Мой капитан

Несколько минут ежевечернего душа он считал своими и только своими. Никто не потревожит дурацким вопросом, глумливой ухмылкой, просто требованием скорее освободить кабинку, потому что другим тоже — надо. Шум воды заглушал все звуки, и можно было сделать вид, что он не слышал, как его звали. Он не мечтал, не вспоминал прошедший день, просто стоял под струйками воды. Иногда ему казалось, что не хватает совсем небольшого усилия, чтобы позволить воде унести его с собой. Куда и зачем — он не знал, просто подальше отсюда. Не то чтобы его тяготило его положение, он и не знал другой жизни, но иногда хотелось чего-то ещё, чего-то большего, чем казарма, ежедневные тренировки, рутина и форма штурмовика. Только вот в последнее время у него отнимали и эти минуты. С тех пор, как его перевели в новое подразделение, всё пошло наперекосяк. Их командир, капитан Фазма, в сияющих доспехах, была слишком идеальной, слишком совершенной, чтобы существовать на самом деле. Тем не менее она была, рядом, реальная, во плоти. Каждый раз, видя её или слыша искажённый вокодером голос, он чувствовал, как дрожат колени, а по спине бегут мурашки. Иногда броня становилась ему тесна. Это было неприятно, отвлекало от текущих задач. Если с силой сжимать член и двигать по нему рукой, пока из головки не выплеснется белёсая струйка, становилось легче. Но не будешь же всё время запускать руку себе под броню. Медик дал ему таблетки. Они помогали на две-три недели, потом всё начиналось сначала. Сегодня капитан Фазма его отметила среди остальных и даже похвалила. Скупо, сдержанно, как обычно. От её слов у него запылали щёки, и весь остаток дня он летал как на крыльях. Хотелось достичь чего-то большего, чтобы ещё раз услышать похвалу. Учиться, стараться, чтобы когда-нибудь занять место рядом… Низ живота заныл, колени предательски задрожали. Он уже знал, что член поднялся и затвердел. Теперь поможет лишь одно. Он обхватил член ладонью и задвигал ею вверх-вниз. Тягучее ноющее ощущение усиливалось, и, чтобы избавиться от напряжения, он крепче сжал себя, его движения стали резче. Сжатые пальцы двигались быстрее, задевали головку, отчего он вздрагивал всем телом и стонал, прикусив губу. Ещё немного, быстрее, несколько рывков, и вот струйка ударилась в гладкую стену душевой кабинки. Он застонал, закусил свободный кулак, чтобы не выдать себя. На самом деле многие сбрасывали напряжение таким образом, просто не хотелось лишний раз становиться объектом насмешек. Ноги предательски подкосились, и он сполз по стене. Запрокинув голову, подставил горящее лицо под воду. Облегчение пришло. Ненадолго. Завтра всё начнётся сначала.