Тайна за семью печатями

У Тина, кажется, появилась своего рода забава, наблюдать за альтернативно-одаренной инициативной группой, которые всеми правда и неправдами пытались выяснить, с кем же все-таки встречался Дима. Он даже уже больше не думал о том, что это, вообще-то, было не их дело. Он как-то быстро понял одну простую истину: если эти ребята за что-то взялись, лучше им не мешать. Как Тин успел выяснить, изначально, в состав этого, так называемого «семейства» входили только Гиля, Игорь Акинфеев и Сергей Семак (последний, насколько Тин мог судить, был втянут в подобное волей случая, и его мнения относительно проблемы, стоящей перед Игорем и Гилей спрашивалось и учитывалось в самую последнюю очередь). Дальше, с ростом поставленных задач, одна из которых являлась сохранением теплоты атмосферы в коллективе (хоть никто этого и не просил), коллегия из неравнодушных расширялась. И, соответственно, расширялись и миссии этой группы. Теперь это не просто компания из друзей, которые в шутку (нет) пытались засунуть свои носы туда, куда их не просили, теперь это чуть ли не мафиозное семейство и у каждого была своя задача, на выполнение которых нужно было потратить как можно больше сил, применяя всевозможные знания. У самых младших, к примеру, были в основном исследовательские миссии. Что-то узнать, что-то доложить. Когда как Игорь и Гиля (и яростно отбрыкивающийся Сергей) руководили всем парадом, как матерые стратеги. Тин совершенно случайно втянулся в подобные игры, но уже прекрасно понимал, как к «семье» присоединялись. Достаточно один раз, краем уха послушать их разговоры — и все, оторваться от подобного становится невозможным. Да, Едвай наблюдал за этим издалека: ему не хватало практических знаний русского, чтобы понять всю концепцию и масштаб работ. Также, существенное влияние оказывал и тот факт, что он только-только обустраивался в команде. Ему, если можно было так выразиться, еще не доверяли до того, чтобы посвящать во всю внутреннюю кухню. К тому же, Тин не раз выражал мнение, что, если Дима с кем-то и встречался, то делал это именно с Валерием Карпиным. А это существенно отличалось от позиций коллектива. А если ты не согласен с мнением большинства, то и делать тебе в клубе веселых и находчивых пока нечего. Но информацию он так или иначе узнавал. Все-таки, младшие были не настолько подкованы в сокрытии тайн, и нет-нет, да и обсуждали с Тином сложившуюся ситуацию. Этого было достаточно. Едвай правда был не очень уверен в своем желании погрузиться в подобное до самых ушей. Инициативная группа, получив категоричный ответ Димы на вопрос о том, с кем же он встречался — продолжала копать дальше. Впору было вспомнить знаменитую картинку из «В Филадельфии всегда солнечно», когда Чарли разоблачал заговор всемирной корпорации. Примерно так они и выглядели. Не хватало только доски с красными нитками (но Тин бы не удивился, если бы таковая у них была), и картина была бы один в один. Группа перебирала всевозможные теории, от самых безумных (где предполагалось, что Дима всех водил за нос, чтобы от него отстали), до еще более невероятных (где Дима и Валера правда встречались). Никто не хотел оставаться в стороне, чат ежевечерно обновлялся десятками разных сообщений. И уже даже Гиле и Игорю не нужно было принимать во всем непосредственное участие, они просто наблюдали за младшими со стороны, чувствуя себя гордыми родителями (Сергей называл их двумя ебанатами). Тин, как сторонний наблюдатель и очень внимательный слушатель, отмечал, что если Дима был особенно жизнерадостный и миролюбивый (посылал нахуй всего пять раз в день вместо привычных пятнадцати), группа напрягалась еще сильнее и еще активнее начинала строить свои предположения. Однажды Тин рискнул уточнить у Рифата, зачем так печься о Баринове, если тот, очевидно, счастлив и доволен жизнью. Если его никто не обижают, и, возможно, любят и заботятся. — Вот именно, что «возможно», — важно заметил Рифат. — И к тому же, я его лучший друг, а он банально не говорит мне ничего, по-твоему, это нормально?! — Но, подожди, мне казалось, он тебе дал ответ… — неуверенно сказал Тин. На это Рифат посмотрел на него таким взглядом, словно бы Едвай сказал, что Земля плоская, а Локомотив в сезоне 2022 вылетит в Лучшую Лигу Мира. — Тин, брат, ты не знаешь Диму, как знаю его я, — ласково сказал Рифат. — Если бы он и правда встречался с Георгичем, он бы так и сказал. «Но он же буквально так тебе это и сказал» — подумалось Тину, но больше спорить он не стал. Наблюдать все равно было веселее. *** Дима оторвал взгляд от доски, на которой была нарисована тактика к предстоящей игре и посмотрел на Рифата, который, в свою очередь, очевидно хотел прожечь в нем дыру. — Сегодня Ростов с Мясом играет, — невинно заметил он. — Пойдешь? Дима выразительно вскинул бровь. — Мне ж делать больше нехуй, чем пойти на этот цирк, чтобы потом еще и все СМИ трубили о моем предстоящем переходе, да? — Ну, на Валеру зато посмотришь, — Рифат улыбался хитро, словно задумал какую-то гадость. — Ну, Валера ко мне домой для этого приедет, зачем мне идти для такого на матч? Рифат аж воздухом от возмущения подавился, Дима, увидев это, лишь коротко улыбнулся, снова смотря на доску, следя за передвижением цветных шашечек. — Я не понимаю, почему ты делаешь из этого такую тайну, — пробурчал Рифат. Баринов только прыснул. И правда, удивительное и невероятное. *** — И что, не колется? — заинтересованно спросил Леша, подперев голову рукой. — Не а, Рифат сказал, что даже подловить его пытался, мол, Ростов приезжает, что, даже на своего драгоценного Валеру не сходишь посмотреть? — А он? — А он сказал, что зачем ему куда-то ездить, если Валера сам к нему приедет после матча. Леша прыснул, покачав головой. — Тох, а приколи, если правда с Валерой мутят? — Да фу, он же старый. — Кто мне это говорит? — Тихонов — не в счет. *** — Итак, как дела у нашей маленькой исследовательской группы? — спросил Валера, вешая куртку на крючок. Дима, стоя на кухне, щелкнул чайником и фыркнул: — Она инициативная, а не исследовательская. — А в чем разница? — Исследователи хотя бы подразумевают за собой право на ошибку, а инициаторы прут вперед как бронепоезд. — Ну, зато можно не переживать, что за неимением цирка народ потеряет таких потрясающих клоунов, — улыбнулся Валера, подходя ближе и обнимая Диму со спины. Баринов прикрыл глаза, откинув голову ему на плечо. Наконец-то, наконец-то он дома.