Вчерашнее завтра

Первые лучи солнца назойливо пробивались сквозь тонкие шторы, отданные на днях Эратой скорее для красоты, чем для реальной пользы (впрочем, лучше, чем ничего). Поморщившись, Муза всё-таки открыла глаза, с упрёком посмотрев на окно. «Зараза!» — так и хотелось возмущённо прошипеть ей, но вдруг мозг просверлила мысль, что в комнате она не одна. Медленно повернув голову, Муза увидела растрёпанную шевелюру Ривена, уткнувшегося прямо в подушку так, что назойливое солнце его никак не беспокоило. Сегодня был его первый выходной за долгое время. Так-то специалист вернулся в Солярию ещё два месяца назад. Она так рада была его видеть, что миг, пока он не рассказал, в какой ситуации они погрязли, был, наверное, одним из лучших за последнее время. Как женатую пару, ещё и военнообязанную, их поселили в одну комнату. Мия, разумеется, была тоже с ними. И наверное, это могло бы сойти за идеальную картинку, если бы не тот слой красок, что скрывался и за этими яркими лучами, и за сном в стенах дворца, самом сердце Солярии. Тихо выбравшись из-под лёгкого одеяла, Муза подошла к Мие (та сладко спала, причмокивая во сне, что сразу же вызвало невольную улыбку, а тепло так и растеклось по всему телу). Как же ей хотелось, чтобы всё оставалось именно так… Внезапно она почувствовала, как тонкий халат, также подаренный ей Эратой, лёг невесомо на её плечи. Муза с наслаждением прикрыла глаза, выдыхая через рот. Этот шёлк каким-то невероятным образом был способен успокоить её мысли. — Опять думаешь о нём? — шёпот Ривена, оказавшегося позади, и его касание виском к виску, будто этим движением он хотел унять её поток сознания. Привыкнуть к тому, что кто-то теперь постоянно рядом, было непросто, чувствовать его эмоции — ещё сложнее, и тем не менее во всём этом Муза нашла для себя свой особенный островок спокойствия. Она подняла руку и положила пальцы на ладонь Ривена, сжимающую её плечо, будто говоря: «Всё будет хорошо». Однако, хоть специалист и не был эмпатом, некоторые жесты и взгляды он всё-таки смог запомнить, поэтому ни секунды не поверил в её безмолвный ответ и обнял её со спины, сцепляя руки, уже будто утверждая: «Всё. Будет. Хорошо». — Когда? — шёпотом, боясь произнести больше, спросил он. Муза откинулась головой на его грудь, пытаясь расслабиться, но, конечно, у неё это не вышло, так как уже в следующую секунду её губы вывели практически беззвучно: — Сегодня ночью. Ривен кивнул, и эта его уверенность снова придала ей сил. — Спасибо, — улыбнулась она. — Пока рано, — покачал головой в ответ Ривен, о чем-то задумавшись, после чего поцеловал Музу в щёку и, расцепив кольцо рук, принялся искать рубашку. Не смотря на то, что капитан Абубакар выделил ему сегодня выходной (точнее снизошёл до разрешения), дел у Ривена было запланировано чуть ли ни больше, чем обычно. Когда он прибыл и доложил о ситуации, которую они, Ривен, Скай и Брендон, разрабатывали ночами, чтобы никто ни на чём не прокололся, капитан Абубакар официально определил его в королевскую гвардию под своё начало уже в столице. Это несло как свои плюсы, так и минусы. С одной стороны, теперь он был рядом с Музой и Мией, мог наблюдать за военными действиями из самого защищённого места, но с другой — незнание и невозможность понять, что с его друзьями, разрывала сердце. Ещё хуже — он боялся, что в любой момент их афера с какого-нибудь боку точно даст трещину (либо найдут отца, либо узнают, что Стеллы нет, либо схватят Брендона). При любом исходе им не сносить головы, а за головы Музы и Мии, проживающих теперь на глазах королевской гвардии, он боялся особенно. А теперь ещё… впрочем… Чтобы никто ничего не понял, парни написали короткое письмо от имени Стеллы. Сославшись на то, что по почерку могут узнать, они его напечатали. План был идеален, поскольку королевскую печать Стелла оставила в резиденции, на что Брендон предложил вполне резонное объяснение: «По печати её могли вычислить». В любом случае