***
Эйлану разбудил вопль Ликса и последующие за этим звуки драки. Накинув халатик, она достала из сейфа пистолет и вышла посмотреть, что творится в ее доме. Посреди коридора с руганью катались по полу Вилли и Феликс. О причине их драки догадаться было не сложно. Эта самая причина сейчас спокойно спала в своей комнате. – Что это за брачные битвы весенних котов в конце лета? – язвительно поинтересовалась молодая женщина, и сцепившиеся юноши с испугом обернулись на ее голос. Полюбовавшись на перепуганные лица, она рявкнула: – Оба в мою спальню, живо. Рабы моментально вскочили на ноги и влетели в открытую дверь. Усмехнувшись, Эйлана постучала в комнату дочери. – Пап, что опять случилось? – раздался из-за двери сонный голос Софи. – Я пока не включала стереосистему. Это должно быть Ром. – Милая, это мама. Нам нужно срочно поговорить. Накинь что-нибудь и открой дверь, – ласково сказала Эйлана, не желая пугать дочурку. – Мама, как ты оказалась в доме отца? – спросила девушка, отпирая замок. – Мы на Мальве, милая, в моем доме, – напомнила мать и, обняв Софи в розовом халатике за плечи, повела в свою спальню. – Ты приехала ко мне в гости почти неделю назад. Уже забыла? – Нет, но я думала, что поездка на Мальву мне приснилась, – пробормотала она и невольно вскрикнула, увидев следы борьбы на лицах своих кавалеров. – Мамочка, что они натворили, чтобы заслужить такое наказание? – Наказание? – Эйлана недоуменно оглядела юношей, понуро стоящих в центре комнаты, и послала вопросительный взгляд успевшему одеться мужу. – Крэг, разве ты уже наказал этих негодников? – Нет, мой ангел, – покачал головой черничный здоровяк. – Шкеты получили синяки в драке. – Вот ты о чем, милая, – наконец, сообразила молодая женщина. Ранний подъем плохо сказался на ее умственных способностях. – Эти мальчики устроили драку в коридоре. Уверена, что призом выступало право проводить тебя на завтрак. Так ведь? Юноши переглянулись и, кивнув, виновато потупились. – Я не понимаю, из-за чего весь сыр-бор, – сказала Софи, нервно поправляя поясок. Ей нравились оба парня, и делать выбор она не спешила. – Почему они не могут проводить меня вместе? Зачем драться? Феликс и Вилли бросили на девушку быстрый недоуменный взгляд и вернулись к созерцанию ковра. Им и в голову не пришло такое простое решение проблемы. Каждому из них хотелось стать единственным любимчиком наследницы, другие варианты они просто не рассматривали. – Зачем? – Эйлана задумчиво посмотрела на дочь и приняла решение. – Уверена, что драку затеял Феликс. Я не все тебе о нем рассказала. Полгода назад Крэг уговорил меня купить Феликса, чтобы избавить от кошмарного брака с тридцатилетней женщиной. Не все женщины на Мальве так же хорошо обращаются с рабами, как я, есть и настоящие жестокие стервы. Официальной причиной покупки я назвала приобретение мужа для моей старшей дочери. То есть для тебя. На тот момент это был единственный способ избавить Феликса от ужасной судьбы. С тех пор мальчик свято верит, что предназначен тебе в мужья и бросается на всех, кто привлекает твое внимание. – Мама, как ты могла? – возмутилась девушка. – Ликс, конечно, милый и забавный заучка, но я совсем не готова к замужеству. «Что я тебе говорил!» – шепнул Вилли своему сопернику, и Феликс совсем пал духом. – Тебя никто и не принуждает, – успокоила дочку Эйлана и злорадно добавила. – Я с самого начала была против его покупки и подобной формулировки, но Крэг на коленях уговорил меня спасти мальчика. В тот момент я была беременна Джиной, и мой милый сыграл на моей сентиментальности. – Все так и было, – поддержал супругу Крэг. – Моя сестра Синтия предложила вашей маме приобрести Феликса, в качестве кандидата в мужья, госпожа София. В противном случае мальчика ждал брак, полный пыток и издевательств. Луи до этой зимы состоял в браке с женщиной, желавшей купить Феликса, и по его рассказам, моего племянника ждал настоящий ад. Ваша мама, Софи, очень хорошая женщина. Она не только заплатила немалые деньги за моего племянника, но и отказалась перепродать его, когда ей предложили гораздо большую сумму. Вот уже полгода Феликс отрабатывает потраченные на него средства, ведя бухгалтерию аптеки. – Ну и, что мне теперь делать, со всем этим? – несчастно спросила Софи. – Я не хочу замуж, но парня, и правда, жалко. – Не хочешь, не надо, – пожала плечами мать. – Лично я прямо сейчас выпорю твоих ухажеров и лягу спать дальше. На твоем месте я дала бы мальчикам шанс завоевать твое расположение мирным путем, а победителя бы приласкала. А ты поступай, как велит тебе сердце. В любом случае, ты не обязана выходить замуж, пока сама не выберешь себе мужа по душе. – Как это выпорешь? – не поняла Софи. – Плетью, – улыбнулась Эйлана и предложила. – Хочешь посмотреть? – Хочу, – неожиданно для самой себя ответила юная инопланетница.***
