***
«Ультрамолодой, я сегодня с тобой, а завтра уже нет — это неважно Весь этот мир бумажный…» Кто бы мог догадаться, что клуб и впрямь связывает людей. Он соединяет интересы, взгляд и руки так, что сложно оторвать. Если бы Сергей попытался это превратить в шутку — выходило, к слову, плоховато. Остается теперь принимать горячие клубки дыхания, которые касаются голых плеч и раскрытой шеи. Руки по-хозяйки уходят в кругосветное плаванье, где исследуют каждый уголок тела, которое дрожит под такими действиями. Не нужны никакие наркотики, чтобы подтвердить бездумные идеи этих двоих. Горячий секс становится борьбой за кусок плоти, где губы прикасаются к чужим частям, а после вступают зубы. Каждый голоден друг другом и желание насытиться растёт раз за разом, как только они встречаются глазами. Эти зелёные сводят руки; эти карие сводят всю правильность к чертям в ад. Кир проводит языком по кадыку и ползёт вниз, как ядовитая змея; Сергей замирает и только стискивает зубы, не давая себе сделать лишний выдох: про стон и речи не должно быть. Только и закидывает голову назад, давая понять партнёру, что вступает на поле, где держит мысль одержать победу. А Курсед только улыбается и целует-целует сладко, горячо. Перекидывает руки на чужие бедра и сжимает, чтобы оставить следы своей пошлости и выкрик «победа за мной». После чего плывет дальше, чувствуя себя касаткой. Это его море, которое сейчас в возбужденном состоянии, пыхтит и ещё успевает показывать свои зубы — зря. Пальцы играют на рёбрах и резко впиваются, заставляя зашипеть и немного приподняться на коленках. Сергей смотрит сверху вниз. Видит только двухцветную макушку, которая то и дело прислонялась к наготе. Немного щекотала, поэтому парень сверху чуть отстранялся либо зарывался рукой в копну волос и оттягивал; рассматривал лицо, где красовались прилипшие ко лбу некоторые локоны двух цветов, слегка опухшие губы и, по-прежнему, пожирающие тёмные глаза. Серёжа с нескрываемой ухмылкой наклоняется для поцелуя. Зеленый цвет попадает в карий, как кровь в воду. Кир та ещё акула — почует и полетит на эту сладость. Осторожно рассматривает и вот-вот готов схватить своими зубами за горло, но не спешит: интерес становится выше и он просто отдаётся. Сергей пользуется этим и правой рукой ведёт по лицу. Пальцами разглаживает переносицу и скользит по носу, переходит на губы и большим пальцем заставляет приоткрыть рот. Другие конечности ложатся на шею, ближе к скуле; большой палец всё тянет вниз нижнюю губу. Немного откидывает голову партнера назад. Снова ухмыляется и складывает губы трубочкой. Пускает слюну, которая тянется от одного к другому. Растягивается и начало касается чужого языка; слюна становится родной и постепенно скатываясь по длине. Карие глаза всё ярче загораются; вспышки в животе заставляют получать больше кайфа от происходящего.«А я огонь и он так боится сталкиваться со мной
Но он сгорит однажды…»
Курсед подмечает, как расширяются зрачки у противоположного участника битвы, будто открылась сфера тёмного цвета. Курс* не боится, если их совершенно унесёт. Они делают хуйню и не чувствуют себя странно — это и есть топливо для их секса. Сплитовый принимает слюну и смешивает чужую со своей — глотает. Это та самая точка, когда стоит бросить все нормы и принять себя с грехами, просто отдаться пошлости и тягучей эйфории. Не хватает лёгкого дымка, что закроет всю небрежность тел, где имеются ошибочные шрамы либо грешность в виде татуировок. Мутный взгляд будет ловить части тела, что плавно изменяются: грудная клетка с каждым покусыванием будет приподнимается, пальцы на ногах поджимаются при вылизывании соска, руки сжимают плечи и всё дальше кутаются в волосах, спина выгибается. Тихий стон вылетает изо рта Сергея, и его перехватывает Курсед смазанным поцелуем; руки теперь плывут по другому направлению, где жарче всего. От таких замашек Акумов тушуется и перехватывает одну из рук, притягивает к своему лицу, смотрит пьяно на ладонь, что немного подрагивала от возбуждения. Странные мысли посещают его сразу, будто запрыгал в облаках, представляя, что сейчас извращённый сон и ничего более. Решается на дальнейшее, пока Курсед достигает татуированной рукой паха. Акуму ведёт и не понятно куда: целует чужую фалангу, со звуком приоткрывает рот и языком прислоняется к верхней части пальца, проводит по подушечке и спускается к «холму Венеры» намеривая сделать большее. И впрямь делает: целует, кусает большой палец, а после обхватывает губами его, языком вычерчивает круг и слюнявит ногтевую пластину. Это слишком горячо. Курсед в свою очередь не отстаёт и оглаживает пах, где от недавнего бритья уже вылезли волосинки и хорошо ощутимы. Запястьем касается пульсирующего пениса и только двумя пальцами обхватывает у основания, создаёт кольцо и приподнимает яйца. Член выделяет предэякулят и невольно дергается. Карие глазёнки переходят на лицо темноволосого, что держал руку и с причмокиванием посасывал большой палец; то и дело кидал меткие взгляды, давая себе баллы. Но и Курс не теряет своего нахальства: выпускает член из кольца и вынимает вторую руку, которую уже начинали расцеловывать до запястья. Видя щенячий взгляд, Кир улыбается и толкает в грудь партнера, чтобы тот упал на спину. Сплитовый опускается до уровня