when you're close i feel the sparks, takes me higher, to infinity

Дражайшая Антуанетта, Знаю, что прошло много времени с моего последнего письма, и мне очень жаль, моя маленькая девочка. Я не знала, что сказать. Искала слова, чтобы описать свои чувства по поводу того, что произошло… Те письма, которые я писала тебе раньше, теперь кажутся пустым бессмысленным набором слов, и я в злюсь на себя, думая о том, как ты читаешь их. Все эти бессмысленные попытки, просьбы прийти ко мне, хотя ты, вероятно, в последнюю очередь захочешь это сделать… Боль, которую я испытываю из-за всего, что сделала… Я никогда, никогда не смогу её описать, мой маленький муравей. Слов, как мне кажется, тут недостаточно, и я бы не смогла произнести их, даже если бы увидела тебя. Я лишила жизни не одного маленького ребенка. И то, что я причинила тебе такую боль, вот, из-за чего я больше всего страдаю. Когда я впервые взяла тебя на руки, поклялась, что никогда не причиню тебе боль и не потеряю тебя, и я облажалась. Прости меня… мне так жаль. Я не жду, что ты ответишь на это письмо. Но, на этот раз, каким бы душераздирающим ни было твоё молчание, я хочу сказать, что… понимаю, почему ты молчишь. Но, знание, что ты хотя бы читаешь мои письма, уже наполняет меня безграничной радостью, которая помогает переживать эти дни. Я скучаю по тебе больше всего на свете, даже не могу выразить как. Но, сколько бы времени тебе ни понадобилось, чтобы простить меня, Антуанетта, я буду ждать. Вечность, если понадобится. Ты – лучшая часть меня. Единственное, что я сделала правильно во всей череде моих ужасных поступков. Надеюсь, с тобой всё хорошо, надеюсь, тебя любят. Твои друзья, люди, о которых ты заботишься… надеюсь, ты любима. Счастливого Рождества, мой ангел. Проведи его в лучшем месте, чем я, и с лучшими людьми. Я так сильно люблю тебя, моя дорогая. С любовью, мама. Шерил долго не сводит взгляда с листка бумаги, который дрожит в её руке, другой рукой поглаживая Тони по голове. Душераздирающие слова расплываются перед глазами. Тони молчит уже несколько часов. Шерил вернулась с утренней смены в Попс и застала Тони, сидящей на диване в гостиной, сжимающей это самое письмо, со слезами, стекающими по щекам. А потом она молча протянула Блоссом лист бумаги и удалилась в спальню. Прочитав письмо несколько раз, Шерил присоединилась к ней, легла рядом, не говоря ни слова. И, в конце концов, Тони просто свернулась калачиком рядом с ней. Шерил не знала, что сказать. Как вообще обозначить словами те чувства, что она испытала, прочитав это письмо? Они провели часы, часы, которые запросто могли сложиться в пару дней, в течение которых Тони рассказывала Шерил о своей матери. О боли, разочаровании, страданиях, которые ей пришлось пережить, зная, что мать виновна в смерти малыша. И как Шерил может понять, что Тони чувствует прямо сейчас? Её собственная мать – лишь жалкое подобие матери, но мама Тони… Она посылала ей письма, просила прощения, желала лишь того, чтобы Тони навестила её. И это душераздирающе. Часть Шерил считает, что Тони должна её навестить, должна отбросить свои собственные чувства и проведать женщину, которая привела её в этот мир. Часть хочет поблагодарить Мерседес Топаз за то, что подарила ей эту прекрасную девушку, что находится сейчас в её объятиях. Но в глубине души… В глубине души она всё ещё хранит истории Тони о том, как мать кричала на неё, обвиняла в смерти отца, помнит о том, как маленькая Тони Топаз рыдала и кричала от страха, когда находила свою мать пьяной и без сознания, не уверенная, что та вообще дышит. Шерил понимает, правда понимает, что Тони тяжело найти в себе силы простить мать за такое... но, боже… эта женщина действительно старается, и это в разы больше, чем Шерил когда-либо получала от Пенелопы. Тишина, повисшая в воздухе, практически осязаема, и Шерил боится её нарушить. Просто продолжает обнимать дрожащую Тони, не зная, что сказать. Она просто держит Топаз в объятиях, успокаивающе поглаживает по спине, время от времени целует девушку в макушку, пока перечитывает письмо снова и снова. - Я слишком боюсь это сделать. Тони произносит так тихо, что поначалу Шерил кажется, что слова звучат в её голове. Но потом Тони чуть сдвигается по её телу, кладет подбородок на ключицу, заглядывает Блоссом в глаза, ища ответа на то, что ей следует делать. И боже, от потерянного взгляда Тони Блоссом смаргивает моментально выступившие на глазах слезы. Перед ней та самая девятилетняя девочка, которая потеряла и отца и мать. Годы пережитых страданий ещё там, в том, как дрожит нижняя губа розововолосой, как одинокая слеза скатывается по щеке, намочив рабочую униформу Блоссом. Тони всё та же маленькая потерянная девочка, которая любит свою мать, но в то же время ненавидит её. Девять лет спустя всё ещё пытается разобраться в своих эмоциях, отфильтровать  истинные чувства к этой женщине, которая когда-то была для неё всем, прежде чем превратить её жизнь в кошмар… Шерил опускает письмо на кровать, тянется к лицу розововолосой, чтобы смахнуть её слезы большим пальцем, улыбка трогает её рубиново-красные губы, а Тони, вздохнув, опускает голову ей на грудь. - Ты не обязана делать то, что не хочешь, Тони. Какое бы решение ты не приняла, я поддержу тебя. Тут во многом нужно разобраться, но я рядом, чтобы помочь тебе, хорошо? Тебе больше не нужно нести это бремя в