А звезды все принадлежат Богам,
Их не поймать – они не падают к ногам.
Сквозь сумрак прослеживались знакомые черты того, кого Аи больше всего не хотела видеть. Эта холодная чакра и взгляд кровавым шаринганом, полный свирепой ненависти говорили все за своего носителя. Уже понимая, что отступать поздно, девушка движением руки включила освещение в доме и ее догадка подтвердилась. В гостиной перед ней расположился Учиха Саске и прожигал ее взглядом. Аи осенило: как ему удалось обнаружить ее? Неужели скрывающая печать, поставленная Тайдо не сработала? – Как ты меня нашел? – девушка нарушила тишину первая. Учиха не спешил отвечать, изучая Аи и словно делая у себя в голове какие-то выводы одарил молчанием. Ей было не по себе от его присутствия в доме. Только не сейчас. – Ты не соврала, когда сказала, что с помощью этого, – Саске достал какой-то листок, зажатый в пальцах. – Я смогу найти тебя, где бы ты ни была. Приглядевшись, Аи узнала свою метку, аккуратно вырисованную на бежевом листке, который она отдала ему в их первую встречу. – Пока у меня есть это, – он вновь указал на метку. – Тебе не поможет ни одна скрывающая печать. Ты, должно быть, в курсе, что метки подобной этой работают в обе стороны? Я могу не только призвать с помощью своей чакры, но также с помощью нее найти тебя. Аи совсем забыла, что вручила Учихе – младшему свою метку «Джера». Он застал ее врасплох. Девушка, сжав кулаки, попыталась взять себя в руки, что не очень - то, как ей казалось, удавалось. Она взглянула на Саске, тот в свою очередь продолжал изучать ее. Воцарившаяся тишина пугала хуже грома. Аи не знала, что ожидать от прихода Учихи-младшего и эта неизвестность настораживала. Однозначно, он пришел за ответами, но как он воспримет все? И в качестве кого он явился к ней: в качестве скорбящего одной болью друга или же палача, что лишит жизни? – Ты ведь все знала? – внезапно спросил он. Уточнений, о чем именно не требовалось. Аи, итак, знала, что он имеет ввиду. Для чего Саске к ней пришел и о ком будет разговор, она все прекрасно понимала. – Ты ведь знала о том, что скрывает Итачи? – холодно повторил мужчина. Аи не ответила. Не хотела отвечать. Все его вопросы теперь уже не имеют никакого смысла. Итачи мертв. Так какой смысл пытаться сейчас все прояснять? Отвернув голову в сторону, она тихо выдохнула, стараясь держать себя в руках. Все её нутро говорило о том, что этот разговор не приведет ни к чему хорошему: Саске нужно уйти. Уйти, чтобы не тревожить лишний раз ни свою, ни ее, еще не зажившую, рану. – Тебе лучше покинуть этот дом, пока не поздно, – сухо отозвалась Аи. – История про истинные причины поступка Итачи – это все правда? – Саске определенно не понравилось сказанное девушкой. Он пришел за ответами и ясно давал понять, что без них никуда не уйдет. Отчасти Аи понимала его, ведь она единственная, кто может ответить на них без личной заинтересованности. Обито уже сделал свое дело – рассказав Саске про жертву Итачи, он запустил бомбу замедленного действия, направив ненависть Учихи-младшего против Конохи. – В глубине души ты ведь знаешь, что это все правда, – не вкладывая эмоций в голос, ответила Аи. Зачем озвучивать то, на что они оба уже знают ответ? Просто не хотят признаться себе в этом: одна из-за того, что не смогла спасти, а второй из-за того, что был слеп и не видел правды и все эти годы направлял ненависть на невиновного человека. Из-за того, что не смог разглядеть сквозь ложь и лишился единственного родного человека – своего брата. Ситуация повторяется, снова в ее доме ее ждал Учиха, но не тот, в котором она нуждалась сейчас больше всего. Аи смотрела на Саске и внутри все сжималось от того, насколько сильно он похож на Итачи. Конечно, она спутала их чакры, ведь они во многом схожи. Он – его младший брат, одна кровь, тот же обжигающий холод, тот же шаринган, то же несчастье и отчаяние в глазах, только Итачи лучше удавалось скрывать все. Совсем недавно в месте, где сейчас расположился Саске, сидел Итачи. А сейчас Аи видела перед собой запутавшегося человека – сбившегося в этой тьме со своего пути мотылька, что так рьяно искал спасительный свет. Отчаяние и ненависть перемешались во взгляде Учихи. Аи знала, что после всего Саске словно с цепи сорвется. Знала, что он станет палачом, что станцует огненный танец, как того гласит символ их клана, и конец этому танцу – пожар, который своим яростным пламенем подарит смерть всем причастным к той точи, всем, кто стал причиной. Аи не собиралась становиться для Саске тем маяком, что спасет его из лап собственной ненависти – это больше не ее забота. Ей было все равно, всякое ее действие утратило смысл. Итачи мертв и ничто это не исправит. – Почему ты не сказала мне этого тогда? – гневно спросил мужчина, вставая с дивана. – Почему не остановила, раз знала правду? Аи сильнее сжала кулаки. Она знала, что последует за этими словами. – Тогда Итачи был бы жив, – не скрывая ненависти проговорил Саске. Это вызвало в девушке раздражение и необходимость выплеснуть эмоции. Вмиг в памяти вновь пронеслись все её попытки спасти Учиху и ее сокрушительный провал, а следом и бесконечные упреки самой себя в том, что ей этого не удалось. В груди сжималось от бессилия, а сердце колотилось так, будто сейчас выпрыгнет. – Ты думаешь я не хотела? – гневно отозвалась Аи. – Думаешь не пыталась? Я. . . я не смогла, – она сделала паузу с секунду. – Не смогла из-за того, что твой старший брат запечатал во мне все о той ночи, попытка что-либо сказать об этом приносит мне нестерпимую боль, – Аи вспомнила, как пыталась тогда рассказать Саске правду. – Я хотела остановить его . . . Саске, казалось, сбитый с толку сказанным, стоял молча, размышляя об услышанном. – Откуда ты узнала о той ночи? –с недоверием задал он вопрос. – Это Итачи тебе рассказал? – Какая разница, откуда я знаю, Саске, – стараясь быть спокойной, ответила Аи. – Это