Всегда рядом

На улице была осень. Холодный ветер пробирает до костей, и все тело покрывается россыпью мурашек. Приходится закутаться в пальто посильнее. — А я тебе говорил, что надо было надевать что-то более тёплое. Ну или хотя бы шарф взять. Ты будто не слышишь его и дальше продолжаешь смотреть в одну точку. Стоишь неподвижно, словно статуя. Издалека так и кажется, только колышущиеся из-за ветра волосы и бутылка в руках выдают в тебе живого человека. — Слушай, может ты всё-таки перестанешь пить. Ладно дома, но на людях. Как ты сейчас на работу пойдёшь? Не отрываясь, продолжаешь разглядывать могильную плиту, где было высечено имя Алеников Анатолий Борисович. Прошло уже полгода, как его нет в живых. Сперва, ты приходила сюда каждый день и разглядывала его фото, разговаривала с ним. Сейчас же все по-другому: опавшие листья застелили всю могилу, будто укрывали ее тёплым одеялом, готовили к зиме. Некоторые из них прилипли к фотографии, закрывая половину его лица, что было сложно разглядеть черты. Ты бы могла их убрать, да и вовсе навести здесь порядок, чтобы приходить к нему, садиться на скамеечку, которая стояла чуть поодаль, и рассказывать ему о своей жизни, а он бы смотрел на тебя с этой плиты, заглядывал бы прямо тебе в душу, проникая в ее самые потаенные уголки, внимательно слушал, вникая в суть вопроса. Но ты этого не сделала, ведь в какой-то момент Анатолий вернулся к тебе. Сначала ты ловила его периферическим зрением, и то, это было какое-то нечёткое изображение, будто черное пятно. Но ты уже тогда чувствовала, что это был он. Ты сходила с ума и билась в истериках каждую ночь, боялась, что такими темпами могла угодить в психушку. Коллеги видели, что с каждым днём тебе становилось все хуже и хуже: и без того светлая кожа стала ещё бледнее, оставляя нездоровый оттенок на твоём лице, огромные синяки под глазами из-за вечных недосыпов и осунувшееся лицо. Ты стала призраком самой себя. Олег предлагал взять отпуск и отдохнуть, но ты этого не хотела. Боялась заходить в квартиру, там было слишком одиноко, уж лучше в Склифе, где рядом будет всегда хоть один подчинённый, который отважится с тобой заговорить или провести время, ведь на всех ты по итогу все равно срывалась. Дома было хуже: там никто не мог отвлечь тебя. Приходилось включать свет во всех комнатах, а телевизор всегда работал с максимальным звуком, чтобы со всех углов квартиры можно было услышать поставленную программу. Тебе казалось, что ты так защищаешь себя от появления Анатолия, но с каждым днём ты все чаще ловила его присутствие, чувствовала затылком, как он прожигает тебя своим тяжёлым взглядом. Может быть ты и смирилась бы с этим, если бы однажды ты не словила его силуэт в отражении зеркала. Ты на автомате делала свои вечерние процедуры, готовилась ко сну. Оставалось лишь вымыть лицо прохладной водой. Закрыла глаза, набрала холодной воды, окунула лицо, взяла заранее подготовленное полотенце, вытерлась, открыла глаза, посмотрела на себя в зеркало. И вот тут случилось то, чего ты меньше всего ожидала. За твоей спиной стоял Толя. Ты резко повернула голову назад — пусто — повернулась обратно, он стоял на том же месте. Тело словно парализовало, ты хотела бежать, но возможности не было, поэтому ты просто смотрела на него через стекло. Толя медленно подошёл к тебе и аккуратно, будто боялся навредить, положил свои ладони на твои плечи. Ты почувствовала это прикосновение, отчего все тело прошибло током, наконец смогла пошевелиться. Твои глаза встретились с его: глубокий серый цвет — он был задумчив, изучал тебя также, как и ты его. Провёл рукой по твоим волосам, а потом и вовсе зарылся пальцами в них. Глубокий вдох, и приятное наслаждение. Ты бы все отдала за то, чтобы это было явью. Но резко в его взгляде что-то поменялось, ты вспомнила случай, когда он также зарылся в твои волосы и притянул к себе, как собачку. Ты мигом вырвалась из его оков и побежала в комнату. В ту ночь ты так и не заснула, а на следующее утро пошла на кладбище, чтобы с ним поговорить. Села на лавочку и стала ждать ответа, знала, что увидишь его именно здесь. Опять периферическим взглядом словила какую-то тень справа и, повернув голову, увидела его. Он сидел