Red flags

Для настроения: So cold~Ben Cocks (slowed) Taylor Swift - The Last Time (Taylor's Version) (Lyric Video) ft. Gary Lightbody

Everything is better And right before your eyes, I’m aching No past, nowhere to hide Just you and me...

Порой люди уходят из нашей жизни, порой нам приходится прощаться с теми, с кем мы не готовы это сделать, порой невозможно объяснить, почему нужно оставаться вместе. Просто нужно. Так необходимо. Порой… Хочется сказать так много, с другой стороны, глаза говорят всё за тебя. Невозможно отпустить того, кто так дорог, кто поселился в мыслях, в чувствах, в сердце, кто помог быть собой, заставлял улыбаться, веселил, может, иногда раздражал, но в конце концов… Он стал дорог. Но что-то нетерпимо, как специально, разводит вас по разным путям, судьба, жизнь или ирония, даже не важно, вам нужно прощаться. И выбора может даже нет! И тогда… Тогда ты вспомнишь слова: «что твое, к тебе обязательно вернется». Муза прокручивала у себя в голове миллион сюжетов, она не помнила ничего после признания Ривена, всё покрылось дымкой темноты, будто не давало ей видеть то, к чему она была не готова. Будто могло быть что-то хуже, чем ее мысли и страх. Но Муза не могла поверить, что всё так закончится, она просто не выдержит, не выдержит после всех испытаний, переживаний, мучений еще и этого… Фея разума поморщилась во сне, думая, что ей снова всё снилось, очередной кошмар, но когда попыталась перевернуться на бок, то руку будто обожгло болью, из-за чего ей пришлось открыть глаза. Похоже, это был не сон. Первым, что она заметила, был белый потолок, а еще блики солнца, яркие лучи заставили ее поморщиться и оглядеться место, где она лежала. «Я в больнице?» — поняла фея, не помнив, как она сюда попала, но по нежно-голубым стенам, белому потолку, не очень удобной кровати и странным шторам, она явно была не в своей комнате Алфеи или где-то в комнате Эраклиона, где они с Ривеном… Мысли о специалисте будто пробудили ее окончательно. Она резко подорвалась, сразу же почувствовав сильную боль в голове и ойкнув, заметив, что всё вокруг кружилось. Фея разума посмотрела по сторонам, видя рядом свободные койки, никого больше. «Может, я умерла?» — вдруг подумала она, проводя здоровой рукой по повязке на другой, где на бинтах начинала выступать кровь. — О Боже! Муза, ты очнулась! — ее буквально оглушил вскрик Флоры, которая в халате подбежала к ней и заключила в крепкие объятия. Фея природы так же быстро отстранилась, рассматривая эмпатку и хмурясь, заметив кровь под бинтами, продолжая: — Я говорила, что за тобой нужно лучше следить, — сказала она, а Муза думала, что явно чего-то не понимает. — Флора… Что произошло? Где мы? Почему я ничего не помню, а Ривен… Ривен! — сначала медленно и спокойно заговорила фея разума, но на словах о специалисте голос чуть ли не сорвался на крик, передавая всё ее волнение и панику. Она схватила Флору за руку, а силы вырвались сами по себе, сразу же ощущая беспокойство и одновременно расслабленность той. Фея природы чувствовала себя в безопасности, она явно не страдала, не плакала днями, она была в порядке и сейчас хотела помочь Музе. Но вот здесь эмпатка и почувствовала неладное, Флора хотела помочь слишком сильно и почему-то молчала. — Флора… — осторожно начала фея разума, чувствуя, как всё внутри затряслось от напряжения и захлестывающей ее паники: — Только не говори мне, не говори мне, что он… — она просто не могла произнести это вслух, но на глазах даже при мысли об ужасном появились слезы. Фея природы поспешила сесть рядом с Музой на кровать, крепко сжимая ее руку и заглядывая в фиолетовые, наполненные болью и паникой, глаза. — Тише, тише, Муза, мы в Эраклионе, ты совсем ничего не помнишь? — аккуратно спросила Флора, поправляя повязку на руке подруги и наблюдая, как та покачала головой, и продолжала: — Это и неудивительно, был такой сильный взрыв из-за огня Блум и выброса энергии, что нас всех откинуло подальше, но тебе досталось больше всех. Я волновалась, что проблемы будут масштабнее ушибов и обрывка памяти, но похоже ты успела подумать и о себе, а не только о нас, — улыбнулась Флора, погладив по здоровому плечу подругу, а Муза всё еще не понимала. — Подумать