Ученый – это не тот, кто дает правильные ответы, а тот, кто ставит правильные вопросы. Клод Леви Стросс
Брэд Смит был готов переехать в гостиную, освободить лишнюю кровать и переместиться на старый диван, подложить под голову книжки и укрыться манускриптами. Прошлым вечером он заснул тут и никто даже не осмелился его тронуть. Что это было: боязнь разбудить или давно известный пофигизм, к которому он привык? Конечно парень склонялся ко второму. Так и слышал как Алекс говорит «Ой да бросьте, зачем нам о нем заботиться? Зачем перетаскивать на мягкую постель, укрывать теплым одеялом, чтобы пальцы ног не дубели, и будить к завтраку? И так нормально». Смит-младший бился об заклад, что уже перестал быть братом, что его еще по приезду в дом Ходжсона вычеркнули из завещания и пожаловались родителям — какого непутевого они вырастили мальчишку. Теперь можно и не возвращаться домой, все равно первым всегда обнимают Алекса, да и ждут наверное тоже только его. Ведь Алекс классный, Алекс востребованный, интересный, воспитанный, а Брэд... Брэд так, неудавшийся результат. За все это время они не разу не поговорили. Брэд и Алекс Смит. Ни разу не сели вместе, держали взгляд друг на друге дольше десяти секунд, делали вид, что не знают друг друга. Что они такие же незнакомцы как и все здесь. Впервые Брэд Смит почувствовал себя одиноким. Нет, конечно он и раньше был один. В отличие от старшего брата, не имел друзей в детстве, не был звездой спортивной команды, не тусил по выходным с другими крутыми личностями, да даже друга по переписке не имел, все они были лишь так, знакомыми... но Брэд никогда не чувствовал себя одиноким, всегда была какая-то компания, пусть даже ребята постарше, которые уже вкусили жизнь и познали ее правила, или студенты археологического, в который он стремился поступить. Всегда было общение, обмен мнениями, а вот сейчас... только книжки да тайны. То, к чему он всю жизнь стремился, а столкнувшись — захотел вернуться обратно, в свою толстую скорлупу, со стенами, сделанными из страха перед внешним миром и общением с незнакомцами. Которая рушится каждый раз, когда сзади подходит Кейт Уайлдер, кладет свою тяжелую руку ему на плечо и показывает очередную книжку для изучение. — Думаю, тебе понравится, — показывает она очередной пыльный труд, у которого обложка тоньше листов. Эта журналистка тоже видит в нем лишь ботаника, которому можно совать книжки в рот вместо бутербродов, все проглотит и не подавиться. Интересно, а как его видят другие? Салим например? Или Сэм? А Крис? Как Крис его видит? Также как Кейт? Или даже как Алекс? Есть ли тут вообще хоть один человек, кому он небезразличен? Или хотя бы на этом свете? В новой книжке ничего полезного, все также труды известных и неизвестных ученых, их очерки про ботанику, зоологию, химию... даже археологию. Брэд такие книжки читал до поступления в университет, ничего интересного. Тем временем в дом возвращается Эрик, который решил обойти территорию после ухода четверых. Он, как и Смит-младший, часто оставался один, но, в отличие от молодого парня, не страдал от этого. Эрик Кинг к одиночеству привык, оно его друг и помощник. Трудно сосредоточиться на работе, когда кто-то под ухом жужжит. Или когда простая девушка, ничем непримечательная и ничего из себя не представляющая, требует к себе больше внимания, чем исследования. У Эрика были друзья и девушки, но он никогда их не ставил выше карьеры. Один раз поставил... и горько за это поплатился. — А вы оказывается уже стали знаменитостями, — язвительно он приветствует укутавшегося в плед парня. Кейт отрывается от книг на полках — впервые за долгое время слышит от этого мужчины больше одного слова, неспроста это. Кинг кладет на стол мокрую газету со знакомой картинкой на первой странице, пугающей и завлекающей одновременно. Это же тот самый корабль! «Оранг Медан»! Темный, ржавый, кажется, что