рядом с тобой и смотрел на свою могилу. Лицо было словно камень, которое не выражало никаких эмоций. Странно, но Толя не был одет по погоде, на улице стояла августовская жара, а он был в костюме тройке и в пальто, его шею украшал неизменный красный шарф. Именно таким ты его всегда и помнила. Хотела что-то спросить у него, но он тебя перебил. — Нет, Ир, тебе не кажется. Я здесь, рядом с тобой. Оглянулась по сторонам, чтобы люди не подумали, что сумасшедшая разговаривает сама с собой. Никого. — Но как? Ты же умер. — Это так, но я все ещё в твоей голове. Я-плод твоего воображения. Пока живешь ты, я живу с тобой. Я всегда буду рядом. И он сдержал своё обещание. Каждый день ты видела его рядом с собой. Сперва ты пугалась его появления, не могла привыкнуть к его вечному маячаянию перед глазами, но потом привыкла. Он сопровождал тебя во все места, куда бы ты не ходила. Самое любимое было тогда, когда ты работала у себя в кабинете, а он в это время сидел на диване и любовался тобой. Это были лучшие моменты. Потом ты начала чувствовать его прикосновения, как в тот раз, когда увидела его впервые в отражении зеркала. Но теперь они были более нежными и мягкими. Ты знала, что он не причинит тебе вреда, поэтому безо всяких сомнений кидалась в этот омут с головой. Иногда он мог подойти к тебе сзади и начать разминать твои затёкшие от напряжения плечи прямо во время какого-нибудь собрания. Каждый раз ты сильно дергалась, чем пугала собравшийся коллектив, и злобно смотрела в его сторону, предупреждая, что так нельзя делать. А он с довольной ухмылкой на лице уходил в угол комнаты и следил за тобой. Бывали дни, когда он тебе очень сильно помогал. Самым ярким моментом был тот случай, когда во время твоего собрания, он полностью забраковал идею с новыми поставщиками, сказав, что они жулики. Ты потом ещё долго спорила с ним наедине, но когда он сказал, что у него в кабинете в старой квартире есть синяя папка, где находятся номера лучших поставщиков, разговор был закончен. Ты, конечно же, нашла эту папку и обзвонила всех людей — они были рады работать с тобой, ведь ты была невестой самого Аленикова, а ты ещё долго благодарила его за помощь. Он лишь улыбался в ответ и крепко тебя обнимал. Все видели, что с тобой что-то не так, ты стала чаще закрываться у себя в кабинете, при людях разговаривать с самой собой, будто никогда рядом нет. Ты уходила в себя, в свой безопасный мирок, где тебя ждал Толя с горящими от счастья глазами. А если тебя выдергивали из этого состояния, то всем приходилось ой как не хорошо, ты сразу же срывалась на всех и разносила к чертовой матери, ведь именно тогда он пропадал из твоего поля зрения: растворялся прямо на глазах, и уже на том месте, где ещё секунду назад ты видела Толика, была пустота. А ты боялась этой пустоты, боялась, что, выдернув тебя однажды, он больше никогда не вернётся. Но, к счастью, он возвращался. Даже сейчас, после стольких месяцев беспрерывного нахождения в твоей компании он стоит и сетует на то, что ты легко наделась. Но именно сегодня тебе все равно, что он там говорит. Сегодня пол года. И вот вроде он тут, но он не здесь. Ты видишь его, разговариваешь с ним, чувствуешь его прикосновения. Однако ты понимаешь, что не можешь дотронуться до него, не можешь узнать его переживания и поговорить о его интересах, ведь он-это ты. Его образ пришёл спасти тебя, но разве можно спасти человека от самого себя? Ещё один глоток Кальвадоса-его любимый напиток. И ты медленным шагом отходишь от могилы. Ты все равно ничего нового тут не увидишь, а с ним поговорить ты можешь в любую секунду. Жаль, что ты не знаешь, что в будущем он исчезнет, ему будет жалко мучать тебя своими появлениями, ведь он тоже замечал, как странно косятся на тебя коллеги. Он уйдёт также резко, как и пришёл, но при этом удостовериться, что ты выключишь везде свет и тебе станет спокойно в своей же квартире. Только иногда, когда ты будешь крепко спать и ничего не слышать, он тихонько, чтобы не разбудить, приляжет на свою часть кровати, которая так и осталась пустовать, и будет нежно гладить тебя по волосам. Смотря на твоё мирно спящее лицо, ведь в твоём сне ты видишь его, не зная, что он так и остался рядом.