***
Название группы выяснить было нетрудно: оказывается, она была достаточно популярна среди сверстников парня. Узнать имя того самого гитариста тоже было легко. Ка-зу-ха. Нежное имя, совпадающее его прекрасной наружности, но твёрдое, подходящее под чужой стиль. Не одного только Сиканоина потрясла игра Казухи на гитаре: люди в интернете точно так же восторженно отзывались о мастерстве гитариста, и особенно боготворили момент на концерте, на который Хэйдзо наткнулся в тот день, когда наконец полюбил что-то из музыки. Довольно скоро его жизнь наполнили песни той группы — большое значение парень придавал игре на гитаре, но помимо неё стал постепенно обращать внимание и на пение солистки, и даже на игру остальных участников группы, пока не полюбил и их. Один гитарист смог открыть для Хэйдзо все прелести музыки, все эмоции, что она способна вызвать. Плейлист наполнили песни этой группы — он их слушал, пока ехал в метро по утрам, направляясь в универ. В соцсетях он подписался на фанатские группы, на профили музыкантов, и на официальную группу. В своей любви к этой группе парень действительно преисполнился. И всё же, была одна проблема. О своей любви к этой группе рассказать было некому. — …Оставь меня в покое, я не слушаю подобное. — мысленно Хэйдзо предположил, что Саре нравится только музыка, в которой поётся о любви к Великому Сёгуну. — …М? Прости, я предпочитаю что-то немного более… Тяжёлое. — Синобу с этими словами воткнула в ухо парня один из наушников, и в тот момент Хэйдзо чуть слуха не лишился: такого жуткого металла он ещё никогда не слышал. — …О! О! О! ДА, ДА, МНЕ НРАВИТСЯ ЭТА ГРУППА! — голос Итто, по правде говоря, был страшнее всякого хэви металла. Хэйдзо воспрянул духом, когда среди знакомых нашёлся ещё один фанат. — …Но я слышал только одну песню, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Это было безнадёжно. Его музыкальные вкусы не совпадали ни с кем из его знакомых в реальной жизни, а обсуждения в интернете… Были совсем не тем. Ведь ему хотелось ходить вместе на концерты, скидываться на мерч, обсуждать любимые песни с кем-нибудь в реальной жизни, и возможности не было, к несчастью. — М-м, быть может, ты сходишь на собрание фан-клуба? — спросила у того тихо Кокоми, из другой аудитории услышав крики Аратаки и почувствовав разочарование и боль парня. — Фан-клуба? Я похож на задрота? — Хэйдзо сощурился подозрительно, а девушка тихо хихикнула. — Нет… В тебе плотно засело мышление из фильмов, в котором в фан-клубах сидят только ботаники. На самом деле, в них сидят самые разные люди, с целью поделиться друг с другом любовью к чему-нибудь. Попробуй, ты наверняка найдёшь себе новых друзей там. Вдалеке раздался голос — Горо звал Кокоми обратно в аудиторию, потому что до начала пары оставалось совсем немного времени. Помахав Хэйдзо на прощание, девушка удалилась, напоследок крикнув, чтобы он подумал. И он действительно подумал — вечером, переборов себя, поискал в интернете собрания фанатов группы Х и нашёл дату проведения чего-то среднего между собранием и вечеринкой. Хэйдзо долго сверлил взглядом дату, которая должна была наступить ровно через неделю. …Нет, это всё как-то слишком кринжово. Парень уже было собрался закрыть к чертям собачьим вкладку и вернуться к своим делам, но какая-то неведомая сила, охватившая контроль над его телом, заставила его отметиться в списке посетителей и удержала от того, чтобы отменить запись. Неделя пролетела слишком быстро — и вот он уже стоит перед входом в арендованном кафе, в котором и должна была произойти встреча. Мялся он достаточно долго, пока ко входу не подъехала машина, из которой вылезла взрослая дама с сигаретой в зубах. Послышалось цоканье каблуков — и она уже приблизилась к парню, который мысленно молил Великого Сёгуна, чтобы дама с ним не заводила разговор. — Ты на вечеринку? Бога нет. — Типа того. — коротко кинул он, лишь на мимолётное мгновение посмотрев на даму. Лицо у неё было бледным, взгляд — пронзительным. Дама постучала по сигарете, стряхивая с дымящегося конца пепел, да вновь сунула её в зубы. — М-м, чего стоишь тогда? Пойдём вместе, Казу-фан. — Казу-кто?.. — У тебя значок с Казухой на сумке. — дама указала на значок, который висел на самом видном месте у парня, и Хэйдзо еле сдержал себя в