Вчерашнее завтра

Музу переполняли эмоции. И на этот раз она точно понимала, что буря в душе, которая готова вырваться наружу в любую минуту, — это ее собственные чувства. Как будто в ее жизни мало проблем, за последний месяц Муза попросту перестала их считать. Казалось, что они не нанизываются на ниточку и не чередуются строгими чёрно-белыми полосами, а умножаются с небывалой скоростью. При этом Музу также не отпускало противное ощущение, будто она постоянно что-то упускает, словно эта неизвестная информация просачивается сквозь пальцы каждый раз, как она пытается за нее ухватиться. Просто кошмар. Хотя, наверное, стоило выразиться покрепче. Но Муза каким-то чудом все еще держалась. Зайдя в прихожую кабинета, Муза сразу же бросила взгляд на стол — когда-то здесь перекладывала бумаги Аиша, теперь он принадлежал Беатрикс. Но сейчас он пустовал. Тогда Муза подошла к двери и, собравшись с мыслями и тяжело вздохнув, распахнула ее и уверенно вошла внутрь. Как говорится, будь, что будет, в любом случае пути назад не было. Розалинда уже ждала фею разума. Муза прошла до середины кабинета: — Здравствуйте, директор Хейл, — поприветствовала она женщину, насколько это возможно, приветливо. Розалинда лишь усмехнулась: — К черту этот цирк. Знаешь, я от тебя ожидала большего, когда увидела впервые. Ты меня разочаровала, Муза, — закончила она ледяным тоном, вставая из-за стола, и медленно подошла к девушке. Муза почувствовала, как у нее затряслись руки: — Не понимаю, о чем вы говорите. — Я знала твоего отца. Хороший был человек, верный короне и принципам, жаль, что так рано отправился на тот свет. Я, конечно, не ждала, что ты пойдешь по его стопам, но должны же дети перенимать хоть что-то от своих родителей, — Розалинда пренебрежительно осмотрела Музу с ног до головы, после чего ещё раз произнесла, желая, видимо, закрепить эффект: — Хоть что-то. —Извините, — с нажимом в голосе заговорила Муза, чувствуя, как ее трясет уже не от страха, а от самой неподдельной злости, — зачем вы позвали меня, директор? — Ну вот, уже лучше, — самодовольно усмехнулась Розалинда, словно впитывая мои эмоции. — Твое состояние — залог сильной магии. А неудовлетворение потребностей, существование в негативных переживаниях — залог успеха сильнейших фей. И ты могла бы быть среди сильнейших, если бы не... Как думаешь, Муза, что-нибудь может произойти в этой школе без моего ведома? — Нет, директор, — чересчур быстро ответила девушка, зная, что именно этого ждет от нее Розалинда. — Мы на пороге войны, Муза. Сожжённые покажутся вам просто детской игрой на фоне того, что ждёт впереди. Как думаешь, на пороге таких событий что важнее всего? — Готовиться, тренироваться... — Сохранять хладный ум, потаскуха малолетняя, — выплюнула внезапно Розалинда ей прямо в лицо. Музу словно облило холодной водой, она вмиг поняла, к чему ведёт директор. Снова заболела грудь, встал ком в горле, стало тяжело дышать — в последнее время это происходило все чаще и чаще, от чего становилось не по себе. Это точно не было одним из следствий ее положения. — Как вы смеете... — всё-таки выговорила она, не веря, что директор может сказать подобное. Даулинг бы такое никогда не сказала, как бы ее не раздражали студенты! — Ну и что ты мне сделаешь? — усмехнулась Розалинда, облокачиваясь на стол и скрещивая руки на груди. — Родителей и богатых родственников у тебя нет, чтобы жаловаться, мозгов, видимо, тоже. Тем более я говорю лишь по делу. Сама сказала, что на пороге войны нужно тренироваться. Так как ты сможешь защитить свой мир в такой ситуации? — Как вы узнали? — всё на той же ноте спрашивала Муза. — Ты не единственная фея разума в этой школе. У твоего зародыша начала формироваться нервная система. Конечно, если не концентрироваться, то не узнаешь, он слишком мал, но если задаться целью, если это единственное, что приказал директор, то можно выяснить что угодно, — с отвращением ответила Розалинда. Теперь Музу словно ударило током. Начала формироваться нервная система... Как она