бессмысленно. Правда не имеет уже какой-либо смысл, Итачи мертв. – от этих слов в горле словно резало стеклом, ей не хотелось говорить так, потому что эти слова звучали так, будто она смирилась с его смертью. – Не обесценивай его жертву и прошу – уходи. Саске нахмурился от ее слов. Отведя взгляд в сторону, Учиха-младший положил одну руку на рукоять своей катаны, что была за спиной. – Я и не собирался, – серьезным тоном произнес тот. – Позволь мне заглянуть в то, что запечатал мой брат. Аи непонимающе посмотрела на него, – что значит «заглянуть в то, что запечатал Итачи?» – Итачи, как я понял, своим шаринганом запечатал в тебе информацию, – бесстрастно продолжил Саске, видя ее негодование. – Я же своим могу попробовать увидеть сквозь эту печать. Аи вспомнила о том, что читала в книгах тогда с Тайдо. «Первое – проклятая печать снимается автоматически со смертью наложившего. Второе – проклятую печать может снять кто-то обладающий наибольшей силой, чем наложивший ее» Вероятно, печать уже утратила свое действие. – Чем больше я узнаю, тем сильнее крепчает моя ненависть к Конохе, я уничтожу ее, сожгу все, – вкладывая презрение в каждое слово, произнес Саске. – Лист и каждый ее житель, что живет сейчас благодаря жертве моего брата – все оборвется, их радость жизни обратится в пепел. – он проницательно взглянул на Аи, видя ее замешательство. – Я не остановлюсь, даже если ты откажешься и не позволишь заглянуть в то, что запечатал Итачи, – Учиха обнажил свою катану. –Я сделаю это с силой. – Что ты хочешь там увидеть? – раздражаясь спросила девушка. Сказанное им ощущалось словно он собирался заглянуть в то, что принадлежало только ей и Итачи, во что-то личное, укромное. Словно Саске тем самым посягал на ее воспоминания о нем, те, которые она всем сердцем желала сохранить и навечно запрятать где-то в глубине души. – Я хочу разобраться и найти правду, – ответил мужчина. – Какой в этом смысл, если ты все равно собираешься уничтожить то, ради чего Итачи сражался ценой своей жизни? – внезапно вырвалось у Аи. – То, что он стремился сохранить, ты хочешь обратить в пепел, так зачем тебе разбираться и искать правду? – У нас с Итачи разные пути, – с ноткой высокомерия отозвался Саске. – Я никогда не приму убеждения моего брата относительно его поступка, наоборот, каждый, кто это сделал, начиная с хокаге и заканчивая жителями деревни, все, кто принял его выбор, – все они причастны, и жестоко поплатятся за это. Аи видела холодную ярость и решимость в глазах Саске. Был ли смысл продолжать этот разговор? Оба как воины на поле битвы, что защищали то, что было дорого сердцу: Учиха-младший не отступит, пока не получит ответы, а она не желала тревожить еще не зажившие от потери раны. Но одному из них надо отступить и позволить другому сделать шаг. Звучало, как аксиома из двух людей, где один обязательно сдастся. Только вот кто из них? Аи понимала, что ситуация зашла в тупик, ей хотелось, чтобы Саске скорее покинул дом и больше не тревожил ее. Больше не приходил. Оставил дальше по-своему скорбеть по его брату. И единственный способ сделать это – дать ответы на все его вопросы. Поборов внутреннее сопротивление, Аи выдохнула. – Хорошо, – не хотя сказала она. – Правда не освободит тебя, но если тебе станет легче . . . Девушка не договорила, вставая напротив Учихи. Она не решалась посмотреть в его глаза, поскольку это означало впустить Саске в тот призрачный мир, где в ее памяти все еще обитал Итачи. Аи задавалась вопросом о том, что же увидит Саске и к чему это приведет, а внутри все еще была борьба: одна часть нее велела не делать этого, не позволять Учихе-младшему смотреть сквозь печать ведь это больше не ее забота, а другая твердила сделать это. Сделать и освободиться. Аи подняла глаза и встретилась с шаринганом Учихи, в котором языки холодного пламени сплелись с обжигающим холодом ненависти. Эти глаза – свидетельство той боли, что несет в себе каждый Учиха, именно она является их проводником в жизни. Издавна было так, что даже шаринган пробуждается, когда его носитель впервые испытывает боль. Боль была неотъемлемой частью клана Учиха. Узор в глазах Саске изменился, а после мужчина сложил некоторые печати со словами «Развейся». В первые секунды ничего не происходило, но следом же загудело в ушах, а виски сжало. Аи, сдавлено вскрикнув, схватилась за голову, ощущая, как вокруг все вокруг начало плыть. Девушка была в состоянии дезориентации и потери в пространстве. Внезапно в памяти начали всплывать смутные воспоминания, которые она не помнила прежде. Воспоминания о том, что она находилась у себя дома, знакомый стол и множество свитков перед собой, похоже, тут она искала способ найти Саске. Перед глазами промелькнул Итачи, который почему-то сидел рядом. . .Аи ничего не понимала, эти воспоминания казались ей чужими. Откуда они взялись? Решив не сопротивляться им, она провалилась дальше в глубины своей памяти.
Начало воспоминаний:
После успешного завершения миссии с Кисаме и Итачи в Скрытом Камне, Аи вернулась в Траву. Время близилось к ночи, сегодня она изрядно устала, поскольку между миссией и ее возвращением в деревню не было перерыва. К тому же не прекращавшийся дождь за окном сделал свое дело. Девушка не желала терять времени, поэтому практически не останавливалась в пути. Приняв скорее душ, Аи прошла в кухню, ощущая некую легкость внутри. Кажется, горячая вода пошла на пользу и уставшее тело расслабилось. В холодильнике было особо не из чего выбирать: ее не было дома, соответственно нужды пополнять запасы еды тоже не было. Достав некоторые продукты, Аи прошла к плите, намереваясь приготовить поздний ужин, который состоял из яиц, некоторых трав и специй. Ко всему прочему, девушка решила еще заварить чай, а после продолжить поиски Саске. Разбив пару белых яиц, она принялась взбивать их, задумавшись о своем. Внутри было волнение и тревожность. Поговорить с Итачи