцами. — Мы гуляем. — Гуляете? Ночью? Отбой уже давно объявили. Оставаясь без ответов, темноволосая быстро принимает решение — бежать. Хватая за запястье рыжеволосой, она толкает охранника в сторону, от чего тот теряет равновесие и падает, давая девушкам время на побег. — Бежим, блять! — крикнула Ярослава, пробегая мимо старого охранника, что быстрой реакцией на данные ситуации не владел. Холодный ночной воздух ударяет в лица девушек, заставляя их тело содрогаться от холода. Где-то за спиной слышались крики охранников, но они не обратили на это внимание и продолжали бежать. Молодой охранник бежал позади, они это чувствовали. Не теряя времени, девушки покидают территорию больницы, выбежав за ворота. Заприметив посреди улицы мусоровоз, девушки, не долго думая, хватаются за рукояти и поднимаются по лестнице вверх, после чего прыгают в гору мусора. Машина тронулась с места, роняя за собой несколько мешков. Где-то позади так же слышатся крики охранников, но уже вперемешку со звуками сирен психбольницы. — Мы это сделали! — с улыбкой на лице кричит Игни, прижимая к себе подругу. Глаза у обеих предательски слезились, для них произошло настоящее чудо. Сегодня не просто ночь. Сегодня ночь свободы.***
22.04.2014 Тёплое весеннее утро согревало своими лучами солнца горожан, что в суматохе бежали по своим делам. Дети, в ожидании лета, с желанием бегут в школу на учёбу. В городском парке играла музыка, а яркие постеры украшали рекламные щиты. Сегодня вечером на главной площади планировалось новое фаер-шоу: разноцветные флажки под цвет яркого пламени, люди в костюмах героев известных мультсериалов приглашали туристов и местных жителей на праздник, раздавая листовки и предлагая сфотографироваться. Совсем недавно парк зацвёл новыми красками: весь мусор был вынесен, починен фонтан с подсветками, а садовниками были посажены свежие цветы и кусты с зеленью, подстриженные под геометрические фигуры. Самое приятное, что это делали местные жители (скорее садовники), желающие дать своему городу глоток свежего воздуха. Город «Сториленд» находится в 7-ми часах езды от психиатрической больницы; за ночь девушки успели поспать и приехать автостопом до их родного города. Память обеих девушек была частично стёрта, поэтому у них был шанс вновь вернуть её, прогулявшись по прекрасным улочкам города. — Яра, вставай, мы приехали, — тихий голос выводит девушку из царства Морфея. Она медленно открывает глаза и жмурится от ярких лучей солнца, стараясь рассмотреть местность вокруг. Перед собой девушка видела свою подругу, уже переодетую в чистые вещи, которые она прихватила с собой в дорогу. Позади неё большая гора мусора, отталкивающая своим отвратительным видом и запахом. Ночью находиться здесь было гораздо приятнее, ты мог даже не догадываться о том, что лежишь на мертвой крысе или чьём-то грязном рваном белье. Но девушки не проснулись за эту ночь — запах им не помешал. — А где мы? — в Сториленде, дорогуша. — Сториленд? — Да, это наш дом. — Дом… — Хватайся за рукоять. Нам пора уходить. Водитель сделал перерыв, а дальше поедет на свалку. Осмотревшись вокруг, Яра кивает и, схватившись за ржавую рукоять, спрыгивает вниз следом за подругой. Это и есть её дом — место, в котором она прожила шесть лет своей беззаботной жизни, а после попала в руки врачей. Мозг не хотел воспринимать реальность, было ощущение, что сейчас она уснёт и проснётся в своей гнилой палате, а её соседом вновь будет одиночество. Но, ущипнув себя за бедро, ничего не произошло. Она всё ещё стояла посреди дороги, думая об этом. — Мало расслабляться, — Игни выводит из раздумий, повернувшись к подруге, — Мы на улице, у нас ничего нет. Я знаю, это будет звучать безумно, но… нам нужно разделиться, — та тяжело вздыхает, наблюдая за тем, как глаза подруги превращаются в пять копеек. — Разделиться?! Игни, мы совсем ничего не знаем об этом месте! Нам нужно быть вместе! — Яра, это