***
Долго... даже не начинайте оправдывать это. — Нет, — все уставились на меня. — Мне очень жаль, но Папа не-! — женщина попыталась. — Он ранен или болен? — я сузила глаза, глядя на нее. На них. — Я боюсь- — я снова перебила ее. — Мы не будем нести вас, — я шагнула вперед и на мгновенье порадовалась, что мужчина был достаточно низким, чтобы я могла смотреть на него сверху вниз. — Мы предложили вам помочь найти вашего сына. Сына, которого вы бросили на пять лет! — Это был несчастный случай! Мы пытались найти маленького Томми, но! — он сделал шаг назад, на его лбу выступили капельки пота. — По-видимому, не очень усердно, учитывая, что его местоположение было общеизвестно в этом заповеднике в течение нескольких лет! — он выглядел расстроенным. Замечательно. — Честно говоря, — офицер Дженни прочистила горло, чтобы привлечь наше внимание. — Хотя я восхищена тем, что вы хотите воссоединиться со своим сыном, как представитель закона, я не могу игнорировать безрассудное подвергание ребенка опасности и то, что вы его бросили. Я полностью за то, чтобы помочь вам найти Томмо, и если он согласится, я не против того, чтобы позволить вам узнать друг друга получше, но вы не получите обратно опеку над ним. — Что? Но... мы же его родители! — закричала женщина. — Вы уронили своего ребенка в джунглях, а потом искали его не дольше, чем... сколько? Неделю? — огрызнулась я.***
Офицер Дженни рассказала нам больше, пока мы ехали на любимое место кангасханов. Очевидно, именно она обнаружила Томмо четыре с половиной года назад. К тому времени кангасханы уже приняли его как своего, и она не могла забрать его, не подстрекая все стадо крушить все на своем пути, чтобы вернуть его. Тем не менее, после этого она сделала все, что могла, чтобы Томмо был счастлив и здоров. Она навещала его каждый день, делала ему уколы, рассказывала о людях и цивилизации. Спустя год, в течении которого за ним никто не пришёл, она оформила все законно. Фиона Дженни была и остается законным опекуном Томмо. Каждые несколько месяцев работник социальный служб и эксперт по покемонам приходят, чтобы убедиться, что с Томмо хорошо обращаются и что он в безопасности, а офицер выполняет все эти обязательства и многие другие. Она была его матерью во всем, кроме названия. Ее план состоял в том, что, когда он станет достаточно взрослым, она поможет ему получить лицензию тренера. Она надеялась, что к тому времени он заинтересуется миром за пределами заповедника и захочет исследовать его. Когда мистер и миссис Дрон рассказали нам о том, как именно они потеряли ребенка, я... я покраснела. Они уронили своего ребенка. Они бросили своего ребенка! На пять лет! Да, большую часть этого времени они верили, что их сын был мертв, но это не оправдывает всего. КТО ДЕРЖИТ РЕБЕНКА ЗА ОКНОМ ВЕРТОЛЕТА!?!? Боже, я даже не хочу вспоминать большую часть сегодняшнего дня. Единственными хорошими моментами были возможность понаблюдать за стадом кангасханов и увидеть детеныша кангасхана вблизи. Я сделала несколько хороших фотографий маленького малыша и самого Томмо. Общение с Дронами не подняло мне настроения. Во-первых, их слезливая история о потере сына сама по себе была достаточно плохой. С этого момента они могли бы стать абсолютно идеальными людьми, и мое впечатление о них не изменилось бы. Но потом они попытались заставить нас нести их на носилках. Через джунгли. После того, как мы (давайте признаем, что это сделали скорее остальные, не учитывая меня) любезно предложили помочь им воссоединиться с Томмо. Вот тогда-то я и вышла из себя. Я думаю, что остальные все еще были удивлены моей реакцией. Но я не была. Я знаю, что очень