руках, чтобы не смутиться. Так или иначе, незнакомка почувствовала изменение в чужом настроении, потому что свою джинсовую жилетку поправила, позволяя глазам разглядеть значки с Яэ Мико и Шэньхэ. — Если не нравится прозвище, просто представься. — Хэйдзо. — Розария. Он даже не пришёл на вечеринку, а уже нашёл себе первого знакомого фаната… Пусть и довольно жутковатого. Успех! Вместе с Розарией они перешагнули порог кафе и вошли внутрь. Убранство было пусть и не роскошным, но вполне приличным, на собрании-вечеринке на тот момент находилось уже достаточно много человек. Впрочем, это не было удивительно: фанатов этой группы было великое множество. Это Хэйдзо не повезло не знать никого из них… Дама, проворчав, что алкоголя здесь совсем нет, ушла в магазин за ним, оставив парня наедине. Тот облегчённо вздохнул и принялся искать глазами, с кем можно было бы заговорить, но все вокруг уже, считай, распределились по группам… Но откуда-то сбоку послышался голос. — Здравствуй. Нежный и мягкий. В обычной обстановке он наверняка был бы очень тихим, но из-за громкости музыки его обладателю пришлось его несколько повысить, отчего создавалось немного странное впечатление. Хэйдзо честно не ожидал, что к нему кто-то подойдёт: на фоне этих колоритных людей парень выглядел совсем невзрачно. И всё же, с ним заговорил какой-то человек, что сильно удивило его. Незнакомец был с тёмными прямыми волосами до плеч и кепкой на голове, которую не удосужился снять в помещении. За тёмной оправой очков тихонько поблёскивали алые глаза, а сам тот слабо улыбался. — Привет?.. — и чего в Хэйдзо такого притягательного, что к нему подходит первым? В любом случае, прекращать разговор было бы бессмысленно: ведь за знакомствами парень сюда и пришёл. — Я заметил, что ты здесь стоишь совсем один… Поэтому решил заговорить с тобой. Не против? Что-то в этом человеке было такое до боли знакомое, из-за чего голова начинала кружиться при встрече с ним взглядом. Неизвестного же, по всей видимости, это не беспокоило — значит, они до этого не были знакомы… Ох, да что же с ним происходит? — Нет, не против… — Хэйдзо кивнул, безмолвно разрешая брюнету встать рядом с ним. — Давно… Слушаешь эту группу? — Ох, нет-нет, я совсем новичок. — тот неловко улыбнулся. — Услышал несколько песен, и стал слушать ещё и ещё… Совсем не могу понять, чем они меня привлекли. Хэйдзо мысленно улыбнулся — через такой же путь проходил и он сам когда-то. Тоже не знал, чем его так привлекали песни группы Х — они просто глубоко тронули его сердце и… Всё? — Дай угадаю: ты пришёл сюда, чтобы обсудить свои странные чувства с другими? — он немного расслабился, осознав, что беседует с новичком. — Ох, ты очень проницателен. — тот прикрыл глаза, продолжая улыбаться, и теперь Хэйдзо улыбнулся вовсе не мысленно: да, незнакомец обладал своим очарованием. — Позволь и мне проявить свою интуицию. Хм… Тебе очень нравится Казуха, верно? — Ты понял это из-за значка, да? — Нет, из-за брелка на твоей сумке. Бога точно нет. — Кхм, д-да, типа того. — невольно парень отвернулся, смутившись. Он сам не понимал, почему какой-то ботаник в очках заставил его чувствовать стыд успешнее, чем какая-то готка, которая старше самого Хэйдзо раза в два. — Интересный выбор… Чем он тебе понравился? — в чужих глазах блеснул интерес, который неизвестный старательно пытался скрыть. К счастью, Хэйдзо был не просто «проницателен», и с лёгкостью прочитал его во взгляде парня. Если говорить по секрету… В тайне ему очень хотелось, чтобы когда-нибудь кто-нибудь задал этот вопрос. Но сейчас, под пристальным взглядом блестящих красных глаз незнакомца, Сиканоин почувствовал, что… Не может и слова вымолвить! — Ох… Это сопливая история, тебе такого не надо. — парень покачал головой, и так и не взглянул на очкарика, который тем временем ещё сильнее заинтересовался причиной. — Мне действительно интересно! — тот поддался ближе, и Хэйдзо тяжело вздохнул. — М-м, ну, это случилось… Тут, неожиданно, Хэйдзо прервало прикосновение к его плечу — это была рука Розарии, холодная, будто лёд. По коже парня пронеслось цунами из мурашек — ему стоит перестать носить такую открытую одежду, определённо — и вскоре в его руке оказалась чуть менее холодная банка с пивом. — Ещё с кем-то познакомился? — спросила