одиночку. Я здесь, Тони, всегда буду, до тех пор, пока нужна тебе. – Шерил шепчет, наклоняется, чтобы коснуться губами лба розововолосой, не заботясь о том, что на коже останется отпечаток помады. Тони прикрывает глаза от приятного прикосновения, сжимает ткань униформы между пальцев, а потом чуть приподнимает голову, чтобы поцеловать Шерил и кивнуть прямо в поцелуй. Шерил отстраняется первой. Ей необходимо заглянуть в любимые карие глаза, чтобы увидеть, что в них скрывается, понять, чем она может помочь… Снова воцаряется тишина, ненадолго, просто пока они исследуют взглядами лица друг друга. Шерил проводит подушечкой большого пальца по нижней губе Топаз, стирая следы собственной помады, и Тони дрожаще улыбается. - Эти последние месяцы, Шер… разговоры обо всём. Я не хочу её видеть, но, думаю, мне нужно. Игнорируя её, игнорируя проблемы, я лишь позволяю расти своему гневу, чего не могу допустить, Шер. Что, если однажды… что если я вымещу это на тебе, как она делала со м-мной.. – Тони задыхается от подступивших слез, и Блоссом прижимает её ближе, позволяя выплакать всю боль. Шерил изо всех сил старается сдержать собственные слезы при виде всеобъемлющей беспредельной боли, которую испытывает Тони. - Ты не способна навредить мне, Тони. Мы обе это знаем. – Шерил абсолютно уверена в своих словах. В глубине души она знает, что Тони ничего подобного не сделает. Как и она сама. - Я з-знаю, Шер. Я бы н-никогда не сделала н-ничего подобного. Я б-бы лучше умерла. - Тогда не говори ерунды, Ти-Ти. Скажи мне правду, почему ты не хочешь позволить этому гневу накапливаться в тебе. Мы были честны друг с другом более трех месяцев, так что не рушь нашу честность, детка… - Шерил мягко касается подбородка Тони, вынуждая её поднять голову. Она убирает прилипшие к мокрым щекам розовые пряди, пока налитые кровью глаза Тони следят за каждым её движением. Прежде чем девушка шмыгнет носом и покачает головой. - Потому я б-больше не хочу её н-ненавидеть! Я вижу, какие у т-тебя отношения с м-матерью, это разбивает м-моё сердце. И я н-не хочу такого же со с-своей- Шерил кладет ладони на щеки розововолосой, глубоко целует её, в попытке успокоить. Но то, чего она боится, никогда не произойдет. Отношения Шерил с Пенелопой запутанные, наполненные злобой, ненавистью, миллионом других сложных вещей. И, может, отношения Тони с мамой чем-то и похожи, но женщина хотя бы любит её! Шерил уверена, что никогда не слышала подобных искренних слов от своей матери. Ни по свою душу, ни обращенных к Джейсону. Да даже не к мужчине, за которого та вышла замуж… Письмо, лежащее рядом с ними, прямое доказательство того, что Мерседес Топаз любит Тони гораздо больше, чем Пенелопа Блоссом когда-либо попытается полюбить Шерил. - Тебе нужно увидеть её, Тони. – Слова вырываются изо рта раньше, чем она успевает подумать, потому что это правда, которую они обе боялись произнести вслух. - Мне страшно, Шерил. Я не видела её девять лет. Что, если… ей не понравится, что я встречаюсь с девушкой, или не понравятся мои розовые волосы, или… - Шшш, Тони, ты действительно думаешь, что её будут волновать такие мелочи, когда она не видела тебя столько лет? Она скучает по тебе, детка, и вот оно, письменное подтверждение. Я знаю, что она совершала ужасные вещи, которые отобрали немногое хорошее в твоей жизни. Из-за неё ты разучилась доверять и прощать, но она старается, Ти-Ти. Она пытается быть лучше, и это большее, чем многие родители делают, включая моих. – Голос Шерил дрожит, по щекам текут слезы, которые она не в силах остановить, когда воспоминания о начале недели накатывают на девушку. Пенелопа выбросила её из своей жизни, будто мусор, и всё из-за того, что она полюбила девушку, которую сейчас обнимала… Тони смотрит на неё, и в её шоколадно-карих глазах Блоссом замечает проблеск вины. - Ты, должно быть, ненавидишь меня за то, что я ломаюсь, когда… - Шерил просто заставляет её замолчать, касаясь своими губами её губ. - Не смей, Тони Топаз. Ни одной клеточкой своего тела я не в состоянии ненавидеть тебя, ведь это твои чувства. У тебя есть полное право не хотеть видеть её или бояться её увидеть. Я же сказала, какое решение ты не примешь, я поддержу. Потому что я люблю тебя, Тони. И никогда бы не стала заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. – Шерил говорит серьезно, но с легкой улыбкой, смотря на девушку в своих объятиях. - Если я решусь… - Тони замолкает, делает вздох, прикрывая глаза, чтобы слезы, задержавшиеся на ресницах, скатились по щекам, а потом снова смотрит на Шерил. - Если я решусь навестить её, мне нужно, чтобы ты была рядом, медвежонок. Я не смогу сделать это одна- - Конечно, Тони. Я буду рядом. Всегда. – Блоссом подушечкой пальца стирает слезы розововолосой, успокаивая её, прежде чем девушка, слегка приподнявшись, глубоко целует Шерил, пока её пальцы борются в пуговицами на желтой униформе- - Тони… - Шерил выдыхает, отстраняется, беря Топаз за запястья, чтобы остановить, но Тони не дает ей сказать больше ни слова. - Пожалуйста, Шер… пожалуйста, просто отвлеки меня, пожалуйста… Я не хочу думать об этом сейчас. Я хочу тебя, детка, пожалуйста… - Тони прижимается лбом ко лбу Блоссом, слезы падают по её щекам, прежде чем она вновь поцелует девушку так отчаянно, что Шерил сразу же сдается. Как она может отказать? Бесчисленное количество раз Тони делала то же