пениса, приподнимает свои шторы и пробует языком эякуляционную жидкость, которая липнет к языку и сразу пропадает. Как только орган чувств проходится по головке, то кончик проникает в наружное отверстие, и, выскальзывая, оставляет за собой только тянущуюся слюну, которая быстро разрывается. Пальцы теперь нормально обхватывают чужую горячую плоть и двигаются как хотят: медленно, рывками, с переменчивыми подходами, быстро, с едва ощутимыми прикосновениями. Курсед играет по-своему и ему это нравится. Язык находит себе применение и не остаётся без дела. Следует за рукой, которая доходит до лобка и возвращается обратно по слюнной дорожке, который оставляет за собой орган чувств. Стоны расходятся по всей комнате, Акума захлёбывается в своих же вздохах, сводит брови к переносице, когда кольцо ощутимо сжимается, начиная уже давить. Сергей тянет на себя участки простыни, создаёт вмятины даже в дальних местах и гребёт под себя. Уже не может терпеть таких мук, где не видит картину «Черный квадрат». Сергей приподнимается на локтях, живот напрягается ещё больше и выделяет все линии пресса, правая нога сгибается и принимает другое положение. Вид шикарен: Курсед находится меж ног, властно распоряжается членом и ведёт розовым языком по стволу, совершенно не стесняясь. Опыляет дыханием достоинство и принимается брать в рот, но пускает молнии глазками, а улыбкой добивает. — Бля, не мучай хуй уже, — выдыхает Акума и сразу прикусывает нижнюю губу, потому что мучить никто его и не собирался. Плоть исчезает в кольце губ Кира и создаёт хлюпающий звук, который распространяется в ушах Серёжи. Не потянет такое и падает обратно на спину. Закрывает рот рукой и сдержанно стонет, не открываясь полностью. Чувство того, что тебе сосёт мужик, да ещё и поглаживает чувствительные зоны в районе бёдер — ебать как доводит до предела. — «Блядь, блядь, блядство…» — кричит про себя Серёжа и готов вот-вот кончить. Его ноги начинают подрагивать и Кир это ощущает, поэтому и прерывается. Снова оставляет за собой слюни и в последний раз выпускает тёплый воздух, не давая расслабиться. Член подрагивает. Акума поскуливает. Забавно. — Ты сверху или я? — подаёт голос и принимает сидячее положение, бегает глазами по наготе, зацикливаясь на сосках и пенисе. — Ты. Я не в состоянии, бро, — Курсед только ухмыляется на обращение, потому что странная ситуация, где «бро» тебе делает отсос и сверлит глазами открытые участки тела, целует так, будто делиться важной информацией таким способом. — Без вопросов, — утверждает и собирается уже приподниматься с целью найти презервативы и смазку, но голос партнера его останавливает. — Без проникновений, братишк, — смеётся Серёжа не поднимаясь, — Вдруг ты со своей хуйней, мне откуда знать? Не хочу рисковать. Твоё слово закон. Курсед только выдыхает и берёт в руки свой член. Возвращается в положение, где снова одаривает дыханием и целует чужие ключицы. Слишком близко, да так, что бедра касаются других, а ствол бесстыдно соприкасается с другим. Сейчас они снова ловят себя на глазах и сносит полностью. Сцепляются в поцелуи, где жадность берёт двоих. Курсед прикусывает нижнюю; Акума толкает язык и проводит по зубам, касается дёсен, а после сплетается с другим мышечным органом, вовлекая в безумный танец. Слюни выбегают из такого порыва и стекают по подбородку у Серёжи, переходят на шею, достигая своего конца в районе ключиц. Это безумно заводит: слишком грязно, мокро и открыто, как бы и хотелось тем животным чувствам, которые открываются, словно второе дыхание на марафоне. Сергей «бежит впереди» и стонет прямо в рот. Рука придерживает расстояние для удобства, другая соединяет члены и татуировки пропадают из вида, так как появилась резкая скорость, что не даёт насладиться движениями. Темноволосый выгибается и подставляет шею для поцелуев. Курсед не упускает, лишь с огромным желанием припадает и стекает по коже, встречает те слизистые дорожки, но целует дальше без какого-либо внимания на детали. Хочется всего. «Я странный, ты тоже, мы с тобою похожи Капли падают вниз, стекая по испачканной коже…» Дыхание сбивается у двоих, когда Кир делает надрывы, и, движения становятся чаще, грубее и безумно уёбскими до такой степени, что Серёжа кричит, протягивает гласные и руками цепляется за чужую шею, плечи. Подстриженными ноготками всё же удается оставить «царапки» на плечах, но это не особо волновало. Такие потёртости доводят до предела и Акумов изливается первым себе на живот. Сжимается весь до трясучки в ногах и руках, строит кислую мордашку, зажмуривает глаза. За тем следует и Кир, который спустя пару самостоятельных толчков, плескает вязкой жидкостью на живот Сергея. Сперма смешивается и сейчас совершенно не до этого. Тряска рук не позволяет долго держаться над партнером и сплитовый падает рядом, лишь мимолётно касается опухшими губами красной щеки Серёжки. Сергей почувствовал самые приятные секунды. Это можно описать вольностью и той самой «отпустило». Правда отпустило. Да так, что Сергея не заботит свой внешний вид после секса как раньше — сейчас забивает хуй, когда татуированная рука притягивает за талию и прижимает к груди, говоря «останься до утра без лишних знакомств». Серёга соглашается.«Ты говоришь я сложный. Похоже на правду За место сердца — ультрафиолетовая лампа»