так и не удалось, – после миссии он куда-то исчез. Снова он убегает. Аи ощущала, как ходит по тонкому лезвию ножа, под которым пылал огонь: один неверный шаг и он сожжет ее. Обдумывая какие еще можно использовать поисковые печати, девушка не с первого раза услышала раздавшийся в тишине стук во входную дверь. Отвлекшись от готовки, Аи с мыслями о том, что Тайдо, вероятно принес еще свитков с печатями, быстрым шагом направилась к двери. Но у судьбы были свои планы на этот вечер. Напротив нее стоял Итачи. Его черный плащ полностью промок, а маленькие капельки дождя скатывались по его соломенной шляпе. Удивленная девушка отошла в сторону, тем самым приглашая его внутрь. Учиха медленно вошел, снимая головной убор. Аи была в растерянности от его внезапных исчезновений и появлений. Каждый шаг Учихи был для нее сюрпризом. С каким же он пришел в этот раз? Пройдя в гостиную, девушка поняла, что они не промолвили и слова друг другу. Эта тишина между ними ощущалась очень неловкой. Аи было интересно узнать, по какой причине он пришел. Внутренне она радовалась: ведь во время миссии им так и не удалось нормально поговорить. Возможно, судьба давала ей сейчас шанс все изменить. Краем глаза девушка заметила, как Итачи снимает с себя плащ. Одежда под ним была немного влажной, но не промокшей. – Твой плащ. . . – Аи нарушила тишину. – Ты можешь пройти в ванную и высушить его там. . . – Все в порядке, – отозвался мужчина. – Ты весь промок, – негромко проговорила она. – Душ в той стороне, – девушка указала ладонью в нужном направлении. Не дожидаясь ответа, Аи снова прошла в кухню. Начинать разговор с ходу ей показалось неправильным. Они оба были уставшими и измотанными. Учиха по-прежнему стоял на месте. Аи же вернулась к готовке, достав из холодильника дополнительную порцию яиц. Интересно, о чем он думал, стоя там? Ей всегда было интересно, что же творится внутри у этого мужчины. Но он был словно закрытая книга, всегда непредсказуем. Спустя пару мгновений в пространстве все же раздался звук шагов, а еще позже из ванной комнаты донесся звук включившейся воды. Плита уже нагрелась до нужной температуры и Аи выложила на сковороду все необходимое. Получившаяся смесь из яиц и трав зашипела на раскаленной поверхности. Закрыв сверху крышкой, девушка стояла рядом. Обернувшись, Аи оглядела вокруг: поскольку кухня и зал не были чем-либо разделены, ей открылся широкий угол обзора. Тишину нарушал звук воды с ванной комнаты и тихое шипение на плите. Все происходящее казалось таким непривычным: готовить совместный ужин и ждать его после миссий, разговаривать о всяких мелочах – все это обыденное казалось ей чем-то неестественным. Таким не свойственным им двоим. Но реальность беспощадна, сказок не бывает и в реальной жизни все совсем по-другому. Её реальность требует огромных усилий и цена этим усилиям – его жизнь. Пару минут спустя, уже готовую еду Аи выложила на две тарелки и, предварительно убрав все свитки со столика в гостиной на пол, положила их на него. Чай уже почти заваривался, и девушка приготовила две емкости, расположив их рядом с тарелками. Доложив столовые приборы, Аи села за стол в ожидании Учихи. Столик в гостиной был низким, но несмотря на это сидеть за ним было удобно. В комнате распространился ароматный запах еды вперемешку с настоявшимся чаем. Аи задумалась над тем, как лучше всего будет начать разговор, ведь каждая ее попытка до этого заканчивалась провалом. Итачи будто не слышал ее. В мыслях не было ни одной удачной идеи, казалось она перепробовала все, однако, прекращать свои попытки она не собиралась. Девушка услышала, как звук льющейся воды прекратился, внезапно внутри охватило волнение. Переведя взгляд перед собой, ее посетило осознание странности ее действий. Совместный ужин с Итачи? Сама мысль об этом была уже необычной. Другая ее часть твердила о том, что в этом нет ничего ненормального. Это просто ужин. Так почему же сердце с каждой секундой ожидания начало так сильно колотиться? Дверь из ванной открылась и вскоре показался Итачи. Оглядев пару секунд стол и сидящую за ним девушку, он прошел внутрь комнаты. – Я подумала, что ты еще не ел и поэтому. . . – проговорила Аи, стараясь скрыть неловкость в голосе и сохранить невозмутимость. – Спасибо, – перебил ее он, усаживаясь за стол напротив нее. Аи вновь почувствовала себя неловко из-за неестественности происходящего. Интересно, чувствовал ли себя неловко Учиха? Аккуратно взяв приборы в руку, Итачи принялся за ужин. Мягкий свет освещал пространство в гостиной. Девушка робко взглянула на нукенина. Не смотря на внешний холод, именно сейчас, в этот момент, с еще мокрыми волосами и влажной после душа кожей, Учиха казался ей таким. . .таким теплым. Аи почувствовала, как сердце вновь забилось быстрее, а внутри ощущение легкой печали. Вот так все просто: сидеть вечером и разделять вместе ужин, быть рядом и не постоянно в напряжении из-за предстоящих событий – она не хотела, чтобы этот момент заканчивался. Происходящее имело для нее особое значение, счастье не оставляет памятных следов, да, но этот момент ей хотелось сохранить навечно. – Ты не будешь есть? – внезапно спросил Итачи, посмотрев на нее. Отведя взгляд в сторону, Аи поняла, что слишком задумалась. Молча взяв приборы, девушка приступила к еде. – Куда ты пропал после миссии? – спросила она. – Ты меня искала? – с секунду выдержав паузу, Учиха задал ответный вопрос. Аи промолчала, – Итачи прекрасно знал ответ на свой вопрос. – Я знаю, о чем ты хочешь сказать, – продолжил он, не отвлекаясь от еды. – Думаю, нам все же нужно прояснить все. Аи напряглась. Внутри что-то подсказывало, что предстоящий разговор не будет легким. Удастся ли ей отстоять свою позицию? – Саске уже объявили нукенином, – произнесла девушка. – Коноха собирается схватить его. Помимо этого, Лист нацелен и на тебя, ведь где ты, там и Саске. Итачи ничего не ответил, не спеша