Розария, оценивающим взглядом пробегаясь по юноше напротив. Пусть к нему она не прикасалась, внутри и снаружи у него тоже похолодело. — Выглядишь, как школьник. — Ах, напротив, я совершеннолетний. — тот проигнорировал грубость этого комментария и лишь покачал головой в ответ. — Пива все равно не получишь. — с этими словами она ловким движением раскрыла банку и сделала несколько глотков. У Хэйдзо и очкарика на короткий миг произошла встреча взглядами, по которой было видно, как ему стало некомфортно. Недолго думая, поддавшись какой-то неведомой силе, парень сказал: — К слову, ты вроде сказал, что живёшь неподалёку, верно? — неизвестный моргнул удивлённо — видимо, не понимает, что хочет сделать Хэйдзо. Придётся брать инициативу на себя. — Я… Плохо знаю этот район города, так что покажешь мне что-нибудь? Пойдём. Тот схватил очкарика за руку, незаметно поставил банку с пивом на стойку и повёл того прочь из кафе. Незнакомец сопротивляться парню не стал, и всё же чувствовалось, в каком недоумении он сейчас находился. Ну ничего, потом спасибо скажет. Им в лицо задул прохладный вечерний воздух — вместе они вышли из кафе, и наконец Хэйдзо отпустил чужую руку, после чего сел на ступенях. — Вы с ней друзья? — тихо спросил очкарик и неуверенно сел рядышком. Парень улыбнулся, потому что выглядело это так, будто один из них был котёнком, а другой — мамой-кошкой. — Не-а, сегодня только познакомились. Тебе она не нравится? — спросил тот, склонив голову. — Скорее, это я ей не нравлюсь. Это видно. — он отвёл взгляд. — Ну и пусть катится куда подальше. Всем всё равно нравиться не будешь. — Хэйдзо пожал плечами и неожиданно встал со ступенек. — Вечеринка так себе, откровенно говоря. Все распределились по группкам и беседуют о своём, я будто снова в школу попал. Здесь так уныло, что кому-то даже пришлось алкоголь принести. Очкарик тихо хихикнул — похоже, сумел расслабиться и наконец взглянул на невольно улыбающегося Хэйдзо, после чего произнёс: — Это точно… Вероятно, ты хочешь предложить что-нибудь вместо этого, да? — Ты снова проявил большую проницательность. — парень, недолго думая, сделал шаг ближе к неизвестному и подал ему руку. — Ты мне нравишься. Прогуляемся вместе? Недолго думая, юноша накрыл чужую руку своей.***
Вечер, который грозился быть проведённым на провалившейся тусовке фанатов, стал одним из самых интересных в его жизни. Вместе они слонялись по улицам города, разговаривая о всяком разном, вместе шутили и вместе смеялись. Хэйдзо, с большим интересом слушая то, о чём ему рассказывает очкарик, поймал себя на мысли, что никогда прежде ему не было так интересно беседовать с кем-то. Большая удача, что ему довелось встретить такого чудесного человека. Под конец прогулки они сели на толстое каменное ограждение набережной и стали наблюдать за тем, как солнце постепенно опускается за высотки по ту сторону реки и окрашивает небо в жёлтый, нежно-персиковый и яркий оранжевый цвета. Сиканоин наконец сделал то, о чём в тайне мечтал: включил плейлист с самыми любимыми песнями группы и подал один наушник новому другу, а сам воткнул второй наушник в своё ухо. — К слову… Ты так и не рассказал, чем тебе так понравился Казуха. — наступившую тишину прервал очкарик, который вынул из уха наушник спустя время и взглянул на Хэйдзо. — Чёрт, я надеялся, что ты забудешь об этом. — он тихонько посмеялся, и выключил музыку в телефоне, после чего засунул его в карман куртки. — Это правда сопливая история. — И мне правда интересно послушать. — парень мягко улыбнулся и легонько коснулся чужого предплечья. Это оказало на него странный эффект: Хэйдзо тут же захотелось рассказать всё-всё-всё, что лежало у него на душе в тот момент. Он схватил банку газировки, купленную им по пути, и сделал небольшой глоток, прежде чем тихо начать: — Ну… По правде говоря, я никогда особо музыку не любил. Мне не было это так интересно, как людям вокруг меня. — очкарик глаза пошире раскрыл, и поддался ближе чуть, чтобы получше слышать своего собеседника. — Но однажды… Я случайно увидел запись концерта группы Х. Меня они не заинтересовали, но когда гитарист группы начал играть соло на гитаре, это меня тронуло настолько, что я остановился, чтобы послушать ещё. — Хэйдзо сделал небольшую паузу, прежде, чем продолжить. — Я