Аmare Тe

Касаться губ, скул, плеч... Целовать их, проводить по ним пальцами, ловя каждую линию и контур. Как слепой, которому это нужно для представления человека. Ну а мне и этого представления будет мало, хотя я и притронуться не смогу, буду беречь тебя как драгоценность. Как что-то хрустальное. Что-то очень хрупкое и дорогое. Но для меня дорогое в душевном плане, как часть меня, причем очень важная и необходимая. Как... сердце, пусть и безвозвратно отданное тебе. Но оно же тоже хрупкое, как и ты, береги его. Тем более есть в нем и рубцы от прошлых ран, прошу, осторожнее. Но оно, как и я, все стерпит, особенно ради тебя. Я люблю тебя - как часто я говорила эту фразу и каждый раз все внутри все сжималось, будто это не я признаюсь, а ты мне. И дрожь легкая по телу, и улыбка глупая на губах, и покусывание их же. Как дите малое, честное слово. Такое... неразумное, а ты как любимая игрушка, которую не хочется ни с кем делить и всем-всем показывать это. Это же невозможно выносить, да? Это жгучую ревность, от которой невозможно избавиться, как бы не хотелось. И снова - хочу касаться тебя, водить руками по телу, запоминать любые детали, знать наизусть расположение всех родинок, вдыхать запах тела, геля для душа, шампуня... И, где бы я не была, из тысячи найти тебя. А я и не думала, что могу чувствовать подобное по отношению к кому-либо. Конечно, были влюбленности, но сейчас на столько развит страх потери, что уже действительно очень страшно однажды проснуться с осознанием того, что тебя нет. Что все сон, что ты больше не хочешь меня видеть или знать. Что без меня тебе будет лучше и спокойнее. А я так - пережиток прошлого, о котором и не вспомнит никто. Я так этого стыжусь, но правда страшно. Но не хочу, что бы ты знала об этом, не хочу лишний раз тебя беспокоить своими переживаниями, и так у тебя у самой их достаточно много. А я... мудак и так часто об этом говорила, что уже очень сильно приелось ко мне это слово. Просто хочу тебя. Во всех смыслах этого слова, признаюсь я. Ну, а в прочем... И тут зазвонил будильник, буквально вытянувший за шкварник меня из всех этих мыслей и из листа бумаги, исписанного с одной стороны. Я бы хотела отправить это, но смысла и нет. Может, пару месяцев назад он и был, причем еще раз все это сказать было бы и полезно, но сейчас поздно. Да и придет это письмо где-то через дней десять, а тогда уже будет не наше двадцать восьмое июня, а приблизительно пятое июля. И ты его все равно не прочитаешь, у тебя просто не будет времени на это. Но прошлое мое письмо ты прочла, я уверена в этом, даже если ты и не ответила. Мало ли ты занята чем-то, о чем не хотела мне рассказывать. Или же кем-то... Но это опять же мои чокнутые рассуждения по поводу моей ревности, которые основаны на беспочвенных обвинениях нас обеих. А все почему? Правильно, потому что я мудак. И дурак самый последний, таких еще поискать надо бы. А я всего лишь боялась тебя потерять, вот и не сдерживалась, а хотя надо было бы. Еще и не понимала я, как ты меня терпела... Я бы уже не вынесла подобной ревности, уверена я в этом. Да еще и говорят, что если человек ревнует, то он не уверен себе. А я согласна - заниженная самооценка, замкнутость в себе, инертность и пассивность. Но вот и сейчас куча мыслей затуманила голову, но нужно уже выходить. Не вечно же меня будут ждать? Я и так не люблю опаздывать, но и моя прострация во времени опять же перешла от тебя. А все потому что я не хотела уходить временами, оставаясь на минутку, две, пять, десять... Заставляла гневаться друзей и родственников, но мне было плевать - ты была всем миром для меня. Как солнце, в дни твоего хорошего настроения и как полярная звезда в моменты упадка положительных эмоций. И я любила тебя любую. Хотя, почему "Любила"? И сейчас люблю. И буду любить. Всегда, вечно, бесконечно. Без остатка отдаться, идти за тобой на край света, делать для тебя и ради тебя все, все что угодно! Как... Да даже и сравнить себя ни с кем не могу. А сейчас я не задумалась, просто совместила действия с мыслями и уже спокойно завершив все домашние секундные дела вышла из дома, выключила свет, таща за собой достаточно увесистый чемодан. Мама обещала приходить пару раз в неделю и поливать несколько цветочков, о которых я, из-за своей забывчивости, успешно чуть не свела в могилу. Спустившись вниз на лифте, проехав три этажа, и вышла на улицу. Двадцать шестое июня - лето, птички, собачки, дети, которых я прекрасно знаю уже лет пять. Но сейчас мне откровенно на это плевать - нужно было успеть. А в голове засел твой образ, твое тело, твой голос. Вся ты. Но я так к этому привыкла, что даже еле заметно улыбаюсь подобным моментам, потому что ты... Это ты. Я и так уже столько хвалебных од в твою сторону и написала, и сказала, и пела... Что только не делала, но мне все мало. А сейчас нужно сконцентрироваться на дороге. Двадцать минут на такси, сутки езды на поезде и... И я увижу тебя. Ты же не забудешь, не проспишь, не опоздаешь? Я же еще и специально приеду почти ровно в наш праздник. Моя мечта осуществится? Хоть мы и виделись до этого, но что-то подсказывает мне, что все будет несколько по-другому. А может это лишь личные мои заскоки, кто знает. Но я жду это встречи. И на этот раз мы же не будем обе так сильно смущаться, да? Привыкли же обе, как никак. По крайней мере я точно. Но в поезде нужно поспать, а то мысли о тебе меня до добра не доедут, а самоудовлетворяться в поезде я не буду уж точно. А вот и перрон, много людей. Пытаюсь выхватит твой силуэт из кучи людей, неинтересных мне. И вот... Сердце пропускает пару ударов, губы растягиваются в улыбке, дыхание предательски становится рванее. И, совершенно непроизвольно, из легких вырывается мой извечный полу-кашель - отклик из юности и не совсем удачной любви. Но я нахожу в себе силы подойти и без лишних слов просто обнять, прижать к себе, наконец-то почувствовать тепло твоего тела. Руки пробегаются по спине, прижимая еще. Хотя - куда уж сильнее? Голос все равно дрожит, потому что верится во все это с трудом, но я не сдерживаюсь и шепчу: - Я люблю тебя... , - и пусть весь мир подождет. А сейчас все будет хорошо. Ты же позволишь мне посчитать все твои родинки?