Хладнокровная слуга

Волен-де-Морт находясь в особняке Малфоев, очень удобно устроился. Тёмное помещения с мрачными коридорами и всё в гнетущей атмосфере. Запах сырости и крики мучеников... Его боялись, его проклинали, его возносили... Он несомненно был королём и правителем этого всепоглощающего ужаса, лордом тьмы... Ему безумно нравилось его положение, он жаждал этого больше всего на свете. Он так долго шёл к этому и наконец, его цель была почти достигнута. Мир погружался в хаос и отчаяние. Единолично он руководил большой группой своих приспешников, повелевал ими, заставлял их убивать, лишал их жизни, если они делали что-то не так или просто напросто ему надоедали. Волен-де-Морт никого не щадил. Он был безжалостен, суров. Сердце, холодное, словно лёд, ни разу не пропустило лишнего удара, разум оставался всё таким же чистым... Но... Всё же была у него одна слабость. Единственным существом на этой планете, к которому он испытывал какие-либо чувства, была Нагайна, - его змея и по совместительству крестраж. Только к ней он испытывал особые чувства, которые, пожалуй, со скрежетом зубов можно назвать симпатией. Нагайна, или Нагини, выполняла множество его грязных поручений, убивала, следила, была его глазами, ушами, спутником, хранилищем... Кем угодно. Главное - была полезна. Настолько полезна, что Волен-де-Морт стал относиться к ней тепло. Так тепло, как не относился ни к кому на этом свете. Нагайна была разумна. Она знала, что от неё хотят, и беспрекословно слушала своего хозяина. Однако и своя воля у неё в некоторых вещах была... Порой она по своей воле творила невообразимые вещи, как и на сей раз. Волен-де-Морт сидел один в своём "тронном зале" восседая одиноко на мягком сиденье. Он не спал и не дремал. Он был в сознании, и просто смотрел в никуда, размышляя над своими дальнейшими действиями. Со стороны могло показаться, что в этом состоянии он абсолютно беззащитен, ничего не видит и не на что не обращает внимания, но это было совершенно не так, и если бы кто-то напал на него в этот момент, сильно бы пожалел об этом и лишился бы своей драгоценной жизни. Нагайна не боялась его. Она решилась нарушить его одиночество и приползла к его ногам, шипя и привлекая к себе внимание. Волен Де Морт оттаял и бросил на неё беглый взгляд. Нагайна была шикарна во всей своей красе и неповторимости. Большая склизская королевская кобра, запросто способная поглотить целого человека и отравить его своим сильнейшим ядом. Эта опасность восхищала Волен-Де-Морта и привлекала его. - Что, моя девочка, хочешь чтобы я преподнес тебе лакомство? Змея зашипела, отрицательно качая головой. - Тогда, может, тебе нужно моё внимание? Нагайна одобрительно кивнула и обвила ноги своего хозяина. Будь это любая другая змея, он, вероятно, бы откинул её и расчленил за самодеятельность. Или, как минимум, напрягся. Но это же была Нагайна. Его Нагайна. Его милая и "добрая" девочка, так верно служащая ему. Тем временем Нагайна заползла по его ногам на колени и усадилась там, стараясь держать со своим лордом зрительный контакт. Волен-де-Морт усмехнулся. Можно было только предположить, что будет дальше. Никогда и никого он не подпускал так близко к себе, и уж тем более никому бы не позволил причинить себе боль. Но это другое дело. В Нагайне была частичка его души. Она сама была его душой... Беспрерывно шипя, она обвила его шею и принялась её сдавливать. Пожалуй, это можно было расценить как угрозу, но нет, всё куда интересней... Волен-де-Морт откинулся в кресле, открывая Нагайне больший простор для действий, и тут же почувствовал, как узел на шее смыкается всё сильнее. Воздуха стало мало. Чертовски мало... Но эта прохлада её чешуи так приятна была на ощупь. Казалось, каждую чешуинку можно было прочувствовать... Итак низкая температура тела столкнулась с ещё большим холодом и влажностью, но это не было неприятно. Волен-де-Морт коснулся её туловища своей рукой, бледной и белоснежной, почти как снег. Нагайна тут же отозвалась на движение и потерлась о руку своей головой, продолжая сдавливать горло хозяина. Тот лишь