это им было на руку. Так, знания Брендона о ситуации на границе подарили информацию, а близкая дружба Ская со Стеллой — тон, так подходящий Стелле. Задачей Ривена оставалось доставить и не проколоться. В этом плане не было ошибок! Ошибкой было идти на эту авантюру! Со схваченными людьми Абубакара, как подозревал Ривен, тоже проблем не случилось, поскольку за месяцы, пока он был здесь, его никто так и не схватил. С отцом он увиделся только пару недель назад, что, впрочем, никак не удивило Ривена. Стоило отдать должное — скрывался он отменно. По крайней мере, о его присутствии никто ничего не говорил, даже слухи о его нападении на королеву — и те сошли на нет. Другой вопрос, что и сам Ривен не сразу признал в лысом человеке, зачем-то нарядившемся в костюм шамана, своего отца… А дело было так. Две недели назад Ривен возвращался с тренировки в их с Музой и Мией комнату, когда какой-то сумасшедший, с веером в одной руке и чётками в другой, вылетел из-за угла и, уставившись прямо в душу Ривена, спросил: — Хочешь, погадаю тебе на судьбу? Глаз Ривена нервно задёргался, но что-то внутри сдержало мужчину тут же отправить незнакомца в полёт, непонятно как проникшего на территорию дворца. Однако что-то неумолимо напоминало в нём кого-то знакомого… И Ривен даже знал кого, но мыслить в эту сторону упорно не хотелось. — Ты уже встретил своё счастье, цени-и его, — протягивая последние звуки, продолжил тем временем сумасшедший шаман. После чего непонятно зачем как-то забавно добавил: — Ы-ы-ы, — будто начал икать. Ривена же от такого попросту начало потряхивать: — А когда ты найдёшь свой конец? — Надеюсь, что не скоро, сынок, — тут же ответил шаман уже нормальным тоном и внезапно захохотал в голос. «Всё-таки не померещилось», — с ужасом подытожил Ривен, прикрывая глаза, чтобы не видеть этот мир. Знать, почему идея побриться налысо и переодеться шаманом, при этом нацепив какую-то маску солнца на лицо, показалась его отцу самой гениальной из всех тех, что, видимо, пролетели, не останавливаясь, в его голове, он знать не хотел. Возможно, тогда он просто очень сильно устал, чтобы удивиться настолько, насколько удивился бы обычный сын, встретив такого отца-клоуна, но Ривена хватило лишь на то, чтобы ударить себя по лбу. А вот что действительно поразило Ривена, так это тот факт, что его отец заделался при дворе неплохим таким шаманом (точнее дурильщиком и промывальщиком мозгов) — теперь все видные дамы хотели попасть к нему на сеанс, чтобы узнать своё будущее, будущее своих детей, защищающих Солярию от кровавых ведьм, или на худой конец, к кому бегает их муженёк в полночь, когда думает, что жёнушка уснула. Таким образом, его отец был всегда в центре всей самой интересной информации, что было, конечно же, только на руку их подпольному обществу. А вот выяснять, как он себя разрекламировал и есть ли у него лицензия, Ривен не планировал. В ситуации с Уолтером «меньше знаешь — крепче спишь». Внезапный стук в дверь вырвал Ривена из пучины воспоминаний. Он с особой долей скепсиса посмотрел на кусок дерева, будто он был виновен во всем происходящем, и, по-быстрому застегивая рубашку и натягивая штаны, посмотрел на Музу — та виновато улыбнулась. Когда Ривен оделся, Муза запахнулась в халат посильнее и открыла дверь. Как и ожидалось, на пороге стояла Терра. Время шло, а эта улыбчивая девушка никак не менялась. Пребывание в Линфее ей явно пошло на пользу. О чём она там думала и что её беспокоило, Терра так и не сказала с момента их встречи, впрочем, Муза и не настаивала, тем более других тем для разговоров было море. А когда Терра увидела малютку Мию, прямо в том же подвале, где они встретились, кажется, девушка и вовсе забыла всё плохое. Теперь она каждое утро наведывалась к ним в гости, чтобы поболтать с Музой, сказать пару ласковых Ривену и посюсюкаться с Мией. Причём, как однажды решили Ривен с Музой, Мия у Терры была всё-таки на первом месте. Но пока крошка спала, отвлечь