Минуты затишья

      Им всем по двадцать пять.       Всё ещё молоды, всё ещё полны энергии и всё ещё упрямы, даже если окружающий мир был… мягко говоря ужасным.       Кренги всюду, куда бы ни пал взор. Люди и ёкаи смешались, и безопасно не было ни в Скрытом городе, ни на поверхности. Запасы провианта и медикаментов постоянно были под вопросом. Кругом разруха, и встретить труп посреди дороги ныне — абсолютная норма. Вся жизнь превратилась в сменяющие друг друга часы сна и безуспешного неустанного поиска безопасных зон.       …И они всё ещё слишком молоды для этого безумия. Когда всё это началось, им было по шестнадцать-семнадцать. Дети… они были просто детьми. — Лео, ты в порядке?       Микеланджело всё время его раздумий сидел рядом и внимательно смотрел в его глаза с некоторой долей тревоги. Снова.       Леонардо качает головой: в последнее время он слишком часто уходит в размышления. Нужно двигаться, нужно внимательно следить за всеми показателями защиты, нужно осматривать выживших, нужно проверять границы убежища… так много дел, а тело отказывается выйти из оцепенения просто так. Приходится прикладывать усилия, чтобы заставить себя подняться на ноги. — В порядке. Просто задумался. Идём, нужно проверить, как там дела у Касс… — Э… Думаю, не стоит. — С чего бы это? Мы обязаны это сделать. Патруль, помнишь? — Кренги здесь не появлялись ещё ни разу, не стоит так переживать, бро. В случае малейшей угрозы Шеллдон перевернёт всю базу вверх дном! — Ты что-то скрываешь?       От былой тревоги во взгляде Оранжевого не остаётся и следа; Майк никогда не умел лгать по-настоящему, так что просто отводит взгляд и нервно озирается в сторону двери, ведущей в центральную комнату. — Майкл, где Кассандра?       Они потеряли Сплинтера. Бесследно исчезли Драксум и Большая Мама. Сунита тоже. Много знакомых и просто хороших ребят пропало за эти годы; если что-то случилось за спиной сейчас, то Лео… просто не выдержит. — Майкл-… — Э-эй, мальчи-ик!-ки… Чего шуми-им…       Это… Это была Кассандра. У той самой двери, на которую Майк так внимательно смотрел мгновение назад. Улыбающаяся, вялая и как никогда живая. Более того, всем своим телом она опирается на руку Рафа, что заставило обычно хмурое выражение лица Лидера смениться на чистый шок. Эти двое… они оба пьяны?! Нет, ладно Кассандра ещё, но Рафаэль… Он же никогда не соглашался на такие авантюры… Да, они все давно не дети, но даже так у него всё ещё были принципы. — Касс?! Ты когда успела? И… Раф? Ты-то как умудрился, ты же не пьёшь никогда! — Ле-ео, ты сейчас будто помолодел… — Красный будто и не слышал его, — когда ты так хмуришься, то становишься похожим на старика…       Они с Касс смеются — вяло и слабо, но смеются — и Лео чувствует только бесконечную растерянность, потому что думал, что забыл, как звучит их заливистый смех… Микеланджело же, кажется, наоборот успокоился. — Они не могут вечно находиться в напряжении. В конце концов, иногда нужно отдыхать, — как странно слышать это от самого молодого (не считая маленького Кейси) члена семьи, — даже тебе. — Но патруль-… — Шеллдон. Просто доверься творениям Ди, хорошо? Он не просто так день и ночь торчал у монитора. Поверь, все мы одинаково беспокоимся на этот счёт.       В любом случае, хотел Лео того или нет, его уже вели за руку в сторону центральной комнаты. Обычно днём тут нельзя встретить трёх обитателей одновременно, но сейчас тут были практически все члены семьи Хамато… Даже Донни вытащили из лаборатории. Именно поэтому Лео сдаётся: если уж мистер-сон-для-слабых выбрался из помещения, то вселенная точно должна скоро схлопнуться. — Знаете, мне казалось, что такие вещи проворачивать втихую немного неправильно… — Пепино, не злись на них, — знакомый смешок раздается со спины, — это вправду того не стоит. — Хуэсо?! — Кассандра притащила меня сюда, это её идея. — И ты… Отдал ей спиртное? — Точнее сказать, она сама его утащила… — он пожал костлявыми плечами, — меня почти не спрашивали.       Со стороны могло показаться, что скелетон совсем не рад этому, но голос выдавал всё от и до. Возможность видеть убежище, полное людей, на самом деле греет душу.       