впервые почувствовал, что музыка вызвала у меня какие-то эмоции. С тех пор я начал слушать другие песни этой группы, и благодаря Казухе начал любить и других её членов. И всё же… Он особенный. Эти слова он произнёс с какой-то странной улыбкой, глядя на которую очкарик по какой-то странной причине смутился, что вызвало лёгкое недоумение у Хэйдзо. — История не понравилась? — от этого вопроса юноша вздрогнул. — Вовсе нет!.. — и повысил голос, сам того не понимая. — Просто… Мне очень сложно поверить в то, что один простой гитарист смог вызвать в тебе такие особенные чувства. — Эй! Будь добр, не называй его «простым гитаристом». — он нахмурился, но после улыбнулся шутливо и ткнул очкарика кулаком в бок. — Я могу и разозлиться. — Кх-…! М-мои извинения. — он стушевался, и парень тихо посмеялся, наблюдая за этой очаровательной реакцией. Казуха — уверенный в себе прекрасный молодой музыкант, который, не смотря на жанр музыки, в котором выступает, очень вежливый и интеллигентный, и очень хорошо себя показывает на различных интервью, пусть и не является их главной звездой. Соцсети… Ведёт не так активно, но раз в какое-то время он публикует красивые фотографии мест, в которых бывает. Будет ложью сказать, что Хэйдзо не ждёт новых постов от него, словно праздника. Парень искренне восхищается этим человеком, потому что часто видит в новостях, как он жертвует очень большие средства на благотворительность и по возможности старается этого не афишировать. Поэтому «простым гитаристом» назвать его — кощунственно. — …К слову, я очень много рассказал о себе, в отличие от тебя. — Хэйдзо взглянул на того, подперев щеку рукой. — Не думаешь, что пора отплатить мне тем же? — Я не такой интересный человек, боюсь… — он слабо улыбнулся. — Настолько, что ты даже мне своё имя не назвал? — очкарик вздрогнул, осознав свою большую ошибку, и парень зажмурился, тоже улыбаясь. — Хорошо, я начну. Хэйдзо. — Рад знакомству, Хэйдзо. Я… — он выдержал небольшую паузу, будто бы пытаясь вспомнить своё имя. — …Акихито. — Длинное имя… Не против, если я буду звать тебя Аки? — Нет, не против. — Аки покачал головой. Хэйдзо воодушевился, когда его немыслимая наглость была принята так спокойно. — Тогда рад знакомству, Аки! Ну что, дашь мне свой номер?***
Аки — невероятный человек. Хэйдзо и сам не понял, в какой момент по отношению к своему другу его охватило такое же сильное восхищение, как и к своему кумиру. С другой стороны, они оба в некоторых аспектах были жуть как похожи… И это парню нравилось точно так же. Начать стоит с того, что Аки просто обожал животных. На одной из их воскресных прогулок парни наткнулись на коробку с котятами, и этот очкарик тут же решил прервать её, чтобы отвести несчастных к ветеринару и попытаться их пристроить куда-то. Спустя пару дней на аккаунте Казухи появилось несколько фотографий с беленьким котёнком, которого тот недавно завёл, а после репостнул объявление Аки о том, что котята ищут себе дом. Хэйдзо, узнав о том, что Аки разговаривал с Казухой и даже отдал ему одного из котят, чуть не прибил его. Кроме того, Аки любил поэзию. Вместе с парнем они, сидя в какой-то полуразрушенной заброшке, отдыхали после долгой прогулки, и в тишине очкарик зачитал одно из своих хайку. Сиканоин не ожидал подобного от своего друга, но был в полном восторге! И с тех пор Аки читал ему поэзию гораздо чаще. Если Хэйдзо не изменяет память, он видел несколько стихотворений на странице Казухи… И, в конце концов, Аки умел играть на нескольких инструментах, включая гитару, как и Казуха. Как-то раз он признался Хэйдзо, что раньше учился в консерватории, но спустя год обучения бросил её. Причину тот не назвал, чем вызвал интерес у своего друга, но парень его пытать расспросами не стал — бросил и бросил. К сожалению, Аки отказался играть ему на всех инструментах, что у него были… — Прости меня за это. — парень виновато улыбнулся и затем опустил голову. — Но я… Не могу играть на инструментах сейчас. У Хэйдзо чуть телефон из рук не выпал, когда он это услышал. Не может играть на инструментах?.. — Почему же? — он даже оторвался от своих дел ради того, чтобы выслушать Аки, который после этого вопроса заметно погрустнел и тихо, тяжело вздохнул. — В последнее время… Я перестал любить музыку, которую играю. — начал