Софи с любопытством и страхом оглядела комнату, уставленную странными предметами мебели и устройствами. – Камера пыток, какая-то, – поежилась девушка и шарахнулась от звякнувших цепей, свисавших с ближайшего к входу сооружения, напоминавшего качели. – Мам, зачем тебе все это? – Игровая, – поправила дочку Эйлана и пояснила, принимая из рук мужа флоггер. – Эти приспособления достались мне вместе с домом, но я их обычно не использую. Для порки нам подойдет эта скамья. – Мам, ты, правда, станешь бить ЭТИМ Вилли и Ликса? – ужаснулась юная инопланетница. – Разумеется, – кивнула мать и уточнила. – Милый, какое наказание положено за драку? – От тридцати ударов, мой ангел, – Крэг вел себя совершенно спокойно, словно порка являлась обычным делом. – Вилли и Феликс, за нарушение порядка в моем доме и драку вне ринга я приговариваю каждого из вас к тридцати ударам, – объявила Эйлана, поглаживая многохвостку. – Вилли, ты первый. Раздевайся и ложись, мой хороший. Юноша послушно снял с себя всю одежду, совершенно не стесняясь женщин (чем очень удивил зардевшуюся от смущения Софи), и ничком лег на скамью. Крэг зафиксировал его руки и отошел в сторону, уступая жене место. – Считай, любимый, – велела молодая женщина, и "ударник" обрушился на спину Вилли. Софи взвизгнула. Крэг бесстрастным голосом нумеровал каждую красную полосу, появлявшуюся на спине юноши. Юный брюнет без единого звука мужественно сносил порку и только вздрагивал от боли. Побелев как полотно, девушка вцепилась пальцами в колодки, оказавшиеся очень кстати под рукой, и сопровождала удары тихими вскриками. – Возьми, – закончив порку, Эйлана отдала девайс мужу и вложила в руку дочери бальзам Леад. Софи перевела на мать потрясенный взгляд и машинально сжала бутылочку. – Смажь этим бальзамом спину своему кавалеру, иначе завтра он будет щеголять полосатой спиной. Девушка присела на корточки возле лавки с привязанным юношей и, вылив на ладонь немного янтарной жидкости, осторожно смазала его плечи. Бальзам охладил кожу, пылавшую после порки, и Вилли блаженно ахнул. – Тебе больно? – всполошилась Софи, отдергивая руку. – Нет, госпожа София, – ответил юноша. – Это очень приятно. Пожалуйста, продолжайте. – Милая, сейчас раннее утро, и все хотят спать. Быстро обработай Вилли спину, и пусть освобождает место для Феликса, – поторопила дочь Эйлана и зевнула. – Потискать мальчиков ты сможешь и днем. Закусив губу, Софи растерла тело Вилли бальзамом, и он уступил лавку своему сопернику. Феликс с такой же стойкостью перенес наказание, и девушка покрыла бальзамом его поврежденную часть тела, но сделала это уже без особого энтузиазма. – Спасибо за науку, госпожа Эйлана, – хором произнесли наказанные, преклонив колени. – Спасибо за лечение, госпожа София. – Расходитесь по комнатам, мальчики, и до полудня мне на глаза не показывайтесь, – велела Эйлана, глядя на шокированную дочь. – Мы поняли, госпожа, – сказали юноши и довольные, что госпожа не сердится, с одеждой в руках покинули комнату наказаний. – Пойдем, милая, – молодая женщина попыталась обнять дочь за плечи и вывести в коридор, но та вывернулась и диким котенком отскочила к стене. – Не трогай меня, мама, – с негодованием бросила она. – Это было жестоко. Вилли и Ликс не заслужили такого зверства. Ты могла их отругать или оставить без сладкого. Зачем же так? – Жестоко? – повторила Эйлана и холодно сказала. – София, ты не знаешь, что такое жестокость. Эти мальчики устроили драку в коридоре, хотя для решения споров и разногласий в доме есть ринг в спортзале. Выйди ты в тот момент из комнаты, вполне могла пострадать. Дерущиеся мужчины не видят