на картинку поставили фильтр, но нет — в реальности он действительно такой мрачный, тусклый и безжизненный. Как будто его построили уже таким покореженным и специально перед отплытием опустили на дно океана. Несколько раз. — Где ты ее нашел? — поинтересовалась Уайлдер, дав Брэду первому ознакомиться с прочитанным. — У ворот лежала с другими, не такими интересными и насквозь промокшими, — он широко растопырил локти, уперся ладонями в бока, ожидая хвальбу за свой маленький труд. Но вместо нее Кейт попросила парня прочесть вслух написанное. Кто же это такой смелый написал статью про корабль раньше нее?***
«История потонувшего судна, унесшего с собой весь экипаж: правда или вымысел? Что скрывает внутри себя прославившийся на всю страну «Оранг Медан», которого уже прозвали «Кораблем смерти»?
В июне 1947 года прослушивающие эфир радиостанции Британии и Голландии приняли странный сигнал SOS, который кто-то передавал азбукой Морзе. Расшифровка сообщения гласила: «Это голландское судно «Оранг Медан». Капитан и все офицеры лежат мёртвые в кубрике и на мостике. Возможно, вся команда мертва». Далее шла непонятная череда точек и тире, но конец сообщения всё же сумели расшифровать: «Я тоже умираю». Сигнал бедствия также приняли несколько торговых судов неподалёку от Малаккского пролива, находящегося между Малайским полуостровом и индонезийским островом Суматра. Среди них оказались два американских, которые первыми сумели установить приблизительное местоположение терпящего бедствие корабля. Одно из них пошло на помощь. Несмотря на то что ширина Малаккского пролива всего 40 километров, длина пролива составляет больше 800 километров, поэтому дрейфующее судно нашли не сразу. Поднявшимся на борт американцам открылась ужасная картина: палуба и мостик корабля были завалены трупами. Радиста, передавшего SOS, нашли в радиорубке — он тоже был мёртв, а его рука всё ещё лежала на передатчике. Большинство умерших лежали с широко открытыми глазами и перекошенными лицами, что свидетельствовало о невыносимых мучениях в момент смерти. Моряки хотели спуститься в трюм, чтобы осмотреть груз, однако быстро отказались от этой идеи — внутри корабля царил неправдоподобный холод, местами коридоры были покрыты инеем. Посовещавшись с капитаном, моряки решили взять корабль на буксир и доставить его в ближайший порт, где можно было бы выяснить причину смерти моряков. Но едва корабль был взят на буксир, как над палубой злосчастного судна показались струйки дыма — наружу начал прорываться тлеющий в глубине трюма пожар. Это было парадоксом — несмотря на полярный холод, внутри корабля бушевал огонь. Члены спасательной команды едва успели обрубить буксирные канаты и ретироваться с корабля, как в трюме «Медана» раздался настолько сильный взрыв, что корабль приподняло над водой, а затем он быстро затонул, навсегда лишив американцев возможности выяснить что же случилось. И вот, спустя 60 лет, мир снова услышал о таинственном корабле, который, по рассказам очевидцев, не затонул, как предполагалось ранее, а затерялся в водах Тихого океана. Да и еще и был в прекрасном состоянии, настолько, что семеро искателей приключений смогли пробраться на него без ущерба здоровью. Как так произошло, спросите вы? На этот вопрос нам дал ответ эксперт по археологическим раскопкам, доктор исторических наук одного из университетов Лиги Плюща Томас Брейли: «Скорее всего туристы перепутали настоящий «Оранг Медан», который признали затонувшим еще полвека назад, с обычным грузовым кораблем, коих в военное время затонуло немало. Внешне они были идентичны, перевозили из Азии в Америку рыбу, нефть, цемент, руду, все, что было в тот момент выгодно купить в тех регионах. В Тихом океане настоящее кладбище грузовых пароходов, сухогрузов, балкеров, танкеров и других судов». Мнение специалиста также подкрепляется комментарием медицинского