он. — Я знаю, что всё ещё играю не так плохо, потому что людям вокруг она нравится… Но я не чувствую ничего, когда прикасаюсь к инструменту. И оттого я просто перестаю хотеть играть хоть что-либо. Аки, заметив, какое же обеспокоенное выражение приняло лицо Хэйдзо, почувствовал себя неловко: ему не хотелось, чтобы из-за чего-то подобного за него волновались. Кое-как натянув на себя улыбку, парень продолжил: — Вероятно, мне просто нужно прекратить играть. Не всем людям суждено посвятить всю свою жизнь одному делу, и я один из них. — он склонил голову и прикрыл глаза расслабленно. — Так что давай забудем о том, что я тебе только что рассказал. Хэйдзо не хотел. Не хотел забывать о чужих проблемах, ведь проблемы, через которые проходил Аки, он переживал как собственные. Интуиция просто кричала о том, что для его друга музыка гораздо важнее, чем он Аки хочет это показать. И всё же, парень не смог противиться тому, и лишь слабо кивнул в ответ. — Конечно. Давай поговорим о чём-нибудь другом. Этим же вечером Хэйдзо наткнулся в интернете на пост со слухами, в котором говорилось о том, что Казуха скорее всего покинет группу Х. Единственная мысль, что пронеслась в голове парня в тот момент: «Нужно что-то делать.»***
Прогулки вместе с Аки становились всё более и более унылыми и грустными. Хэйдзо не мог не заметить, как прежде интересный и пылкий собеседник гаснет у него на глазах, и парень не даже не знал, как поступить, как помочь ему. — …Аки. Аки! — он повысил свой голос, чтобы наконец вырвать своего друга из тёмной пучины собственных мыслей. — Ох, прости, что-то я задумался. — он виновато улыбнулся, но улыбка эта вызывала только жалость в сердце. — Так, о чём мы говорили? И так всегда, о чём бы речь ни шла: Аки погружается в свои мысли и перестаёт слушать Хэйдзо. В какой-то момент ему это надоедает и он возвращает друга в реальность, и тот через недолгое время опять уходит в себя. Хотелось бы злиться на того, да вот только парень скорее жутко беспокоился о нём. Ведь слухи о том, что Казуха собирается покинуть группу Х, распространялись с удивительной скоростью. Вскоре весь интернет кричал об этом. Многие радовались, многие горевали, другие же ругались на обе стороны из-за того, что сама группа не давала никаких официальных комментариев. Хэйдзо, ведомый интуицией, показал пост со слухами, Аки, спросив у того: «Что ты думаешь?» — Это его выбор. — юноша поправил очки и опустил свой взгляд вниз. — Если он хочет уйти из группы и больше никогда не играть, значит, такова судьба. Нам остаётся только смириться с этим. Что-то в его словах смутило парня. Тот вновь взглянул на пост в фан-группе, а после на Аки, после чего выключил телефон и спросил у своего друга: — Ты правда считаешь, что он делает правильный выбор? Аки не ответил: лишь молча голову опустил, да отвернулся от Хэйдзо, до боли прикусившего губу в тот момент. А Казуха и сам не знал.***
— Социальный опрос: что вы делаете, когда перестаёте чувствовать былую любовь к тому, что так сильно любили раньше? Хэйдзо не привык искать советы у других… По крайней мере, напрямую. Но сейчас случай особенным: ему было жизненно необходимо найти ответ на волнующий вопрос. — Работаю до посинения, пока я вновь не привыкаю к тому, что делаю. — ответ Сары парень даже записывать не стал. — Возвращаюсь к одному из своих хобби, чтобы отдохнуть и отвлечься. — слова Синобу звучали разумно, но к ситуации Аки, к несчастью, не совсем подходили. — ХА-ХА-ХА-ХА-ХА, ТАКОГО СО МНОЙ НИКОГДА НЕ ПРОИСХОДИТ! — он даже не спрашивал Итто, он сам влез в разговор и ответил. Хэйдзо обессиленно выдохнул, когда опросил уже несколько человек, и рухнул на незанятый в институтском коридоре диван, пытаясь понять, что ему делать дальше. План с опросом провалился: никаких полезных советов он не получил. И как ему помочь Аки понять, что тот совершил неправильный выбор, если он сам не в состоянии найти нужный способ? Помощь пришла откуда не ждали. Шедшая по коридору Кокоми, заметив сидевшего в отчаянии Сиканоина, подошла к дивану, на котором он сидел, и рядышком элегантно устроилась. — Похоже, тебя что-то беспокоит… Не расскажешь? — она улыбнулась вежливо, и парень тихо вздохнул: и почему она только ему помогает? — Я… Хочу помочь своему другу, потому что чувствую, что он