ничего и никого, кроме своего противника. Своими действиями они нарушили закон и правила моего дома. Пока я ходила за тобой, мальчики осознали свою вину, поэтому легли под плеть, радуясь, что легко отделались. Крэг подтвердит, что в других домах за драку в присутствии госпожи рабы могли заработать до шестидесяти ударов плетью. – Но им же больно! – закричала Софи. – Ты избила парней кнутом или как его … плетью за обычную драку. Они ничего страшного не сделали, просто выясняли отношения, а ты их строго наказала. Ты – зверь. Я не понимаю, как так можно обращаться с людьми. Не веря своим ушам, Крэг открыл рот от изумления. Софи назвала его любимую, самую добрую женщину из всех с кем сводила мужчину судьба, зверем. Немыслимо! Девочка сама не знала, что говорила. Он не понимал, как можно поднимать столько шума из-за обычной порки. – Когда я избила Дэна за пощечину, ты ни слова не сказала в его защиту. Хотя в тот момент я, действительно, проявила жестокость. В комнате для усыпления ты предложила заменить Дэну казнь поркой, а могла попросить для него прощение или выговор, – терпеливо заметила мать. – У тебя двойные стандарты, моя милая. – Я… – начала Софи и осеклась, признавая правоту матери. – Сядь на лавку, милая, и я расскажу, чем воспитание Вилли и Ликса отличается от Дэна, – Эйлана указала на лавку для порки. Девушка подошла к ней и упрямо осталась стоять. – Сядь, разговор будет долгим. – Все равно, это неправильно, – упрямо произнесла она, опускаясь на край лавки. – Бить кого-либо плетью это бесчеловечно. – Посмотри на это с другой стороны. Всех людей с детства учат, что за любой проступок должно следовать наказание. Ты сама знаешь, что безнаказанность порождает наглость и желание нарушать правила вновь и вновь. В результате мелкие шалости перерастают в серьезные преступления, – облокотившись на металлическую арку, сказала мать. Девушка согласно кивнула. – На Мальве самым распространенным наказанием является порка плетью, но существует и множество других видов наказания. Верно, любимый? – Да, мой ангел. Мужчин на Мальве с младенчества учат терпеть боль и отвечать за свои промахи и нарушения правил в лучшем случае, спиной. Другие наказания, положенные за такой проступок, как драка, гораздо страшнее и болезненнее. Шкетов выпороли, и они со спокойной совестью отправились досыпать. Инцидент исчерпан, и после обеда Ликс и Вилли смогут общаться со своей госпожой, как обычно, не чувствуя себя виноватыми, – сказал мой милый, с неодобрением смотря на пылавшую праведным гневом девушку. – Вы не правы, Софи. Ваша мама милостиво прописала шкетам всего тридцать ударов. Я бы на ее месте всыпал бы им все сорок пять. Плеть умеет отлично вправлять мозги и вылечивать наглость. Вилли и Ликс совершили серьезное правонарушение, наплевав на волю своей госпожи. Не накажи их ваша мама, и завтра шкеты передрались бы в столовой или вашей комнате. Такие вещи следует пресекать сразу. – Мама могла их просто отругать! – не сдавалась Софи. – Не обязательно причинять боль и унижение. Парням, наверное, было стыдно раздеваться догола в присутствии женщин. – Вовсе нет, – возразил Крэг. – Что плохого в том, что тобой любуется госпожа? Вот, если она отворачивается от тебя, есть повод испугаться. Это первый признак немилости. Софи вытаращилась на маминого супруга, как на ненормального. «Что он несет, – подумала она. – Дикость какая-то». – Милая, когда тебе было лет семь, я как-то обнаружила свой планшет на полу с разбитым экраном, – напомнила мать с усмешкой. – Ты сказала, что виноват Ром, и я его отшлепала. Тебе не было жалко брата? – Нет, – подумав, ответила девушка. – Он отнимал у меня твой планшет, который я взяла посмотреть, и несколько раз ущипнул. Ты наказала его за дело. – Ликса и Вилли я тоже наказала за дело, – заметила Эйлана. – Почему же ты из-за них поднимаешь шум? – Они оба мне нравятся, – розовея от смущения, призналась Софи. – Ты уверена, что с ними все в порядке? – В полном. Отправляйся в кровать, моя милая. Днем никто из вас и не вспомнит об этом случае, – Эйлана потянула несопротивляющуюся дочь за руку и вывела в коридор. Софи взялась за ручку своей двери но, вспомнив одно обстоятельство, которое ее смутило, остановилась на пороге: – Мам, почему они на коленях благодарили тебя за порку? – Это традиция. Я потратила свое время на их воспитание и заслужила благодарность. На будущее имей в виду, что мальвийцы извиняясь и благодаря, всегда преклоняют колени. Они так воспитаны. Сладких снов, – поцеловав Софи в щеку, Эйлана в сопровождении мужа скрылась в своей спальне.***
