Встречи

Впервые он видит её на празднике Сабзеруз. Сайно никогда не любил сборища людей. А и кто их любит вообще? Эта суета только на нервы действует, а они, между прочим, не железные. Он не посещает праздники, но в тот день проездом был в Сумеру, и, в связи с обстоятельствами, тоже попал в странное измерение, о котором удалось разузнать побольше методом подслушивания. Пусть происходящее и не было явью, а лишь массовым сном, но это был... интересный опыт, как он мог охарактеризовать это. Праздник цветов, Сабзеруз, был посвящён дендро Архонту, и сумеровцы, небезразличные к малой властительнице Кусанали, хотели по праву отметить его. И, что же, он должен признать, что праздники не всегда стоит пропускать. По крайней мере те, где есть та красноволосая девушка. Если он правильно запомнил со слов Путешественницы, то её зовут Нилу. Собственно, он не то что бы собирался смотреть, оно само вышло, честно. А посмотрев лишь первые движения, его, как и остальных зрителей, было не оторвать. Это то, на что способен её глаз бога? Заворожить его, генерала махаматра? Но какая разница теперь? Сон окончился, рассыпавшись вдребезги, оставив лишь приятное тепло. Но его одолевало любопытство. Она станцует ещё раз? Или мудрецы не позволят? Он хотел узнать. Нет, даже не так. Он должен был узнать. Раз заворожила, то Сайно пойдёт на поводу. Просторные коридоры, ведущие на базар, пахли цветами, развешенными внутри, и пряностями, смешанными с высушенной древесиной. Никому до него нет дела — и это радует. Торговцы нахваливают свои товары, какая-то девушка танцует у стены, но он пришёл сюда увидеть не её. Вон она, на сцене, стоит, не зная, куда себя деть, выслушивает мудрецов. Какой Бездны они никак не успокоятся? Какое им дело до праздника, посвящённого малой властительнице Кусанали? Это как-то мешает их вере в великую властительницу Рукхадевату? Он этого так не оставит. Тем более, если у него есть возможность таки дать выступить Нилу. Он быстро шагает к постаменту, и мужчина, прервывая свою лекцию, удивлённо приподнимает брови: — Генерал махаматра? Что вы тут делаете? — Позволите на пару слов, господа? Нилу удивлённо хлопает глазами, рассматривая подошедшего парня. Она видела его во сне, но и подумать не могла, что он решит заступиться за неё. Они спускаются вниз, но слов она не слышит. Мысленно отмечает, что поблагодарит его позже. Их глаза пересекаются: её — голубые, как водная гладь чистых рек, и его — ало-рыжие, как самые жаркие пески пустынь. Он кивает, и она позволяет себе лёгкую улыбку. Лёгкие первые ноты тихой музыки. Вдох. Плавное движение кистей рук, наклон спины вперёд, шаг к публике и вбок. Она прикрывает глаза, стараясь забыть о глазах, устремлеенных на неё (в часности, всё тех же медных). Крест-на-крест руки. Поворот. Её белые ткани, подобные фате, повторяют изящные элементы танца хозяйки, и Сайно кажется, что они такие длинные, что в какой-то момент она зацепится за них и упадёт. Цветастые юбки, следуя примеру фаты, колышутся из стороны в сторону, потокая движениям танцовщицы. Она так грациозна и изящна, порхающая по сцене подобно бабочке, и так легка и непринуждённа, словно самая невероятная птица — тонкая и кажущаяся такой миниатюрной. Нилу тянет руки к людям, заворожённо смотрящим на неё, и тихо счастливо смеётся. Музыка умолкает, и Сайно мысленно сожалеет, что это прекрасное мгновение танца не вечно. Но он может представить, скольких усилий требует такое выступление. Это была их вторая встреча. В третье он видит её у Алькасар-сарая, внизу, у воды. На только лишь золотистых каблучках туфель она кружится на водной поверхности, волей-не-волей собирая вокруг себя потоки гидро. Нилу буквально стоит на воде. Она совершенна в своём танце, совершенна во всём, что делает, и даже голос её кажется ему идеально сбалансированным сочитанием нежности и звона стеклянных колокольчиков, что их он видел пару раз в горах Ли Юэ. Но вот незадача — не подойдёт же он посреди её репетиции (которою он честно, честно увидел случайно) и не спросит же, как можно быть такой невероятной? Не спросит. И от собственной неловкости и беспомощности Сайно готов сквозь землю провалится, или под ту же воду. — Господин Сайно, вы за мной следите? — она улыбается, тихим мягким шагом подходя ближе, ступая уже по травянистой почве. — Нет, — он отрицательно качает головой, и шлейки, свисающие со шлема забавно следуют его движениям. — Я случайно рядом проходил. — Я хотела... сказать спасибо, — она отводит взгляд небесных глаз и смущённо заправляет прядь красно-рыжих волос за ухо. — Если бы не вы, я бы никогда не исполнила танец Сабзеруз! Вернее, я знаю, что вы были и во сне, но это... другое. Как я могу отблагодарить вас? Единственное, что я умею — это только танцы, правда... — она закусывает розоватую губу, и снова смотрит ему в глаза. — Мне ничего не нужно. Ваш танец был красив, и я посчитал нужным исправить ситуацию, как мог. — Спасибо! — она бросается ему на шею, и её рога-обруч едва не цепляют его подбородок, но это неважно. Но она тут же отстраняется, а её щёки покрывает румянец. – Простите, что я так. Я просто очень рада. — Он не может сопротивляться этой улыбке. И позволяет себе тоже улыбнуться. Позже они проводили много вечеров вместе, встречаясь то у этого же места, то где-то ещё. А потом он отлучился в пустыню, и забрал с собой часть её. Нилу боялась. Она волновалась. Он обещал, что вернётся скоро, но где же ты, Сайно? А если не придёт? Вдруг случилось что? Обещал пару недель. Но вот идёт уже пятнадцатая ночь. Нилу вертит в пальцах золотою цепочку, подаренную им. Нилу беспокоится. Конечно, она готова бросить всё и отправиться на его поиски, ведь, помимо искуссного владения танцем, она владела ещё и мечом. Но тут она слышит шелест кустов, и оттуда выглядывает знакомый шлем шакала. — Сайно! — она тут же бросается ему на шею, а потом отстраняется, бегло оглядывая его. — Ты не ранен? — Нет, я в порядке. Прости. Я заставил тебя волноваться? Она кивает, а затем лишь крепче к нему прижимается. Слушает, как быстро колотится его сердце. Или это её собственное? — То теперь один-один? — Ты о чём? — лениво бормочет она, вырисовывая белым пальцем витееватые узоры на его броне. — Сабзеруз это мой бал, а пустыня в твою пользу... Она хихикает: — О, Сайно, то, что ты сделал... — Мне нужно извиниться? — спрашивает он, не дав ей закончить. — Что? Нет-нет, я хотела сказать... — Тогда я хочу попробовать кое-что. Нилу удивлённо поднимает голову, заглядывая ему в глаза. А он аккуратно берёт её лицо в свои сухие ладони и наклоняется, целуя её. Она улыбается, и он чувствует это сквозь поцелуй. Закидывает руки ему на шею, сцепляя их сзади в замок. Крепкий, такой, что он потом из него и не выберется. А, собственно, и зачем?