работника, который принял выживших в местной больнице, Артур Миллер: «Это очевидно простое совпадение, ведь в крови этих безрассудных авантюристов было обнаружено 1,2-1,5 промилле, что соответствует двухлитровым выпитым бутылкам крепкого пива. Которое кстати и обнаружила спасательная группа, когда встретила их на борту обычного корабля. Имело место быть и наркотикам, ведь по рассказам этих туристов они видели на борту «настоящих монстров и приведений», что конечно же было опровергнуто в ту же секунду — спасательный отряд сразу проверил трюм на наличие еще подобных индивидуумов, но хорошо, что их оказалось в итоге всего семь». Ученые сходятся во мнениях, что причиной повторной нашумевшей истории с «Оранг Медан» могло стать банальное любопытство обычных аквалангистов, которым не хватило разрешенных подводных достопримечательностей, ведь, как оказалось, подобный корабль не был ранее зарегистрирован властями, а значит погружение к нему было категорически запрещено. Это мы пишем для всех тех, кто хочет повторить незавидную судьбу этих бедных семерых туристов, которых теперь ждет долгое лечение, а потом и наказание за проникновение на запрещенную территорию, несущую также историческую ценность для обеих стран. Мы просим наших читателей почтить память тех, кто не доплыл до родных в далеком 1947 и впредь выражать свою скорбь любыми доступными способами, кроме противозаконных, а также напоминаем о вреде курения, употребления алкоголя и наркотических веществ. Журналист Брайан Демпси».***
— Наркотики? Алкоголь? Да они знают вообще о чем пишут? — в конец рассвирепел Брэд, еле дочитав эту муть до конца и встав резко с дивана. — Мы там всего лишь по бутылке выпили, а потом пошли спать, пока нас не разбудили пираты! Что за бред? Вы все журналисты такие скоты? Парень сначала говорит, а потом понимает, что сказал. Впервые с ним такое, Брэд всегда по сто раз думает что и как сказать, а потом все равно не решается, а тут... выпалил на эмоциях как любит Алекс это делать. Что с ним такое? Почему это его так всполошило? Обычная газетенка, коих много. И ни раз он еще найдет похожие заголовки. Может даже и похуже. Авось и Уайлдер что-то провокационнее напишет... Кейт, которой не дали вставить и слова, уже успела мысленно покарать коллег, а теперь еще и свою порцию говна получила. И от кого от кого, от самого благонадежного Брэда! Надежнее него только Ник, может еще и Сэм, но Брэд... сильно его эта статья задела. Журналистка уже видела в жизни подобные реакции, за это их и ненавидят. Пресса раскрывает самые потаенные пороки, вскрывает только зажившие раны, ждет пока они достаточно покровоточат, чтобы поярче было, покраснее, поинтереснее... И все ради сенсации, все ради того, чтобы о тебе говорили. Кейт и сама ни раз наступала себе на горло ради шумного заголовка и завлекающей статьи. Но никогда не задумывалась над тем действительно ли ее картина произошедшего совпадает с тем, что было на самом деле. А что было на самом деле? — Извини, — выдает она от себя лишь это слово и вновь возвращается к книжным полкам. Они уже даже не пыльные, Кейт и Брэд перебрали их и переставили за это время по несколько раз, казалось, что на некоторые даже попадались повторно, забывали уже об этом. Библиотека оказалась не такая большая, как они представляли. Может быть Джулия и Флисс или Конрад и Крис найдут что-то еще? Брэд на ее извинение не реагирует. Не потому, что этого мало, а потому, что самому стыдно. И что это он так на нее взъелся? Сама Кейт же ему ничего плохого не сделала, наоборот: дала возможность сбежать из тюрьмы, исследовать такие вещи, сделать открытие, о котором давно мечтал, может быть даже записать это в свои труды и продемонстрировать потом в университете, если договориться. Хотя уже навряд ли договориться, девушка выглядит грустной и уставшей. А прошло-то всего неполных два дня. Сверху спускаются