погладил её по чешуйкам, расслабляясь и всё больше отдаваясь во власть хитрой питомицы. Шипение раздалось у самого уха, и Нагини прикоснулась своим холодным раздвоенным язычком мочки уха лорда, на что тот даже никак не отреагировал. По крайней мере, внешне, но она точно могла определить, когда её действия доставляют хозяину удовольствие. Потому, образовав очередное кольцо вокруг шеи Волен-де-Морта она скользнула языком по всей длине ушной раковины и не забыла уделить внимание месту за ухом. Шипеть она всё так же не переставала, ведь знала, что этот звук хозяину нравится. Волен-де-Морт тяжело вздохнул и убрал руку с туловища любимицы, давая знак, что воздуха стало совсем не хватать. Тогда Нагайна освободила его шею и прислонилась к лежащей спокойно руке. Потеревшись об неё немного, она залезла в рукав хозяина и поползла всё выше. Места было мало, и она была буквально вплотную прижата к не менее холодному, чем у неё, телу лорда. Пройдя путь от начала рукава до плеча, она немного сменила маршрут и пробралась к груди хозяина. На секунду задержавшись там, она продолжила свой путь, опускаясь всё ниже. Волен-де-Морт вздрогнул, предельно чётко ощущая линию движения питомицы. Ах, эта хитрая змеюка! Опять лезет... Тут Нагайна в конец разошлась. Первым кольцом своего тела обвила его талию, второй - сомкнула вокруг возбуждённого органа - единственной горячей части тела её хозяина. Простые сдавливания члена были не слишком интересной и серьёзной сладостной пыткой для Волен-де-Морта потому это быстро наскучило, и она пустила в ход свой язык. А если точнее, прошлась своим раздвоенным языком по всей длине ствола, задерживаясь на самом его кончике и обволакивая своей слюной, принялась вылизывать драгоценное сокровище, которое было куда слаще для неё, чем любая найденная и пойманная в поместье Малфоев мышь или обезглавленный изменник. Волен-де-Морт вздрогнул и сильнее вжался в свое сиденье, покрываясь здоровым румянцем, который так неестественен его бледной коже. Тут же зашептал благодарности... - Умница, Нагайна, молодец... Сделай своему лорду приятно. Мне нравится как ты это делаешь, ощущения от твоего языка просто невероятны. Кто же только научил тебя, делать такие развратные вещи, малышка? Змея в ответ зашипела с какой-то странной теплотой, которую почувствовать мог лишь Волен-де-Морт и никто на этом свете больше. Снова и снова она водила языком вверх и вниз, вправо и влево, заставляя хозяина содрогаться. А затем, раскрыв свою пасть шире, она вобрала в себя член, оставляя его там на довольно длительное время. Внутри неё было прохладно и очень влажно. Казалось, она вот-вот его откусит или проглотит... Но нет, она лишь делала глотательные движения с целью удовлетворить господина, и это работало. Каким бы странным это не казалось, Нагайна была лучшей в жизни Волен-де-Морта секс игрушкой с большим функционалом. Ему казалось забавным, что Нагини сейчас так самозабвенно старается принести ему удовольствие, вбирая член в свою пасть, ведь всего несколькими часами ранее она точно так же поглощала трупы его жертв. Нагайна всё продолжала и продолжала то лизать основание члена, то играть с его головкой, то вбирать его в свою пасть, то замедляться, то ускоряя темп, то нежно обволакивать его языком, то совсем слегка покусывать, не отравляя ядом. Эта смесь различных функций и махинаций доводила Волен-де-Морта не позволяя оставаться равнодушным. Он чувствовал накрывающий его и подкатывающий оргазм и едва держался, чтобы не издать лишних звуков, хотя казалось, что Нагайна только этого и добивалась. Вжимаясь в кресло всем своим телом, он руками впивался в свою одежду и подлокотники, стараясь сдерживать себя. Невероятные чувства опьяняли и не давали прийти в голову ни одной приличной и логичной мысли. Находясь на самом своем пике, лорд решил, что жаждет увидеть это зрелище своими глазами, и, недолго думая, разорвал ткань, закрывающую его пах, максимально осторожно, чтобы не потревожить и не отвлечь от дела свою любимицу. Невероятное зрелище предстало его глазам, ещё более возбуждающее, чем