самое для неё. Справедливо, если она сделает это сейчас ради своей девушки. Своей бедной девушки, при взгляде на которую разрывается сердце. Шерил приподнимается, чтобы сесть, Топаз седлает её колени. - Хорошо… Хорошо, Тони. Всё, что тебе нужно… Тони снова прерывает её поцелуем, слезы капают с ресниц на кожу рыжеволосой. Топаз обхватывает руками лицо Блоссом, а Шерил кладет ладони на бедра девушки, притягивая ближе к себе. Тони толкает Шерил обратно на кровать, борется с пуговицами на её униформе, прежде чем распахнуть рубашку, обнажая грудь рыжеволосой. Шерил хмурится, пытается игнорировать то, как Тони шмыгает носом, в попытке сдержать слезы, пока настойчиво покрывает поцелуями шею Блоссом. Как только Тони кусает её, Шерил издает хриплый стон, собственные зубы впиваются в нижнюю губу, а тело выгибается навстречу прикосновениям. К удивлению, змейка отстраняется от неё, заглядывает в глаза, и Блоссом протягивает руку, улыбается, проводя подушечкой большого пальца по нижней губе розововолосой. - Ты такая красивая, Тони…- Шерил не может налюбоваться на свою девушку, несмотря на слезы, красный нос и полные боли карие глаза… Она действительно самая красивая девушка, которую Шерил видела. Тони икает, и Шерил не может сдержать смешок. Топаз натянуто улыбается, прежде чем наклониться и мимолетно коснуться губ Блоссом. - Мы не… не обязаны, если ты не хочешь, п-прости… - Хэй, Ти-Ти, всё в порядке… Всё нормально, шшш… - Шерил кладет ладонь на щеку розововолосой, прежде чем поцеловать девушку в линию челюсти, пока ногти Топаз впиваются в ребра рыжеволосой. - Моё тело принадлежит тебе, помнишь? Делай с ним всё, что хочешь. Шерил шепчет, касаясь носом носа девушки, и Тони всхлипывает, хватается за края расстегнутой рубашки униформы, возвращая Блоссом в сидячее положение. Она стягивает ткань по рукам Шерил, прежде чем, наконец, стянуть верх и откинуть предмет одежды на кровать. - Ложись. – Тони тяжело выдыхает, и Шерил тут же подчиняется, ложась обратно на подушки, пока розововолосая начинает покрывать её тело поцелуями. Рука скользит под спину рыжеволосой, чтобы расстегнуть застежку лифчика и отправить его туда же, куда и униформу. Тони сдвигается, седлая бедра рыжеволосой, а потом оглядывает Шерил взглядом полным благоговения, всхлипывая. - Шер, моё тело тоже принадлежит тебе. Просто помни об этом, пожалуйста… - Я знаю, Тони. Знаю, и тебе не нужно меня успокаивать. – Шерил улыбается, качая головой, кладет ладонь на бедро розововолосой, больше всего на свете желая, чтобы Топаз сняла свои спортивные штаны и позволила прикоснуться к коже. - Я… Шерил, я так хочу тебя… Хочу каждый чертов дюйм твоей кожи… - Тони… - Блоссом переплетает их пальцы, кладя руки обратно на бедро Топаз, смотря на Тони с нежностью. - Всё, что захочешь, Тони. Позволь мне отвлечь тебя. К полному удивлению Шерил, Тони, наверное, впервые в их сексуальной жизни, медленна и нежна. Она не торопится. Делает именно то, что обещала - поклоняется каждому дюйму тела рыжеволосой. Полчаса прикосновений рук и губ, укусов и поцелуев, и, несмотря на то, что к концу этого времени Шерил чувствует себя перевозбужденной, уставшей, вспотевшей, она не мешает. Терпит, запуская пальцы в розовые волосы, тяжело дыша, постанывая, наслаждаясь мурашками, бегущими по телу Тони от её стонов. Имя змейки раз за разом срывается с губ, не торопя, а скорее одобряя каждое действие. И Топаз улыбается всякий раз, слыша это. И как бы Блоссом не нравился их неистовый горячий грубый секс, это... Этот раз наполнен безграничной любовью, страстью. И Шерил ловит себя на мысли, что хочет, чтобы такой секс тоже был время от времени. Тони спускается ниже, очерчивает выпирающие тазовые кости, отчего Блоссом приподнимает бёдра навстречу, пока мышцы живота начинают сокращаться в предвкушении. Когда Топаз оказывается у подножия кровати, быстро раздевается, оставляя на себе лишь нижнее бельё. А вот чёрные кружевные трусики Шерил она стягивает нарочито медленно, мучая девушку, пока не откидывает предмет одежды прямиком к жёлтой униформе. - Ты... чертовски... потрясающая... медвежонок. - Топаз чередует похвалы с поцелуями, которыми осыпает внутреннюю сторону бедра рыжеволосой, пока та приподнимается на локтях, с улыбкой наблюдая за розововолосой. Пальцами Тони даёт языку пространство для манёвра, проводит снизу вверх до клитора, и Блоссом вздыхает, откидываясь на подушки, тянется, чтобы вплести пальцы в непослушные кудри своей девушки. Требуется всего несколько минут нехитрых движений, и Шерил достигает оргазма. Что неудивительно, вообще-то, после получаса поддразниваний. Но, Боже, то, как Тони нежно поглаживает её живот, постепенно замедляя движения, помогая пережить волну удовольствия, смотрит на Блоссом снизу вверх взглядом, наполненным желанием и похотью... Шерил не чувствует ничего, кроме любви, которая поглощает её и уносит за грань этого мира. Тони поднимается, целует Блоссом в губы, но, в мгновение ока, обняв девушку за спину, Шерил переворачивает их, оказываясь сверху. - Всё ещё нужно отвлечься? - Шерил выдыхает в губы напротив, прежде чем сместить ориентир, провести губами вниз по шее розововолосой, которая не отвечает, лишь кивает. Шерил отдаётся полностью, тоже не торопясь с телом розововолосой. Целует губами, кусает зубами каждый участок карамельной кожи, до которого может дотянуться, зализывает