Тихая ночь

В доме тихо, лишь тикают часы на стене. Их стрелки уже почти соприкоснулись, указав на двенадцать. Полночь. Все комнаты погружены в темноту, и только в гостиной горит свет. Россия перевернул очередную страницу в (несомненно очень важном) документе и тяжело вздохнул. Он бы с удовольствием бросил все эти бумаги, как есть, и ушёл спать... Да будь его воля, он вообще никогда бы не занимался этой макулатурой!.. Но что он потом скажет «начальству»? Эх! В такие моменты он с грустью вспоминал времена Империи и Союза, вот тогда никто не смел загружать его такими бессмысленными делами... Иван заставил себя просмотреть ещё несколько страниц, но затем, не в силах больше противостоять усталости, откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Он всего минутку так полежит и продолжит... Всего минутку... Тик-так, тик-так. Маятник мирно покачивается. Тик-так, тик-так. Ветерок из приоткрытого окна шуршит бумагой. Тик-так, тик-так. Кто-то движется по коридору, но шаги его едва слышны. Тик-так, тик-так. Бесшумно отворяется дверь и в гостиную проскальзывает высокая тень. Она пробирается сквозь горы бумаг и замирает у дивана. Тихий смешок, не громче шелеста листьев за окном, и ладонь мягко ерошит волосы Вани. Но тот спит и не чувствует прикосновений. Тик-так, тик-так. Маятник мирно покачивается. Тик-так, тик-так. Шуршит бумага в руках. Тик-так, тик-так. Движутся стрелки на часах. Тик-так, тик-так. Совсем скоро они покажут час ночи. Фигура, сидящая на стуле, склонилась к спящему России. — Иван, — ладонь мягко коснулась плеча и начала поглаживать. — Мне не хочется тебя будить, но ты ведь предпочтёшь спать на кровати, а не на диване? Брагинский слегка поморщился, но не проснулся. — Ну же, Ваня, просыпайся. Ты стал тяжеловат, для того чтоб носить тебя на руках... Ну вот, так-то лучше. Иван тихо вздохнул и приоткрыл глаза. Сонно заморгал, обвёл слегка расфакусированным взглядом комнату. — Са.. Саша? — Ты удивлён? Кто же ещё может прийти сюда ночью? — Сашенька!.. Мужчина подхватил потянувшегося к нему Ивана и крепко обнял. — Ты вернулся!.. Я... Я так скучал... — пробормотал Ваня, уткнувшись брату в плечо. — Меня не так уж долго не было... — Полгода! — он даже слегка повысил голос. — И дозвониться до тебя не возможно!.. Ты знаешь, что тут было?.. — Представляю... — И я должен был со всем разбираться!.. А тебя нет... И даже не позвонить... — голос опять превратился в шопот. Александр прижался щекой к светлой макушке и сильнее обнял брата. — Прости, — тихое еле слышное. И комната вновь погрузилась в тишину. Александр так же прижимал Ивана к себе и ласково поглаживал по спине. Тик-так, тик-так. Часы отсчитали две минуты. Тик-так, тик-так. И пять минут позади. Тик-так, тик-так. Вот и десять минут прошло. Тик-так, тик-так. — Пойдём-ка спать, — наконец произнёс Саша, Ваня в ответ лишь что-то не внятно промычал. — Давай-давай, пока ты снова не уснул. — Нет... Там ещё бу... Бумаги, — сонно пробормотал Россия. — Я уже их просмотрел. — Мм?.. А подписи?.. — Я прекрасно умею подделывать твою подпись. — А... — Всё, пойдём. И всё же, сколько бы Александр не возмущался, что брат стал слишком большим и тяжёлым, когда на лестнице Ваня буквально повис на нём, ему ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и поднять его на руки. Пол в доме не скрипел, «шумные» двери так же отсутствовали. Иван всегда очень внимательно следил за состоянием дома, как снаружи, так и внутри, чтобы ни что не напоминало о царивших здесь в девяностых разрухе и запустении. Так что никакие лишние звуки не выдавали перемещения Александра, привыкшего ходить совершенно бесшумно и не потерявшего эту способность даже сейчас, когда ему приходилась нести другого человека. В комнате было холодно, ветер, задувавший из открытого окна, давно проморозил всё вокруг. Александр недовольно цокнул. На дворе осень, а этот дурень окна на распашку оставляет! Саша прошёл к кровати и осторожно уложил брата на неё. Укрыл одеялом. Затем подошёл к окну. На улице бушевал всё усиливающийся ветер, он зло срывал с деревьев давно побуревшие листья и завывал в трубе. Скоро пойдёт дождь. Россия закрыл окно и потрогал батарею. Нет, ну что за люди? Октябрь, а они до сих пор отопление не включили! Значит, как в июне в плюс тридцать топить — всегда пожалуйста, рады стараться! А как придут холода, так ни за что!.. Может пойти растопить печь?.. Хотя есть большая вероятность, что в доме нет дров... Брагинский бросил взгляд на кровать, на мгновение задумался, затем кивнул своим мыслям и вышел из комнаты. Через пять минут он вернулся с большим ватным одеялом. — Вот так потеплее будет, — прошептал Александр, укрывая Ваню. Иван что-то пробормотал во сне и повернулся набок. Александр улыбнулся и принялся нежно перебирать светлые пряди. — Я тоже скучал, Ваня. Очень сильно скучал. Чтож, потом Александр придумает кучу причин, почему не ушёл в свою комнату, а остался с братом. Иван будет согласно кивать и делать вид, что верит всем этим отговоркам, пусть даже они будут звучать совершенно неправдоподобно. А пока... Пока Саша просто ляжет рядом и уснёт под шум осеннего дождя. Так и пройдёт ночь. А утром, тишину дома нарушит Гилберт, с громкой руганью на смеси русского и немецкого, ввалившись в прихожую. Но это уже будет другой день и другая история.