Раф и Кассандра уселись на диван и продолжали говорить о чём-то своём, то и дело по-детски хихикая. С тех пор, как Джонс потеряла мужчину, которого любила и от которого родила Кейси Младшего, Раф был одним из немногих, кто действительно мог ее успокоить; каким-то чудом сочетание нескончаемой сумасшедшей энергии и спокойного оберегающего нрава смогло принести в них обоих баланс, и эта команда была способна на многое, если не на всё. Младший Джонс чувствовал себя в этом дуэте вполне нормально, хотя в последнее время стал часто находиться у другой команды… Что удивительно — не у Майка. — Касс, тут вам доставка. Заказывали?       Дон совершенно спокойно и уверенно держит на руках сонного малыша; на плечах старый жёлтый плед, на носу — сотню раз переклеенные очки, правая рука изрисована цветными маркерами, на спине под пледом виднеется всё ещё не снятый боевой панцирь с четырьмя дополнительными конечностями… Когда он в последний раз его снимал вообще?       В ответ послышалось неразборчивое мычание; вместо слов Раф осторожно взял ребёнка в свои большие, усеянные шрамами руки, и теперь уже втроём они с Кассандрой развалились на диване, полноценно отдаваясь лёгкой дрёме. Дон хотел сказать им что-то, но, заметив, как быстро их вялый разговор сменился полусном (словно они не могли заснуть, пока Младший не будет рядом…), учёный просто помотал головой и обратил внимание на прибывшего лидера. К тому времени немного растрёпанная Эйприл тоже выглянула к ним (она вышла из лаборатории?) и с улыбкой оглядела сонное царство; Дон что-то прошептал ей на ухо, и в следующий момент они оба негромко хихикнули.       Рядом что-то горячо обсуждали Майк и Хуэсо… кажется, они говорили о последней вылазке. Много восклицаний, красок и экспрессии — всё в духе Майка. Даже несколько лет спустя его запал никуда не уходит.       На мгновение Леонардо забыл про существование кренгов как таковое. Здесь была только их семья и тепло, ничего больше.       Это тепло… Как же его не хватало всё это время… В последний раз они так собирались ещё до апокалипсиса. Чёрт, это было так давно… — …А потом я такой «чувак, нормальные колонки сейчас не найдёшь, в наших условиях лишний звук обычно опасен», а этот ёкай показывает вот этот MP3-плеер, прикинь? Обменял на пачку чая! Жмот, короче. Но зато какая вещь! — Плеер? В наше время? Серьёзно? — Донни вдруг оживился и сделал несколько быстрых шагов к младшему брату, — Майк, ты нашел настоящий раритет! Дай-ка сюда на пару минут… Хм…       Взгляд технического гения внимательно проанализировал небольшое устройство в руках Оранжевого; обычно почти безжизненный взгляд вдруг просветлел, чего не случалось… три года. Ровно столько, сколько в их жизни нет отца. В последнее время разжечь в нём хотя бы пару искр всё ещё могли на редкие две-три минуты лишь Эйприл, Майки или Кейси-младший… Пурпурный, так непривычно ярко улыбаясь, повернулся к Лидеру. Лео вправду забыл, когда старший брат в последний раз так на него смотрел. — Мы же можем его запустить, да? Это настолько старая модель, что кренгам засечь его будет невозможно; в нём нет ни одного датчика, только музыка, громкость которой едва громче наших голосов!       Музыка для Дона значила больше, чем просто набор звуков, и это знали все в доме, так что ни для кого не секрет, что он будет таким активным, когда дело коснётся чего-то, что может издавать мелодию. Для себя Леонардо отмечает, что сейчас Дон был похож на себя в свои шестнадцать, будто все они — снова дети; на ум приходит шутка, которой он пользовался очень, очень давно. — ¡Enciéndelo, amigo! — искренняя улыбка, драматичный поклон и кивок, — разумеется, Попотряс-9000, что я не могу мешать вам в вашей прямой деятельности- АЙ!       Рукоятка даже самой лёгкой отвёртки может в умелых руках оставить хороший синяк, и мастер бо точно это знает. И на практике применяет это грозное оружие вполне успешно, хотя выглядит сейчас самым счастливым существом на свете. Лео тоже улыбается, чувствуя, что что-то глубоко внутри медленно растаяло и расслабилось.       Ни одной песни не прозвучало в доме с самого начала апокалипсиса, и слышать, как чудом уцелевший плеер воспроизводит с некоторыми помехами «Dance, Baby!» от boy pablo… это… это бесценно. Невозможно подобрать слов к этому трепету, что внезапно охватил весь воздух в комнате; трио на диване затихло и прислушалось. Кейси-младший впервые слышал песню.       На плеере было всего около шестидесяти треков; все они были выпущены в районе две тысячи десятого года, имели танцевальный характер и отличались достаточно лёгким настроением. Простая музыка, под которую можно было бы работать в лаборатории, ремонтировать что-нибудь, или… — Могу ли я пригласить вас, миледи?       …Танцевать. Конечно же, Донни ведь любил танцевать в своё время больше, чем кто-либо из них всех. Это его стихия, даже если после стольких дней бесконечной работы у компьютера он мог и не мечтать о былой гибкости и лёгкости движений. Ноги дрожат и иногда он оступается, но Эйприл это не волнует; ни секунды не колеблясь, она берёт его за руку, и в следующий момент её кружат в такт весёлой спокойной музыке. Она может поддержать его. Может помочь и не даст свалиться с ног.       Кейси Младший просыпается окончательно и неуверенно подходит к ним, утащив за собой мать; Кассандра увела за собой Рафа… Теперь они все собрались вокруг забывших буквально обо всём Донни и Эйприл, завороженно наблюдая за каждым их движением. Сначала немного неуклюже, но по мере того, как музыка становилась понятной, каждый поворот и шаг переставали быть неловкими и резкими. Они вспоминали на ходу, и это было просто… удивительно.       Трёхлетний малыш вдруг для себя решает, что тоже хочет кружиться, как Дядя-и-Тётя в пурпуре, и пытается повторять их движения; окружающие не могли больше сдерживать умиления. Даже всегда серьёзный сеньор Хуэсо растаял. Леонардо… просто смотрит. Он боится двинуться, боится неправильно вдохнуть, будто всё здесь в секунду разлетится на осколки, и не может пошевелиться; из оцепенения его выводит то, что к опущенным вниз шершавым ладоням прикасаются ещё совсем маленькие ручки. Кейси, по-видимому, решил, что лучший партнёр — это тот, кто круче выглядит, а?..        — Hola, niño… — неуверенно проговаривает Синий, даже не заметив, как снова перешёл на испанский, — думаешь, из нас получится хорошая команда?       Конечно, малыш ничем внятным ему не ответит, но энтузиазма в этих глазах стало, кажется, в тысячу раз больше. Он уже увереннее тянет Лео за шарф, призывая сдвинуться с места к танцующим; к тому времени Касс уже утянула всё ещё немного неповоротливого Рафа, и эти двое уже качались в такт очередному треку. В стороне остались только Майк и Хуэсо, но эти двое вправду слишком сильно устали, и поэтому просто наблюдали за ними, иногда посвистывая или хохоча тому, как забавно со стороны выглядит ситуация… Потом на пару мгновений Майки отходит в сторону, только чтобы вернуться с не менее старым, чем плеер, фотоаппаратом в руках — и, пока все в моменте, хватает за руку Хуэсо и встаёт в кадр так, чтобы видно было абсолютно всех. Щелчок. Слабая вспышка осталась никем не замеченной, что пошло ему на руку; позже он развесит получившееся фото в каждой комнате. Этот момент был слишком важным, чтобы забывать.       …В конце концов, вряд ли у них получится ещё вот так всем вместе собраться. Моменты затишья всегда чертовски редки. Никогда не знаешь, что случится завтра. А пока…       Майк поднимает глаза от фотоаппарата к осторожно качающимся Лео и Кейси. Что ж, у Касс действительно получилось их всех отвлечь, за что он был бесконечно благодарен; Лидер наконец-то позволил себе расслабиться, и Лео снова стал… Лео. Ярким парнем в синем, что часто шутит по-испански и зажигает надежду в сердцах людей.       …Его тоже вырывают из раздумий, и это снова Кассандра — всё ещё немного пьяная — женщина хватает его и Хуэсо за руки, закружив на месте, и громко хохочет их ступору; и Майки, и усталый скелетон тоже не будут собой, пока не расслабятся, как они, и этот просчёт был быстро исправлен.       Вот теперь всё было как надо.       Теперь ждать следующего утра совсем не страшно — Кассандра видит их улыбки, и… Это даёт знать, что они всё ещё иногда бывают на их лицах. Её сын впервые услышал музыку, руки Рафа перестали дрожать так сильно, Лео снова стал собой, Донни и Эйприл буквально позволили себе несколько минут раскованности в присутствии посторонних, Майк и Хуэсо заняли центр внимания и шутят с Лео, пока тот с Кейси на коленях уселся отдохнуть на диван… Да, теперь Касс точно не о чем переживать.       Даже если сегодня она видит их в последний раз, она точно знает, что она видела их настоящее счастье, а значит и надежду тоже.       С этими мыслями Кассандра Джонс поднимается на ноги, забирает сына на руки, крепко его обнимает и опускается спиной в знакомые широкие объятия, снова позволяя усталости — и алкоголю — взять верх…       До следующего утра.