продолжая трапезу. Он не выглядел удивленным, значит, знал это еще до того, как Аи все озвучила. – Что ты собираешься делать? – с волнением в голосе спросила она. – Ты не ответила, какую сторону примет Саске, когда начнется четвертая мировая война шиноби? – ответно спросил мужчина, вероятно вспомнив их разговор в Скрытом Камне перед миссией. – Я уже сказала, что ты сам сможешь это узнать. Учиха сложил приборы на тарелку и выразительно посмотрел на девушку. – Так какую? – вновь спросил он. – Сначала скажи, что ты будешь делать? – потребовала Аи. Сложившийся диалог был похож на негласную борьбу между собеседниками. Кто одержит победу? Итачи, закончив есть, медленно встал и отнес свою тарелку на кухню, чем вызвал удивление девушки: в этой ситуации он думает о таких мелочах? В этом весь Учиха. На самом же деле он выигрывал себе время, чтобы еще раз обдумать предстоящий разговор. Вернувшись, Итачи занял прежнее место, ловя на себе ожидающий ответа взгляд Аи. – Хорошо, – внезапно согласился он. – Посмотри мне в глаза. Не совсем понимая зачем, девушка выполнила его просьбу и взглянула в его шаринган. Ничего не произошло. – Воспоминания об этом вечере будут скрыты из твоей памяти до определенного момента, – спокойно продолжил Итачи. – До тех пор, пока ты не встретишь Саске. Как только он активирует на тебе свой шаринган, ты все вспомнишь. Аи не понимала зачем Учихе делать подобное: запечатывать ее воспоминания? – О чем ты? – негодующе спросила она. Аи не понравилось услышанное. – Ты запечатываешь знания о той ночи и хочешь сделать то же самое и с моими воспоминаниями? Итачи, какое право ты имеешь так играть с судьб . . . – А теперь я расскажу то, что ты хотела услышать, – перебил ее он. Сбитая с толку девушка внезапно затихла в ожидании. – Изначально я планировал вступить в бой с Учихой Обито, – продолжил Итачи. – Но сейчас я думаю, что это было бы глупо с моей стороны, – мужчина сделал небольшую паузу. – Я запечатаю в глазах Саске аматерасу, который активируется, как только он посмотрит в шаринган Обито. Аи опешила, ведь в оригинальном ходе событий Итачи сделал то же самое. – Итачи, это бессмысленно, – с отчаянием в голосе произнесла она. – Аматерасу будет гореть, пока не сожжет все дотла. – Не недооценивай Обито. – Против огня аматерасу не устоит даже Учиха, – наотрез ответил Итачи. Мужчина выглядел уверенным в своих словах и слишком спокойным. Аи же знала, что его план не сработает, был ли смысл говорить об этом – он все-равно не воспримет её слова. Обреченно выдохнув, девушка отвела взгляд в сторону. Внутри ощущалось замешательство – что ей сделать, чтобы переубедить этого мужчину? Аи не знала, казалось, все варианты вели к одному и тому же исходу. На глаза попались свитки с печатями и следом логичный вопрос – для чего она так старалась, раз Учиха оставался непреклонным, тем самым стирая в ноль все ее усилия? – Обещай, что не оставишь Саске, – в голосе Итачи можно было уловить просьбу. Уже второй раз он говорит об этом, но в этот раз делает это более мягче, даже можно сказать, что с отчаянием. Тогда в онсэне эта фраза прозвучала как требование, а сейчас Итачи именно просил ее. Аи не хотела отвечать, ведь это означало, что она смирится с решением Учихи и примет ситуацию как есть. – Я должен знать, что ты будешь с ним, – продолжил мужчина. – После всего Саске будет как белое полотно, которое можно окрасить в любые цвета. Ты должна «окрасить» его в правильные краски, – он сделал паузу, а после негромко произнес. – Я доверяю своего младшего брата тебе, Аи. Девушка чувствовала, как внутри идет борьба. Как бороться с тем, что ты чувствуешь и с тем, что знаешь? Аи оставалась непреклонной: принимать условия Учихи и тем самым признавать свое бессилие она не желала. Последняя фраза, сказанная им, по-особенному отпечаталась внутри девушки: вверить ей судьбу Саске. . .неужели доверие Итачи к ней настолько велико? Тогда почему он не видит будущего в том пути, что она предлагает? Почему просто не доверится и не сделает шаг в эту неизвестность? Куча вопросов вперемешку с отчаянием бушевали внутри: Аи просто не знала уже, что ей делать. Отпускать Учиху и мириться с его смертью было для нее чем-то за гранью реальности, она просто не рассматривала вероятность таких последствий, все её нутро отказывалось в это верить. – Я найду Саске, – поникшим голосом сухо произнесла Аи. – Найду и расскажу ему правду, – говоря все это, девушка ощущала, что тем самым она больше успокаивает себя. Честно говоря, не зная, как снять печать Итачи и потом обнаружить Саске, вера в этот исход событий была очень мала и где-то в глубине души Аи понимала это, но отказывалась принимать. – Он должен был услышать это от тебя, но. . . Аи не договорила, чувствуя, как эмоции берут вверх. Отвернув голову в сторону, ее взгляд сфокусировался на случайной точке где-то на коричневом полу. В комнате повисло молчание, которое нарушал лишь ритмичный звук дождя, что никак не хотел успокаиваться. Девушка задумалась, пытаясь подобрать слова, но ничего дельного в голову не приходило, казалось, все точки уже расставлены – Итачи не желал быть спасенным и Аи должна принять это. Может, действительно прекратить искать причину и оставить все как есть? – Ты собираешься найти Саске с помощью этого? – спросил мужчина, присев ближе и разворачивая в руке лежавшие рядом свитки с поисковыми печатями. – Ты же понимаешь, что он не так глуп, чтобы не скрыть свою чакру? – очередной вопрос Учихи был скорее риторическим. Аи отвлеклась от своих мыслей, понимая, что напрочь забыла, что Саске действительно мог скрыть чакру. Это многое объясняло. Мозг в отчаянной попытке придумывал новые решения – наверное, есть какой-нибудь способ найти Учиху-младшего даже если он скрылся? – Эта печать отнесена к секретным и довольно сильная, – задумчиво произнес Итачи, держа в руке свиток. – Не знаю, откуда она у тебя, но я