болезненно отношусь к теме родителей. Томмо был более снисходителен, чем я. До тех пор, пока Дроны избегают тюремного заключения, он готов позволить им регулярно навещать его и знакомиться друг с другом. Разумеется, под присмотром офицер Дженни. Учитывая, что мистер Дрон пытался насильно увезти Томмо обратно в город вместе с ними, я думаю, это было немного великодушно. Тем не менее, если знакомство с ними — это то, чего хочет Томмо, то я надеюсь, что все пройдет хорошо. Я не доверяю им настолько, что могу их бросить с их проблемами, но... Арх! Я все еще так зла, а прошло уже несколько часов! Подводя итог: мы нашли Томмо и кангасханов, Команда Ракета появилась с большим роботом-кангасханом и попыталась украсть их, но мы остановили их с помощью (как же мне не хотелось этого признавать) Дронов, которые врезались своим вертолетом в робота, чтобы уничтожить его. Был краткий момент, когда мы подумали, что они мертвы, но они выбрались из-под обломков практически невредимыми. Команда Ракета снова оказалась в пролете, и мы все вернулись в командную палатку офицер Дженни. Офицер Дженни завтра отвезет Дронов в город, чтобы начать судебный процесс. Я не совсем понимаю, о чем здесь идет речь. Она предложила высадить нас у сторожевого поста Зоны сафари завтра, по дороге туда. Надеюсь, по крайней мере, нас больше не обвинят в браконьерстве покемонов. Возможно, я все еще слишком раздражена, чтобы заснуть, но я должна попытаться. Я могу не спать дольше, на самом деле записывая все, что произошло, но большая часть этого, вероятно, была бы просто жалобами на Дронов, и тогда я действительно буду слишком зла, чтобы заснуть. Если ко мне вернутся мои воспоминания, я надеюсь, что мои родители не окажутся похожими на Дронов. Из всех родителей, которых я видела после пробуждения в прошлом, я надеюсь, что мои были похожи на миссис Кетчум. Я надеюсь, что они были добрыми, поддерживали и любили меня так же, как она, очевидно, любит Эша. Я надеюсь, что это так. Я надеюсь, что Алаказам знает что-то о них. Интересно, расскажет ли он мне о них когда-то?***
— Кэл, ты не могла бы мне немного помочь? — Брок махнул мне в сторону походной кухни, где он готовил завтрак. — Ах, конечно, — я планировала немного пройтись пешком и попытаться подготовиться к тому, что мы будем ехать в одной машине с Дронами, но вместо этого я могу провести это время с Броком. — Что нужно делать? — Не возражаешь проследить за ними? Когда они станут золотисто-коричневыми, ты можешь перевернуть их, — он поставил меня перед сковородой, на которой шипела порция блинов. — Что ты чувствуешь? — спросил он, как только мы оба приступили к своим обязанностям. — Мм? — вопросительно промычала я. Сколько времени требуется на приготовление блинов? — К мистеру и миссис Дрон? — серьезно спросил он меня. — О, — я снова посмотрела на сковородку. Я не знала, что сказать. — Вчера ты была довольно зла на них, — он сказал это после того, как стало ясно, что я больше ничего не собираюсь говорить. —...Я не-! — я раздражённо оборвала себя и перевернула один из блинчиков. Это оказалось проще, чем я думала, учитывая, что я не могу вспомнить, готовила ли я их когда-нибудь раньше. Я попыталась придумать, что можно сказать, пока переворачивала остальные. — Они не... хорошие родители, на мой взгляд. Они просто... по правде говоря, они не искали его. И как только я это сказала, я поняла, что это была та часть, которая волновала меня больше всего. Тот факт, что они не искали. Они нашли его парашют, а потом просто бросили его умирать. Они не искали. — Хм, — Брок некоторое время ничего не отвечал. Первая порция блинов была готова, и