языком раны, избавляется от остатков одежды Тони. Топаз запускает пальцы в рыжие волосы, подрагивает от каждого движения, наслаждается телом Шерил, прижатым к её собственному. Желанное отвлечение от боли в сердце, которое Блоссом более чем готова предоставить, потому что любит её. Она любит её и сделает всё, что в её силах, чтобы Тони вновь улыбнулась той улыбкой, от которой собственное сердце бьётся быстрее. Простая улыбка дарует ей столько счастья, а ведь она и не думала, что такое возможно после смерти Джейсона... Они не отпускают друг друга, работают слаженно, пока каждая мышца не заболит от усталости, пока каждый дюйм кожи не покроется потом, и пока они, в конце концов, не упадут на кровать, тяжело дыша и хихикая. Удивительно, как Шерил и Тони научились стирать боль друг друга. Блоссом перекидывает руку через талию розововолосой, притягивая её в объятия, небрежно накидывает поверх тел одеяло, спасаясь от декабрьской прохлады. - Шер... Шер, мы можем съездить завтра? - Тони застаёт Блоссом врасплох, вынуждая вопросительно взглянуть на девушку сверху вниз. Завтра? Так скоро... - Завтра? Я... Детка, ты уверена? - Шерил нервно убивает прилипшие к шее Тони мокрые розовые прядки, пока девушка, улыбнувшись, решительно кивает. - Да. Хочу сделать это до Рождественских каникул, медвежонок. Потому что у меня на них есть планы. - О, так вот оно что!? - Угу. Большие планы, малышка.

_____________________

Тони так сильно сжимает её руку, что, наверняка, нарушается кровообращение, но Шерил не жалуется. Она просто кладет свободную ладонь на бедро Топаз, которая дергает ногой вверх-вниз. Она ерзает на стуле, вперяясь взглядом в стеклянную панель перед ними, которая отделяет заключенных от посетителей. Стеклянная панель, которая отделит Мерседес Топаз от Тони Топаз в ту самую секунду, когда женщина зайдет в комнату. - Тони… Дыши, детка. – Шерил шепчет, наблюдая, как Тони прикрывает глаза и вздыхает, прежде чем неуверенно кивнуть. Она такая бледная от волнения, и Блоссом безумно хочется сделать что-то для неё, но у неё нет слов. Надзиратель в любую секунду приведет мать Тони, которую та не видела девять лет. Что тут можно сказать? Они провели два часа в поездке до Нью-Йоркской женской тюрьмы. И каждый раз, когда они останавливались, чтобы размять ноги, лицо Тони становилось всё бледнее, пока они практически не сравнялись по цвету кожи с Блоссом. Шерил изо всех сил пыталась успокоить её, прижималась крепче, пока они ехали сюда, но сейчас, крепкое рукопожатие, всё, что она могла себе позволить. Тони тяжело сглатывает, нога под хваткой Шерил продолжает подпрыгивать, и девушке приходится сжать пальцы, отчего розововолосая бросает на неё извиняющийся взгляд. - Всё будет хорошо. – Шерил поднимает их сцепленные руки, чтобы оставить поцелуй на тыльной стороне ладони Топаз, но невооруженным взглядом видно, как натянуто Тони улыбается. Она знает, что это важный момент. Знает. И всё же, странно видеть Тони такой напуганной. Наверное, слишком привыкла к напускному фасаду храбрости и силы, который Топаз получила вместе с курткой Змеи Саутсайда. Но в данный момент куртка висела дома в шкафу, потому что Блоссом предположила, что надеть куртку банды в тюрьму будет не лучшей идеей. Тони так влилась в свою роль, привыкла к образу задиры, но, на самом деле… Правда в том, что она гораздо больше. Она напуганная молодая девушка, которая прошла через огромное количество боли и страданий. Шерил прочувствовала всю эту боль со времени их знакомства, и прямо сейчас, без спасительной куртки на плечах, боль достигает кульминации… Шерил понимает, что смотрит на версию Тони Топаз, о существовании которой и не подозревала. Маленькая, похожая на ребенка сторона Тони Топаз, которая вся съеживается от страха перед женщиной, которая в любой момент может войти в дверь. Так вот, как реагировала малышка Тони Топаз, входя в трейлер, который стал для Шерил домом, и находя свою мать без сознания на полу? Неужели каждый раз Тони чувствовала себя подобным образом, когда мать кричала и обвиняла её в смерти отца? Вот как бы выглядела Тони Топаз, её Тони Топаз в такие моменты? Нога, подпрыгивающая вверх-вниз, стиснутая челюсть и неотрывный немигающий взгляд на дверь. На дверь, которая внезапно открывается. И сердце Шерил замирает. Они обе вскидывают головы, наблюдая, как в комнату входит надзиратель, а следом за ним… Шерил не может сдержать вздох от шока. Боже мой… Она выглядит точь-в-точь как Тони. Те же нежные карие глаза, та же карамельная кожа, губы, брови, даже точеные скулы… Как будто Тони точная копия своей матери, с единственной разницей в носах. Прекрасно видно, какая Мерседес Топаз уставшая и постаревшая, в волосах пробиваются седые пряди, хотя ей всего тридцать семь. Морщины на лице заметны даже через размытое стекло. Женщина выглядит немного смущенной, видимо задается вопросом, кто это, черт возьми, вдруг решил её навестить. И Шерил вдруг думает, а кто-нибудь вообще навещал её за почти десятилетний срок? И в ту же секунду взгляд Мерседес падает на Тони. Мерседес Топаз ахает, в шоке переводя взгляд с дочери на надзирателя. Он лишь пожимает плечами, чуть резче положенного хватая женщину за локоть и тяня к столу. Мерседес выглядит так, будто готова упасть в обморок, колени подгибаются, грудь вздымается, из горла вырывается всхлип… Шерил читает по губам, как