заберу ее. Если ты до сих пор не нашла Саске, значит, эта печать еще не была приведена в действие. Аи вмиг оживилась – так, значит, способ есть? Взглянув на мужчину, девушка заметила, как он сложил ладони в печатях и свиток в его руке загорелся огнем. Не успев произнести и слова, Аи наблюдала как, возможно, ее последний шанс на успех тлел в объятиях огня. Учиха отрезал все пути. Шокированная Аи не знала, как реагировать: вот так просто он отказался от всего, что мог бы иметь, выбрав будущее, что было в этом свитке, который теперь покоится на столе, обратившись в пепел. Вот так просто он вновь уничтожает все, сводит на ноль все ее желания и усилия. Аи злилась: как Итачи может быть настолько равнодушен? А, может, это все говорит о его внутренней силе? Пожертвовать всем ради младшего брата, деревни, стать для всего мира преступником и быть облаченным в статус «ниндзя-отступник», когда же на самом деле он герой. . .Аи не знала какого это? Скрывать всю боль за маской равнодушия и, самое страшное, слышать эти жестокие слова от того, ради кого он пожертвовал всем. . .Она видела, как Итачи страдает и знала, как потом будет страдать Саске, и понимание собственного бессилия причиняло ей огромную боль, вызывая внутри волну раздражения. – Ты так и не ответила, – медленно произнес Учиха. – Какую сторону примет Саске, когда начнется 4 мировая война шиноби? Его глубокий голос отвлек Аи от мыслей и заставил взглянуть на него. Сейчас он сидел по одну с ней сторону стола, расположившись напротив. Активированный ранее шаринган сменился на черные, как бездна глаза. На фоне его бледной кожи они по-особенному выделялись, завораживая смотрящего в них. Во взгляде Итачи читалось ожидание, Аи же не знала, что ответить? – Когда война начнется, я должен знать, что Саске будет защищать то, что защищаю я, – серьезным тоном произнес мужчина. – А ты будешь рядом с ним и защищать ег. . . – Нет! – внезапно вырвалось из уст Аи. – Не буду, почему ты возлагаешь ответственность за судьбу Саске на меня? – девушка чувствовала, как внутри завязывается узел раздражения. – Не поступай как Шисуи! Итачи, ты эгоист, как и он. Шисуи ушел, оставив безопасность Конохи на тебя, и ты сейчас делаешь то же самое со мной, – слова просто сами по себе выходили из Аи, чувствуя потребность быть произнесенными. Говоря все это, она ощущала будто слова единственное оружие, которое у нее осталось. – Ты старший брат Саске и тем, кто будет его защищать должен быть ты, а не я! Не в силах смотреть на Учиху, Аи отвела взгляд. Между ними повисла тишина и она не знала, как нукенин отреагировал на ее слова. Девушку пугало его молчание, в нем было слишком много напряжения. Вмиг тело охватила мелкая дрожь, отчего оно невольно напряглось. Неожиданно для себя, Аи ощутила, что ее ладони коснулось что-то теплое. – Но ведь я защитил. . . – негромко раздался в тишине глубокий баритон Итачи, мягко обхватившего ладонь девушки своей. Аи вздрогнула, а слова мужчины отозвались гулким ударом сердца. Несмело взглянув на него, она поймала на себе пронизывающий взгляд черных глаз. Итачи умел «говорить» взглядом, а она понимать, что он хотел донести до нее. И к своей огромной печали, сейчас в его взгляде она видела боль, безмолвную просьбу понять его и принять тот путь, что он избрал. Девушка перевела взгляд на их руки. Ладонь Итачи все еще лежала поверх ее собственной и их обоих, похоже, устраивало это. В пространстве вновь повисло молчание и вновь его нарушало лишь постукивание усилившегося дождя за окном. В этой чуткой тишине так же доносились звуки тикающих часов. Почему-то в этот момент Аи казалось, что время замедлило свой ход. Аи вновь посмотрела на мужчину, где-то в глубине душе задаваясь вопросом – когда он успел приблизиться настолько? Внутри она ощущала, как учащенно бьется собственное сердце. Итачи смотрел на нее, смотрел проницательно. Не так как раньше. Во взгляде его смольных глаз разгоралось что-то иное, незнакомое ей прежде напряжение. Казалось, у нее есть миг, всего один миг, чтобы увидеть и сохранить его черты в этом мягком освещении навечно. Во рту пересохло и Аи тихо сглотнула. Тишина в этот момент ощущалась, как нечто хрупкое и не решаясь произнести что-либо, девушка продолжала тонуть в черной бездне глаз Учихи. Итачи смотрит на нее и, кажется, чего-то ждет. Ответ на свой вопрос? Или же. . . Не сопротивляясь разгоревшемуся внутри желанию, Аи слегка поддалась вперед, краем глаза заметив, как рука нукенина потянулась к ней. Итачи вплел пальцы в ее волосы, ненавязчиво обхватывая лицо. Другой рукой он опирается, отчего мускулы на ней с каждым его движением то появляются, то пропадают. Видеть его так близко, ощущать его тепло – все это было для Аи непривычно и вызывало внутри взрыв эмоций и волнения. Девушка не могла объяснить свое нежелание сопротивляться происходящему, все точно так же, как было тогда в онсэне или же в вечер перед приходом Саске. Снова то желание, что нежно сводит душу. Тело бьет дрожь, когда его губы соприкасаются с ее. Аи на секунду замирает от волнения, а после неуверенно кладет свою руку Учихе на плечо, придвигаясь ближе. В голове все мысли спутались. Разум вот-вот отключится, но все же еще подает признаки своего присутствия. Сила желания и скорость, с какой оно расцветает внутри Аи пугает ее и, вздрогнув, она отстраняется. В устоявшейся тишине можно было услышать слегка сбившееся дыхание девушки, а во взгляде страх, вперемешку с жаждой. Несмело взглянув на мужчину, Аи видела, как в его печально уставшем взгляде что-то поменялось. Теперь там искрились языки пламени, хаос и буйство. Итачи сосредотачивается на ее губах, затем вновь возвращается к глазам. В этот вечер впервые тишина им не мешала и ощущалась легко. Учиха притягивает Аи снова к себе, времени сказать что-либо не было, да и нужны ли сейчас слова? Ощущать его губы на своих, чувствовать рядом и забываться в этом