хочет принять губительное для себя решение, потому что заблуждается. — Хм… Довольно сложная ситуация. В чём оно заключается? — Он хочет прекратить заниматься тем делом, которое очень любил раньше. Говорит, что если оно больше не вызывает у него никаких чувств, то это… «Судьба» — его кулаки невольно сжались, когда Хэйдзо процитировал Аки. — Я… Что-то подсказывает мне, что всё не так просто! Но я не знаю, как показать ему, что любовь к этому делу в нём ещё осталась. Кокоми, опустив взгляд задумчиво, обхватила свой подбородок пальцами — этим жестом она обычно показывала, что находится в глубокой задумчивости — и спустя какое-то время произнесла: — Быть может, ему не хватает… Вдохновения? — Чего? — эти слова ему ни о чём особо не рассказали. — Я имею в виду, что, возможно, он всего-навсего забыл, из-за чего полюбил то, чем занимался. — девушка сложила руки на колени и взглянула на Сиканоина, мягко улыбаясь. — Попробуй вызвать в нём чувства воспоминания о том, чем занимался раньше. Если не поможет и это… Хм, возможно, ему действительно стоит оставить это дело? Слова Кокоми заставили Хэйдзо задуматься. И тут, неожиданно, его глаза загорелись, а сам он вскочил с дивана. — Я придумал, что нужно сделать! Спасибо за наводку, Кокоми-чан! — Ах, к-куда же ты бежишь, скоро ведь занятие начнётся! Все остальные пары Сиканоин благополучно прогулял и ни разу не пожалел об этом.***
Ради этого Хэйдзо свою небольшую квартирку прибрал — убрал одежду, валявшуюся на полу, помыл посуду и даже сделал влажную уборку. В конце концов, помещение стало выглядеть словно из мебельного каталога — так опрятно и чисто. И всё это было для того, чтобы пригласить Аки к себе домой. — Благодарю тебя за приглашение. — очкарик слабо улыбнулся, когда наконец вошёл внутрь и стал осматриваться. — Мне приятно знать, что ты доверяешь мне настолько, чтобы пригласить к себе домой. — Ладно тебе. — усмехнувшись, Хэйдзо перехватил руку Аки, отчего тот немного смутился, и повёл его в гостиную, к небольшому телевизору. — Я хочу тебе показать кое-что. Не против? — Нет, не против. — Аки сел на старый диван, и почувствовал, как внутри что-то звенит — туда что, провалились монеты? Хэйдзо такой неряха, оказывается… Он тихо хихикнул от этой мысли. Парень тем временем вставил флэшку в телевизор и принялся искать нужное видео на ней. Аки всё ещё не понимал, что именно его друг собирался ему показать, но с лёгким нетерпением продолжал ждать, когда тот закончит приготовление. От Хэйдзо он мог ожидать только лучшего. В скором времени парень остановился на видео, подписанном странным образом: «Я научу тебя чувствовать музыку». В этот момент внутри Аки резко всё похолодело, а Сиканоин тем временем нажал на кнопку на пульте, и наконец на экране началось проигрываться видео. …Постепенно Аки начал понимать, что это была та самая запись с концерта группы Х, о которой Хэйдзо рассказывал ему с таким восторгом. В памяти надолго сохранился образ блестящих зелёных глаз, так ярко сиявших в тот момент, что Аки даже оторваться от них не мог. Сиканоин, сидевший возле того, с совершенно невозмутимым видом слушал звуки музыки, что доносились из телевизора — музыканты все вместе играли на инструментах, и игра их складывалась в чудесную, волшебную музыку. Но неожиданно, всё затихло. И в тишине всё громче и громче раздавался клич гитары, звук которой был способен очаровать даже самого привередливого слушателя. Глаза Аки широко раскрылись, когда на экране показали молодого юношу с пепельными волосами и ярко-красной прядкой, торчащей из них. А после повернулся и взглянул на Хэйдзо, который заворожённо наблюдал за человеком на записи. Сольная партия гитариста закончилась, и остальные музыканты вновь принялись играть на своих инструментах, а запись, тем временем, подошла к концу, и изображение на телевизоре замерло, остановившись на том самом юноше с гитарой в руках. — …Я уже рассказывал, что его игра заставила меня полюбить музыку. — тихо начал Сиканоин, не отрывая своего взгляда от Казухи, который выглядел невероятно счастливым, держа свой инструмент в руках. — Но… За всё время моего пребывания в фанбазе, я узнал, что по всему миру нашлось немало тех, для кого его музыка стала ещё важнее. Кого она спасла. Кому она подарила уверенность в