Часть 1
22 сентября 2022 г. в 17:00
24 декабря 1999, 17:23
Малдер с осторожностью припарковал арендованную машину перед домом Скалли. На последних милях их пути от Западной Вирджинии до Вашингтона (округ Колумбия) повалил снег. Пышные белые хлопья падали на асфальт, где тут же превращались в опасную серую массу, которая уже стала роковой для двух водителей, виденных ими по дороге. Скиннер едва ли обрадовался бы рождественскому подарку в виде аварии, венчающей и без того ужасающий отчет Малдера о командировочных расходах.
– Та-дам! Домой как раз к Рождеству! Убедись, что я не хвастал, – торжествующе взглянув на свою напарницу, он повернул в замке ключ зажигания, и мотор заглох.
Скалли выслушала его слова, приподняв бровь. Не его заслуга, что им удалось так быстро прекратить поиски легендарного снежного человека. Скорее, нужно было благодарить мэра маленького городка, который умолял их не пугать туристов еще больше и предложил им обоим бесплатные футболки с йети с условием никому не рассказывать о том, что его племянник раз в месяц переодевается в меховой костюм, чтобы взбодрить туристическую отрасль. Что бы только она не дала в тот момент за фотокамеру, чтобы запечатлеть выражение лица Малдера!
– И что ты делаешь сегодня вечером? Наденешь рождественский колпак и принесешь Одиноким стрелкам красиво упакованные файлы АНБ о возможном существовании Санта-Клауса? – поинтересовалась она.
– Увы, прямо сейчас они находятся на Северном полюсе и сами изучают этот вопрос, – с сожалением ответил Малдер. – Поэтому я смогу послать им праздничное хо-хо-хо только через веб-камеру.
– Значит, ты можешь подняться со мной наверх еще ненадолго. Будешь там подначивать меня поедать нездоровый фастфуд, а то мне придется потом винить в этом себя, – удовлетворенно заявила она.
– Не так уж ты и растолстела. И не думай, что я уберу из нашего офиса какую-нибудь из моих святынь только потому, что ты вдруг решила, что тебе нужно больше места, – возразил он, нахмурившись и подозрительно на нее посмотрев.
– Ты собираешься язвить дальше или съешь что-нибудь?
Мысль о темной пустой квартире облегчила ему выбор, поэтому он размашистым движением толкнул дверь.
— Просто потому, что это ты, — покровительственно сказал он и вышел.
«Надеюсь, что да», — подумала она, с улыбкой следуя за ним к входной двери.
***
Дверной замок с громким щелчком повернулся, открывая путь в квартиру Скалли. Несмотря на полумрак, Скалли сразу же почувствовала себя дома и была рада небрежно бросить свой чемодан перед шкафом. В конце концов, сегодня был канун Рождества. Она могла распаковать вещи позже.
Малдер, стоявший в нескольких шагах позади нее, подошел к ней и галантно взял ее пальто. Она благодарно улыбнулась. Пока Малдер убирал верхнюю одежду, Скалли уже включила торшер рядом с маленьким столиком. Тот сразу же окутал комнату теплым мягким светом.
– Салями, грибы и пепперони? – спросила Скалли у напарника больше из вежливости, чем ради ответа, уже набирая номер доставки пиццы.
– Ты разбираешься во вкусном, Скалли, – ответил Малдер с ухмылкой, с облегчением плюхаясь на диван. Ему нравилось в квартире Скалли, и перспектива провести вечер вместе быстро изгладила из его памяти напряжение последних нескольких дней.
– Дана Скалли, добрый вечер. Я бы хотела две пиццы с салями, пепперони… – Малдер пропустил остаток предложения. Он был целиком поглощен мелодичным звуком ее голоса. Расслабившись, он откинулся на мягкие подушки дивана и вытянул ноги. После долгой поездки на машине ощущения были просто райскими.
– Не расслабляйся, Малдер. А то уснешь раньше, чем наша пицца будет готова, – Скалли предостерегающе посмотрела в его сторону, удостоившись в ответ лишь поддразнивающего подмигивания.
– Тогда тебе придется поактивнее развлекать меня. Как насчет того, чтобы спеть рождественскую песню в честь праздника? Ты знаешь, как успокаивает меня твой голос, Скалли, – Малдер посмотрел на нее, подзадоривая, а затем похлопал по свободной подушке рядом с собой. – Лягушонок Джеремайя подтвердит. – Он лукаво поиграл бровями, она раздраженно закатила глаза.– Я принесу нам что-нибудь выпить, – сдержанно ответила Скалли и исчезла на кухне.
Ухмыляясь, Малдер потянулся за пультом и включил телевизор.
***
Чуть позже приехал разносчик пиццы и привез долгожданную еду. Скалли дала ему дополнительные чаевые из-за плохой погоды и особенно лучезарно улыбалась, пока юноша не пришел в себя и снова не вышел на улицу. Малдер притворился, что ничего не заметил, с вожделением разглядывая коробки с пиццей. Не успела Скалли сказать ему «Приятного аппетита», как он буквально набросился на них и начал жевать пиццу с видом полного блаженства.
– В любом случае, я не буду расширять для тебя дверь в кабинет, – твердо сообщила она ему, а затем со смаком откусила от своего куска.