я принялась за вторую, используя тесто, которое он приготовил. В какой-то момент пришли Эш и Мисти, я видела, как они быстро переглянулись, а затем снова ушли. Я до сих пор не знаю почему. — Какие у тебя родители? Я ведь могу спросить? — его тон был спокойным, почти небрежным. Этот вопрос все еще заставлял меня вздрагивать. Что я могла сказать? Чем дольше я молчала, тем более подозрительной становилась. Я должна хоть что-то сказать. Но я не хотела лгать. Мне кажется, я начинаю уставать от лжи. — Их... нет на фотографиях. Ни на одной из них, — я остановилась на этом. Я занялась переворачиванием блинов, чтобы не смотреть на него. — Я даже не знаю, как они выглядят. Ох. Мое горло стало горячим и сдавленным, когда я сказала это. Я не хочу плакать. Успокойся, дыши. Как и вчера, сосредоточься на настоящем. Брок ничего не сказал, пока завтрак не был готов, но молчание не было плохим или неловким. Это было больше похоже на понимание, и это было хуже, потому что я не лгала, но и не была честной. Сегодняшний день выглядит таким же ужасным, как и вчерашний. Надеюсь, что посещение Зоны сафари на самом деле немного взбодрит меня. Как бы то ни было, я должна закончить это до того, как Дроны наконец-то закончат есть. Кто, черт возьми, носит с собой прекрасный фарфор и полный чайный сервиз? У них было четыре разных вилки, и они даже не использовали большинство из них! Почему эти люди такие странные?! Пора уходить.***
— Так это и есть Зона сафари, — Эш положил руки на пояс, пока мы смотрели поверх массивного забора и маленького домика у ворот. На всех табличках было написано "Зона сафари", так что мы были достаточно уверены, что наконец-то попали в нужное место. Эша начало трясти. Мы смотрели на него со смесью замешательства и беспокойства, пока он внезапно не разразился громким смехом и радостными возгласами. Он побежал к двери здания, а мы, ошеломленные, последовали за ним. Затем дверь распахнулась, и в поле зрения появился человек с двумя пистолетами, что были направленны нам в головы. Я... устала... от людей, размахивающих оружием перед лицами моих друзей. — Кто только что кричал? — мужчина сверкнул глазами. — Извините, сэр, — Эш сглотнул. — Я был просто взволнован тем, что мы наконец добрались сюда. Это... Зона Сафари, верно? — Хм, — он убрал оружие в кобуру, и я вздохнула с облегчением. Я держала свою руку на поясе, готовая выпустить Чар в любой момент. — Фу, тренеры, — он выплюнул это слово, словно оно было ругательством, а затем продолжил: Я Кайзер, смотритель Зоны сафари. Тащите свои задницы сюда, — он шагнул обратно в дом. Войти в закрытое помещение с вооруженным человеком? Я могу назвать сотню других вещей, которые я предпочла бы сделать, но я все равно последовала за всеми остальными внутрь. Сама хижина выглядела гостеприимной. По-домашнему. Резные сувениры на память и рамки для фотографий украшали полки и стены. В одном углу стоял видеотелефон, а рядом с ним — телепортационная машина. На стене за прилавком, рядом с доской с надписью "Тренерам вход запрещён", висело охотничье ружье. Патроны, вероятно, хранились под прилавком. Он уже был за прилавком, и там не было никаких других больших предметов мебели, которые можно было бы использовать в качестве прикрытия. Если дойдёт до перестрелки, моими приоритетами будет вывести его из строя как можно быстрее и сохранить жизнь себе и своим друзьям. Нет, нет! Я отругала себя и попыталась сохранить нейтральное выражение лица. Не думай об этом. Это не превратится в перестрелку. Даже говоря себе это, я снова оглядела комнату. За стойкой находилась дверь в остальную часть здания. Если бы я могла вытолкнуть