женщина произносит полное имя дочери вновь и вновь, отчаянно тянется к трубке телефона, пока надзиратель, закатывая глаза, сжимает её закованные руки, чтобы вставить ключ в замок. - Секунду… - Он растягивает слово, явно скучает, не представляя, какая судьбоносная встреча происходит прямо перед его носом. И Блоссом, наконец, переводит взгляд на Тони. Тони… выглядит так, будто её сейчас стошнит. Челюсть напряжена, нижняя губа дрожит, а ладонь Шерил она стискивает до боли. - Дыши, Тони… - Шерил охватывает беспокойство из-за того, как тяжело и часто Топаз дышит. Она широко раскрытыми глазами смотрит на свою мать, и, боже, Шерил понятия не имеет, что происходит у неё на уме. Но она делает всё возможное, чтобы попытаться сохранить спокойствие розововолосой, сжимая её руку и бедро, пока Мерседес Топаз, кивнув офицеру, садится напротив. Она тянется к телефону дрожащей рукой, слезы свободно падают по щекам, и Тони тяжело сглатывает, делая то же самое. Шерил наклоняется чуть ближе, слыша голос Мерседес Топаз в трубке. - Антуанетта? Это… это и правда ты? Голос Мерседес хриплый от слез, немного грубее, чем у Тони, и на несколько тонов выше, видимо из-за переполняющих её эмоций. Она буквально впитывает образ Тони… взглядом блуждает по лицу дочери, в то время как розововолосая просто сидит и молчит. Тони прикрывает глаза на мгновение, и всё, что может, просто кивнуть. - Да… да, это я, мам. – Девушка шмыгает носом, пока одинокая слеза стекает по щеке. И после этого подтверждения Мерседес Топаз ломается. Она начинает громко рыдать, лицо искажает гримаса боли, и она тянется ладонью к стеклу, будто пытаясь дотянуться до дочери через него. Боже, сердце Шерил просто разрывается от этой картины, особенно, когда Тони рядом с ней тоже всхлипывает, освобождая руку от руки Блоссом, чтобы прижать к другой стороне стекла. - Можем мы… можно нам нормально с ней поговорить? – Шерил бросает на надзирателя умоляющий взгляд, но тот лишь усмехается, вопросительно приподняв бровь. - Вы и так разговариваете. – Шерил еле сдерживает гнев от его саркастичного комментария, вместо этого решает побыть вежливой и попросить ещё раз. - Пожалуйста… Она не видела мать почти десять лет. Можно им хотя бы обняться? – Шерил почти умоляет, пытаясь воззвать к человечности надзирателя, но её, похоже, просто нет, потому что он игнорирует рыжеволосую, продолжая сверлить взглядом стену. Тони и Мерседес, кажется, потерялись в своём маленьком мирке, руки всё ещё прижаты через стекло. Мерседес продолжает плакать, пока Тони, всхлипывает, но всё же неуверенно улыбается. Женщина дрожаще улыбается в ответ, вытирает слезы о ткань оранжевого комбинезона, но, кажется, их становится ещё больше. - Как… как ты? У тебя в-всё хорошо? Ты нормально питаешься, ты… - Я в порядке, мам. Правда. Я… я ем, дышу. И я здесь, я в порядке. – Тони облизывает губы, наклоняется ближе к стеклу, а Шерил наоборот откидывается на спинку стула, чтобы дать им немного пространства. Мерседес улыбается и кивает, глаза блуждают по лицу Тони, с губ слетает недоверчивый смешок. - Боже… посмотри на себя, моя дорогая девочка… Посмотри на себя! Ты совсем взрослая, уже молодая женщина. Я… я всё упустила… - Мерседес замолкает, нижняя губа дрожит, а глаза наполняются слезами. Тони прикрывает глаза, рука с трубкой телефона опускается. - Мам… - Рыдания Мерседес становятся громче, почти истеричными, когда она хлопает себя ладонью по лбу. - Я в-всё упустила… Мой м-маленький м-муравей вырос, я так скучала… - Мам, перестань, пожалуйста… Это моя вина. Я должна была прийти раньше… - Нет! Н-нет, это всё из-за меня. Это всё моя вина… - Мерседес вновь ударяет себя ладонью, и Блоссом замечает, как надзиратель чуть смещается. - Успокой её, Ти-Ти! – Шерил беспокойно бормочет, потому что офицер в любой момент может прервать встречу. Тони тяжело сглатывает, вновь находит руку Блоссом своей, сжимает, прежде чем тихо зашептать в трубку телефона. Боже… это разбивает сердце Шерил. Потому что она не сомневается, это то, к чему Тони уже привыкла… Малышка Тони Топаз делала буквально то же самое, когда её мать напивалась и рыдала от отчаяния. Это несправедливо, несправедливо, что Тони вновь приходится это делать, когда всего лишь хотела повидать мать. - Всё в порядке, мам… Шшш. Мы в порядке, всё в порядке, просто дыши, ладно? Пожалуйста, мам, ради меня, хорошо? – Слезы текут по щекам Тони, и Шерил подается ближе, обнимает свою девушку за поясницу, притягивая к себе в качестве защиты. Мерседес смотрит на дочь, немного успокаиваясь, шмыгает носом, прежде чем неуверенно кивнуть. - Ладно… хорошо, Ант, прости, я… - Всё в порядке, я понимаю. Это… ошеломляет. Я получила письмо, и просто… мне нужно было тебя увидеть. Да, ты пропустила большую часть моей жизни, но мы можем наверстать упущенное, хорошо? Просто дыши. Мерседес резко вздыхает, делает несколько глубоких вздохов, прежде чем поджимает губы и смотрит на Тони со всей нежностью, на которую способна. Женщина вытирает слезы, прочищает горло, чтобы неверяще усмехнуться. - У тебя розовые волосы! – Мерседес смеется, с удивлением и благоговением рассматривая необычную прическу дочери, и девушка усмехается в ответ, пожимая плечами и утирая собственные слезы. - Да! Хотелось чего-то нового, необычного, чтобы выделяться из толпы. Конечно, испортила волосы, но… - Нет, тебе идёт! Выглядит