диком танце чувств и эмоций – вот, что сейчас ощущалось важным. Неуверенно отвечая на поцелуй, Аи зарылась своими руками в еще влажные после душа волосы Учихи. Происходящее теряло всякую связь с реальностью: что они сейчас делают и как до этого дошло? Аи не успела уловить этот момент, когда их разговор сменил русло, вероятно, Итачи тоже. Рука мужчины ненавязчиво провела по ее волосам, в тот момент, когда его губы с желанием вновь соединились с ее. Прижимая Аи к дивану, что был позади, поцелуй мгновенно стал интенсивным. Глубоким и доминирующим. Его поцелуй был полон чего-то, чего никогда не было раньше. Полный чувств. Надежды. Но в тоже время полный печали, отчаяния и безысходности. Чем дальше заходил этот поцелуй, тем больше Аи хотелось быть рядом с Итачи, не отпускать его. Удержать. А внутри осознание – он нужен ей. Аи пошла по этому пути и увлеклась, и теперь не желает сворачивать и возвращаться. А что будет потом? Она сгорит. Учиха – ледяной принц с холодным сердцем, не допускающим огня. Желание быть рядом с ним – запретный плод, что притягивает, влечет. Но слишком опасен, чтобы взять. Он другой. Сдержанный и закрытый, держит все эмоции внутри. Его прикосновения, один взгляд его глаз завоевывают сознание и столь глубоко пробирают душу, одаривая ворохом эмоций. С Итачи нельзя просто, поскольку он не простой. Он интересен: тихий, сдержанный, с принципами. Аи так и не смогла понять, какие мысли у него в голове, о чем думает, что определенно раздражало, отталкивало и влекло. Опасность происходящего усиливала напряжение, витавшее в воздухе. Внутренняя борьба длится несколько мгновений, но нежное, едва заметное прикосновение его руки к шее девушки снова порабощает все чувства. Тело пребывало сейчас на другом уровне, ярче ощущая каждый миг. Тепло и жар его властного поцелуя пробуждали внутри неистовое желание, отчего трезвый разум прекращал подавать признаки своего присутствия. Не разрывая контакта, Итачи, аккуратно приподняв Аи, перенес ее на стоявший позади диван и навис сверху, оперевшись коленом меж ее ног. Сознание на грани, вот – вот и его не станет, останутся лишь инстинкты. Девушка сжала волосы Учихи, сильнее прижимая его к себе. Тот в свою очередь, оперевшись одной рукой на локоть у лица Аи, поглаживал ее за голову, а второй исследовал желанное тело. Поглощенные этой страстью, они, кажется, совсем забыли обо всем: она о своем обещании, а он о своем долге. Сейчас были только они вдвоем, все остальное уходило на второй план, настолько опьяняющей была их близость. Аи почувствовала, как Итачи углубил поцелуй, покусывая ее губы, а тело ответило приятным покалыванием в животе. Его рука продолжала изучать тело девушки, потихоньку избавляясь от ненужной одежды. Аи же тоже не отставала: нащупав край его темной футболки, она потянула ее вверх, намереваясь снять. Поцелуй пришлось разорвать. В комнате раздалось сбившееся дыхание. Атмосфера с каждой секундой накаливалась. Аи взглянула на Учиху и ее взору предстало красивое мужское тело. Сильные руки, четко очерченные плечи, ключицы и торс. Итачи явно следил за своим телом. Она же желала его всего. От мыслей её отвлекло то, что нукенин проделал тоже самое, сняв с нее верх ее одежды, оставляя девушку лишь в бинте, которым была прикрыта грудь и темных штанах снизу. Дрожь охватила тело. Поймав на себе встречный взгляд Учихи, Аи смутилась, ощущая, как к щекам приливает жар. В его черных глазах отражалось все его вожделение. Вся страсть, что он мастерски скрывал до этого. Итачи желал ее. Приблизившись к Аи, он пальцами провел от шеи до открытой части груди и дальше вниз по животу, вызывая у нее мурашки по коже и всплеск эмоций внутри. Следом он губами повторил движения своих пальцев, мягко касаясь шеи, груди и живота. Девушка охотно поддавалась рукам нукенина, желая большего. Обхватив Аи за колено, Итачи отвел ее ногу в сторону, давая себе пространство поместиться между и тем самым, позволяя ей обхватить себя ногами, что девушка и сделала. Руки нукенина добрались до конца бинтов и неспеша развязали их, стягивая с Аи. Мгновения спустя бинты были отброшены в сторону. Снова завлекая девушку в требовательный поцелуй, Итачи коснулся к ее, уже неприкрытой, груди, обжигая своими прикосновениями ее нежную кожу. Аи непроизвольно выгнулась навстречу, блуждая в его волосах и очерчивая руками его сильные плечи. Поцелуй не продлился долго: Итачи спустился к шее и ключицам, жадно касаясь их губами. Девушка сжала губы в произвольном стоне, что еще больше раззадорило мужчину. Скользнув руками от груди по талии и следом по животу, Учиха наткнулся на край ее штанов. Не долго церемонясь, он избавился от ненужной им одежды, оставшись лишь в нижнем белье. Тело напряглось. Они оба ощущали витавшее вокруг напряжение и вожделение друг друга. Оба продолжали идти по этому пути, прекрасно зная, что в конце каждый пожалеет. Но сейчас это было неважным. Инстинкты брали вверх над разумом. Аи вздрогнула, понимая, что Итачи в данный момент открывался вид на ее практически нагое тело. Практически нагим был и он сам. Знание и желание того, что произойдет в последующие мгновения. . .