Средь лавовых озер, получил я шанс второй.

      Позор и разочарование чувствуется каждой клеточкой тела.       Как я мог проиграть?       Черт.       Великий Полубог Ада! Ивлис! Во время его правления, преисподняя цвела и процветала! Как эти жалкие, рогатые ничтожества… Хах.       У него нет прав умирать! Он не должен заставить этот жалкий народ радоваться победе!       Это нечестно!       Пред глазами предстал счастливый облик Люциуса, когда узнал о смерти ненавистного старшего брата. Ублюдок, даже после моей смерти ты не заслуживаешь этого. Острые ногти создавали трещину в обугленных кирпичах. Его огонь окружил это место. Или это были демоны.       Конечно же, тысяча этих созданий проиграют ему в упор. Но использовать свинозомби? Его созданий? Ивлис бы похлопал, но это явно придумали не красные рогатые черти. Может, народ Пылетопии. Полубогиня этого измерения давно точит зуб на Преисподнюю.       А кто, собственно, нет?       Разбитые костяшки восстанавливались вновь, а Ивлис чувствовал как его магия отмирает. Кусок за кусочком. Почему-то смешно. Почему-то не хочется убивать.       Не успел очнуться от непродолжительного транса, как ощутил: Теплая вода окутала его. Не вызывала доверия, хотелось вырваться, превратить в пар. Начало тошнить и клонить в сон. Странное сочетание. Но Ивлис поддался, имея лишь одну мысль:       «Как, черт возьми, иронично.»       А потом в глазах темнеет, а может его так плавно переместили в темное, отвратительное и скользкое, липкое место. Несмотря на невероятно странное сочетание, Ивлис скатал какой-то шарик из материи.       Каким ебанным образом, это держит заданную форму?       Незнающий, может подумать, что попал в беспощадную пустоту, принимающую в свои объятия только благословлённых мироходцев. В ней он, очевидно, не был, но в преисподнюю часто захаживали иномирцы, которые не стали жертвой потери памяти и имеют достаточное бесстрашие, говорить с «тираном».       Беседовать с ними не столь приятное дело. За весь свой плачевный опыт, пришел к выводу — дар мироходца, похоже имеет критерии выдачи: Врожденное безрассудство, дурость и умение дарить хроническую мигрень.       Однако это не пустота. Что угодно, только не она. Даже в Крае, пустотной энергии больше.       Все даже хорошо. Для мертвого. У мертвых то сердце не бьется, да й забот нет. Сидишь себе в темном пространстве, периодически вылепляя замысловатые конструкции из той субстанции, разлитой по кругу. Красота и лепота: Почти достроил себе хоромы, пусть и плебейское дело. Диваны из странной субстанции, не вызывали боли в спине: В этом месте невозможно почувствовать боль. Нанести увечия, — тоже. Старые раны не излечились волшебным образом, липкое, холодное ощущение крови, уже не вызывало никаких эмоций. От всепоглощающей скуки и не такое узнаешь, примешь.       Особенно, когда время то не ограничено.       В какой момент, вместо импровизированной кровати, очутился в белом пространстве, — уже не припомнит. В память вгрызлись только ощущения: Глаза болели сильно, казалось, ослеп. Ну и клятву: лично ударить того, чья это была идея.       «Шутник нашелся! Нельзя было по полу-ха-тонам повышать яркость?»       Перед золотыми глазами плыли цветные пятна, а мысли запутались в толстый клубок, небрежный, с торчащими нитками. Попытаешься распутать — не поймешь какая нужная, а если попытаться разобраться — запутаешься сильнее.       Может так, влияет на него — как он понял позже, — «чистилище» в котором он пробыл неприлично долго… Или нет. Счет времени сбился на тридцать третьем с половиной году; второй неделе шестого месяца; четырнадцатому часу; пятьдесят шестой минуте и десятой секунде.       