о себе? Флора, это все еще никак не объясняет, где Ривен, он был ранен, там была кровь, меня схватили, а потом я отключилась, все просто стало черным, — уже более требовательно проговорила фея разума, а Флора удивленно на нее посмотрела. — Так ты думаешь, что ты отключилась! Скай, конечно, пытался тебя оттащить, здание вот-вот готово было обрушиться, но ты вырвалась, Муза, вырвалась и побежала к Ривену, а потом… Не знаю, как это объяснить, но если у Блум вырвался огненный силуэт Дракона, то у тебя это было настоящее затмение, вобравшее в себя весь огонь и вообще всю магию, из-за чего мы все на какой-то миг остались без крыльев, а потом нас всех откинуло волной твоих сил и… Тогда ты потеряла сознание, и к нам подоспели еще специалисты. Ты дала нам фору перед тем, как тронный зал обвалился, мы все успели выбраться, а Валтор и Айси… Остались под слоем камней, возможно, случайно получившие огнем, который уже не контролировала Блум, — рассказала Флора, а Муза в шоке на нее смотрела и перевела взгляд на свои руки. «Энчантикс», — поняла эмпатка, не веря словам подруги, но вдруг ощущая странную легкость, будто ничего больше не гудело вокруг от эмоций, будто она была полностью под контролем, будто больше не нужно было концентрироваться или отвлекаться на что-то одно… — Но Ривен… — снова попыталась спросить Муза, а когда Флора уже собралась ответить, в больничное крыло замка Эраклиона зашел король в парадной форме и с короной на голове, из-за чего эмпатка чуть не поперхнулась. — Успел получить всю необходимую первую помощь, и мы быстро перевезли его в Эраклион, где его подлатали. Ему можно сказать досталось меньше всех после твоих эмпатных штучек, видимо, ты думала только о его полной сохранности, — под конец посмеялся Скай, подходя к кровати феи и опираясь на перила, смотря на ее сбитое столку лицо и добавляя: — Мы прогнали его буквально пару часов назад, он очнулся раньше тебя, не хотел никуда уходить, пока ты не проснешься, — объяснил король, а Муза снова подорвалась на кровати, но Флора остановила ее. — Подожди, подожди, у тебя повязки! — возразила фея природы, а Скай думал, что, если бы не фея разума они могли запросто остаться там же, где сейчас Валтор и его сообщники. Король никогда не забудет Дракона Блум и затмение Музы, та тьма, буквально ночь, которая тогда появилась, впитывая в себя весь огонь, удерживая всё вокруг в статичном состоянии, не давая стенам рушиться, пламени разгораться дальше, а корням продолжать расти… Всё, чтобы спасти специалиста, чтобы больше времени, чтобы он точно успел выбраться, как и они все. Сейчас происходило настоящее безумие, сколько всего им нужно было сделать со Стеллой, о чем только не приходилось договариваться, думать, проводить заседания, принимать решения… И все, потому что советники требовали от них выполнения всех древних законов, говорили о престоле, о наследии Эраклиона и Солярии. Скаю приходилось сидеть с делами ночами, но всё казалось мелочами, они, наконец, были в безопасности, никто не нападет на них больше, они все-таки справились. Вот только дворец Стеллы, ее новый постоянный дом, нужно было восстановить, из-за чего принцессе приходилось временно решать всё в Эраклионе. Вместе со Скаем они думали, что это было новое начало для двух королевств, теперь Солярия и Эраклион должны быть равными, помогающими и поддерживающими друг друга и другие страны. И так они могут стать лучше, без старых обычаев, кто должен быть главнее, без соревнований и интриг в борьбе за власть. С новой королевой Солярии солнце будет светить еще ярче в Солярии, а с новым королем Эраклиона… Теперь у них есть надежда на другое будущее, еще лучше, чем раньше. Но Музе было все равно на все причины и планы Ская и Стеллы, как бы она не была рада, что они все-таки нашли себя на троне и во благо собирались использовать свои новые статусы. Ей было так все равно, что она даже не стала слушать Флору, качая головой и поднимаясь с койки. Она заметила кофту, висящую на стуле, и сразу поняла, чья эта кофта могла быть, поэтому так же быстро ее натянула. — Ривен умеет менять повязки, — упрямо сказала Муза, чувствуя, что болела у нее еще и нога, но это было не больно. Она больше не могла