Осознание происходящего сносило голову. Его запах, тело, звук его сбитого дыхания сводили с ума, заставляя позабыть обо всем. Приглушенный свет, освещавший комнату и их самих лишь подливал масло в итак разбушевавшийся огонь. Итачи вновь навис над Аи. Его лицо было по-обычному спокойным, как и прежде – безмятежность в каждом действии, лишь глаза выдавали происходившие в нем изменения. Словно дьявол, осматривая полунагое тело девушки, проницательные глаза цеплялись за все. Взгляд черных глаз был полон страсти и похоти. Его руки скользнули вниз к бедрам Аи, сгибая их в коленях. Движения стали более настойчивыми. Одной рукой Учиха схватил ее за подбородок, впиваясь в губы, а другой продолжал блуждать по телу. Аи обхватила его за плечи, поглаживая за волосы и возвращаясь вновь к плечам и рукам. Она не знала, как вести себя, но то, что она делала, казалось ей правильным. Итачи прижал ее весом своего тела к дивану, и в этот момент девушка ощутила то, как сильно он ее желал. Его губы углубляли поцелуй, делая его более грубым. Аи, жадно вдыхая носом воздух, старалась отвечать на натиск нукенина. Затуманенный разум девушки не понимал, как столь холодный человек, как Итачи, может так распыляться в своих чувствах. Это казалось Аи непривычным. Все происходящее было таким несвойственным им двоим. Но сейчас решать вопросы и искать логичные ответы на происходящее не было времени. Полностью поглощенная мужчиной, что был перед ней, Аи желала зайти дальше. Думали ли они оба о последствиях? Вряд ли. . . Руки Учихи зацепились за край белья Аи и, разорвав поцелуй, потянули за него, намереваясь снять. Девушка вздрогнула, все же позволяя сделать это. Избавившись от последней мешавшей им одежды, Итачи уселся меж её ног, взглянув на Аи, словно в последний раз подтверждая свои действия. Не встретив сопротивления в глазах девушки, Учиха вновь прильнул к ее губам и медленно вошел. Аи дернулась, непроизвольно сжав ноги, что обхватывали пояс нукенина, а из уст сорвался сдавленный стон. Низ живота неприятно заныл пульсирующей болью. Учиха продолжил покрывать пылкими поцелуями шею девушки, руками блуждая по телу, тем самым отвлекая от боли. Точка невозврата была пройдена. Эта ночь определенно станет особенной в памяти обоих, словно тайное знание на двоих. Эта искорка, секрет, который будут знать лишь двое и никто более. Аи ощутила, как мужчина начал медленное движение, а ноющая боль потихоньку стихала, уступая место новым ощущениям. Запустив пальцы в почты высохшие волосы Итачи, Аи сжала их, а другой рукой приобнимала его за руку. Ощущения, что дарило это пламя между ними, захватывали, тревожили, добавляли риска. Сердце рьянно билось, а тело было напряжено, пребывая в неизвестных ранее чувствах. Это желание тел слиться воедино, каждой клеточкой, перерастало в стремление стать чем-то единым. Оно было настолько велико, что все остальное уже не имело значения. Одной рукой он в локте оперся у лица Аи, а второй придерживал ее за левое бедро, неспешно ускоряясь в темпе. Инстинкты взяли вверх над разумом, заставляя жадно поглощать друг друга. Распыляться в друг друге. Аи сильнее прижимала нукенина к себе, ощущая приятную тяжесть его тела. Спустив руку к шее, она потянула Учиху ближе, сливаясь в жарком поцелуе. Итачи несдержанно покусывал ее губы, издавая тихие рыки, вперемешку со сбившимся дыханием. В сознании туман. Оба полностью отдались чувствам. К щекам девушки приливал жар, отчего они покрылись румянцем. Волосы нукенина небрежно спадали по обе стороны его лица и двигались в такт его движениям, а его взгляд, заволоченный страстью, блуждал по Аи. Девушка продолжала отвечать на его поцелуи, жадно прижимая Учиху. Она хотела его себе, полностью. Чтобы он остался, не уходил. Познав его близость, она хотела всегда ощущать его тепло, присутствие рядом, а с этой ночи это желание лишь усилилось. Теперь каждое ее движение отдавало жадностью. Аи знала, что он уйдет и ей было мало Итачи. Она исследовала руками тело нукенина, словно стараясь запечатлеть каждый его изгиб. Эта страсть погубит, если не его, то ее точно. Итачи замедлился, продолжив неспеша двигаться. Склонившись над Аи, он прильнул к ее шее, в порыве сменяя поцелуи покусыванием чувствительной кожи, отчего она впилась пальцами в его плечи, а с уст сорвалось тихое постанывание. Девушка так же медленно двигалась в такт движениям нукенина. Внутри все приятно сводило от новых ощущений. Остроты всему добавляло осознание, что они с Итачи сейчас являются одним целым. В этот миг он был рядом и телом, и душой. Продолжая движение, нукенин отстранился от девушки. Учиха входил осторожно, на случай если она все еще испытывала боль. Аи потянулась рукой к его торсу, скользя ею по телу и остановившись в области сердца. Приложив ладонь крепче, она ощутила, как сильно оно бьется внутри. Так же сильно, как и ее. С этого ракурса взору нукенина открывался вид на прекрасное тело Аи, что охотно откликалось на каждое его прикосновение. Спутавшиеся волосы, сбившееся дыхание вперемешку с негромкими стонами, грудь, что учащенно подымалась и опускалась, и ее взгляд, в котором отражалось то же вожделение, что и у него – заводили Учиху. Свойственная ему рациональность, казалось, покинула его. Если вернуть время немного назад, позволил бы он этому случиться? Наверное, да. Сам того не понимая с каких пор, он желал эту девушку. Вновь нависнув над Аи, Итачи сплел пальцы их рук и приподнял их чуть выше ее головы. Движения с нарастанием вновь стали интенсивными, несдержанными. Учиха перестал сдерживаться и выпустил на волю всю накопившуюся страсть. Аи выгнулась и двигалась ему в такт, наслаждаясь каждым моментом, что он рядом. Низ живота заполняло непривычно приятное чувство, Аи нравилось, что причиной этому был Итачи. Отпрянув головой немного назад, девушка полностью доверилась ему и своим инстинктам. Воспользовавшись открытой шеей Аи, Учиха снова прильнул к ней, пылко покусывая уже покрасневшую кожу. Она ощущала, как надрывно было дыхание мужчины, а его тихие стоны ласкали слух. В эту ночь он предстал перед ней в другом свете. Ранее ледяной айсберг с вечным спокойствием, сейчас обернулся бешенным, необузданным огнем, пламя которого так и кричало о страсти. Только вот ей было хорошо в объятиях его пламени, – он не обжигал ее. Сжимая крепче его руки, Аи чувствовала, как напряжение внизу росло с каждым его движением и пару мгновений спустя оно, словно вспышка, всплеск эмоций, наконец невероятным, незнакомым ей прежде чувством разлилось по телу. Девушка замерла, утопая в ощущениях, а с губ сорвался стон наслаждения. Низ живота продолжал сладостно покалывать. Дыхание было сильно сбито. Тело