себе. Параллельно Хэйдзо достал из кармана свой телефон и вручил его Аки. Тот стал листать фотографии на телефоне, который оказались скринами чужих историй, каждую из которых объединял один человек: Казуха. — И я знаю, что его музыка для него была важна не меньше, чем для его фанатов. На интервью он рассказывал, что музыка раскрыла для него красоту этого мира. Свои чувства он предпочитал растворять и преобразовывать в ней, чтобы донести их до сердец слушателей… Аки поднял взгляд на Сиканоина, и с замиранием сердца стал ждать продолжения чужих слов. — …И после всего того, что я тебе рассказал, скажи мне, Казуха, уверен ли ты в том, что хочешь так просто расстаться с музыкой? Казуха удивлённо распахнул глаза, когда осознал, что Хэйдзо обратился к нему не по псевдониму, а по настоящему имени. Парень, заметивший реакцию своего друга, очарованно хихикнул, да произнёс: — Ох, как давно я хотел это сделать! — тот зажмурился с довольным видом, а несчастный парень даже очки без стёкол поправить забыл, и те продолжали сидеть на его лице, склонившись на бок. — Сними их уже. И парик тоже. Хотя… Я сделаю это сам! «Аки» даже опомниться не успел, как Хэйдзо приблизился к его лицу, и бережно стянул сначала очки, а потом и парик с шапочкой, из-под которых аккуратно рассыпались пепельные волосы, и выглянула ярко-красная прядка. — Как давно?.. — еле-еле вытянул он из себя вопрос. — Очень давно. Знаешь, первое время ты хорошо шифровался, а потом чересчур расслабился — всё из-за моего очарования, наверное, потому что я не смог придумать более разумного объяснения тому факту, что Аки и Казуха приютили совершенно одинаковых котят. — парень был невероятно доволен тем, что всё это время так ловко дурил своего друга, который по воле обстоятельств думал, что дурил именно он. — Я идиот… — тот прикрыл своё лицо обеими ладонями, чувствуя, как от стыда у него алеют щёки. Хэйдзо, посмеиваясь, приобнял того за шею и прижал к себе. И ведь его друг распланировал всё сегодня, отличная понимая, кем является «Аки» на самом деле… Тот чуть не взвыл от смущения, которое окатило его с ног до головы. — Аки не тот, кем ты восхищался, когда смотрел на экран того телевизора… — Казуха тихо вздохнул и высвободился из чужих объятий. — Я в телевизоре, и я в жизни — разные люди… — Но Аки я восхищался не меньше Казухи. — наконец, Хэйдзо отпустил того, и скрестил руки на своей груди. — Оба для меня были восхитительными людьми, которых я уважал. И даже пусть они совсем разные… Они оба — это ты. И оба для меня по-настоящему важны. Сердце билось умопомрачительно быстро — казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди Казухи, который больше не мог выносить этой смущающей ситуации. Хэйдзо, легко поняв, что стоит сбавить обороты, поднялся со стулы и подал своему другу руку, отчего тот удивился. — В любом случае… Поехали к тебе. Ты сыграешь мне на гитаре. Казуха накрыл его ладонь своей.***
Наконец, песня закончилась, и все члены группы спокойно выдохнули, сыграв довольно энергичную песню. — И-и-и с нами была группа Х, давайте же им поапплодируем! — воскликнул ведущий, поднеся микрофон ко рту, и все зрители, сидящие в зале, с восторженными возгласами принялись рукоплескать музыкантам, которые вновь уселись на предоставленных им диванах. — Что ж, давайте вернёмся к интервью. В этот раз я бы хотел обратиться к нашей алой искорке, Казухе! Ведущий устроился поудобнее в кресле, после чего начал: — В интернете в последнюю пару недель ходил довольно любопытный слух… Различные анонимы утверждали, что в твоих планах было совершить уход из группы Х. — зрители в зале зашептались тихонько. — Скажи же, правда ли это? — А-ах, какие же глупые слухи! — Мико не удержалась от того, чтобы не вставить в разговор свои пять копеек. — Понятно же, что… — Не стоит, Мико. — спокойно-дружелюбным голосом обратился юноша к своей коллеге, после чего переключил своё внимание на ведущего. — На самом деле… Это было правдой. «ЧЕГО-О-О?!» — закричал Итто, в это время стоявший за спиной Хэйдзо, с замиранием сердца смотрящего на прямую трансляцию. Казуха, перед тем, как уйти на интервью в прямом эфире, попросил Сиканоина посмотреть его от начала и до конца, что тот и сделал. Синобу и Сара, стоявшие тем временем по бокам от Итто, синхронно ткнули его