девушки, доносят последние коробки с чердака и решают сделать перерыв на прохладительные напитки. Погода все еще мерзкая, но в доме тепло, а в таких местах, как чердаки и подвалы, еще и душно. Переговариваются кто первый пойдет в душ. Эрик смотрит на этих двоих, на кухне, и на других, в гостиной. Одни весело общаются, договариваются сходить в какой-то модный магазин рядом с домом Джулией, вторые молчат и смотрят куда угодно, только не друг на друга. Что, Эрик может взять все под свое правление? Давно уже так не делал, но знал, что рожден быть командиром. — Что-нибудь нашли? — слега прокряхтев, спрашивает он девушек, будто сам собрал их всех здесь. Они не сразу реагируют, полковнику приходится подойти поближе и голос слегка повысить. — Господи, ну и напугал, — отреагировала тут же Джулия, чуть не выронив и так мокрый стакан со льдом. — Нет, очередной хлам. Сейчас передохнем и пойдем выносить. Новости совсем нехорошие, Кейт реагирует незамедлительно, благо никто, кроме сверлящего ее взглядом Брэда, не замечает. Промах за промахом, осталось не так много мест, где можно хоть что-то стоящее найти. Может зря они все сюда приехали? Может Дэйв перевез все свои записи куда-то в другое место? Или вообще сжег? Но зачем тогда было отправлять ей эти сраные кассеты? Думал этого хватит для материала? Нет, совсем не хватит, тут даже на вступление не наберется! А о том, что эти данные ничем не подкреплены, можно и не говорить вовсе. Дэйв Фишер, будучи живым или мертвым, играет на нервах пытающейся выплыть из местных газетенок в настоящую журналистику Кейт Уайлдер. Зря она все это затеяла. За девчонками наверх поднимаются и Конрад с Крисом. Результат такой же — никакой. Только мусор, старые, уже неактуальные, труды и парочка пыльных кассет, которыми Конрад успел обмотаться с ног до головы. Как ребенок. — Смотри что я нарыл! — уже бодрым шагом, парень подходит к сестре, меняется с ней — холодный напиток на найденную книгу. И непростую. — Ухты! Это же первый сборник Сильвии Плат, такой даже в библиотеках не сыщешь, — Джулия крутит в руках разваливавшийся сборник стихов, далее берет со столешницы салфетку и аккуратно протирает обложку. Действительно, «Колосс и другие стихотворения, 1960 год», она такими зачитывалась еще в школе. — А еще есть? — Не знаю, надо посмотреть, — отвечает Конрад, облокотившись о холодильник. Так прохладнее. — Там много старых книг, но я только эту приметил. Помню, как мисс Дармуш нас заставляла их учить. — «Фонтаны высохли, а розы увяли. Свидетельство о смерти. Приближается ваш день....» — Стой, не продолжай! Брат чуть не выливает на сестру остаток из стакана, хотя та и не против, не против сейчас охладиться, побегать по заднему двору босиком по траве, от пытающегося окатить ее ледяной водой из под шланга Конрада. Как в детстве. Эрик смотрит на это ребячество с высока, уже не тот возраст, чтобы думать о таких шалостях. Да и когда был помладше как-то не думал, было не до этого. Учеба, работа, карьера... в график вечно не вписывался отдых, который предлагала Рейчел, пусть он был и более культурный: поход в театр, поездка полазать на скалах или просто отдохнуть у берега океана. Как-то вечно было не до этого... В душе ему хотелось пройти мимо Джулии, чтобы Конрад случайно попал на него, извинился и, под сверлящий взгляд ЦРУшника, пошел дальше заниматься делами. Чтобы Джулия извинилась за своего брата, сказав, что он «остолоп неуклюжий, не то что вы, Эрик Кинг, такой уважаемый и серьезный человек». И Флисс бы с ней согласилась, и даже Крис. Маленький мальчик по имени Эрик все еще ждал когда его похвалят. За любое достижение, маленькое или большое, за любое действие, несет оно результат или нет. Ждет, когда ему скажут, какой он молодец. Ведь молодец это значит хороший? А Эрик ведь хороший... Но Конрад опережает его и возвращается к пыльным коробкам, таща за собой, чуть