здорово, муравей. Ты такая красивая… - Мерседес пораженно шепчет, вздыхает, прежде чем постараться вновь улыбнуться, и Шерил отчетливо видит, насколько женщине тяжело. Рыжеволосая ободряюще сжимает ладонь Тони, улыбается, и розововолосая вдруг подпрыгивает, как будто забыла о присутствии Блоссом. Она прерывисто вздыхает. - Я… мам, это Шерил. Моя… моя девушка. – Тони мягко стискивает ладонь Блоссом, прижимаясь ближе к девушке, пока Шерил дарит женщине напротив улыбку. Мерседес несколько раз в шоке моргает, переводит взгляд с одной на другую. Выражение её лица смягчается, но, боже, Шерил вдруг начинает паниковать. Что, если Тони была права, и женщина такого не одобрит… - О… о, муравей… а я и не знала, что ты… - Нет. Я не лесбиянка. Я бисексуалка, мам. – Тони тараторит, а Мерседес лишь качает головой, с улыбкой оглядывая Блоссом. - В этом нет ничего плохого, муравей. Я просто… не знала. – Женщина улыбается, принятие в её глазах ясно, как день, но она всё ещё продолжает сверлить удивленным взглядом Шерил. - Ты такая хорошенькая. Вау. Так приятно с тобой познакомиться, Шерил. Шерил не может не вздохнуть от облегчения, прежде чем наклониться поближе к трубке. Ей хочется, чтобы мать Тони знала. Знала, как сильно она любит её дочь. - Я тоже рада с вами познакомиться, миссис Топаз. Я просто… хотела сказать вам спасибо. Большое спасибо за то, что привели Тони в этот мир. Она значит для меня больше, чем я могу выразить словами. Она спасала и спасает меня сотни раз. И я… я люблю её, миссис Топаз. И обещаю, что позабочусь о ней так же хорошо, как она заботится обо мне. – Шерил пытается сдержать слёзы, но они всё равно льются по щекам, в то время как Мерседес Топаз смотрит на неё с дрожащей улыбкой и признанием в глазах. - Спасибо, Шерил. Приятно осознавать, что кто-то заботится о моём маленьком муравье, пока я не рядом. Я… боже, посмотри на себя, Антуанетта. Ты совсем взрослая, в отношениях, и я… я так горжусь тобой. Может, для тебя это не так уж и много значит… - Значит. Это многое значит, мам. Я… ты в порядке? Как у тебя дела? – Тони хрипит. По её щекам текут слезы, которые Шерил заботливо стирает, прежде чем поцеловать девушку в висок. Счастливая улыбка Мерседес Топаз, которая наблюдает за ними, словно освещает всё помещение. Она прочищает горло, вновь прижимает ладонь к стеклу, оглядываясь на надзирателя, который поднимает ладонь и разводит пальцы, показывая, что у них осталось пять минут. Сердце Блоссом болезненно сжимается. Хотелось, чтобы у Тони было побольше времени. Мерседес вздыхает и наклоняется чуть ближе, смотря на Тони с решимостью. - У меня всё хорошо, муравей. Действительно хорошо. Я не пью уже десятый год. Поначалу было тяжело, но… я чиста, муравей. Абсолютно трезва. И ещё всё это время я училась, чтобы четко знать, чем займусь, когда выйду отсюда. У меня будет право на условно-досрочное освобождение через десять лет, так что с этого момента я буду делать всё, что в моих силах, чтобы им воспользоваться. Я собираюсь вернуться домой для тебя, малышка. И, может, мне не удастся наверстать упущенные двадцать лет, но я буду бороться ради тебя. – Тони тихо ахает, прежде чем приложить собственную ладонь к стеклу. - Мам, это… это потрясающе. Я безумно горжусь тобой. – Тони шепчет, с благоговением смотря на мать, пока Мерседес гордо улыбается. Но тут надзиратель за её спиной прочищает горло, прежде чем вздохнуть и сделать пару шагов. - Ну всё, Топаз. Время вышло. - Вы сказали ещё пять минут! – Тони озадаченно хмурится, лицо искажается от гнева, но Мерседес лишь улыбается и качает головой. - Всё в порядке, муравей. Ты здесь и ты… приедешь снова, да? – В глазах женщины светится надежда. Она медленно встает, всё ещё держа телефон у уха. Шерил чувствует, как хватка на ладони усиливается, Тони стискивает челюсти, пристально смотря на офицера, а потом кивает. - Да, я… я скоро снова приеду навестить тебя, мам. Следующая неделя – последняя перед рождественскими каникулами. На них у нас с Шерил есть планы, но я приеду на следующих выходных! – Тони обещает, поднимаясь следом, всё ещё прижимая ладонь к стеклу, пока Мерседес улыбается и дает волю слезам. - Хорошо… Я буду отсчитывать секунды, дорогая. Я люблю тебя, Антуанетта, пожалуйста, всегда это помни. – Мерседес шепчет напоследок, когда надзиратель, виновато вздохнув, тянет её за локоть. - Я… я тоже люблю тебя, мам. Я вернусь. Обещаю! – Выражение лица Тони буквально причиняет Шерил боль. Мерседес плачет, не разрывая зрительного контакта, пока кладет трубку, пока офицер надевает ей наручники. Отворачивается лишь, когда мужчина толкает её к выходу. Тони рычит себе под нос, явно в шаге от того, чтобы броситься вперед, разбить стекло и дать надзирателю в морду. Но Шерил удерживает её на месте, пока они наблюдают, как женщину ведут к дверям. И, когда она в крайний раз бросает на них взгляд, он полон благоговейного счастья. На несколько мгновений воцаряется тишина. Тони просто смотрит туда, где только что сидела её мать, всхлипывает, а Шерил не произносит ни слова. Она просто притягивает Топаз в свои объятия, позволяя ей уткнуться в грудь, сжать ткань рубашки между пальцами и рыдать. Шерил сдерживает собственные слезы, целует девушку в макушку, стараясь хоть как-то поддержать. Потому что прямо сейчас она должна быть сильной для Тони. И Шерил счастлива сделать для этого всё возможное.