Терру могла только фея разума, потому что, как ёмко выразился Ривен: «Нахуй мне с ней разговаривать», — за что тут же получил лёгкий подзатыльник от теперь уже официальной жены. — Мия спит, — вместо приветствия прошептала Муза. Терра тут же понимающе кивнула. Муза жестами показала, что ей надо одеться, на что Терра улыбнулась и показала «окей». Через пару минут Муза уже снова была за дверью, обнимая Терру. — Выпьем чаю, пока Мия не проснулась? — предложила она, и фея земли тут же согласилась. Заговорила Муза уже сидя на одной из лавочек и держа в руках бумажные стаканчики, в которые им любезно налили чай люди из гвардии Абубакара, стоящие на посту и уже давно подружившиеся с барышнями: — Вот пью и каждый раз вспоминаю Алфею. Такой же отвратный. Терра засмеялась: — А ведь точно. Навевает воспоминания. А теперь вон оно как: я помогаю отцу при военном лагере столицы, а ты проходишь обучение и служишь под началом Эраты. И в любой момент может начаться война. — Она уже идёт, — невольно перебила её Муза, покачивая стакан и наблюдая, как коричневатая жидкость переливается с одной стороны на другую, невольно завораживая. Муза, действительно, теперь состояла в армии. Как она ни хотела этого избежать, ей всё-таки не удалось. Однако Эрата сделала всё, чтобы Муза была последней, кого бы это коснулось, поскольку определила её в свой отряд и оформила как довольно слабую фею разума. Впервые не хотелось возмущаться. Семья была важнее. Тем более Музе нравилась перспектива не крутиться среди важных шишек (было меньше поводов пересекаться с Греем — именно этого парня чаще других отправлял Себастьян следить за ней). — И то верно, иногда здесь забываешь об этом, — задумчиво кивнула Терра, допивая свою бурду, налитую в стакан. Муза была с ней не согласна. Она забыть не могла. Не могла выкинуть из головы факт нападения на Алфею, падения барьера, угрожающие слова Розалинды. Не могла вычеркнуть из жизни угрозы Себастьяна и ссоры с близкими. Не могла опустошить разум, чтобы не было там ни предавшего корону Уолтера, ни пытающегося устроить переворот Брендона, ни объявления суда Солу. Не могла избавиться от того страха, в котором ей пришлось жить последний год. Она. Забыть. Не могла. Но она ничего не сказала. — Ты скучаешь по девочкам? — спросила Терра, повернувшись к Музе. Фея разума лишь поджала губы. Отвечать не хотелось на этот вопрос, но она всё-таки ответила: — Я переживаю за Стеллу. Мне страшно, что от неё так и нет вестей. — А Блум? Аиша? — удивлённо продолжала перебирать имена Терра. — Флора? Я не смогла связаться с ней после того, как она мне позвонила и попросила приехать. Меня это очень беспокоит. Муза же так и не смогла признаться Терре в том, что Флора предала их, выбрав сторону Себастьяна. Впрочем, кажется, как и Блум. Непонятно было только, зачем она позвонила Терре и пропала. — Они сильные. Они справятся, — ответила девушка, наконец повернувшись к Терре и положив ладонь той на плечо, будто поддерживая, но на самом деле на долю секунды опуская веки, чтобы Терра не увидела, как Муза использует магию, вселяя подруге уверенность в собственных словах. И пусть это была не её вина, Муза всё равно чувствовала себя ужасным человеком. И это помогло. Скоро Терра уже снова улыбалась и рассказывала об их весёлых буднях на Линфее. Впрочем, все темы как обычно сводились к одной, самой волнующей Терру: — Нет, а что это за имя? Кри’стал! Где он вообще, блин, откопал её?! Хотя нет, понятно где! Новая девушка Сэма была тем ещё красным флагом для Терры. Почему вдруг подруга её невзлюбила, Муза понятия не имела, но наблюдать за этим было довольно весело, а ещё было приятно вдруг осознавать, что её сердце бьётся размеренно и она искренне рада за Сэма. Отпустила. — Значит вы расстались, мы приехали, и пошёл он гулять. Гулял, гулял да перегулял, видимо! Через пару дней папа такой: «Надо познакомиться с соседями». А Сэм: «Я уже знаком». Назвал всех поимённо и, конечно