Invincible! I'm Invincible!

С театральной неспешностью он скинул с головы капюшон. Это смотрелось бы лучше, если бы его борода не была вся измазана в грязи после нашей жесткой посадки. Хотя, и так я был весьма огорошен личностью напавшего. Вот у кого я точно не ожидал тут увидеть, так это президента Соединённых Штатов Америки. Я подозревал — и отчасти надеялся — что отец мог бы под влиянием эмоций ринуться в портал за мной, но не этот бессмертный. Но в одном он прав: сражение и впрямь стоит отложить, до выяснения обстоятельств. — Ты как тут оказался? — продолжил свою прошлую реплику я. — Вы смогли открыть проход? Сесил послал тебя за мной? — За тобой? — удивился уже Бессмертный, словно услышал что-то смешное. И правда, с чего бы ему так рисковать собой ради незнакомого пацана? Что-то я ляпнул, не подумав. — Нет, парень, я тут дольше тебя, намного дольше. Во время сражения в Нью-Йорке... — он поморщился, вспомнив что-то неприятное, — в общем, так получилось, что оказался среди схваченных пленников. Да, я помню, как его почти словили в сети и тыкая копьями в мягкие места пытались вывести из строя. Но ведь я вытащил его тогда... этого оказалось недостаточно? Впрочем, сейчас важнее другое. — Тебя взяли в плен? — я окинул его явно не тюремные одеяния взглядом. Что-то не сходится: какого хера он тогда атаковал меня... защищал ту флаксанку? — Это долгая история... — он шагнул ко мне, всё ещё держа руки на виду, тем самым как бы показывая свои мирные намерения. — Полгода прошло... многое поменялось за это время. — Полгода? — не поверил своим ушам я. — Нет, этого не может быть... До меня только сейчас дошло, что всё это время, пока я буйствовал, потеряв себя, отец оставался там на Земле. Что если он начал претворять в жизнь свой грёбанный план по захвату планеты? Что если, вернувшись, я застану свой дом поглощённым войной — в то, что Земля сдастся без боя я не верил — Мама, Ева, Уил... они уже могут быть мертвы. Особенно Ева, она ведь героиня, чёрт возьми, одна из немногих кто в теории может что-то противопоставить отцу. Стэдман, если будет такая необходимость, не преминет использовать её, не спроста же расспрашивал о возможности влиять на меня при помощи церебро. — Точно, ты же не знаешь ещё... — опомнился Бессмертный. — Позволь мне рассказать тебе всё по порядку. Оглянувшись вокруг, он нашёл крупный булыжник, на который и уместил свой зад, предложив мне сделать то же самое на соседнем. — Есть кое-какие нюансы с течением времени здесь. — Продолжил он, когда я сел напротив него. — Я не очень разбираюсь как это работает, но время тут идёт в тысячу раз быстрее, чем на Земле. И эти полгода тут — на Земле всего лишь, эм... Он завис, пытаясь подсчитать. — Пять часов, — подсказал я, сделав несложные вычисления в уме. Это обнадёживает. У меня ещё есть время, чтобы найти способ вернуться домой, до того, как отец наворотит дел. Куча времени на самом деле. — Ну да, где-то так, наверное, — неуверенно согласился Бессмертный. — Меньше дня, короче, но не это самое главное. Оказавшись тут, люди с Земли продолжают жить и стареть согласно времени Земли, и наоборот, местные на Земле состарятся буквально за пару недель. — Это... какой-то бред, я тебя не слишком сильно по голове стукнул? — Можешь сам в этом убедиться, — лишь пожал плечами он. — У тебя есть что-нибудь скоропортящееся с Земли? — Ну конечно! Я ведь собирался на пикник, а не... Я осёкся на полуслове... Моя рука! Ведь прошло уже столько времени, а она, хотя и не прижилась, всё ещё как новенькая, словно с момента экстренной ампутации прошли считаные часы. Я списывал это на своё вилтрумитское происхождение, но полгода — это и правда уже слишком, я ведь не консерва, в конце концов. А это не так уж и