необходимо. Пойми, мы с тобой обе психологически больные девушки. Разве ты не хочешь начать свою жизнь заново, забыв о прошлом? В словах подруги явно есть смысл, и Яра это понимает. Но в то же время её пугала неизвестность. Неизвестность в завтрашнем дне. Хоть она и не находится сейчас в лапах монстров, но тревога нарастает с каждой секундой, как только она представляет себя одной посреди неизведанных улиц. — К тому же, ты будешь не одна, — темноволосая делает шаг к Ярославе, наблюдая за вопросительным лицом. — У тебя уже есть друг. — Кто это? Лицо Игни озаряет улыбка, из-за спины она достаёт маленького потёртого временем мишку с бабочкой на шее и улыбкой на мордочке из ниток. Игрушка уступала времени, это было отлично видно по её заплаткам и рваным ниткам на ушках и лапках. Зрачки медвежонка направлены чётко на рыжеволосую, от чего у той по телу прошли мурашки, но в то же время её обдало теплом, словно она нашла то, что так давно искала. Она знает, что этот мишка — нечто иное, как связь с её прошлой жизнью. Но, что она из себя представляет? Неизвестность. В её голове тьма и пыль, словно в кабинете, в котором уже давно не проводили уборку. — Это твой сын, Яра. Я нашла его в кладовой нашей больницы в твоём ящике. Я не знаю, что за история с этой игрушкой, но для тебя она имела большое значение. Возьми, — девушка перекладывает мишку в руки рыжеволосой и ярко улыбается. — На этом всё, моя хорошая. — Что? Как всё? — Пора прощаться. — Не нужно, Игни… — прижимая игрушку к себе, глаза Яры накрывают слезы. Сердце бешено колотилось, уходя в пятки, и разбивалось на части. На этот раз — это заброшенное воспоминание. — Так будет лучше, моя хорошая. Вспоминай меня, хотя бы иногда, — чужие губы касаются лба Яры, но тут же отстраняются, прерывая между ними всё. — Игни… Слабо улыбнувшись, темноволосая поворачивается и уходит под взором своей уже бывшей подруги. По щекам Игни длинными дорожками текут слёзы. Дело было сделано, и она уверена, что так будет лучше. Точно не для неё, но для своей любимой подруги. Их дружба больше никогда не будет похожа на ту, что была в больнице. Но дело тут даже не в любви, а в жизни. Они вместе проделали большой путь для побега, просуществовали в гнилых стенах паршивого здания, и на свободе они должны теперь обрести свободу, но, уже полностью отпустив своё прошлое о больнице и людях в нём. Так бывает, это просто временные спутники в определённый момент жизни. Так бывает, что приходится расставаться, даже если ваша дружба только начинает цвести, всегда нужно отпускать. Если любишь — отпусти. Если нет — исчезни.***
30.04.2014 Больно ли? Нет. Все эмоции исчезли, оставив за собой лишь неприятный осадок. Сейчас мысли заняты только одним: как бы прожить ещё день. За восемь дней на свободе девушка поняла, что воровать, оказывается, не так уж страшно — главное делать всё осторожно и своевременно. Все ночи она проводила в заброшенных зданиях, накрывая себя лишь тёплой игрушкой, которая обнимала по ночам. Иногда Яре кажется, что она, и правда, сошла с ума, потому что отчётливо помнит, как по ночам к ней прижимается старенький мишка, пытаясь согреть своим теплом. А на утро, осматривая игрушку, та и глазом не моргала, словно показывая Мартыновой, что она действительно сошла с ума. Иронично говорить это психически больной. По-другому и не скажешь. — Сегодня нужно прогуляться подальше. Может, найдём чего интересного, — укладывая мишку на дно рюкзака, Ярослава закрывает молнию и выходит из заброшки, направляясь в сторону городских домов. Дома здесь были разные и невероятно красивые. Одноэтажные частные дома, двухэтажные и пятиэтажные здания украшали посёлок. В маленьком селе, где находилась сама больница, красовались полуразрушенные здания со сгоревшими каркасами — люди в таких домах практически не жили. А если и жили, то лишь единицы — две-три семьи на весь посёлок. Кроме домов и магазинов в том месте больше