Если это место, — чистилище, то где находился до этого? И ведь даже не спросишь никого, — единственные ребята что тут появлялись, незадерживались надолго. Может, отправляются на перерождение? Или куда-то дальше? Может в ад?       — «Перерождаются курицей в небесном мире?» — предположил с дрожью Ивлис. Не лежит душа к такой судьбе.       На вопрос, почему же он, Ивлис, все еще находится здесь, без шанса выбраться, Смотрящий посмотрел так, будто впервые его увидел и поспешно ретировался.       Место, все же, красивое. Слепит пиздец, но привыкнуть можно. На удивление, тут не ни пола, ни потолка, — даже трещины не поразглядываешь, — Ивлис без понятия, как это описать. Стен нет, или он не дошел до таковых. Несмотря на то, что пространство полностью… бесконечное? Неощутимое? Достаточно подумать, и вместо ощущения твердой опоры под ногами, ты спускаешься, словно шагая по воздоху, вниз и наоборот.       Ивлис без понятия, как описать это дерьмо. Это одовременно сводило с ума и очищало разум, неведомым образом. Он никогда не чувствовал себя таким осознанным. Какого черта?       Тюрьма времени какая-то, только даже камер нет. Там, хотя бы, поглазеть на кого-то можно. Поболтать еще, — с натяжкой, звуков то нет, если не всретил очередного провинившегося божественного отпрыска. А тут из развлечений только попытки снять с глазастого плащ, в попытках разгадать тайну: У Смотрящего реально тело-человекоподобный-дым или там есть настоящее? Снять, кстати, не выходило, какие только методы не используй. За Смотрящим он и бегал, и пытался лежа протиснуться под плащ. Даже, прости Отец, уговаривал его. Чувство позора он не забудет никогда, но он смеялся так, как никогда прежде. Да и это того стоило — при телепортации плащ жертвы терроризма Ивлиса слегка развеялся. Разглядеть ничего не удалось, но уже прогресс знатный! А вот попытки добиться от «надзирателя» меньшего скептицизма при «разговоре», удивительно, оставил уже давно.       Он за все свое существование, никого не терраризировал так сильно.       Насколько он помнит.       — Слушай, может ты немой? — Ивлис как-то оборвал свою тираду, после чего получил в награду удивленный (!) взгляд Смотрящего, он продолжил, рассмеявшись: Да нет, вроде как мой. Столько времени уже наедине, — несмотря на того ребенка, — хоть в партнеры бери.       Сущетство на расстоянии, возмущенно вскинуло фиолетовые крылья. Они не разговаривали, Ивлис уверен, то галлюцинация. В чистилище никто не задерживался столь долго.       Хоть этого было и не видно, но бывший полубог Преисподнии готов поклясться раскаленной кровью, — слушатель закатил глаза. Ни зрачков, ни радужки не было, — просто ощущалось. Нельзя объяснить как, но, видимо «Мистеру смерти», тоже скучно за столько лет работы, раз он научился передавать своим непутевым собеседникам эмоции и мысли через взгляд.       Или просто безумно стеснительный.       — Слушай, — повторил Ивлис, — может ты щекотки боишься? — шепот казался оглушительным, в глазах пробежало предвкушающее пламя. Смотрящий знал к чему это, за столько времени своего существования. Когда у огненных такие искры в глазах, они затевают что-то дикое. Даже по их меркам. Ивлис хитро подбирался ближе, пока не прыгнул прямо на него.       Но «Глазастого» там не оказалось.       — «Исчез» — обреченно пронеслось в чистилище. Никого тут не было, так что можно было хоть во всю глотку кричать, рвать волосы, — ничего, кроме уставшей галлюцинации.       А может даже смерть, его нахождение тут, — мираж.       Эх.       Ивлис был готов поверить во что угодно.