локтями в бока, чтобы не шумел. — Неужели! А я действительно надеялся на то, что это всего лишь слухи. Но раз уж ты говоришь, что это лишь было правдой, вероятно, уходить из группы ты ещё не планируешь. Что тебя остановило? — Ох, это долгая история… — Казуха слабо улыбнулся. — Начать стоит с того, что я хотел уйти из группы по причине того, что перестал любить музыку, которую я играл. Я её… Не чувствовал. От того у меня пропадало желание вообще прикасаться к собственной гитаре. — Хо-хо, понимаю. Ещё долго после того как я бросил работу в офисе мне не хотелось прикасаться к «ворду» с «экселем» — зрители немного посмеялись, но довольно скоро затихли. — И что ты тогда сделал? — Я сразу перешёл к достаточно радикальным методам. Я… Надел на себя маскировку и пришёл на вечеринку фанатов группы Х, чтобы понять из разговоров с другими, что наши почитатели нашли особенного в нашем творчестве. — зрители после этих слов удивлённо вздохнули. «А парень не промах» — хмыкнула Синобу, явно одобряя такую безбашенную выходку, и Хэйдзо внутри почувствовал гордость за своего друга. — Ха-ха-ха, надо же! Ну ты и смельчак, Казуха! — Синь Янь тоже была в восторге от слов, сказанных её коллегой. — Честно, от тебя стоило такого ожидать. — Большинство твоих фанатов сейчас наверняка жалеют о том, что не посетили ту вечеринку. — ведущий блистательно улыбнулся. — К сожалению, эта акция более не повторится. — Казуха склонил голову и зажмурил глаза чуть. — В любом случае, на той вечеринке я познакомился с человеком, который раскрыл мне глаза на собственное творчество. Он, по совместительству, являлся одним из моих фанатов. Мы хорошо с ним поладили, и в конечном счёте стали друзьями. — И-и большинство твоих фанатов сейчас наверняка жутко завидуют твоему другу. Я в том числе. — тот коротко посмеялся. — И что было дальше? — Как оказалось, я стал для него тем, кто… Научил его чувствовать музыку. Запись моей игры на одном из концертов помогла ему понять, насколько музыка может быть прекрасна и чарующа. — Казуха слабо улыбнулся. — И когда я перестал понимать это сам, мой друг тем же способом показал мне очарование музыки. Дал мне почитать истории фанатов, для которых я стал вдохновителем. И в итоге… Я остался в группе Х. — …Эта история заслуживает аплодисментов, определённо. Ну же! — люди с ещё большим восторгом принялись хлопать Казухе. Некоторые кричали со своих мест: «Ты тоже меня вдохновил!», «Спасибо тебе!», «Ты так крут!»… «На самом деле, у меня есть предположение, кем был тот друг» — произнесла Сара, пока шум от хлопков постепенно затихал. Хэйдзо предпочёл проигнорировать её слова. — …Тот самый друг сейчас смотрит интервью со мной, поэтому мне хотелось бы поблагодарить его, и… Обратиться к нему, если позволите. — Конечно-конечно, камера — тут. Смотри в неё так, будто смотришь ему в глаза, ха-ха-ха. Ведущий указал рукой на оператора, стоявшего за одной из камер, и Казуха развернул голову к ней, сделав еле слышный вдох, пытаясь собраться с мыслями. Ведущий, члены группы, зрители, съёмочная группа и Хэйдзо со своими друзьями — все они, затаив дыхание, ждали, что же скажет Казуха своему другу и вдохновителю. А он, нежно улыбнувшись, тихо прошептал: — Я люблю тебя. Хэйдзо совсем перестал чувствовать, что находится в реальности. Он словно бы попал в картину «Последний день Помпеи», ведь только извержение Везувия можно было сравнить по яркости и масштабности с тем, что произошло после этих слов. У ведущего и членов группы Х глаза были по пять копеек — Мико и Синь Янь счастливо посмеивались, Юнь Цзинь широко улыбнулась, Барбара смущённо улыбалась, а Шэньхэ осталась с непробиваемым видом — только растерянно глазами хлопала. Зрители упорно верещали, а Итто восторженно вторил им, на эмоциях стуча Саре по спине со всей силы, мол, ты слышала это, да?! А девушка раздражённо игнорировала его, пока Синобу, наблюдая за ними, слабо улыбалась. На шум даже сбежались Горо с Кокоми, которая, заметив, что лицо обычно уверенного в себе и напыщенного Хэйдзо окрасилось в ярко-алый цвет, поняла, что произошло что-то волшебное. В суматохе даже никто и не заметил, как парень еле слышно, сдавленно прошептал своему другу по ту сторону экрана в ответ: — И я тебя люблю… Пусть Казуха и был далеко, он все равно его услышал.