являлось в ощущениях и тех немногих снах, что он видел. Блеск чешуи слепил глаза в полумраке, но Волен де Морту было на это абсолютно плевать. Его накрывало незабываемыми ощущениями, которые он и ранее испытывал благодаря все той же Нагини. Она была невероятна в подобного рода делах. Нет, она была великолепна во всём, за что только не бралась... Убийства, слежка, отравление, доставление удовольствия... Как много она для него сделала и как много продолжает делать! Лорд рвано вздохнул, чувствуя что вот-вот кончит, и уже был к этому готов, как послышались шаги, приближающиеся к ним. Не хотелось, чтобы кто-то застал их в подобном положении, но и прерываться от дела не хотелось, потому на свой страх и риск, лорд тьмы продолжил. Хотя, какой к чёрту страх, когда ты лорд тьмы и почти правитель этого бренного мира? Удовольствие накатило на него с невероятной силой, и, издавая грубый звук, похожий на вой, он сильно и обильно кончил прямо в пасть Нагайны, содрогаясь всем своим телом. Змея продолжила вылизывать основания члена, поглощая сперму целиком и без остатка, что вновь возбуждало Волен-де-Морта... И в таком положении их застал вошедший в зал член пожирателей смерти. Возбужденный лорд тьмы и змея, обвившая его талию и член в однозначной позе, в этом промозглой тьме и мраке... - Убить! - только и прошептал, находящийся в полу бредовом состоянии хозяин этого всепоглощающего мрака. - Убей, нарушителя спокойствия, Нагайна. Змея отреагировала быстро. Отстранилась от столь любимого тела дражайшего хозяина и кинулась в сторону незваного гостя, готовясь поглотить его целиком, не разжевывая. Тот было кинулся к выходу, но не успел. Змея обвила его ноги, отчего тот упал, с громким стуком ударяясь о каменный пол. Он в ужасе закричал, моля Волен-де-Морта о прощении и пощаде, но тот лишь усмехнулся, поправляя свой костюм и чиня его заклинанием. Ему нравилось наблюдать за Нагайной в деле, и не важно в каком. Будь то удовлетворением хозяина или же убийством любого человека. Она выглядела шикарно, исполняя что угодно. Она была красива и неповторима. Совсем недавно она так же обвивала ноги лорда, как сейчас обвивает ноги Пожирателя Смерти, но то было сделано с любовью, а это с агрессией и ненавистью. Также она ползла к коленям лорда, но в целях получить возможность зрительного контакта, сейчас же с целью удушить. Несчастный Пожиратель смерти бился в ужасе, понимая, что его песенка спета так нелепо и быстро из-за одного случайного происшествия... Вот почему нужно выполнять правила. Волен-де-Морт же говорил не тревожить его вне собраний и не ходить в его покои и зал... А теперь за нарушение правил приходиться платить своей жизнью. И как жаль, что последним, что жертва Нагайны увидит, будет та сцена, где лорд совокупляется со змеёй, а после сцена, где эта же змея душит его. Крики продолжали вырываться из уст приспешника Волен-де-Морта пока змея не достигла его грудной клетки, перекрывая легкие и сжимая рёбра. Воздуха стало катастрофически не хватать, а крик больше не был слышен... Всё сильнее и сильнее окольцовывая тело несчастного, Нагайна ввела в него свой яд, укусив за руку. Задыхаясь и испытывая невероятную боль, пожиратель всё видел и чувствовал... Казалась эта пытка длиться уже вечность. А может, так и было... Целая вечность до смерти! А говорят, долгая жизнь - лучшая из наград или проклятий. Стоит ли вечная жизнь таких ужасных и болезненных мук? Хотелось молить о быстрой смерти, но не было возможности издать хоть звук. Нагайна в последний раз обвила грудную клетку, и послышался хруст рёбер, раздавшийся на всю комнату. Затем она откусила голову пожирателя, и та покатилась по полу, вновь нарушая тишину, а тело было поглощено змеёй одним махом. Бесславная смерть бесславного человека, кто даже не имел собственного лика. Волен-де-Морт упивался зрелищем, и когда с нарушителем порядка было покончено, он похлопал Нагайну по голове и похвалил. А после, часом позже, голова этого Пожирателя смерти была показана на общем собрании как угроза для остальных, чтобы больше не нарушали его спокойствия.