могла не заметить? Неужели ее настолько заняли проблемы окружающих, что она забыла о собственных? — Избавься от него, — как гром средь ясного неба прозвучали жестокие слова Розалинды. — Что? Не-ет, — с надрывом в голос откликнулась Муза, отшатываясь от директора. — Что значит нет? Кому я все это говорила? Сколько раз повторять, что мы на пороге войны, ты не сможешь тренироваться, а значит скоро и ты, и твой, чтоб его, ребенок умрут. Ты этого хочешь? — Нет. — Тогда избавься от него. — После непродолжительной паузы Розалинда беззаботно добавила: — Или уходи из Алфеи. На этих словах у Музы словно сорвало все стоп-краны. Забывая про гордость, она бросилась к Розалинде, падая на колени, даже не чувствуя боли. По ее щекам потекли слезы, спину затрясло в беззвучной истерике. Она сама не понимала, что делает. Розалинда смотрела уже в который раз на все это действие с неподдельным отвращением, в то время как Муза из последних сил пыталась сохранить хоть что-то из привычного ей мира — Алфею. Девушка даже представить не могла, что было бы с ее жизнью, выгони ее сейчас на улицу. Возвратиться в маленькую запыленную квартирку, оставленную ей мамой, было не такой уж плохой идеей, — по крайней мере там ее не убьют. Но где взять деньги, чтобы покрыть долги по этой квартире после смерти мамы и на дальнейшее существование, куда податься беременной, как оставить подруг на произвол судьбы, что делать дальше, когда ребенок родится. Почему-то, как бы она ни перебирала в голове варианты, снова и снова ее тянуло в Алфею. Именно здесь ее дом и ее семья, она ни за что ее не оставит. — Пожалуйста... — взмолилась Муза. — Пожалуйста, оставьте меня в школе. Я готова делать, что угодно: готовить, убирать! Только не исключайте, пожалуйста. Я все узнала: магия никак не вредит беременности. — Беременность вредит магии. Той, которой я бы хотела тебя научить, вредит, — снова перебила ее Розалинда. — Да, ты можешь использовать магию на других, пока находишься в положении. Вот только нельзя быть объектом магии разума. — Вы хотели... — в немом изумлении распахнула глаза Муза, поднимая взгляд на Розалинду, все еще сидя перед ней на коленях. — А как ты ещё себе представляла уроки магии разума? Сначала всегда нужно досконально изучить процесс. А это можно сделать только на своей шкуре. Хотя на что я рассчитываю, ты ведь воспитанница Даулинг. Разумеется, она не рассказывала о том, почему фей разума раньше боялись. Впрочем, теперь ты мне не подходишь. — Но почему вы все время говорите о войне? О какой войне вы говорите? Я не понимаю! — сорвалась на крик в конце Муза, что явно не понравилось Розалинде. — Я поощряю эмоции в магии, но не забывай, кто перед тобой стоит, — словно издалека послышался голос Розалинды. В то же мгновение разум будто очистился и Муза почувствовала, как в голову проникает кто-то чужой. Зажмурившись, она попыталась вытолкнуть Розалинду из сознания, но чем больше сил она прикладывала, тем больнее становилось. Голова словно стала свинцовой, земля из-под ног поплыла, кончики пальцев пронзило током, перехватило воздух... Внезапно всё прекратилось. Тяжело дыша, Муза медленно приоткрыла глаза и, собравшись с силами, всё-таки встала. — Печально, — подытожила Розалинда. — Такой талант пропадает... — А что если... — Мне нужна боевая фея, а не ее жалкая пародия. Я тебя вызвала лишь для того, чтобы ты ответила мне на вопрос. Что ты выберешь, Муза: стоять среди сильнейших, когда наступит время, или паковать чемоданы сейчас? — Вы ведь не предложите мне третий вариант, не так ли? — все еще надеясь на лучший исход, спросила Муза. Розалинда упорно молчала. — И не дадите время? — Его у нас нет. Грустно улыбнувшись одним уголком губ, Муза хмыкнула. Она закатила глаза к потолку, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. Последнее, чего ей хотелось, так это снова расклеиться перед директором. Собравшись с мыслями, она тяжело вздохнула и, посмотрев прямо в глаза Розалинды, ответила: — Тогда вы уже знаете, какой будет мой ответ.