***

      Ладно, окей, он погорячился.       Вот так и моргай.       Пора его поздравить, крыша окончательно собрала манатки и съехала: Слезливо протерла протекающую черепицу платочком, да й говорит «Другой у меня появился! Он ценит меня и любит!». После стольких лет семейной жизни не выдержала и поехала в…       Пиздец. Лучше бы ему проснуться в собственной могиле.       А ведь начиналось все — обыкновенно и красиво. Решил заговорить с тем ребенком, подверженный странному искажению. Вот нормальный пацан оказывается, — конечно, плод воображения, в конце концов. — а соизволил рядом с ним моргнуть — чувствует как кто-то из вне зовет его.       «Приплыли. Уже голоса в голове.»       Только вот, он согласен на сожителей в прогнившей бошке, — они явно вторичный инцидент, ведь… О, Небеса, блядь.        Скажи ему, пару тысячелетий назад, что тогдашний Полубог Преисподнии, будет рад вернуться домой — шутник ощутил бы плевок на лице. Ну и честь получить проклятье в рожу. Для профилактики, смертный или не очень, почувствовал бы все прелести сожжения и достигая средней прожарки — кинут в миску к Церберу.       Как он, кстати?       Не успев подняться с кровати, — его кровати. с красно-черным покрывалом, обшитым золотыми ниткамм, — проверить щенка, как путь нагло перекрыли. Пару раз моргнув, он ошарашенно посмотрел на преграду. Это откуда у этой свиньи столько смелости? Откуда вообще взялся и что он делает?       Заметив взгляд полубога пиглин отдернул руку (копыто?). За столько лет работы его отца, деда и вообще всей родословной, они усвоили одно — огненному господину, полубогу Преисподнии — палец в рот не суй, по локоть откусит. К огромному сожалению пра-пра-пра-прадеда, поговорка имела в этом случаи и буквальный смысл.       — Великий господин, володырь Преисподнии нашей, извините меня, грешника покорного, но… — Пиглин не успел договорить, как ощутил на своей морде смуглую, до невозможности горячую руку Полубога.       О, Боги, помилуйте грешную душу.       — Дорогой поданный, закрой свое ебало. — спустя напряженную паузу, продолжил: Лучше расскажи, все последние события, про которые ты слышал, частью своего отгрызенного уха.       Рассказ пиглина, Эбграна вроде, немного прояснил ситуацию. Сейчас — самое начало революции демонов. Промежуток когда те решили пробить стены бастиона, выведя Ивлиса из строя. Только такого никогда не случалось. Демоны — огромная заноза в заднице, ведь они созданы напрямую его Отцом. Как, например, род Ави в Скайзерне — будь он не ладен, вместе с Зефирионом, — создан Богом ветра, Айро. Зачем, а главное нахуя, его «папочка» создал этих сумашедших, — Ивлис не имеет даже понятия. Хотя, чего там думать: забавы ради. Как обычно.       Однако те не могли вывести из строя Полубога. До тех пор, пока они не заключили с кем-то контракт. Ивлис понятия не имел с кем, ведь это теория, но Полубог не совневался в подлинности.       — Пиглины в бастионе сходят с ума, становятся крайне жестокими… — прервал размышления Эбранг. Ивлис бы его убил прям сейчас, честное слово. — Что мы должны с ними сделать?       Ивлис махнул рукой. Это вообще не его дело, Эбгарн удосужился скептичного взгляда. Этому придурку повезло, что у него хорошее настроение, поэтому ему сейчас оказали самую большую честь в мире:       — Вы жалкие. — Пиглин поморщился от слов господина, хотя наверняка знал, что это правда, — Для таких, как вы, самым оптимальным вариантом будет провести эвакуацию рассы в Багровые леса или Пустошь. — Размеренно шагая к дверям из хором, Ивлис улыбался. — Часть оставьте в бастионе, безумный боец — отличный противник ебанным демонам. Главное в крепость не суйтесь, Эбгран.       Эбгран понял, что он подразумевал, — он был удивлен что Полубог до сих пор, не сжег заживо надоедливого слугу, что бы съесть свининный стейк на завтрак. — не имел права, не понять:       «Вы умрете быстрее, чем черти гадают по картам.»       Когда мысли Ивлиса полностью заполнились Цербером, — дверь закрылась и пиглин растворился в пространстве, оказываясь в бастионе. Похоже, его имя Эбгран. Последнее что стоит говорить господину — что его имя, вообще-то, Эйнкил.       Ивлис уверен — он размажет демонов как говно по стенке. Хотя бы со второй попытки.