чувствовать боль, зная, что с ним всё в порядке, что всё было не зря. «И он собирался умереть там и признался мне! Что за дурак», — осознала эмпатка, идя по коридорам замка и встречая охрану, которая удивленно на нее смотрела. В этот же момент Муза поняла, что была в пижаме, которую, видимо, так любезно предоставили девочки, фея разума выглядела максимально не серьезно, но думать о внешнем виде было некогда. Главное — увидеть его. И все же она остановилась, перед тем как войти в их общую комнату, прекрасно помня, в каких темно-фиолетовых тонах та была, какая огромная и мягкая уютная кровать стояла, а напротив белый диван, какой огромный телевизор висел на стене, а окна в пол закрывались плотными шторами… Они жили там совсем немного, но Муза хотела остаться с ним там навсегда. Фея разума вела с собой маленький спор, почему-то от волнения снова тряслись руки, она стояла перед белой дверью посреди величественного коридора и пыталась совладать с собой. «Он меня не прогонит», — успокоила себя эмпатка, осторожно открывая дверь и сразу же замечая, как темно было в комнате. Похоже, специалист все-таки вырубился после долгих дежурств около ее кровати. Муза старалась не шуметь, тихо пробираясь по комнате и, наконец, замечая кровать, где спал Ривен. Ей хотелось разрыдаться на месте, но она все еще держала себя в руках и лишь сжала кулаки, так же бесшумно подходя и опускаясь напротив его лица на корточки. Он выглядел почти, как обычно, взъерошенные волосы, расслабленное сонное лицо, но пара синяков на скулах, синяки на сейчас голых руках говорили об обратном. Муза бы обязательно посмотрела на место ранения от льда, но вместо этого потянулась к лицу, невесомо касаясь и прикладывая прохладную руку к его горячей коже. — Если это сон, я не хочу просыпаться, — пробормотал Ривен, еще не до конца осознающий, что ему все-таки не снилась Муза. Хотя за последние дни он был готов и галлюцинацию увидеть. И все же сейчас он видел сны о ней, чувствуя такие же прохладные руки, но они были в коридоре Алфеи, после его пыток у Розалинд, а теперь… «Это не сон», — понял он, открывая глаза и встречаясь с ее. — А я проснулась, — заметила Муза, а его взгляд бегал по ее лицу, будто не мог сфокусироваться и поверить, что она, правда, здесь. Ривен схватил ее за руку, медленно осознавая, что это не мираж, и Муза сидела напротив его кровати. — Почему ты не в больнице? — сразу же спросил он, нахмурившись, на что нахмурилась так же фея, даже не скрывая своего удивления. — Потому что я хотела сразу увидеть тебя и убедиться, что ты в порядке, — сказала она, а Ривен сел, за руку потянув ее с пола и бесцеремонно усаживая на кровать. Он заметил кровь на ее бинтах, поднимая запястье и будто не обращая внимания на ее протесты. — У тебя раны, ты потратила много сил, тебе нужны врачи и ты… — начал было отчитывать ее специалист, а фее разума хотелось ударить его. Но она молчала, заметив на его голом теле свежий, еще заживающий, глубокий шрам и осторожно провела по тому рукой, из-за чего Ривен запнулся. — Просто очень люблю тебя в ответ, — продолжила за него Муза, поднимая взгляд и улыбаясь, видя, как его взгляд смягчился. Она бы даже сказала растаял, когда он услышал заветные слова, поэтому фея не удержалась и добавила: — Я победила в соревновании, — все же сказала Муза, а Ривен не сдержал улыбки, наклоняясь к ней и проводя рукой по плечу, шее и останавливаясь на щеке. — И хорошо, — ответил он, замечая слезы в ее глазах и осторожно притягивая к себе для поцелуя, чтобы не задеть места ушибов или сместить повязки. Муза не сопротивлялась, потянувшись к нему, поднявшись от шрама до плеч специалиста и прижавшись к нему, обнимая и, наконец, чувствуя его рядом, такого необходимого, «ее» и не покинувшего. Это был медленный, нежный, неторопливый поцелуй, будто они могли никуда больше не спешить, теперь всё стало так легко, хотелось растягивать удовольствие, осознавать, что это правда было по-настоящему, что они здесь. Побитые, с ранами и шрамами, но рядом после всех испытаний, после того как получилось спастись, а теперь… Можно забыться в объятиях друг друга, утопая окончательно в этих чувствах и повторять: «люблю, люблю, люблю, люблю, я люблю тебя».