Вчерашнее завтра

«Это какое-то чертово дежавю», — подумала Муза, открывая глаза. Только теперь она лежала не на холодной лавке, куда ее с горем пополам донес Ривен, а на мягкой теплой койке, застеленной белыми простынями. Осознание того, что она проснулась в медпункте Адфеи, стрелой пронзило голову Музы, от чего девушка тут же попыталась встать, но боль в левой руке моментально приковала ее к кровати. Муза поморщилась, выдыхая сквозь зубы, и обессиленно рухнула обратно на подушку. С нее, пожалуй, хватит подвигов! В любом случае она уже здесь, этого не изменить, что бы вся эта ситуация ни значила. — Муза! — услышала она такой знакомый своей обеспокоенностью голос Терры и повернула голову. Фея земли уже бежала к ней с другой стороны медпункта, видимо, заметив телодвижения Музы. Все это казалось таким родным и милым, что Муза невольно улыбнулась. — Как же я по тебе соскучилась! — тут же заключила ее в объятия Терра. — Я тоже, — шепотом ответила Муза, слегка похлопав по спине бывшую соседку по комнате. — Как ты себя чувствуешь? — несколько отодвинулась Терра, со вниманием заглядывая в глаза подруге. — Признаться, хорошо, — снова улыбнулась Муза, не понимая, откуда в ее теле была такая всеобъемлющая легкость, неощутимая доселе. — Даже очень, — чуть погодя, все-таки добавила она. Ей было так свободно на душе, что, будь она Блум, распахнула бы огромные крылья и взлетела. Ощущение невиданного ранее полета переполняло ее легкие, дышать было очень легко, думать — просто, будто кто-то взял и снял все барьеры. На секунду Муза подумала, что ей вкололи какой-то наркотик (иначе как объяснить ее состояние?), но она в медпункте, а за профессором Харви никто таких инновационных методов не замечал. — Терра, а почему я здесь? Что случилось? — обратилась она к подруге, надеясь прояснить хоть что-то. Взгляд Терры тут же помрачнел, фея ушла в себя, хоть и скороговоркой ответила: — Когда мы были в восточном крыле, Розалинда усилила барьер. Теперь никто без ее ведома не может ни войти, ни выйти. Территория школы озарилась голубым светом, Ривен вышел проверить — тогда нас с тобой и схватили цепные псы Розалинды. Тебе разрешили остаться под присмотром папы до тех пор, пока не заживут раны. Однако после, к сожалению, тебе снова придется покинуть школу. — Что ж, могло быть и хуже, — слегка приподняла плечи Муза. — Могло быть и хуже, — эхом откликнулась Терра. — А что с Ривеном? — все-таки не давало покоя Музе это имя, особенно когда она слышала его со стороны, тогда будто парализовало все тело и сердце начинало бешено колотиться. Девушка чувствовала себя преступником, так и не пойманным за свое преступление, но снова и снова возвращающимся к тому, что побудило его пойти на грех. Терра на этот вопрос лишь удручённо покачала головой: — Без понятия. После того как он вышел, я его не видела. «Надеюсь, ему удалось скрыться от патруля, всё-таки если не он, то кто», — подумала Муза, несколько успокаиваясь. Почему-то тот факт, что все снова зависело от Розалинды, а жизнь в очередной раз превратилась в огромный навозный шар (и других слов Муза подобрать не могла), ее не напрягало. Всё-таки кое-что она усвоила за время своего странного «отпуска» в Блэкбридже, хотя нет, вспоминая, как она буквально несколько часов назад уезжала из города, скорее дело было в их с Ривеном небольшом путешествии. Опасность настолько затмила разум, что Муза наконец поняла одну простую вещь: надо жить моментом, ведь в их так стремительно меняющемся мире любая секунда может стать последней. — У меня вообще сложилось впечатление, что у Розалинды на тебя какой-то зуб, — продолжала тем временем Терра. — Иначе как адекватно объяснить тот факт, что она нападает на девочку-подростка, которая к тому же ещё и беременная, — вдруг закончила подруга громким шепотом, который был подобен удару грома. Сначала Муза подумала, что ослышалась, но взгляд Терры говорил сам за себя — Муза не ослышалась. И тогда она внезапно для самой себя заметила еще одну деталь: она считывала эмоции на лице, а не в голове людей. Она больше не чувствовала чужих эмоций. И какая из этих двух новостей поразила Музу в этот момент сильнее, вряд ли она смогла бы ответить. — С чего ты решила? — по-дурацки улыбнувшись, спросила Муза, из последних надежд цепляясь за возможность сбить со следа Терру. Пока Муза не признает этого сама — эта «война» не проиграна. Тогда она наконец поняла, почему так отчаянно отодвигала момент признания. Дело было не в том, что ее жизнь резко переменится сразу же, как люди узнают о ее беременности. По большому счету никому, кроме самой Музы, до этого дела нет. Именно ей жить с