Полюби того,
кто разобьёт тебе сердце
Излечимый порез,
но шрам останется
***
Ненависть Леры к Ире все больше и больше подталкивало весь класс сказать Васнецовой пару приятных слов, но что их останавливало? — Ира, блять, пойми же ты что она тебя ненавидит. — Нет! Ты врешь, Света, врёшь! — Почему у тебя на левой руке новые шрамы? Казакевич всегда считала что Лера не может просто ненавидеть её. Она же не настолько мразь, верно? Неверно. Самой Лере было абсолютно плевать почему у Иры новые шрамы, которые она видела в раздевалке. Она больше задавалась вопросом когда уже Казакевич переместит свои порезы на горло, но от этих мыслей становилось с каждым днем хуже. «какое мне дело, что у человека на руках и так далее, в любом случае у человека есть же мозги и он может контролировать свои действия» Нет, Лера, не может. Пойми же что это всё из-за тебя. Что будет если Ира рано или поздно вскроется? «мне всё равно» Нет, тебе не все равно. Тебе самой не мерзко? «нет, мне вообще не мерзко и не стыдно» В какой раз ты врешь себе? В какой?И вообще ты кто,
чтобы мне вопросы
задавать?
***
— Лер, пожалуйста, отнесись к Ире с пониманием. Я ведь поручаю тебе… — Почему я должна это делать? Почему кто-то другой не поможет Казакевич научиться общаться с людьми? — Знаешь, Лера, у меня были две девушки в одном классе. У них были примерно такие же отношения, как у тебя с Ирой. Ян… Одна из этих девушек довела другую до чудовищного состояния. Я не думаю что ты хочешь видеть прорезанную до кости руку и кучу крови, верно? — Но почему я? — Потому что я прекрасно вижу как Ира тебе хочет довериться, но ты… — А она может отстать от меня или нет? — Даже когда она к тебе не пристает, ты её ненавидишь больше. Это прекрасно видно, Васнецова. И знай, я буду прекрасно видеть как ты ей помогаешь. Твою мать. Даже не отвертишься. По этой ебучей психопатке будет видно пыталась ли Лера общаться с ней или всё-таки исполнила свою мечту. Ненависть. Как же Лера ненавидит эту ебучую Казакевич. Почему она не сдохла? Почему она еще жива?Взгляни мне в глаза,
что ты увидишь там?
Порой мне кажется,
что я бесполезный хлам
***
Странный белый порошок приобретет сладкие, мягкие, совершенно новые нотки, становясь все более желанным. Зал, в свете приглушённых огней превращался в редкостно волшебное место, он задавал трепет в любую спокойную душу, вселяя беззаботность. Лучи цветастых ламп падали на пакеты с какими-то странными таблетками и простыми порошками. Вероятно, их великое количество занимало далеко не один столик. Это можно считать одной из главных фишек бара. Девушка, сидя на диване возле входа в туалет, пила какой-то сомнительный, но дешевый напиток. В какой-то момент, Ире показалось что было бы славным добавить странного белого порошка к себе напиток, но внезапно её руку перехватила чья-то более крепкая. — Эй, ты либо плати за этот порошок, либо пиздуй нахуй отсюда — Какая цена? — устало промямлила Казакевич и хлебнула из бутылки. — Твоё тело, — мужчина хищно посмотрел на девушку, но не встретил никакого страха. — Было бы славно, но извини приятель, я не наркоманка какая-то. А если хочешь потрахаться — у тебя есть правая рука — Да как ты смеешь?! — мужчина рявкнул на неё и уже потянулся к её шее, как вдруг в его руку словно что-то воткнулось. — Прости, но я отвечаю за эту девушку, — Лера холодно посмотрела на него, — а если хочешь воспользоваться кем-то другим — научись сначала от ножика уворачиваться. — Лера? Как ты тут оказалась? Зачем? — Для начала мы выйдем из этого места и поговорим.***
Все слова поддержки как назло испарились из головы Леры, когда она услышала тихий всхлип и увидела напротив блестящие от накативших слёз глаза. Неожиданно даже для себя, девушка обхватила ладонями заплаканное лицо Иры, прижавшись лбом к лбу. Не нужно слов. Ей нужно было всего-то выговориться. А Васнецовой всего-то нужно было послушать, а не отходить от неё. Почему она раньше этого не знала? «Одна из этих девушек довела другую до чудовищного состояния. Я не думаю что ты хочешь видеть прорезанную до кости руку и кучу крови, верно?» Почему эта Ян… девушка не могла просто поговорить с другой? Что ей мешало? Впрочем, это неважно. Сейчас для неё была только Ира. — Прости меня. Я не хотела тебя так бросать. — Лер… Не стоит себя винить в том, что я пыталась завоевать твое внимание самыми больными способами. Пожалуйста. — Я тебя люблю. Очень сильно. — Я тебя тоже. Как самую прекрасную девушку.***
Когда к Лере подошла Казакевич с просьбой поговорить после уроков в парке, она не отказала. За то время, что они общались случилось многое. Васнецова наконец-то поняла что Ира не вовсе самый отвратительный человек и что она может общаться с людьми, просто… Это просто слишком личное. Зато очень травмирующее. — Что ты хочешь мне сказать? — девушка смотрела в глаза Иры и ожидала пока та соберётся с мыслями. — Я хотела сказать… Я люблю тебя как… девушку. Прости. — Казакевич посмотрела куда-то наверх, вертя в руках небольшую ветку. — Знаешь, ты ведь сказала тоже самое, что думаю я! — Лера покраснела и повернулась куда-то в сторону, услышав как бабульки за спиной начали шушукаться о неправильном воспитании, — Ира, я ведь тоже люблю тебя как девушку. Ты меня многому научила. Например, слушать людей. Казакевич ничего не говорит в ответ. Лишь крепко обнимает Леру, прижимаясь как можно ближе, и прикрывает глаза, чувствуя, как та утыкается лбом в изгиб его плеча. Ритм ее сердца негромкий и успокаивающий. — Я думала что ты меня ненавидишь, но просто хорошо это скрываешь. После моего отвратительного отношения к тебе, я этого заслужила, Ир. — Никто не говорил, что я тебя ненавижу, ты сама создавала себе иллюзию. — Прости, правда. Мне очень, очень жаль, — бормочет Лера куда-то в плечо, — я надеюсь, мы всегда будем вместе — Обещаю, мы будем вместе, столько, сколько нам дано.Интересно,
а если бы та девушка
просто поговорила с другой также,
как Лера с Ирой, то что было бы?
Впрочем, уже неважно. Вдруг это вообще были лирические герои?