ли не за шкирку, Криса, который че-то увлекся общением с девушками. Они, то ли чтобы продолжить разговор, то ли чтобы не оставаться в скучной библиотеке, спешат за ними. До мусорки недалеко, прогуляются, освежатся, заодно и Конрада обратно дотащат, если он снова подвернет ногу. — Боже, Конни, зачем ты пленкой обмотался? — переняв манеру общения подружки, Флисс сдирает с него, не пытаясь даже снять, пленку. — В детстве он также делал, — подшучивает вдогонку Джулия. — Только с туалетной бумагой. — Вообще-то я так впитываю знания некогда известных ученых, — довольный тем, что Флисс наконец к нему прикасается, он принимает позу музейной статуи, чтобы Дюбуа смогла получше разглядеть его мышцы. Ну или то, что вместо них есть. — А зачем ты тогда их испортил? — встревает в разговор Хартли, поднося указательный палец ко лбу. — Их слушать надо, дружище. Когда он успел стать «дружищем» Конни не уточняет, надо не терять время и воспользоваться заботой Флисс. — Да у него в одно ухо влетает из другого вылетает, — снова вставляет шутку про брата Джулия. — Вечно спал на парах. — Спал? — переспрашивает блондин. — Ну да, пока его не выгнали, за прогулы. Папа конечно пытался его отмазать, но даже его влияния не хватило. Конни-то и школу еле закончил, но в университете такой образ жизни не прокатил. — Да на кой он мне сдался? — наконец подала голос «говорящая статуя». — Я вон за один день в подвале узнал больше, чем за два года учебы в ваших академиях. — Да? И что же? — взял его на понт Крис. Сам не подразумевая, чем это в итоге обернулась. — Биология! Знаешь ли ты, что «Жизнь это метод существования белковых тел, которые обмениваются веществами с окружающей их внешней средой?» — Да это даже в начальной школе знают. Подловил. Ботаник. — А вот например химия? Сейчас существует 118 элементов и только 90 из них мы получили от природы, а остальные — изобрели! — Боже, ты что ему там подсказываешь, Флисс? — удивилась Джулия, присоединившись к подружке распутывать брата, параллельно ища подсказки на пленке. — Или зоология? Что есть существа, которые могут подчинять собой другую особь или даже человека, перенося в него свои личинки? — Это ты про фильм что-ли? «Чужой»? Там еще девушка с автоматом бегала, а червяки потом из груди зараженных выскакивали. — Да нет же, об этом говорилось еще до выхода фильма! — А, ну тогда это был сценарий к нему! — В «Чужом» не было людей, которые сами превратились в монстров, их использовали только для выращивания паразитов! А на этих кассетах говорили, что существа сами обрастали рогами и еще клыки отращивали, прям до подбородка. — На какой кассете? Четверо не заметили, как к ним подошел Эрик, а за ним и обеспокоенные Кейт и Брэд. Не понимали, что так заинтересовало полковника в бессмысленных познаниях Конрада, но видели его ошарашенный вид. Будто Кинг снова увидел то чудовище из подвала. — Чего? — не сразу сообразил парень. — На какой кассете ты это слышал? Голос офицера был четкий и ясный, как будто с ним разговаривал не простой парень в джинсах и рубашке, притворяющийся гениальным военным, а генерал соединенных штатов. Во плоти. — Да на какой-то из них, — свой взгляд Конни бросил сначала на тело, обвешанное пленкой, а потом на коробки — не успел все на себя обмотать. — Вон там где-то. ЦРУшник рванул к мусору без промедления. Будто боялся, что парень и их пустит в расход. Рылся в пыли и грязи так, как никогда бы не решился, слишком дорожил своей чистой кожей, на которой вот-вот должны были появиться морщины, и свежей укладкой, ведь проторчал утром у зеркала довольно долго. Даже та же Джулия столько не укладывалась. — Эрик, что случилось? Кейт садится рядом, готовая в любой момент помочь. Пытается разглядеть среди отбросанного в разные стороны им же барахле кассеты. Похожие или непохожие на те, что прислал Дэйв. В остальных также начинает шариться и Брэд, не