ребенком, воспитывать его, становиться лучшей версией себя, по крайней мере в глазах этого человека, еще даже не появившегося на свет. Наверное, ее все-таки больше страшил факт не обнародования, а принятия людьми новой Музы, такой, какую они никогда не знали, ведь как только она решится, все закрутится как снежный ком, цепляя один грех за другим. А Муза так любила стабильность, отчаянно цепляясь за проблески светлых эмоций, теплую атмосферу в коллективе. Но если она расскажет, будет ли все по-прежнему? Абсолютно точно нет! Что-то, да переменится! — С чего я решила, что у Розалинды на тебя зуб? — удивленно посмотрела на Музу Терра. — Ну я же не слепая, что бы ни думали люди! — раздраженно всплеснула руками фея земли. И в этот момент в голове Музы что-то будто щелкнуло. Если она не хочет терять Винкс и нужно им рано или поздно признаться, то почему не сделать это сейчас, когда по какой-то таинственной причине она не чувствовала эмоций? — Нет, — покачала головой Муза, собираясь с мыслями. — Я о беременности. — Мне еще раз напомнить, что я не слепая? — улыбнулась Терра, но все же остыла. Внезапно она снова заключила Музу в объятия, да так, что девушка чуть не лишилась чувств. — Полегче, — прокряхтела Муза. — Задушишь же! — Я так рада за вас с Сэмом! Поздравляю! — расплылась в улыбке Терра, после чего в привычной манере затараторила, вот только от каждого ее слова Музе становилась только хуже: — Сначала я жутко обиделась, что вы мне не рассказали, все это еще на Ривена вылила, попавшего под горячую руку, но потом задумалась: с чего вообще вы должны были мне это сразу рассказывать? Я не мать и не отец. К тому же наверняка вы стеснялись, не знали, как сообщить. В наше время, конечно, на брак никто не смотрит, да и ранней беременностью никого не удивишь, но все-таки, соглашусь, ситуация не самая обычная. Одно дело сказать: «Хей, Терра, я в магазин!» или «Хей, Терра, мы на вписку!» Но сказать: «Хей, Терра, ты скоро станешь тетей!» — не самое будничное дело. Поэтому, солнце, я вообще не обижаюсь. Только имей ввиду, я от Винкс долго скрывать не смогу. …сказала Ривену …Сэм — отец …Терра — тетя …скажет Винкс Эти и другие мысли метрономом стучали у Музы в голове. «Господи, за что?» — лишь взмолилась она. Но если решила, надо уж идти до конца, поэтому Муза в который раз сделала глубокий вдох и максимально нейтральным голосом произнесла: — Терра, ты можешь, пожалуйста, позвать Сэма? Я бы хотела с ним поговорить, — и мило улыбнулась. Она со всем разберется. Просто не сразу. По порядку. Терра лихорадочно закивала, видимо как всегда делая какие-то свои выводы, но сейчас это было именно то, чего хотела Муза. Она не слышала, как Терра звонила брату (а подруга редко это делала, обычно отправляла сообщения), потом переставляла колбы. Муза слышала лишь свое учащенное сердцебиение и пыталась унять страх, прокручивая в голове сотни вариантов развития этого диалога, но от этого становилось только хуже. Эмоции накрыли с головой, в глазах снова потемнело (слишком много стресса выпало на ее юные плечи). Муза обняла себя, пытаясь согреться и ощутить что-то вроде близости, но мысль «Это все твоя вина! Ты изменила Сэму! Ты сейчас беременна! За что ты так с ним?» разрушала внутри последнее доброе. Нет, она признается не потому, что боится потерять близких. Она просто больше не может держать это в себе — вот ее простая истина. — Ты в порядке? — услышала она голос парня и устало подняла голову. Сэм присел на ее койку и обеспокоенно посмотрел на нее своими добрыми глазами. «Что же я наделала?» — подвела итог своим внутренним метаниям Муза, но к своему ужасу подумала, что ее не пугает мысль потерять Сэма как парня, но до дрожи страшит вероятность лишиться Сэма-друга. Кажется, между ними что-то изменилось. Пора было это признать. — Нет, — покачала головой Муза. Она готова быть с ним предельно откровенной, жаль только, что так поздно. — Мне нужно тебе кое-что сказать. — Ты меня пугаешь, — со смешком ответил Сэм, и его глаза заблестели в свете полуденного солнца, бившего в окно и освещающегося весь медпункт, но никак не жизнь пары. Они были одни в этой комнате, ничто им не мешало, но слова, которые Муза прокручивала в своей голове множество раз, давались совсем непросто: — Я изменила тебе. И я беременна. Не от тебя. Прости. И опустила голову, чувствуя, как слезы скапливаются в уголках глаз. Ей было страшно снова посмотреть на Сэма, увидеть его реакцию. А парень все молчал, гнетущая тишина становилась чересчур неловкой — тогда Муза решилась все-таки взглянуть на него. Вот только прежде, чем она осуществила эту задумку, Сэм резко встал и молча вышел из медпункта.