же, Кристал! Ой, а ничего, что я так рассказываю? — Наоборот, — улыбнулась Муза, — я рада слышать, что Сэм нашёл себе девушку. Учитывая, что я замужем и с ребёнком, мне было бы неловко рядом с ним. — Да уж, от того, что ты выскочила замуж, а мы так и не отпраздновали, меня до сих пор коробит, — перекосило в лице Терру. — Ну да ладно! Муза, у неё розовые волосы! И такая ми-и-илая улыбка! До тошноты! А Сэм: «Моя Кристал… Мы с Кристал… Кристал сказала…» Пока сюда ехали: «Как я скучаю по Кристал… Скорей бы увидеться с Кристал…» — Удивлена, что ты его не убила, — рассмеялась Муза. — Я просто вынашивала план незаметно придушить эту соседку лианами по возвращении, — сказала Терра и коварно улыбнулась, от чего у Музы аж мурашки пробежали по спине. — Муза, она ему совершенно не подходит! — Ага, особенно её волосы, — с важностью кивнула Муза, еле сдерживая смех. — Особенно волосы! — тут же поддакнула Терра. Почему-то фея разума была уверена, что это, действительно, милая девушка, способная окружить любовью Сэма, который, правда, этого заслуживал. Заслуживал то, что не смогла ему в полной мере подарить она. А Терра… Она чересчур сильно порой опекала брата, а после произошедшего, видимо, полностью уверовала в то, что брата никто не достоин, раз даже Муза оказалась такой стервой. «Главное, чтобы он был счастлив», — подумала Муза, не замечая, как её уголки губ приподнимаются в улыбке облегчения. — Жаль, что ему пришлось расстаться с ней, приехав сюда, — сказала Муза быстрее, чем подумала, но Терра тут же подхватила эту тему: — Да нет, наоборот хорошо. Авось весь дурман из его голову вытравлю! Всё-таки семью он любит больше — оно и правильно! Семья одна, а девушек табун! С этим Муза решила уже не спорить, надеясь, что тема исчерпала себя, но Терра была иного мнения: — Вот только эта ведьма его так приворожила своими розовыми волосами, что он с ней каждый день созванивается: «Кри-истал, какая у тебя погода? А у меня солнечно, солнечно, потому что с тобой говорю», — в этот момент Терра изобразила, будто её вырвало. — А она ему: «Сэм, любимый, с тобой точно всё хорошо? Я слышала, что кровавые ведьмы разбили лагерь у вашей столицы». Будто реально переживает, представляешь! Дальше Муза уже не слушала, лишь изредка кивая, вспоминая те редкие моменты, когда за неё также волновался Ривен. Стоило ей сказать, что ей поручили какое-то задание, или то, что встретила по пути какого-то незнакомого человека, тут же начинался допрос с пристрастием. Чересчур милый допрос. Она призналась ему однажды, когда Ривен застал её плачущей в тишине, во всём, что случилось по пути в столицу. Тогда Ривен ничего не сказал, лишь поцеловал её в лоб и крепко прижал к себе, разрешая залить слезами всю его рубашку. Им повезло, что никто не узнал о том, что Муза проболталась, однако теперь это требовало двойной осторожности. Снова пришлось разговаривать шифрами, только не по СМС, а в живую. — Терра, мы же победим? — спросила Муза, кажется, перебивая поток феи земли. Подруга тут же удивлённо посмотрела на неё, будто это была самая несравненная глупость: — Конечно, победим! И встретимся там, где нет темноты! Будем с теми, кто нравится, будем смеяться, веселиться, петь песни, обучать новое поколение, целоваться и смотреть на синее небо как на само собой разумеющееся! — Как на само собой разумеющееся, — вторила Муза. — Хорошо звучит. — А сейчас нам, наверное, пора возвращаться: тебе Мию кормить, а мне перехватывать телефонные разговоры братца! — Терра, — окликнула её Муза прежде, чем та успела уйти, — спасибо! Фея земли улыбнулась, смотря ей в глаза, будто наконец прощая всё, что между ними было, окончательно и бесповоротно. Где-то между ними всё ещё оставалась картонная стенка в коричневых чайных разводах, но она уже явно не мешала им вести дружеские беседы. Тем более именно там, на Линфее, увидев светящиеся глаза брата, Терра вдруг задумалась: «А может, эта Кристал не такая уж и плохая?»