Шаги по стеклу

             — Встань, холодно.              Девушка, сидя на бордюре, одной рукой облокачивалась о землю, а в другой между указательным и средним пальцем держала сигарету. Это была уже вторая. Тёплый дым наполнял её лёгкие, но не душу. Её взгляд зелёных глаз был сосредоточен на стенке. Она не шевелилась уже несколько минут, которые переливались в часы. Скинув пепел, её рот приоткрылся и вот-вот должны были прозвучать какие-то слова в ответ подруге, но этого не произошло, она лишь сомкнула бледные губы.              Был конец ноября. Снега ещё не было, но трава покрылась инеем. Ветер был ужасно холодным. Все листья валялись около деревьев. Грязь, сырость и холод. Самый ужасный месяц. Пускай уже снег выпадет и закроет эту катастрофу чтоб только глаза не мозолило. Если руки держать не в карманах, то можешь смело их отморозить.              Холод пронизывал до внутренностей и даже они покрывались этим дурацким инеем. Зубы стучали. Сигарета летит на землю. Носком кроссовка девушка нещадно размазывает яд по этому серому и несчастному асфальту.              Потянувшись, и подышав на руки девушка попыталась хоть немного почувствовать свои пальцы, сидеть на бордюре было одной из дурацких её идей, а сидеть в расстегнутой куртке это прямая дорога в больницу, где пропишут целый список бессмысленных препаратов на которые всё равно нет денег.              — Холодно сегодня.              Девушка дрогнула от неожиданности или может это было все-таки от ветра, переводя свой взгляд вверх на подругу, которой кажется было и не холодно. А вот подруге показалось, что на неё смотрят без единой эмоции и отводят глаза цвета изумруда на тусклые и блеклые стены школы.              Эта история началась именно так. В этом бесцветном мире. Мир где только одному тебе не плевать на себя. Там, где только ты спасёшь себя. Эта жизнь даёт нам такие испытания, которые мы в состоянии преодолеть, а если ты не можешь значит тебе здесь не место.              Красные, длинные волосы, которые были ниже локтя, до поясницы, сильный ветер теребил в разные стороны. Черная рубашка застегнута на пять пуговок, последняя всегда расстегнута. Светло-голубые не облегающие джинсы разорваны на коленках, а руки сбиты в кровь. Чёрная куртка накинутая на рубашку от долгого ношения — потрепана.              Ей было не холодно снаружи, только внутри. На ветер ей давно было плевать, только бы разгрести все её проблемы, всë, больше ни о чем она не просила. Потянувшись за ещё одной сигаретой, вторая девушка схватила её за руку не давая пошевелиться.              — Может ты перестанешь!              — ДА отпусти ты блять!              Рука подруги ослабла, а в глазах появилась какая-то грусть. Она опустилась на землю в своей зелёной оверсайз куртке застегнутой по шею, и смотрела уже снизу вверх на то как зажигалка подожгла уже третью сигарету.              — Ты...       — Нет.              Её подруга убивала себя. Её солнечный лучик не перестающий улыбаться — завял. Она больше не смеётся, не шутит дурацкие шутки и не думает о светлом и прекрасном будущем. Нет больше двух светлых косичек. Нет больше той самой.              — Скоро весна.              Руки в порезах и садинах, лезвие в заднем кармане джинс, сигареты в кармане, а фентанил в рюкзаке. Сидящая на бордюре девушка прятала руки в карманы от холода и боли. Её подруга убивала себя, а она не могла ничего сделать. Она пыталась! Правда пыталась! Её маленький носик замёрз. Девушка прятала его в салатовый шарф. Её русые волосы до плеч ветер развивал в разные стороны. В темно синих глазах застыл ужас.              Выдохнув пар от сигареты девушка сделала шаг в сторону здания и ударила бледной рукой с кучей царапин по стене, сдирая все застывшие корочки. Ей не было больно. Больше. Эта боль не отрезвляла её. Это уже было нормой.              Краем глаза она видела силуэт человека, который приближался к школе. Шаг ускорен, озирается по сторонам, сверяет время. Да. Он спешит. У него все впереди. Дома его ждёт семья. Маленький ребенок, а может и большой, он возьмет пачку карандашей и высыпет на стол, рисуя на белом листе бумаги а4 свою семью. С улыбкой на все лицо он побежит на кухню тыча им в лицо родителей. Отец поднимет ребёнка на руки будет хвалить и целовать в щеки. Вместе они будут говорить ни о чем и не следить за временем.              — Пойдём.              Кинув сигарету под ногу и схватив с асфальта подругу, опять жалевшую её и её образ жизни, что уже до мурашек под кожей бесило, хотелось рвать и метать, хотелось перевалить стол с кучей канцелярии чтобы она рассыпалась по всему полу, и никогда ее не собирать, хотелось бить стены, сдирая кожу с костяшек и захлёбываться в крови, хотелось колоться до посинения и сдохнуть под забором.              Парень заметивший приближавшихся девушек, одну бледную и холодную с веснушками, а вторая с розовыми щеками, видно она любит когда в фильмах все кончается хэпи эндом, забывая, что в мире есть спиды и бухло, она смотрит на все в розовых очках, она маленький ребёнок надеявшийся на счастливое будущее, романтику, она слишком чиста для этого мира. Две эти противоположности. В них явно что-то не так.              — Вы Глеб Калюжный? — низким и грубым голосом задала вопрос девушка, курившая буквально пару минут назад сигарету.              — Он самый, — ответил очень просто парень лет двадцати шести, его пальцы подрагивали и ему хотелось быстрее зайти в тёплое помещение.              Девушка кивнула и указала рукой на вход, прося пройти за ней и побежала по ступенькам. А её подруга в зелёной куртке так и осталась смотреть на парня. В её глазах расцвели цветы, которые засохли. Она почувствовала тепло когда на улице кажется минус сто. Она привязалась к человеку невидимыми нитями и кажется не сможет отпустить теперь его никогда. Что это любовь? Нет. Чувство любви ей знакомо это чувство какое-то новое, незнакомое ей. Она тянется словно магнитом, но одновременно её что-то отталкивало. Какая-то неизвестность или все-таки бездна в которую она ступает. Неизвестность пугала, но и такого человека как она ещё и манила.              Глеб остановился около двери, повернувшись на девушку и смотря на неё, он не увидел в ней ничего особенного. Она его не манила. Она была такой же, как и сотни других. На нее он не посмотрит никогда, никак иначе чем учитель на ученицу.              На нос приземлилось что-то мокрое и липкое. Такое лёгкое. Снежинка. Это первый снег, пронеслось в голове. Подняв лицо вверх, перед глазами предстала картина серого неба такого же цвета, как жизнь её подруги из которого сыпались миллионы маленьких снежинок, таких же маленьких сколько в её жизни было светлых моментов.       Девушка смотрела вслед, тому, кто её жизнь изменит так что она уже никогда не будет прежней, она будет этим же человеком, но… Она поняла. Это шанс, если не сейчас то уже вряд ли можно будет попробовать ещё хотя бы раз. Да. Она однолюб. Юля. Все что было у неё до этого было просто симпатией или дружбой, а сейчас? Юлия сама не понимает и чем быстрее она разберётся тем, будет проще дальше. Эти чувства они такие смешанные.       Она не могла сдвинуться с места. Даже пошевелиться мизинчиком. Вон ОН! Буквально в пяти шагах, секунда, и железная дверь школы захлопывается. На русые волосы приземлялись маленькие кристаллики, да и не только, её ресницы покрыл лёгкий снег. Такой лёгкий и безмятежный. Ему не нужно ничего, он просто кружит над людьми в своём волшебном танце. Этот танец завораживает всех и всë. Он не живой, ему не нужно куда-то бежать, идти на работу, кормить детей, учиться. Он — свободен. Пушинки… Такое волшебное слово. Такое плавное, тягучее, оно…       Юля срывается на бег, её новые кроссовки конверсы заплескиваются водой. Все из-за того, что она бежала по лужам. Сейчас её это не волновало. Ей было абсолютно плевать на то, что возможно она завтра сляжет с большой температурой, что получит цистит, что просто погубит своё здоровье. Она уже заболела. И это явно был не грипп.       