Из жизни батюшки

В одном городишке, довольно захолустном, жил поживал себе при местной церкви батюшка. Ничем особенным не отличался — носил церковную рясу, работал по двору, скромно кушал, отпускал грехи жителям. Больших соблазнов не испытывал, разве что испытывал большую страсть к вкусной еде и изредка позволял себе такой грех. В общем так бы наверно до самой могилы и жил, если однажды в город не приехала пробная партия кондитерских изделий от большой известной фирмы. Приехали и красиво выставились в одном из местных магазинов. Пирожные, конфеты, печенья, торты и прочие вкусности расходились как горячие пирожки. Правда и ценник был соответствующий, но любой кто всё-таки раскошеливался жалел разве что о том, что не мог купить ещё. Батюшка тоже не остался в стороне, хоть и не хотел лишний раз испытывать судьбу, а всё равно заглянул, как бы невзначай. Смотрел святой отец и насмотреться не мог, что ни сладость то наслаждение для глаз и пол литра слюны во рту. Всё хотелось купить и попробовать, но в кошельке хватало дай бог только на что-то самое простое и дешёвое. — Скажите, милейший, — обратился батюшка к продавцу. — А вот, если бы, я мог купить только что-то одно здесь, то чтобы вы посоветовали? — О как я рад, что вы спросили! — резво ответил молодой человек и тут же достал с полки одно из пирожных. — Вот, это без всяких сомнений лучшая наша работа, кондитерская гордость, если хотите. Безупречный вкус, нежный как поцелуй ангела. И неотразимый внешний вид, которым хочется любоваться вечно. Если уж и выбирать что-то одно, то оно то самое. Даю гарантию, что вы останетесь исключительно довольны! — Ох и правда, дюже красиво выглядит. А уж вкус наверно какой дивный, — с горящими глазами ответил батюшка. — Сколько стоит сие чудо? И как только продавец назвал цену, огонь в глазах батюшки потух как спичка под дождём. Не то чтобы огромные деньги, но у церковника и средние то не всегда водятся. Святой отец не стал препираться или жаловаться, а лишь извинился, тихо вышел на улицу и побрёл в сторону дома. Впрочем что-то внутри не позволило несчастному покупателю просто взять и сдаться. Возможно это была тяга к сладкому, а возможно и нечто более величественное. Так или иначе батюшка твёрдо решил добыть нужную сумму и получить заветное пирожное! Но времени было в обрез, магазин не будет работать долго, как только распродадутся тут же уедут. Не мешкая ни минуты, он побежал скрести по сусекам, но там не наскреблось даже на колобок теста. Тогда было решено пойти по домам и продавать свои услуги. Где дров нарубить, где воды наносить, а где и бабу буйную ведром святой воды окропить. Только чтоб бесов выгнать, ничего более. В общем за пару дней кое-что что заработать удалось, и этого как раз хватало на покупку. Время поджимало, надо было быстрее бежать в магазин, не ровен час последнее купят или вообще уже закрылись. Сохраняя смиренный вид, но быстрым шагом, батюшка дошёл до магазина. Над входом висел большой плакат «Работаем последний день!», а конец очереди покупателей выходил на улицу. «Ох как сердечко волнуется, раскупят же всё сейчас, ироды проклятущие!». Батюшка встал в очередь, и тихонько начал молиться за мир во всём мире и чтоб пирожное до него не купили. Спустя почти целый час перед ним оставались двое покупателей, а на прилавке лежало всего несколько пирожных, и одним из них было то самое. Когда первый покупатель ушёл, пирожное всё ещё лежало на месте. Но оставался ещё один, а вариантов для покупки оставалось с гулькин нос. И как назло покупатель сказал, что возьмёт всё что осталось! — Не слишком ли много берёшь вкусной еды, сын мой? — быстро среагировал батюшка с надеждой, что удастся отговорить от лишних покупок. — Чревоугодие грех, скромнее надо быть. Возьми одно пироженко, самое простое и ступай себе с миром. — Не, святой отец, это не по мне, — последовал ответ мужчины. — Один раз живём, чего мелочиться? — На небесах то оно всё вспомнится перед судом божьим, там любая мелочь вспомнится