плохо на самом деле. Не помню точно сколько времени отчленённая кисть остаётся пригодной для реплантации, но вроде счёт идёт как раз на часы. Правда для этого её нужно было заморозить... но может ещё не слишком поздно? Если на Земле найдётся оборудование или человек способный работать с вилтрумитской плотью, у меня есть все шансы. Главное — соединить сосуды и нервы, а там уже сверхчеловеческая физиология возьмёт своё, я надеюсь. — Ну хорошо... — я расслабленно откинулся на каменную спинку моего каменного же кресла, подвигал плечами, выдавливая в скале удобный отпечаток своего тела. — И чем ты тут занимался эти полгода? Я так понимаю, тебе тоже удалось сбежать из плена, причём успешнее меня, коли все конечности на местах. — Не совсем... — он почесал бороду, да и вообще как-то напрягся, мы явно подошли к самому важному. — Первое время я, конечно, пытался сопротивляться, как и ты, но... мне не хватало сил, а они наказывали меня за сопротивление, пытали, а потом... Он замолк почти на целую минуту, то ли собираясь с духом, то ли просто подбирая слова. — Ну, что потом? — поторопил собеседника я. — В общем, меня скрутили так, что и пошевелиться нельзя, надели намордник, как-то лишили способностей, обкололи наркотиками и... — он снова замолк на несколько секунд, — они подослали ко мне своих женщин. Вот это поворот. — Чего? — я не ослышался? — Не чего, а кого. — Огрызнулся Бессмертный. — Женщин, говорю, подослали. — Зачем? — я уже понял о чём он, но хотел услышать чёткое подтверждение. — Тебе рассказать откуда дети берутся? — раздражённо спросил Бессмертный. Пытали его, видите ли, через сну-сну, тоже мне, страдалец хренов. — Общие дети у двух разных видов, которые к тому же ещё и живут с разным течением времени? — усмехнулся я. — Да было бы интересно послушать. — Парень! — зарычал мужик. — Я не понимаю во всей этой научной херне. Я знаю одно: эти бабы понесли от меня. Ты сам мог убедиться в этом. Он махнул рукой за горизонт, в сторону, где остался тот наполовину разрушенный мной дворец. Так значит та флаксанка была беременна от него. Это объясняет почему он ринулся её защищать, но сам факт возможности скрещивания... С одной стороны, я и сам продукт межвидового скрещивания, но я не думал, что первый же встреченный мной инопланетный вил, будет обладать подобной способностью. Нолан хотя бы выглядит как человек, а эти... я представил себе как старик-Линкольн возлежал местными красавицами... да уж, об этом не напишут в учебниках по истории. Видимо что-то такое проскользнуло в моём лице, ибо Бессмертный снова вскинулся. — Ну и как понравилось трахать зелёнку? — решил добить его я. — Знаешь что, сопляк?! — он ткнул в меня пальцем, но не закончил мысль. — Да чего я оправдываюсь? Меня, знаешь ли, не спрашивали... — несколько секунд тишины. — А там, внизу, они почти не отличаются от наших женщин... — Меня сейчас вырвет. — Я сделал вид, что едва сдерживаю рвотные позывы. — Да пошёл ты! Я не выбирал, что делать! Я был связан, понятно тебе?! — мне даже показалось на секунду, что он сейчас снова на меня кинется, но нет, старикашка сдержался. — Не прибедняйся, — усмехнулся я. — Тебе ещё повезло. Знаешь, что они пытались сделать со мной? Вот такую штуку, — я развёл руки показывая размер, — пытались мне в глаз засунуть. Можешь себе представить? Так что радуйся, что с тобой не поступили также! Пока ты тут изучал основы межвидового скрещивания и бурил флаксанские шахты, меня чуть не препарировали заживо! — Представляю. Со мной такое бывало, — поделился Бессмертный. — Это так ты глаз потерял? — Нет, — я покачал головой. — Это от плазмы... Мы посидели какое-то время в тишине. Значит Бессмертного специально захватили, чтобы сделать из него бычка-осеменителя — повезло, Бой-Бабе, что я не дал местным схватить и её, а то пришлось бы ей повторить судьбу, что постигла мать Атомной Евы, или хуже... вряд ли флаксанцы были бы столь милосердны, чтобы держать женщину в бессознательном состоянии. Наверное, тех амбалов из лаборатории они вывели схожим образом: скрестились с каким-нибудь захваченным видом. Даже интересно, почему они решили использовать более слабого Бессмертного, а меня забраковали... посчитали слишком опасным? Ну и слава богу: лучше я отдам вторую руку и пару сантиметров члена в придачу, чем стану... я вспомнил рожу той красавицы, с усиками на лысой черепушке. Мрак. А ведь он сказал, что не сбегал из плена. Да и эти нарядные тряпки. — И так ты стал... или скоро станешь отцом для армии бессмертных зелёных спиногрызов, дальше что? — Где-то за месяц их умники изучили наш язык и сделали эту штуку для перевода. — Он вытащил из своего халата что-то вроде ошейника и бросил его мне. Только сейчас я заметил, что точно такой же имеется у него на шее. — Быстро. — Я покрутил устройство в руках изучая, но надевать, конечно, не стал. Хватит с меня флаксанских ошейников. — Они использовали Дональда. Его голова уцелела после взрыва, — добавил он, видя мой непонимающий взгляд. — Он теперь в качестве трофея, развлечения и советника у императора. В общем, с этой штукой мы начали переговоры. У меня, сам понимаешь, не было возможности особенно торговаться, но мне удалось получить некоторые послабления в обмен на сотрудничество. — Которое заключается в том, что ты теперь добровольно трахаешь флаксанских девок... — зло усмехнулся я. — И ты так просто сдался? Променял родину на инопланетную пиздятину? — Это мои дети. — Сурово припечатал Бессмертный. — Да, некоторые из них зачаты насильно, против моей воли, но они всё ещё мои. Ты ещё молод, тебе не понять... Кривое зеркало какое-то. Словно уродливая карикатура на нашу с отцом драму. — Да почему же... я понимаю. А что же насчёт людей? Я видел, как они угоняли в рабство людей в Нью-Йорке. — Да, они здесь. Люди, рождённые на Земле, могут жить на этой планете многие тысячи лет, практически не старея. — Тысячи лет рабства... — с ужасом осознал я. — Я не могу помочь всем, моё влияние на императора пока не очень сильно, но мне удалось освободить нескольких, — неуверенно, словно не хотел мне этого говорить, начал оправдываться он, — они теперь живут у меня во... дворце. — О, у тебя собственный дворец? — усмехнулся я. — Подожди... тот самый? — Да, это его ты разрушил. — Подтвердил Бессмертный. — Знаешь, на самом деле, это твоё буйство пошло мне на пользу. Из-за тебя уже третий месяц в Империи военное положение. Ты постоянно что-то крушил, уничтожал целые армии, а ведь они ещё не успели оправиться после поражения в Нью-Йорке. Благодаря этому вчера я, наконец, смог убедить императора отправить меня за тобой, хотя в итоге ты первым нашёл мой дом... Что-то он недоговаривает. — А эти люди, которых ты якобы спас и освободил... — медленно начал я, догадываясь в чём подвох. — Случаем не все сплошь женщины? Молчание. — Ты, наверное, шутишь, — но он не спешил развеивать мои догадки. — Освободитель хренов. Они просто поменяли одного хозяина на другого. — Я никого не принуждаю... — А какой у них выбор? — начал беситься уже я. — Прожить тысячи лет в рабстве или пойти в... наложницы или как ты это называешь, к одному из сильнейших героев родной планеты, бывшему президенту к тому же. — Вот именно парень! Многие тысячи лет счастливой жизни! — криком на крик ответил Бессмертный. — Ты ещё слишком молод. Ты даже представить себе не можешь, какого это жить тысячи лет, когда всё вокруг тебя обращается во прах за считанные годы. Когда твоя жена становится старухой за жалкие тридцать лет, когда