на пределе, а разум улетучился, уступая место новому чувству. Комната была заполнена их дыханием и страстью. Взгляд все еще затуманен похотью. Итачи, не прерывавший своих движений, вскоре в пару резких толчков замер, и, стараясь сдержать стон, тихо рыкнул. Продолжая медленно двигаться после, Учиха прильнул к губам Аи, сливаясь в расслабленном поцелуе. Почувствовав, что мужчина освободил руки девушки, она обвила ими его шею, лениво поглаживая по плечам. Внизу все еще было жарко и приятно покалывало. Ёрзая под натиском мужского тела, Аи отвечала на уже не столь требовательный поцелуй. Его исцелованные ею губы ощущались мягкими и теплыми. Итачи медленно отстранился от лица Аи, прислонившись лбом к шее и стараясь привести в норму прерывистое дыхание, а мгновения спустя, взглянул ей в глаза. Его губы были приоткрыты, – сохраняли на себе остатки поцелуя. Девушка же, не отводя взгляд, тонула в омуте его черной бездны, четко понимая, что после этой ночи она пропала. Пропала навсегда. Он забрал ее сердце, а вместе с этим и душу. Учиха медленно вышел из девушки и встал с дивана, а Аи тем временем отвернулась к нему спиной. Произошедшее до сих пор отказывалось вливаться в рамки реальности. Что сейчас произошло? Сбитое дыхание потихоньку приходило в норму, а вместе с ним возвращался и разум, но мысли никак не хотели собираться во что-то цельное. Перед глазами мелькали недавние события, а тело до сих пор ощущало прикосновение его рук на себе. Ей было интересно: был ли Итачи в таком же замешательстве, что и она? Что они теперь будут делать? Что скажут? В голове ни одной мысли. Вдруг Аи почувствовала, как ее накрыло сверху что-то невесомое. Кажется, Учиха принес покрывало из другой комнаты, а после лег рядом, прижимая ее к себе. Аи расслабилась в его объятиях, она была рада, что никто из них так и не решался нарушить стоявшую тишину. Они оба получили желаемое – друг друга. Но надолго ли? Возвращаться в жестокую реальность совсем не хотелось Прижимаясь к нему спиной, она чувствовала, как подымается и опускается его грудь, слышала его дыхание у края своего уха, ощущала его тепло. Ощущала его живым, рядом. Стоявшую безмятежность нарушали все тот же не прекращавшийся дождь, маленькими каплями играя ритмичную мелодию и тиканье часов. Аи четко понимала, что их конец наступит в тишине утра. Она бессильна, этот мужчина хочет уйти. И она должна позволить ему сделать это. Но как? Как быть ей? Оставшись разбитой и бездыханной после его ухода, как залечить свои раны? Как отпустить и притвориться, что ничего не было, а произошедшее мгновения назад не имеет никакого значения? Учиха украл ее сердце безжалостными поцелуями и теперь, захваченная волной печали и любви, Аи чувствовала, как тяжелеют ее веки. Сон брал свое. Никто не сможет остановить ее теперь от разгоревшейся внутри всепоглощающей любви к Итачи, даже она сама. Но готова ли она на эту жертву, что требует любовь к Учихе?Конец воспоминаний.
Разум прояснился и воспоминания вернулись на место, возвращая Аи в реальность. Оцепеневшая от увиденного, она не знала, как ей реагировать. Перед ней все так же стоял Саске, его выражение лица говорило о том, что он озадачен. – Это все чертов предатель Данзо, – холодно произнес он – Я увидел историю клана Учиха. . . – Но Итачи может быть спокоен, – Данзо мертв. . . Аи не слушала его, пропуская слова мимо ушей. Её мысли были полны Итачи и той ночью. Девушка была ошарашена, сбита с толку. Скрепя сердцем, она позволила ему сделать выбор и уйти. И он ушел. Внезапно девушка почувствовала на лице что-то мокрое. Слезы. Она и не заметила, как они вышли наружу. Быстро смахнув их, Аи сфокусировала взгляд на случайной точке, размышляя об увиденном. « – Обещай, что не оставишь Саске. . . – Когда война начнется, я должен знать, что Саске будет защищать то, что защищаю я. А ты будешь рядом с ним. . .» Аи ощущала, что злится на Итачи. Он ушел, вверив ей Саске, словно оставил свою душу рядом с ней и сказал: «ты сохранишь её для меня». Стоя здесь и размышляя о причинах и последующих за ними последствиях, Аи уже запуталась в том, кто виноват во всем. Ненависть к Итачи бушевала внутри, а в области сердца нестерпимо болело. Тысяча невысказанных чувств, закрались холодом в душу. Да, та любовь, в которой она сгорала в ту ночь, вот-вот станет началом пламенной ненависти. – . . . Я думал, что он тот, кого я обязан был убить. Я думал, что он тот, кого мне надо ненавидеть больше всего, – продолжал Саске с отчаянием в голосе. – Я думал, что он бессердечный убийца и мой вечный враг. Но оказалось, что он был тем, кого я должен был просто понять, он был тем . . . – мужчина замолчал с секунду, прикрыв ладонью часть лица. – . . .кого я просто должен был любить. . . В комнате повисло молчание. Каждый задумался о своем. Внутри Аи все еще были смешанные чувства. Ненависть и любовь к Итачи. Разрываясь в пучине своих мыслей, она решила вернуться к первообразной, – причиной почему все это произошло была Коноха. Медленно, но, верно, внутри зарождалось желание уничтожить Лист. Отчасти, Аи начинала понимать Саске. – Обратная сторона любых уз, – это боль, и ты не представляешь боль, с которой они рвутся, – холодно произнес он. – Не знаю, какие отношения связывали тебя с моим братом, но. . . предлагаю тебе присоединиться в мою команду «Така». Аи посетило осознание, что Учиха – младший ничего не знал о ее всплывших воспоминаниях. От этого стало немного легче. Теперь отныне и навсегда та ночь принадлежала только ей одной, и она запечатает ее глубоко внутри, не позволяя себе вспоминать о ней хоть на миг. Учиха воспользовался её привязанностью к нему и хотел, чтобы она тем самым защитила Саске. Однако Саске сейчас предлагает ей совершенно другой путь – вступить в его команду. Что же ей делать? Забыть обо всем и уйти прочь от пережитого? Или же принять предложение Саске и отомстить и Конохе, и Итачи?