не было ничего, только если городская больница и кладбище напротив неё. По сравнению с селом этот город казался невероятным мегаполисом. «Сториленд» разделён на две части: одна часть, как невероятно огромный мегаполис, центр города с неимоверным количеством брендовых магазинов, развлечений и ресторанов, а вторая её часть — обычные жилые районы, в которых проживает большое количество жителей. Здесь, конечно, также имелись торговые центры, рестораны и развлечения, но их намного меньше, и выбор трендов был ограничен. Самое большое отличие этих мест — атмосфера. Центр заполнен небоскрёбами, по типу «Москва-Сити», а вторую часть города украшали скромные здания и большое количество городских парков и скверов с прозрачной водой. В этом городе также имелось метро, имеющее 15 разных веток с большим количеством станций. — Никогда бы не подумала, что жила здесь. — с особым интересом Яра разглядывает архитектуру зданий, пока не доходит до небольшой детской площадки, забитой детьми. — Саша, катись! — кричит маленькая девочка лет восьми, ожидая, когда её подружка помладше скатится к ней прямо в руки, ведь они играют в «Заморозки». Та, не ожидая никакой подставы, тут же скатывается вниз. Поймав момент, девочка постарше дожидается нужного момента и касается её плеча с криками: — Я тебя заморозила! — после этого она убегает за другими ребятами. Вся эта картина заставила Яру улыбнуться. Давно она не видела ничего милее. Поворачивая голову немного вправо, её словно током ударяет. Напротив неё стоит та самая детская песочница с её счастливого детства. Память начинает медленно возвращаться, собирая тот самый забытый пазл. Ей тогда было шесть лет, она играла со своим лучшим другом, имя которого до сих пор не может вспомнить. Но она уверена, что на тот момент, это был лучший человек в её жизни. Они приходили в эту песочницу каждый день, игрались там до самого вечера, и под ночь уходили по домам, обещая друг другу вернуться. Тогда у них и появился этот маленький мишка, которого они сделали своим ребёнком. Даже имя ему дали — Ириска. Ириска Вот как его зовут. Теперь в голове начинают проясняться моменты, когда они с другом давали друг другу псевдонимы, чтобы в будущем без проблем найти друг друга. Но проблема в том, что Яра не помнит, кем была она и её друг. Вдруг её память поможет вернуть ещё один потерянный фрагмент, блуждающий где-то в этом доме? Если это та песочница, значит, здесь должны быть ещё воспоминания. Только где?***
С того момента, как девушка пришла во двор, прошло немало времени. Неделя, две, а может и месяц, точного числа невозможно назвать. Каждый день сюда прибегают новые дети, играются с местными, а после уходят и не возвращаются, и так по новой. Все предпочитают выбрать длинную горку, так что песочница остаётся в стороне, к ней никто не подходит. За прошлый месяц рыжеволосая часто любила садиться в ту самую песочницу и играть, надеясь, что бывший друг увидит её и сядет с ней поиграть, но надежда вновь и вновь утихала, а девушка оставалась в одиночестве. Также нельзя не обратить внимание на голод: все запасы исчерпались ещё вначале её приезда в город, теперь Мартыновой приходится идти на поводу своего желудка и красть еду с прилавков магазинов. Пару раз её замечали, из-за чего в те места её перестали впускать. Повезло, что дело обошлось без полиции. Но что ни сделает человек ради выживания. — Есть, открыла, — улыбается девушка, наконец, победив упаковку колбасы. Эта еда на данный момент для неё, как настоящая ценность. Сокровище, хранящее только для себя и для своего маленького друга. — Держи, малыш, — Ярослава достаёт один кусочек копчёной колбасы и протягивает её Ириске. Хоть игрушка и не чувствует голод, но девушка постоянно даёт ему еду. Так она ощущает себя живым человеком, а не просто пациенткой со своими проблемами в голове. — Она такая вкусная! — глаза маленькой игрушки загорелись, и он тут же