и зачтётся! Особенно которая ради своего удовольствия, как сейчас. Кто его знает, может именно её будет достаточно, чтобы тебя на небеса не пустили? — Хмм… — мужчина задумался на секунду, и на лице батюшки промелькнула искра надежды. — Не, пофигу на этот ваш суд, как-нибудь на месте порешаем. Ничего не ответил батюшка, а только зубами поскрипел, да выдохнул и отпустил нехорошие мысли. А что тут поделаешь, не устраивать же балаган средь бела дня, да ещё из-за сладостей. — А чёрт бы тебя побрал! Ладно, уберите что-нибудь чтобы хватило, — со стороны кассы внезапно донеслось недовольное ворчание, и через пару секунд раздумий продавец убрал из заказа то самое заветное пирожное. — Ничего себе! Это одна вот эта ерунда почти половину всей суммы стоила? Ну его в баню тогда! Как только мужчина расплатился и вышел из магазина, батюшка выдохнул с благоговением, и перед покупкой мысленно ещё раз поблагодарил бога за его справедливость в этом суровом мире. Купив и положив заветную пироженку в пакет, он развернулся и направился к выходу, рядом с которым с грустным видом стоял грязноватого вида мальчуган. Батюшка не смог пройти мимо такого зрелища: — Отчего же тут встал, отрок? Магазин сейчас закроется. Мальчик бросил молчаливый взгляд на пустые полки. — Ох, ты тоже хотел попробовать одну из этих привозных сладостей? — с некоторой грустью догадался святой отец. Мальчик кивнул, и тогда батюшка обратился к продавцу. — Может осталась ещё какая конфета или пряник? Неужто совсем всё раскупили? — Сожалею конечно, но всё скупили подчистую. Да и нет смысла нам что-то оставлять в запасах, уже завтра утром нас здесь не будет. — Вот же беда какая! Как же тебе помочь… То был риторический вопрос, известно как. И как бы ни было больно отдавать купленное, но доброе сердце батюшки грела правда о том, что он поступает правильно. Всё таки дети наше всё, и для них всё самое лучшее, и все надежды с ними. Кроме того, это ведь должно учитываться там, наверху, верно? Дело было сделано. Мальчишка со словами «Спасибо дяденька!» радостный выбежал на улицу, а батюшка, предаваясь мыслям о высоком, медленно вышел следом. На улице успела собраться толпа народу, все прощались с представителем кондитерской компании, спрашивали когда ждать снова. Постояв пару минут среди остальных, да слегка взгрустнув, святой отец решил отправиться домой. В последний момент он увидел через пару домов того самого мальчугана среди друзей, он хвастался остальным полученной сладостью. Улыбка озарила лицо батюшки, и по его щеке скатилась скромная слеза. Он смотрел как дети начали доставать из карманов кто что: помидоры, варёные яйца, и что-то ещё не самого свежего вида. Детишки разыграли между собой камень-ножницы-бумага, и по очереди начали бросать у кого что было в одно из окон. Из окна вскоре показался крайне скверного вида дед и начал кричать на ребятню благим матом и грозить клюкой. И в этот момент в него замахнулся пирожным тот самый мальчуган, но из-за того что пирожное было очень мягкое, оно развалилось, провалилось сквозь пальцы и разлетелось вокруг, заляпав при этом нескольких человек вокруг. Дед в окне этому знатно порадовался, а пацаньё, показав некультурный жесты и языки, убежало прочь. Что же до нашего батюшки? Не должно здесь врать, его обуяли, прямо скажем, не самые добрые чувства. Любой другой на его месте как минимум выругался бы, а то и разбил что-нибудь. Но батюшка лишь сложил руки, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, и помолился о том мальчике: «О господь всевышний, понимаю что неисповедимы пути твои, что непостижима воля твоя, и всё что ни делается, то с твоего позволения. Я же, простой раб твой, принимаю судьбу свою смиренно аки ягнёнок. Не пытаюсь взять больше даденного или при жизни нарушить заповеди твои. Но не приведи господь бог, ему встретиться со мной в загробной жизни, в такой бараний рог скручу, так душу вытрясу, что сам сатана обзавидуется! Аминь» … «Так ведь даже бросить не смог, болван малолетний!»