­­­­­­­­­­­_________________________

Шерил не уверена, как долго Тони плачет. Кажется, будто прошло несколько дней. Она просто позволяет слезам Топаз пропитывать её рубашку, пока сама проводит пальцами по розовым волосам, уставившись на потолочный вентилятор, который обдает их прохладным воздухом. Они вернулись домой около трех часов назад. Солнце село, луна взошла, а Тони всё ещё плакала. А Шерил молчала. Она просто позволяет девушке чувствовать то, что та чувствует. Игнорирует сообщения и звонки от подруг, лишь отправляя сообщение в групповой чат, говоря, что с ними всё в порядке. Однако их беспокойство греет душу. Все три девушки сейчас явно прилагают больше усилий, чтобы помочь Шерил справиться с её проблемами. Блоссом вздыхает и тянется к телефону, чтобы ещё раз взглянуть на сообщения подруг, которые те прислали несколько часов назад в ответ на её собственное. Вероника [15:43] Если кому-то из вас что-то понадобится, дайте знать, Шерил. xx Бетти [15:45] Именно! Мы здесь ради вас обеих. Джози [15:55] Мы любим тебя, девочка. xo Шерил улыбается, но тут же морщится, когда Тони всхлипывает, зарываясь носом в ложбинку между её шеей и плечом. Девушка чмокает розововолосую в макушку и печатает ответ одной рукой. Вы [19:32] Большое спасибо вам, девочки. Это многое для меня значит. Люблю вас всех! Тони прерывисто вздыхает, и Шерил осыпает поцелуями её волосы, прежде чем легонько коснуться подбородка девушки, заставляя поднять взгляд. Глаза Тони налиты кровью, слезы непрекращающимися потоками стекают по щекам, и сердце Блоссом разрывается, но она изо всех сил старается улыбнуться. Тянется за бутылкой воды на прикроватной тумбе, подносит её к губам розововолосой. - Вот, детка, выпей. Ты наверняка обезвожена. – Тони всхлипывает, но кивает, забирая бутылку и делая несколько жадных глотков, прежде чем поспешно опустить горлышко, отчего несколько капель скатываются по подбородку. Шерил хихикает, смахивает капли, забирая возвращенную бутылку и ставя обратно, прежде чем коснуться ладонью щеки Тони. - Ненавижу, когда тебе больно, Тони… - Шерил шепчет, большим пальцем поглаживая скулу розововолосой, пока та прикрывает глаза. - Она… ты видела её, Шерил? Она выглядела такой… старой… и уставшей… - Но она увидела тебя, и её лицо озарилось, Тони. Она была так счастлива тебя увидеть, ты сама видела. Не думай о негативном, сосредоточься на позитивном. Она так сильно любит тебя, Ти-Ти. И любому, у кого есть глаза, видно, как сильно она по тебе скучала. А ты скучала по ней, несмотря на всё, что она сделала… - Шерил заглядывает в любимые глаза, чтобы отыскать там истину. Несмотря на всю боль, через которую Тони прошла из-за матери… Боже, Тони скучала по ней. Тони пронзительно стонет, нижняя губа дрожит, и девушка отчаянно кивает, прежде чем вновь упасть на грудь рыжеволосой, впиваясь пальцами в её бок. - Я скучала… скучаю. Но ты права… я не могу… не могу продолжать плакать из-за этого, потому что я, блять, должна была её увидеть. Увидеть, как она изменилась. Я просто хочу помочь ей продолжить меняться, Шерил, я… - И тебя ничто не остановит, Тони. Мы обе поможем ей, чем сможем, обещаю. – Тони вновь приподнимает голову, только уже для того, чтобы поцеловать рыжеволосую. С присущей ей страстью, захватывая своими губами губы Шерил нежно, но настойчиво. Они продолжают целоваться. Шерил понятия не имеет, сколько проходит времени. Но с каждой минутой чувствует, как тело Тони всё больше расслабляется в её объятиях. Напряжение и боль от всего, что случилось за сегодняшний день, постепенно покидают её тело, пока она, наконец, не отстраняется от Блоссом, чтобы посмотреть на неё снизу вверх с нежной улыбкой. - Я люблю тебя, медвежонок. Так сильно люблю. Не думаю, что когда-либо испытывала подобное к кому-то. Ты многое мне открыла, о себе, о жизни в целом… Блять, спасибо тебе, спасибо большое. Я будто и не была счастлива никогда, пока не встретила тебя. Моя одинокая девушка с милым личиком. – Тони икает, прежде чем улыбнуться, а Блоссом хихикает, наклоняясь, чтобы мимолетно коснуться губ розововолосой. - Боже, ты была такой наглой, когда это говорила. «У меня никогда не получалось устоять перед одинокими девушками с милым личиком. А ты, Бомба…ты возглавляешь рейтинг».  – Шерил изо всех сил старается подражать голосу Тони, заставляя девушку засмеяться, а потом, шмыгнув носом и утерев слезы, улыбнуться Шерил. - Но ведь сработало, правда же? – Девушка дразнится, и печаль, наконец, покидает её взгляд. Шерил хихикает и крепко обнимает её. - Угу, ты завладела мной, стоило тебя увидеть, Тони Топаз. И ты это знаешь. – Шерил смотрит на девушку в полном благоговении, всё ещё правда не понимая, как такая девушка полюбила её в ответ, как получилось, что она принадлежит Блоссом. - Никогда… никогда даже не мечтала о таком, медвежонок. Не могла предвидеть нас. Жизнь чертовски страшная, наполненная неизвестностью, и я всего этого боялась, но с тобой… Слава богу, что я до последнего не замечала, что ты стоишь там и смотришь. Потому что это усилило эффект. Я просто… не могу поверить, что кто-то столь прекрасный, самоотверженный, как ты, принадлежит мне, Шер… Как мне так чертовски повезло? – Тони смотрит на неё так, будто видит впервые, и Блоссом усмехается, смахивает капельки слез со щек розововолосой, проводит большим пальцем по бровям, прежде чем покачать головой. - Я счастливица, Тони. Ты исцелила меня столькими разными способами. Я не думала, что возможно быть настолько заботливым, и всё же вот она ты… - Шерил шепчет, и прежде чем Тони успевает что-то сказать, Шерил глубоко целует её. Язык томно скользит по полной нижней губе, и Топаз тут же активизируется, приподнимается, чтобы нависнуть над рыжеволосой, перекидывает ногу через бедра, седлая Блоссом… - Помнишь… ты как-то сказала мне, что я твой якорь на земле? – Тони вдруг отстраняется, затаив дыхание и глядя в глаза Шерил, пока та, без колебаний, кивает. И розововолосая улыбается, нежно заправляя локон волос ей за ухо. - Ты тоже мой якорь, медвежонок. Боже… Шерил не может поверить, что эта девушка её. - Я люблю тебя, Тони. – Шерил хрипит в губы напротив, царапая ногтями спину Тони под рубашкой. Розововолосая снова целует её, а потом чмокает в лоб. - Я тоже люблю тебя, Шерил. Ты можешь поверить, что всё началось с того ошейника? – От внезапного рассуждения Шерил взрывается от смеха, а потом, приподняв бровь, смотрит на Тони снизу вверх. - Кстати, об этом ошейнике… - Тони бормочет, застенчиво прикусывая нижнюю губу, прежде чем запечатлеть на губах Блоссом ещё один поцелуй. - Знаю, ты купила его для того, чтобы чувствовать контроль, чтобы он стал твоим якорем, но, черт… не могу лгать, Шер, я скучаю по тому, как он смотрелся на тебе. – Тони выдыхает, наклоняется, чтобы поцеловать её в шею, пока Блоссом изо всех сил пытается игнорировать пульсацию между ног, потому что сейчас не время для секса- - Угу… - Шерил прикрывает глаза, наслаждаясь губами Топаз, блуждающими по коже, пока они, внезапно, не касаются её уха. - Как думаешь, может продолжишь его носить, но уже для меня? Блять… Блять, блять, блять, это… она… - Я… что ж… это довольно извращенно даже для тебя, Тони Топаз… - Шерил бормочет, не сдерживая стон, когда Топаз прикусывает мочку её уха и слегка оттягивает. - Это «да»? – Тони вновь наклоняется к её шее, и Блоссом лишь стонет в ответ, кивает, прежде чем резко вздохнуть, когда девушка прикусывает кожу над пульсом. - Я… черт возьми, да, я надену его для тебя… надену… - Ммм, хорошая девочка. Теперь, думаю, ты заслуживаешь награду за то, какой прекрасной девушкой ты была сегодня. – Тони бормочет прямо в алебастровую кожу, пальцы теребят край рубашки, и по телу Шерил пробегают мурашки от предвкушаемой близости- - Но сначала… можно надеть его на тебя? – Тони нерешительно шепчет, отстраняясь от Блоссом и заглядывая в её глаза, в которых нет ничего, кроме всепоглощающей любви к розововолосой. Шерил улыбается и кивает. Она… действительно не ожидала, что такое произойдет. Конечно, рассматривала возможность, когда покупала ошейник, но чтобы решиться и вправду использовать его таким образом… Черт, а это заводит, даже больше, чем она думала. Тот факт, что это привяжет её к Тони… - Да. Да, пожалуйста, надень его на меня, Тони. – Шерил выдыхает, отчаянно желая, чтобы синтетическая кожа коснулась её собственной, но уже по другой причине. И Тони дважды просить не надо, она тут же вскакивает с кровати, бросается к комоду, чтобы найти уже забытое украшение. Она вытаскивает коробку, возвращается в кровать, протягивая Блоссом руку, другой рукой вытаскивая ошейник. Шерил присаживается, ловит вопросительный взгляд Тони, и, сглотнув, откидывает волосы через плечо. - Я люблю тебя. – Шерил шепчет, и Тони улыбается, наклоняясь, чтобы коснуться губами виска. - Я тоже люблю тебя, Шер. – Топаз оборачивает ошейник вокруг шеи, застегивает пряжку, а потом целует шею рядом с украшением. И, боже, ощущение мягкой подкладки, трущейся об кожу, от него сносит крышу. Тем более, теперь это не о якоре, не о чувстве контроля… На этот раз, всё дело в Тони. - Тони… если ты не прижмешь меня к этому чертову матрасу в течение пяти минут… - Уже!