Лицом к лицу

Оживши, по махровым стенам, иссиня-багровым, Звучаньем в эхо застонав, все ощущая новым, Почувствовал себя тем самым вечным словом, Что вначале. Сделал шаг, Водою задыхаясь, не дыша. Его душа Глотнула жадно воздуха отравленных свобод. Гляди – восход? Владелец драгоценности, вселенных ярче всех, Бандит, не знающий о горе, не вкусивший смех, Печаль, тоску и радость, не расслышавший и тех, Кричащих в круговерти. Существо, невинное для смерти, Что уже за ним идет. И, бликами дрожа, на сталь ложится небосвод. Гляди – восход! Потягиваясь мышцами устало, пьян и молод, По жилам жаром стылым к его сердцу голод. А край души почти невидимо надколот, И в трещине расплавленная смоль. Так свысока в распахнутые очи боль, И режут света бритвы Взгляд, открытый к бесконечной битве. Которым смог убить бы? Что ожидает его там, ночь? Иль может день сухой? Тучами луна распорет небо? Солнце ли судьбой? А поражение безжалостной борьбой Окупится? Кармином бренным Непримиримо тая, помгновенно Жизнь и мысли Бегут, пытаясь подогнать по смыслу Пульса числа. Так надо угодить, дав легким кислорода громко, Свое рождения тепло излить дыханьем звонко, В ладонях жизнь зажать, изрезав пальцы кромкой, Но и отпустить безвольно Поспешить, пусть в горле ком и больно. Невдомек глупцу, Что раньше или позже всем к Творцу Стоять лицом к лицу. Что стало с временем, с пространством его дрязги? Такими ли творят они из клеток во вселенной ясли? Знать не желая, что до самых шей погрязли И не рады дару тлена. Столь немо бьется в теле шрамами по венам, Страхом и мечтой Весь мир. Нет, не спеши, немного хоть постой. Гляди – восход. Он твой. Вот, кажется покинут сейчас силы, толком не воспряв, Мутнеет мир во взгляде чистом, искрами чернеюще дыряв, По ветру запах прилетит степных увядших трав. Ступай домой, уж разошлись все гости. Суставы ослабляют хватку сил и ломит кости, Таково начало ли конца? Иль время настаёт лучи рассвета созерцать В пылающих сердцах?