Девушка хватается за ручку массивной двери и со всей силы тянет на себя. Эта дверь. Сколько же она прожила, сколько же она видела выпустившихся учеников, и сколько же ещё увидит. А внутри…свой запах, такой привычный, эти турникеты пропитавшиеся своим ароматом, у этой атмосферы тоже есть что-то такое, врезающиеся в память, а столовая… Она просто отдельный вид искусства. Та самая пицца по 35 рублей, булочки с пудрой или корицей, все это отдаёт детством. А детство? Тот самый 2008, когда тебе всего лишь семь, а ты несешься к столу, который накрыла мама на новый год или на твои именины, пока она режет огурцы на салат, ты его стаскиваешь и бежишь, только бы тебя не заметили, а папа который это все замечает бросит тебе в след какое-нибудь забавное слово от которого ты будешь ещё долго смеяться…       Юля больно ударяется об турникет уже по привычки надеясь просто пройти, как это делала на протяжении всего десятого и теперь одиннадцатого класса. Нога очень больно заныла, а охранник привстал из-за своего стола.       — Девушка, теперь только по пропуску, — бросил низкий, прокуренный голос, словно воткнул в спину тысячу ножей.       — Всмысле? Я всю жизнь ходила без пропуска, — пыталась оправдаться Юля,— Как мне пройти?              Мужчина пропустив слова девушки мимо ушей, приземлился на стул снова продолжая отгадывать кроссворд, и по его лицу не скажешь, что у него это хорошо получается. Юлия положив две руки по обе стороны турникета начала постукивать ногтями, продумывая дальнейший исход событий, сначала она хотела перепрыгнуть, но какая-то частичка девушки не давала ей этого сделать. Точнее даже это было её правильное воспитание, поэтому недолго думая она набирает красноволосой подруге.       Её номер она знала наизусть, он даже стоял у неё на быстром наборе, она обожала Аню и не представляла свою жизнь без неё. Они дружили с садика, их дружбе больше двенадцати лет и вряд ли они уже когда-нибудь расстанутся навсегда. Гудки. Один долгий, второй уже немного короче.       — Слушаю, — раздалось на третьем гудке, голос со вздохом, — Что у тебя?       — Ань, тут турникеты…       — Сейчас подойду, — закончила Аня и сбросила трубку, она не многословна, но было в ней что-то такое, что держало двух настолько разных девушек вместе. И это что-то Юля хотела понять, но пока ей это не удавалось.       Вдалеке, среди большой толпы, показалась она, расстегнутая рубашка под которой красовался чёрный топ, и беспорядочно лежащие красные волосы. Аня не шла, она летела. Её походка была лёгкой, аккуратной, нежной. Юля часто замирала на месте, смотря на свою подругу, все-таки есть в ней что-то такое, от чего хотелось утопиться, и иногда даже не верилось почему у такой девушки нет парня и почему она выбрала именно Юлю в свои подруги? Две таких противоположности притягивало как магнитом.       Когда между ними остаётся пару сантиметров, девушка достаёт какую-то пластиковую карточку с красиво выгравированной надписью Матвеева Анна 11 класс. Своими тонкими пальцами в которых она держит пластик, и лёгким движением она прикладывает к турникету. Загорается зеленый кружочек, а Юлия продолжает стоять и смотреть в зелёные изумруды, которые смотрят на неё с призрением как будто она совершила непоправимую ошибку от чего начинает колоть где-то под ребрами.       Её всегда пугал этот взгляд. Аня смотрит в глаза напротив, такие чистые, цвета неба, даже васильки на поле не смогут посостязаться с ними и щуриться, её потихоньку начинает потряхивать из-за нехватки в крови веществ, руки начинают подрагивать и Аня не выдерживает, хватая подругу за край рукава куртки протаскивая через турникеты. Матвеева начинает удаляться, а Юля быстро вешает куртку на крючок в гардеробе и старается поспевать за подругой.        Дети начальных классов носятся по коридорам, смеются, их глаза наполнены радостью, счастьем и для них прекрасное, не является далёким, оно прямо здесь и сейчас. Юля, шла и светилась. Неужели и для неё есть какое-то местечко в этом мире? Девушка рядом к сожалению не разделяля её эмоций. Не понравился ей мужчина с первых секунд. От него прямо веяло негативом и смертью. Что-то было такое удушающее... Ей, как человеку на глазах у которого произошло 28 смертей, как никому лучше чувствовать этот мрак. Она попытается уберечь Юлю, но получится ли? Послушает ли ее эта лилия. Нежный и простой до боли цветок. Легкомысленность убивает... Прекрасное далеко...