отставая от взрослых. Не знает, зачем это делает, но раз они этим занимаются, то и ему нужно. — Что я такого сказал? — пытаясь тщетно анализировать сказанное, Конрад смотрит сверху вниз на Кинга на коленях, до сих пор не веря, что офицер до такого опустился. Хотелось поднять его и усадить на диван, самому приняться рыться, по его приказу, в хламе. Не потому, что Эрик Кинг производил такое впечатление. Хотел производить, это было видно. И от этого его было жаль. Как пожилого старика, который пытается показать молодежи на что он еще способен. И проваливается в своем замысле. — Вот эта? — достает наконец блондин потрепанную кассету из закромов и показывает второму блондину. — Наверное, я не знаю, — теряется брат Джулии, голос даже слегка дрожит. — Они все одинаковые, я их просто скинул в одну кучу. Там же и те раннее, про которые я рассказывал. Про биологию и химию... Парня он уже не слушает, спешит за аудиоплеером, что оставила Кейт в гостиной, вынимает оттуда вчера прослушанную кассету и вставляет новую. Надеется, что не придется перебирать их всех. И что все-таки нужную Конрад не успел на себя намотать. «Черная дыра должна быть черной. Она переживает состояние гравитационного коллапса и неспособна ничего из себя испустить. По логике вещей это означало, что черная дыра обречена на абсолютное бессмертие. Ведь смерть — это расход вещества или энергии» Не то. «Граждане США твердо уверены, что гитлеровский фашизм или сталинский террор возможны только где-то далеко, в непонятных странах. Американцы — свободные люди, и никто их не сможет заставить подчиняться жестоким диктаторам. Психолог Стэнли Милгрэм из Йельского университета решил проверить, насколько обычный человек способен подчиняться приказам. Он придумал эксперимент, который до сих пор считается самым ярким и самым спорным в гуманитарной науке» Тоже не то. «Когда электрон летит, он ведет себя непредсказуемо, как волна, а когда попадает в экран — вполне предсказуемо, как частица. Или известный пример с котом Шредингера, который одновременно и жив, и мертв, пока сидит в закрытом ящике: «суперпозиция живого и мертвого кота» Совсем не то! Эрик Кинг теперь напоминает некогда сидящего также на диване и стремящего что-то найти Конрада, парень и не подразумевал, что выглядел также очумело, позабыв обо всем остальном. О том, где он находится. О том, что сзади стоят люди и все еще не понимают, что он ищет и как ему помочь. Догадывалась только Кейт. Хотела, чтобы ее догадки оказались правдой. И одновременно нет. Вынимая в порыве страсти использованные и вставляя новые кассеты, Эрик думал над тем, как убьет этого парнишку, если он все-таки использовал на себе важные пленки. Настолько важные, что своей безответственностью взял и погубил весь мир. Может быть взять его и расчленить? Взять кухонный нож, пока Энтони не видит, и порубить на мелкие кусочки? Хотя для этого лучше подойдет топор. Просто удушить? В порыве гнева, который копился в мужчине с каждой неудачно прослушанной кассетой. Или просто сдать властям, пусть они уже с ним разбираются. ЦРУ не имеет в себе человечности, даже в вакансиях об этом пишут: им не нужны люди на работе, им нужные военные. Люди, лишенные сочувствия и понимания, для которых цель оправдывает любые средства. Брэд тем временем поглядывает на оставшиеся коробки. Может помочь офицеру и поискать нужную ему? Боится, что тот и на него наброситься, как на этот несчастный плеер, потом еще и от Алекса отгребет, что мешает исследованиям. Да и от остальных всех тоже. «Зрелище было не из приятных, это был чудесный парень, которого мы оба знали и с которым по выходным пили бурбон. Из самого Кентукки! Чарли был веселым парнем, подающим надежды...» Эрик выбрасывает очередную кассету, ожидая, что услышит теперь и биографию некогда известного ученого, до которого ему вовсе нет дела. Швыряет ее на пол как бы разрешая Конраду