«Никто и не вспомнит, как же. Я теперь точно не смогу заснуть, – подумала Софи, забравшись на кровать в своей комнате. – Такой кошмар будет преследовать меня до самой ночи». Перед ее глазами все еще стояла сцена наказания: покорно раздевающиеся парни, Крэг, подающий плеть на вытянутых руках, и мама, спокойно и буднично обрушивающая плеть на спины привязанных к лавке жертв. Это было ужасно, но больше всего поразила девушку реакция провинившихся. Благодарность за лечение Софи восприняла как должное и совершенно этому не удивилась. Но Ликс и Вилли искренне поблагодарили мать за наказание. Как можно говорить «Спасибо» за порку? Вот и Пирс отчего-то был благодарен ей за пощечину. «Странные люди – Эти мальвийцы». Ее взгляд упал на картину с разноцветными котятами, играющими в мяч, висевшую напротив окна. В лучах рассвета Софи показалось, что нарисованные зверьки ожили и, прыгая за мячом, оглашали комнату радостным воплями. Это зрелище заставило ее забыть о переживаниях и наслаждаться умильной игрой зверят. Краем сознания она понимала, что на самом деле звуки доносятся с улицы, но ей нравилось думать, что кричат котята. Любуясь на маленьких зверьков, девушка сладко зевнула и, положив голову на подушку, незаметно заснула.***
Поблагодарив госпожу за науку, а наследницу за доброту и лечение, юноши отправились к себе. Из-за горящих спин шли они медленно, стараясь не делать резких движений. Это было их первое наказание в Доме Смитерс, и оба испытывали по этому поводу смешанные чувства. Феликс чувствовал себя отвратительно. Отказ наследницы даже думать о браке с ним, убил юношу наповал. «Милый заучка» – вот, кто он для нее. Все его мечты разлетелись вдребезги от одной фразы прекрасной Софи: «Я не хочу замуж!». Не заметив складку на ковре гаремного зала племянник Крэга споткнулся и чуть не растянулся на полу, но Вилли успел его подхватить. – Ликс, ты как? – обеспокоенно спросил он, рассматривая бледное лицо Феликса. – Да, в порядке я! – юноша резко освободился из рук соперника и, ахнув от боли, опустился на ближайший диван. – Я просто уже отвык от порки, а у госпожи Эйланы твердая рука. – Не расстраивайся, – попытался подбодрить его Вилли, не поверивший заявлению собеседника. – Госпожа София сказала, что не готова к замужеству, но лично против тебя она нечего не имеет. Кто ж от такого красавчика откажется? Ты и сам слышал, как она назвала тебя милым. – Ага, а еще забавным. Жалкий заучка, – невесело усмехнулся Феликс. – У меня и так был небольшой шанс завоевать внимание наследницы, а этой дракой я и его лишился. Теперь госпожа София, наверное, не захочет со мной общаться. Зачем нужен кандидат в мужья, если брак наследницу не интересует? – Ну, тут я тебе не помощник, – сказал Вилли, поднимая руки в защитном жесте. – В борьбе за благосклонность юной госпожи каждый сам за себя. – Согласен, – кивнул Феликс. Со скрипом поднявшись, он последовал за Вилли на мужскую половину этажа. Войдя в свою комнату, Феликс швырнул одежду на стул и ничком рухнул на кровать. Впервые за полгода жизни в особняке юноша понял, что совершенно не нужен хозяйке. Все это время госпожа Эйлана была с ним ласкова, хотя играла гораздо реже, чем ему хотелось, но Ликс считал виной всему беременность госпожи, а после родов – занятость с ребенком. Юноша верил, что с приездом наследницы его жизнь измениться к лучшему. В его мечтах прекрасная София сразу же проникалась к нему симпатией и давала согласие на брак. В действительности девушка оказалась очень красивой и заинтересовалась своим «женихом», но на этом сходство с мечтой закончилось. К несчастью Феликс подрался с Вилли, чем заслужил порку, зато узнал массу информации о своей покупке. Осознание своей ненужности вкупе с нежеланием Софии вступать в брак повергло раба в депрессию. Ликсу стало так себя жалко, что он разрыдался в подушку и плакал, пока не заснул.