Кайзера обратно за нее, это дало бы нам время выбраться. Оказавшись снаружи, я бы вызвала Гаярадоса. Он был очень большим, а его чешуя настолько толстая, что обычные пули не окажут особого влияния, но я все равно, вероятно, сделаю все возможное, чтобы обезвредить ружье до этого либо повредив его с помощью Чар, либо отобрав его. Это продолжало прокручиваться у меня в голове. Что если? Что, если это произойдёт? Введение новых переменных для расширения изначального плана. Никто из моих друзей никогда раньше не участвовал в перестрелке. (Бывала ли я раньше в перестрелках?) Кайзер полез под прилавок. Я встала перед Броком и Мисти, держа одну руку на покеболе Чар, у кнопки. Под столом могло быть много безобидных вещей, которые он мог хранить, но это не останавливало леденящую душу уверенность в том, что он потянулся за другим пистолетом или большим количеством патронов. Рядом с Эшем я стояла достаточно близко, чтобы видеть обе руки Кайзера. Одна из них лежал на самом прилавке, и как только он переместился на кобуру слева от него, я была готова выпустить Чар. Другая рука медленно показалась из-под прилавка... С коробкой зелено-коричневых покеболов и складной удочкой. Напряжение не покинуло мое тело, но я немного расслабилась. — Ух ты! Сафарибол! — выдохнул Эш, протягивая руку, чтобы взять коробку. Рука Кайзера дернулась-! Я ударила по стволу ружья и заставила его поднять руку так, чтобы любой выстрел прошел мимо цели. Если бы у него было время прийти в себя, он со своим большим телом смог бы одолеть меня. Так что у него не будет этого времени. Моя другая рука поднялась так быстро, что я могла порвать один из моих швов, покебол Чар увеличился. Мы оба застыли. У него все еще была свободна одна рука, чтобы схватить другой пистолет, и, если бы у него было время, он смог бы преодолеть хватку, которой я держала его правую руку. Но я держала покебол Чар на уровне груди, на виду. Он должен был знать, какому риску он подвергнется. Он не знал, какие у меня были покемоны и в каком порядке они были у меня на поясе. Он никак не мог знать, насколько большим, опасным или пуленепробиваемым будет тот, кого я выпущу. И на минуту, на одну минуту я перестала быть Кэл Мемо, тренером покемонов с большой тайной и проблемами с уверенностью в себе. Всего на минуту я стала кем-то другим. — Не... направляйте на нас свой пистолет, — я встретила взгляд холодных глаз своим собственным. — Тогда не давайте мне повода для этого, — но он кивнул, его вторая рука поднялась и отодвинула от него ружье. Я отпустила его правую руку и сделала шаг назад, опустив покебол Чар на несколько дюймов, но не убирая его. — Кэл? — голос Эша, рука Эша на моем плече вернули меня в настоящее. Назад в прошлое.***
Вот то, что я знаю о себе. Факты: 1) Меня зовут Кэл. 2) Мне одиннадцать лет. 3) У меня амнезия. 4) Я хорошо разбираюсь в оказании первой помощи как людям, так и покемонам. 5) У меня есть обширная база знаний о покемонах, но некоторые аспекты повседневной жизни удивляют и сбивают меня с толку. (Миллионеры, знаменитости и т.д.) 6) Я из будущего. 7) Я боюсь оружия. Вероятно, я родом из региона, где идет война. Скорее всего, я беженец. Я даже не знаю, есть ли у меня родители, или эта тоска в моем сердце — просто мое желание иметь то, чего у меня никогда не было. Я ужасно хорошо знакома с тем, как действовать с людьми, целящимися в меня из ружья. У меня есть рефлексы, которые проявляются в опасных ситуациях. Почему я нахожусь в прошлом? Согласилась ли я на то, чтобы мне стерли память, или Алаказам сделал это против моей воли? Как я могу вернуться? Хочу ли я этого вообще? Если предположить, что все это было добровольным риском, на который я пошла, то это означает, что это должно было быть сделано по какой-то причине, верно? Я здесь, чтобы что-то сделать. Или остановить. До тех пор пока ко мне не вернутся мои воспоминания, нет никакого способа узнать наверняка. Я просто должна продолжать то, что делала до сих пор. Великая Диалга и Милостивая Селеби, почему я здесь? В прошлом.***