твои дети умирают у тебя на руках глубокими стариками. Какого это чувствовать вину за то, что не можешь умереть вместе с любимой! А здесь! Здесь они проживут тысячи лет! Он, наконец, истратил весь воздух в лёгких и замолчал. — Хорошо пристроился, — успокоился я. — Значит ты теперь послушная собачка местного царька. С собственным замком и гаремом наложниц, только и надо, что время от времени потрахивать местных «красоток». А остановив меня, докажешь ему свою лояльность и усилишь позиции при дворе... — он ничего не ответил. — А если я не остановлюсь? Бессмертный покачал головой, устало, словно разговаривал с ребёнком. — Ты ранен и измотан. Ты сражаешься без остановки уже три месяца и чего ты добился? Насколько ещё тебя хватит? — Да уж, в трусах и правда чешется после стольких месяцев без душа. — Ты один, а против тебя выступает объединённая мощь всей планеты... — Я пока справлялся, — оскалился я. — И я тоже, парень. Я не буду стоять в стороне. Уверен, что хватит сил? — закончил он свою фразу, посмотрев тяжёлым взглядом мне в глаз. — А если и этого будет мало... в крайнем случае будет применено особое оружие. Его не использовали до сих пор потому, что разрушения, которые приносишь ты несопоставимо меньше урона, который нанесёт планете даже однократное его использование. Но если ничто другое не сработает... они проверят твою непобедимость чем-то, что намного мощнее ядерного взрыва. — Сколь здесь людей с Земли? — спрашиваю я, вставая с камня. — Я не знаю точного числа, — Бессмертный последовал моему примеру, явно готовясь к драке. — Сотни тысяч, может миллион. Пиздец. — И раз нестареющие рабы с Земли так хороши... они вернутся снова. — Мрачно продолжил я. — И снова, и снова. Я этого не допущу. Земля не ваши угодья для отлова рабов. И я вам это докажу, а потом заберу всех людей, и вернусь обратно. — Юношеский максимализм. — Фыркнул Бессмертный. — Ты переоцениваешь себя. Ничего у тебя не получится. Ты один против целого мира, пойми уже! — А если нас будет двое? — спросил я, перейдя на русский. Вряд ли флаксанцы успели — да и вообще заморчивались — сделать переводчик для всех земных языков. А вот Бессмертный, живший на Земле многие тысячи лет, в том числе успевший повоевать против ещё Российской Империи в составе наполеоновской армии, вполне может знать русский. — Нас? — с ужаснейшим акцентом, но всё же на русском переспросил он. — Да, нас, ты тут уже долго, помоги мне освободить рабов. — Я не могу предать императора. — Покачал головой Бессмертный. — Мои дети и женщины. Если я предам империя, они быть мертвый. Сдерживающие факторы. Но он не отвергает саму возможность предательства, ведь ни о какой преданности за полгода службы не может идти и речи. — Тогда просто скажи мне, где их держат. — Не прекращал попыток я. — Они разбросаны по всему миру. Часть рабов была отдана аристократам, часть продана, часть отправлена на государственные работы. Их не собрать так просто. И к тому же... — тут он снова перешёл на английский, видимо, чтобы хозяева не волновались слишком сильно. — Я не собираюсь возвращаться на Землю. Что меня там ждёт? Я устал от той жизни. Так что ты прав — я хорошо тут пристроился, и не хочу терять то, что получил. Сука предательская... — А если тебе не придётся покидать эту планету? — а вот это уже его заинтересовало. — В каком смысле? — Я не хочу допустить, чтобы местные снова вторглись на Землю, но и устраивать геноцид всей планеты тоже не хочу. Но ведь это и не обязательно. Ты поможешь мне свергнуть нынешнее правительство, разрушить их милитаризированный режим, отменить рабство, а потом оставайся тут править... у тебя ведь уже есть такой опыт, сделай это снова, как сделал это в США. — Хм... — и вот тут он уже крепко задумался.