хоть рагу из нее сделать, но парень, завидев сие действие, кричит что-то невнятное и подбирает брошенное. — Это она! Это она! — повторяет он, протягивая Эрику обратно кассету, пытаясь до него достучаться, но до офицера не сразу доходят. — Это она, ты просто не дослушал. Ее надо открутить назад, там все сказано. Кейт, стоящая рядом, даже не верит, что Конрад вместе с ней дошел до верной мысли, что из всего сказанного раннее им же бреда смог вычленить необходимо. Будто прочитал их мысли. Или все-же что-то понял? Из них всех. — Ты уверен? — спрашивает его офицер. Тоже не верит, что он может быть прав. — Да, ты послушай! — садится он рядом на диван напротив. — Только сначала надо не эту, а..... вот! Вот эту! Конрад достает из ближайшей коробки кассету, сам не веря, что запомнил как она выглядит. Самая интересная и завлекающая из всех, что он прослушал в подвале. Все-таки пусть он и не гений в академических науках, память у него работает отменно. Всегда работала! — Ты уверен? — спрашивает его теперь Кейт, также садясь на диван. Это делают и девочки с Крисом. В этот раз блондин не отвечает, по-хозяйски выхватывает из рук Кинга плеер и вставляет в нее находку. Врубает на всю громкость. Чтобы даже до парней, копающих сейчас внизу, дошло. Или даже до четверых, что сейчас ушли в леса. Чтобы весь мир услышал, что он, Конрад, сделал что-то полезное. «Раз-раз, слышно меня нормально? (Голос на заднем плане: «Да, запись идет, пишем»). Хорошо... итак... кхм... первая запись о проведении научных экспериментов в доме Рэндольфа и Мэри Ходжсонов над ранее неизведанными существами, пока названными нами как «VS». (Голос полушепотом: «Нормальное название, не начинай. Потом поменяем, если захочешь. Если придумаешь что-то более стоящее»). Кхм-кхм, название является сокращением от синтеза собранных нами характеристик изучаемого объекта, больше всего указывающего на вымышленных существ в Канаде и Америке, более известных как «Вампиры» — «Вампирская субстанция», коротко — «VS» . Ведет запись Чак Бернштайн, бывший корреспондент канадской газеты Alberta Post» «Сегодня 8 сентября 1971 года, мы с моим коллегой Дэйвом Фишером, доктором химический наук и профессором Брауновского университета, провели первый опыт над недавно обнаруженным нами существом в горах Блэквуд. Ранее их я мог лицезреть в местном санатории на той же территории, который раньше служил курортом для обеспеченных граждан провинции Альберта, а позже, после великой депрессии, стал местной больницей для граждан среднего и низшего класса. Существа, пусть и кажутся на первый взгляд жуткими и необъяснимыми, будто вылезшими со страниц детских сказок или ужастиков, вблизи напоминают человека, вытянутого, облезшего и приобрётшего обеленный цвет лица и тела» «Дэйв делает первое вскрытие и обжигает себе руку. Рана довольная глубокая, не уверен видел ли я мясо, но даже если и так — оно знатно припеклось, хах. (Голос на заднем плане: «Это совсем не смешно!»). Ладно, Дэйв, не смешно, согласен. Итак, после первого эксперимента нами было принято решение не портить дорогой паркет покойного друга Дэйва и перенести сие представление на этаж пониже. Кстати говоря, как вы думайте, есть ли под подвалами ваших домов, без разницы из Америки вы, Канады или Англии, что-то еще, помимо земли? (Голос на заднем плане: «Опять ты включил в себе журналиста») Ха, загляните пониже! Во многих старых домах сохранились этакие... как ты там говорил... шта...штоп...штопни? Ааа, штольни! Точно! Это такие вот горные проработанные туннели с выходом на поверхность, там раньше передвигались или прятались люди во время войны, а некоторые даже добывали ископаемые. Будет прекрасно, если мы случайно найдем медь или олово... или какой-нибудь свинец... а нет, свинец, вроде как, радиоопасный... в общем то, что спокойно можно в руках подержать, а потом сбыть по хорошей цене местным»