Я понятия не имела, как мне объясниться. Даже не знала, с чего начать. И все же я не могла ничего сказать. Не сейчас, когда все они смотрят на меня с таким беспокойством. — Я... не люблю оружие, — мой голос прозвучал хрипло. Я потратила мгновение, чтобы прочистить горло, прежде чем продолжить: И мне особенно не нравится, когда оно нацелено на моих друзей. — Мне тоже, — кивнул Брок, переводя взгляд с меня на Кайзера. — Как смотритель Зоны сафари, я должен быть готов защищать себя и здешних покемонов ценой своей жизни, — затем он поморщился. — Но да, я могу немного сократить акт запугивания, — он перевел на меня холодный взгляд. — Ты понимаешь, насколько опасным было то, что ты только что сделала? — его глаза опасно сузились. — Да, — я фыркнула. Я могла бы продолжить это словами "Вы понимаете, как близко вы были к тому, чтобы оказаться поджаренным моим чармелеоном?.. " Но я прикусила язык. — Позвольте мне объяснить правила Зоны сафари, — он милостиво сменил тему и вернул наше внимание к коробке и удочке. — В Зоне сафари вам разрешается использовать только специальные сафариболы и удочку для сафари. Использование любого другого предмета приведет к пожизненному запрету на посещение Зоны сафари. Каждая группа получает набор из тридцати сафариболов, разделите их так, как вам нравится. Это понятно? — Да, сэр, — Эш серьезно кивнул. — Хорошо, — проворчал Кайзер. Оставалось еще уладить несколько формальностей, прежде чем Кайзер откроет ворота. Сначала он должен был использовать наши лицензии, чтобы зарегистрировать нас в базах данных Зоны сафари. Нам также придётся регистрировать всех пойманных нами покемонов, когда мы закончим. Я предполагаю, что это помогало отслеживать численность покемонов и помогало следить за тем, чтобы никто не вывез контрабандой больше покемонов, чем позволялось. Пока Кайзер занимался этим, мы воспользовались возможностью рассредоточиться и осмотреть помещение. — Я собираюсь позвонить профессору Оук, — сказал Эш, кивая на видеофон в углу. Они с Пикачу подошли к устройству и включили его. Брок восхищался деревянной резьбой. В основном это были множество разных покемонов. Мисти ходила вдоль стен, разглядывая картины. — Поскольку вы находитесь в Зоне сафари, убедитесь, что поймали много покемонов, понятно? — повышенный голос профессора Оука привлек мое внимание. — П-понятно, — Эш кашлянул. — Будет сделано, профессор! — Эй, у него здесь есть фотография дратини! — потрясенный возглас Мисти напугал всех. Пикачу чуть не свалился с плеча Эша. — Дратини? — охваченная любопытством, я подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть фото, которое она имела в виду. Это была фотография самого Кайзера, может быть, лет на десять или двадцать моложе, рядом с дратини. — НЕ ТРОГАЙТЕ ЕЕ! — в третий раз за две минуты я подпрыгнула. Кайзер перепрыгнул через прилавок, быстро сорвал фото со стены и прижал ее к груди. — В Зоне сафари нет дратини! Да, это было не слишком убедительно. Но он не оставил нам возможности возразить. Он бросился обратно в другую комнату и захлопнул за собой дверь. — Ах, Кайзер, — устало вздохнул профессор Оук. — Сколько лет прошло, а он все такой же заботливый, как раньше. — Что в нем такого особенного? Я имею в виду, я знаю, что дратини — супер редкий покемон, — он поднял руки, чтобы предотвратить любую попытку кого-либо прервать его. — Но почему он так отреагировал? — Потому что тридцать лет назад в Зоне сафари были дратини. Или, по крайней мере, один дратини, — профессор потер виски и печально покачал головой. — Но слухи распространились, и люди приехали со всего региона, чтобы попытаться поймать дратини для себя. И в процессе они почти уничтожили Зону сафари. — Это отвратительно, — Мисти сложила руки на груди. — Мм, до меня дошли слухи о дратини в Зоне сафари, но я предположил, что это просто слухи, — признал Брок. Мы разделили сафариболы. По семь на каждого из нас и еще два в запасе. В конце концов мы решили отдать Эшу два других, поскольку профессор Оук возлагал на него очень большие надежды. — Но я возьму удочку! — Мисти взяла ее в руки. — Держу пари, здесь есть несколько хороших водных покемонов! Разве не было бы здорово поймать маленького поливага? Может быть, голдина или сайкинга! О, и я хочу мэрилла или азурилла! — Эм, думаю, что поливаги, ну, более распространены в Джото? — нельзя сказать, что их нельзя было найти в Канто, но они предпочитали большие озера, а их в Канто было немного. — Девушкам позволено мечтать! — вздохнула Мисти, все еще прижимая к груди удочку для сафари. — Ладно, идем, — Кайзер вернул нам удостоверения, и мы следом за ним вышли из хижины к большим воротам. — Это будет здорово! — Эш почти вибрировал от возбуждения. — Пика-пика! — Пикачу прижался к его плечу, подергивая ушами. — Стойте! — три голоса, которые я постепенно учусь презирать, окликнули нас с вершины ворот. — Эй, слезайте оттуда! — сердито крикнул Кайзер. — Проблем хотите? — Джесси проигнорировала его. — Вдвойне получите! — они приняли одинаковые позы. — Чтобы защитить мир от разрушения... — руки Кайзера дернулись к кобурам. Мое сердце забилось с бешеной скоростью. — Объединить все наше поко- — БАХ! — БОЖЕ! — Последнее предупреждение: спускайтесь. Вниз, — Кайзер держал дымящийся пистолет. Только когда Команда Ракета сделала действительно глупый ход с парашютом, я поняла, что покебол Чар снова у меня в руках. Не на моем поясе, я не просто готовилась нажать на кнопку — я крепко держала покебол в руке и была готова его использовать. Потребовалось огромное усилие воли, чтобы вернуть ее покебол на пояс, не выпуская Чар. Если дело дойдет до боя, мне придётся положиться на Клеффу, потому что я действительно не могу доверить себе своих более опасных покемонов. Клеффе будет трудно убить кого-то, даже если бы я прикажу ей напасть на человека. Было трудно сменить расположение покеболов на поясе, не привлекая ничьего внимания, пока Команда Ракета выполняла свой глупый девиз, но мне удалось. Теперь покебол Клеффы был первым. Так что, если я снова рефлекторно схвачу покебол, то он будет принадлежать ей. Я разберусь с этим после того, как мы покинем это место с его помешанным на оружии надзирателем. — Хорошо, давайте идти! Мы должны поймать больше покемонов, чем Команда Ракета! — Эш промчался через ворота, в то время как Кайзер повел Команду Ракета в дом, чтобы принести им набор сафариболов. — Мм, мне это не нравится, — я оглянулась через плечо. — Они, должно быть, замышляют что-то. — Ну, что бы это ни было, я уверен, что мы справимся с этим, — уверенно заявил он. — Эй, смотрите! — Брок обратил наше внимание на стадо тауров, бегущих неподалеку. Они будут проходить прямо мимо нас в считанные секунды. В мгновение ока он и Эш выхватили по сафариболу, и каждый поймал по одному из пробегающих мимо тауросов. — Да, мы поймали тауросов! — Эш принял свою победную позу. Двое есть, осталось двадцать восемь.