положил лакомство себе в рот, с особым аппетитом разжёвывая её. Такая реакция вызвала у девушки улыбку, ведь не согласиться с заявлением она не может — сама за обе щеки уплетала. — Ты прав. Но её нужно сохранить ещё на пару дней. Иначе мы не выживем. В эту же секунду в нос ударяет его запах, и счастливые моменты тут же проносятся в неё в голове, словно и не было никакой потери. Своего «папу» почувствовал и Ириска, оба смотрели прямо в сторону рыжего парня, не веря своим глазам. Разве это может быть правдой? Парень стоит у своего подъезда и нервно затягивается второй сигаретой, осматривая всё происходящее вокруг, и Яра чувствует, как сердце уходит в пятки, как только его взор направляется в её сторону. Хочется выть, кричать от боли, он так недалеко, но одновременно между ними разрыв длинной в 8 лет, и эти года невозможно никак вернуть. Ярослава сейчас подумала о том, что, возможно, её друг и не знает, куда она подевалась. Какого было ему? Какого было приходить каждый день, будучи маленьким ребёнком, и понимать, что его любовь больше не вернётся? Он, возможно, уже и похоронил Мартынову. Как сильно его сломали словами о том, что Яры больше нет? Девушка видит, как парень заинтересованно усмехается и направляется в её сторону, обрывая между ними расстояние. С каждой секундой он ближе, с каждой секундой моменты всë быстрее бегут в голове девушки и открывают новые картинки, недоступные ей ранее. Пухлые щёчки с огромным количеством веснушек виднеются даже с расстояния, словно солнышко среди грозовых туч. Щёчки… кажется, девушка вспомнила прозвище своего бывшего друга. Булочка Вот как его звали. Вот кем он был для Ярославы. Она вспомнила, кем была в детстве. Она была «Кексиком», а их сын — Ириской. В голове пронёсся момент, почему именно так они друг друга называли: Яра называла Даню булочкой из-за его пухлых мягких щёк, а тот называл подругу «Кексиком» из-за её сладких, как сахар, губ. И оба они в детстве любили ириски, поэтому посвятили такое прозвище и сыну. Всё встало на свои места. — Алло? Закурить не найдётся? — чужой мужской голос выводит младшую из мыслей, и взор направляется на лучшего, но уже чужого, друга. — Нет, — она не отводит глаз, смотрит в эти зелёные изумруды и чувствует, как внизу живота всё крутит. Бабочки оживились в ней, играют в свою игру внутри, и от ощущений порхает сама хозяйка.Эти бабочки в животе… Это любовь?
— Чëрт, ладно, — недовольно вздыхая, он тут же отворачивается, уже желая сделать шаг в другую сторону, но его перехватывают за запястье, останавливая. — Ахуела? Отпусти меня, пока не ударил. — Нет, стой… Это я. — Кто я-то? — попытки вырваться прекращаются, Даня с интересом смотрит на собеседницу, не совсем понимая её личности. Слышит только молчание, от чего недовольно рычит. — Ответь мне, блять! — Твой Кексик, помнишь? — с улыбкой говорит девушка, наблюдая за тем, как недовольное и злое лицо тут же потухает, а на их месте появляется улыбка, а глаза горят счастьем. Желание расплакаться растёт с каждой секундой, а тело начинает трястись, словно осиный лист. — Кексик… — Даня хватает девушку за плечи и тут же прижимает к себе, разрывая между ними расстояние. Хорошо ощущается, как сильное и накаченное тело начинает также дрожать. — Я думал, что больше никогда тебя не увижу, солнышко. Блять, где ты была?! Почему ты исчезла?! — Тише, я тебе потом всё объясню, хорошо? — девушка улыбается, смотря в глаза, и кратко целует парня в губы. — Хорошо, — утыкаясь в родную макушку, «Булочка» прижимает девушку ближе к своему сердцу. Так они и простояли до самого вечера на улице, совсем позабыв про время. Разве сейчас оно важно? Два разбитых сердца сумели встретиться спустя восемь лет, подарив их отношениям и дружбе второй шанс. Интересно, что у них будет дальше? А дальше их ждёт только счастье. Ведь они больше никогда не позволят друг другу потеряться.Теперь они вместе навсегда. Они — одно целое.