Он думал, что его соулмейт мертв.
Он знал, что так было бы лучше для него, его действий и поступков. Так ему было проще думать, совершать свои деяния и защищать город.Он вбил себе в голову то, что его соулмейт мертв.
Для Дилюка глаз бога — продолжение силы, средство направления воли и свидетельство свершения его воли и силы, символ признания. Но никак не соулмейт, что должен был бы помочь ему, стать опорой. В его голове никогда не было такой мысли, даже пока Кэйя терял зрение, пока тот мог видеть все ужасно четко. И вот теперь, брошенная незнакомцем фраза выбивает его из колеи: «ты еще не ослеп? Поразительно!» Старые люди редко видят хорошо, но у этого пожилого человека — Дендро глаз бога на груди, а волосы седы, морщины на лице. Он выпивал в таверне, пока Дилюк натирал бокал. И в тот момент, он, пожалуй, должен был расспросить того, но уверенность в нем не дала сбоя. Он не может ослепнуть. Его родственная душа мертва. Ну или он так думал. Все это просто пошатнуло его уверенность, ведь после слов мудреца он начал замечать, как собственное зрение медленно ускользает от него: сначала Драконий хребет начал слабо двоиться, потом, еще через месяц, пришлось заказать очки, что бы читать документы на винокурне по вечерам. Тогда же он решил посетить Лизу Минчи. Выпускницу Академии Сумеру, библиотекаря. «Ох! Кажется, кто-то наконец решил искать свою родственную душу. или, может, начал слепнуть?» — Она мило улыбнулась ему, поправляя шляпу. Тогда она готов был бросить все это из-за ее сладко-лисьего тона, коим она его одарила. Минчи никогда не нравилась ему. «Расскажи мне» — тогда его серьезный тон стал началом поиска книг об душах. «Ты правда не замечал, что носишь разные глаза, Рангвиндр? Мне даже жаль того, кто был твои соулмейтом. Он или она были почти слепы до этого момента, раз уж ты пришел сюда.» Тогда, он осознал, что его соулмейт вовсе не мертв, а жив. Живее всех живых, раз уж он слепнет вместе с ним или с ней. Значит и его родственная душа, наконец, получила камень, решающий судьбу обоих. Они оба слепнут.«Только ты слепнешь медленней, запомни.»
Теперь он впервые стал задумываться о том, что ему нужно найти этого человека: слепота подступала все сильнее с каждым месяцем. Он уже едва видит лица тех, кто стоит рядом. Кэйя лишь грустно ухмыляется, смотря на «брата». Он тоже ищет того, чьи глаза — красные, почти такого же цвета как и глаза Рангвиндра, но пока без успехов. Прошел год с того дня, с той встречи с стариком в таверне. Он едва видит, но он смирился с тем, что теперь, скорее всего, он ослепнет на совсем. Однако Мона уверяет его, что совсем скоро все вернется, встанет на круги своя.«Ослепнешь? Не смеши! Твоя душа скоро найдет покой в темной воде.»
И ее слова звучат так, будто бы она все знает. Это дает ему надежду, которая впихивает ему в руки информацию. Точнее имя этой надежды — Кэйя Альбрих, который узнал о странной деве, что пришла в город к Барбаре Пэйдж и Лизе Минчи.«Даже не проверишь? Она ломилась к Барбаре как к Анемо Архонту или богам Селестии, прося помощи и ушла от туда как в воду опущенная. Минчи тоже была сама не своя.»
Тогда он и оправляется в собор. Барбара взволнованна. Она выслушивает его в дали от всех, на утесе за кладбищем. Ее лицо передает сотни эмоций, пока она слушает его, кивает, пускает слезу сочувствия, пугается о его здоровье, но все же она соглашается привести ту девушку. И вот в тот же вечер пред ним, на прямо на дворе винокурни стоит Пейдж, на которую облокачивается девушка чуть выше служительницы. Глаза той полуприкрыты, она выглядит потрепанной, но старается не подать виду. — Спасибо, Барбара. — Он жестом отдает приказ Аделинде приготовить комнаты для девушек, пока сам пропускает их. — Чем обязана? — Спрашивает незнакомка усталым голосом. Барбара хмурится, но, смотря на Дилюка, понимает, что нужно оставить их на едине. — Прошу прощения, я должна отлучится и помочь еще кое-кому на винокурне. — Пейдж усаживает на стул свою подопечную и убегает. — Расскажите мне, почему вы пришли в собор Барбатоса? Мне казалось, что поездка в Сумеру должна была дать вам ответы на вопросы о здоровье. — Тот осторожно присаживается. Наощупь двигаться неудобно, но он не может позволить себе очки сейчас. — Она была последней надеждой. Ученные сказали, что меня спасет только чудо или появление соулмейта. — Она грустно хмыкает, — но, тот, видимо козел с глазом бога, коего еще и поискать нужно. — Она поднимает голову вперед, смотря на яркие цветные пятна, что мешаются в голове и отдают болью в висках. Еще немного и она вовсе не сможет видеть и точно забудет как выглядели свои же глаза. — Мне жаль. — Лаконично отвечает он, поднимая туманный взгляд на девушку. И мир в глазах обоих резко прояснился. Дилюк вздохнул шумно, схватившись за виски и жмурясь. Девушка напротив вскрикнула, падая на колени с кресла и сжимаясь от дополнительной боли в теле и новых волн, накатывающих на голову. Когда Пейдж вернулась обратно, то обнаружила два тела в обмороке: ее подопечной и хозяина. Конечно, она была в ужасе, но Аделинда лишь похлопала ту по плечу, объяснив ситуацию и произошедшее: эта девушка — соулмейт Дилюка. На утро оба просыпаются в одной постели. Пугаются, кричат, а после осознают, что видят все более чем четко. Шок, что настигает обоих. Ее глаза — гетерохромия темно-синего с пламенным алым. Вот почему она не могла найти его. — Полагаю, нас ждет долгий день. — Она кивает. — Начнем его с кофе и завтрака. Разговор тоже произойдет. На полке в то время рядом лежали два глаза бога: Пиро, искрящийся как феникс, и Гидро, темный как небо в тот самый день.