Едва они в уютном молчании доели половину трапезы, как зазвонил телефон. Скалли возвела глаза к потолку. Малдер сидел рядом с ней, так что только один человек мог безошибочно подгадать со звонком как раз к ее ужину. Она опустила пиццу, не обращая внимания на сочувствующий взгляд Малдера, и потянулась за телефоном.
– Привет, мама.
– Дана! Я тебе помешала? – раздался веселый голос ее матери.
– Нет, – вздохнула Скалли, – мы просто едим.
– О, у тебя в гостях твой чрезвычайно очаровательный напарник? – она не будет закатывать глаза. Нет.
– Да, мы с Малдером только что закончили дело в Западной Вирджинии и заказали пиццу. Ничего больше, – она старательно не замечала, как Малдер с наигранным потрясением хватается за область сердца.
– Ну, это просто прекрасно. Я звоню насчет рождественского ужина завтра – Чарли и его жена тоже приедут, у него выходной! И, поскольку Билл и Тара тоже будут, я решила спросить тебя, не хочешь ли и ты взять с собой своего обаятельного напарника?
Скалли сглотнула, подчеркнуто стараясь не смотреть на Малдера, который продолжал невинно жевать свою пиццу.
– Мам, я не думаю...
– Да ладно. Ты сама говорила, что он обычно проводит Рождество в одиночестве. А так он непременно предпочтет вкусную индейку. Так что... Завтра вечером, ровно в семь часов, и никаких споров!
Скалли слишком хорошо знала этот тон. Годы практики с двумя сыновьями и непокорной дочерью сделали Маргарет Скалли неумолимой.
– Хорошо… – Дана признала поражение. – Тогда до завтра. – Она неохотно повесила трубку, а затем собралась с духом, прежде чем повернуться к Малдеру, который вопросительно посмотрел на нее.
– Ты уже знаешь, что будешь делать завтра? – небрежно спросила она.
– Н-нет? – осторожно ответил он.
– Зато я знаю.
25 декабря 1999, 18:58
Похолодало. Когда Малдер и Скалли выходили из машины Малдера, их дыхание белыми облачками пара клубилось в воздухе и смешивалось со снежинками, которые мягко падали на землю вокруг них. Освещенные окна дома Маргарет Скалли излучали уютное тепло, и Скалли, глядя на них, втайне предвкушала, как через мгновение с комфортом расположится у согревающего камина.
Она решительно шла по заснеженной дорожке, сопровождаемая следующим за ней по пятам Малдером, и вскоре нажала на звонок. Дверь тотчас же распахнулась, в проеме стояла ее мать с сияющей улыбкой на лице.
– Дана, Фокс, как приятно видеть вас обоих! Счастливого Рождества! – она сразу же тепло обняла сначала свою дочь, а затем ее напарника. – Проходите. Индейка почти готова.
– Большое спасибо за приглашение, миссис Скалли, – сказал Малдер, закрыв входную дверь и доставая из-за спины букет цветов. – Мне пришлось отменить важную встречу с моим телевизором, но я был очень рад сделать это ради вас. – Улыбаясь, он протянул Маргарет цветы, которые она в ответ на его улыбку с благодарностью приняла.
– Прекрасно выглядишь, мама. Все остальные уже здесь? – спросила Скалли, снимая пальто.
– Да, Чарли и Патрисия приехали пять минут назад. Но что же мы стоим в коридоре, почему бы вам не пойти в гостиную к остальным. А я принесу вазу для цветов, – улыбаясь, она исчезла в направлении кухни, а Скалли вместе с Малдером вошли в смежную гостиную.
Их взгляд сразу же упал на пышную елку, стоявшую рядом с камином, увешанную многочисленными украшениями и уставленную свечами. Под ее ветвями уже высились красочно завернутые подарки, которые только и ждали, чтобы их поскорее распаковали. Мэтью, маленький сын Тары и Билла, хотел начать церемонию распаковки немедленно, не дожидаясь ужина, его маленькие ручки снова и снова тянулись к оберточной бумаге, в то время как Билл изо всех сил старался держать его подальше от подарков. Патрисия и Тара сидели вместе с Чарли напротив, на одном из удобных диванов, и вели оживленную беседу.
– Счастливого Рождества! – радостно воскликнула Скалли на всю комнату и всего через несколько секунд оказалась в теплых объятиях своего младшего брата. Малдер также поприветствовал ее семью традиционным рождественским поздравлением, что заставило голову Билла резко повернуться и позволило пальцам Мэтью развязать бант.
– Что ему здесь нужно? – зловеще спросил Билл из другого конца комнаты и обвиняюще посмотрел на Скалли.
– Фокс празднует Рождество вместе с нами. В конце концов, он член нашей семьи, – Маргарет, появившаяся в дверях с вазой, которую она искала, строго посмотрела на старшего сына.
– Как и Мелисса, – прорычал в ответ Билл, гневно глядя на напарника сестры.
***
На несколько мгновений в воздухе повисла гнетущая тишина. Обвинение Билла ворвалось в комнату как незваный гость, Маргарет Скалли на мгновение переменилась в лице. Малдер прищурил глаза и сердито уставился на своего противника. В его голове разыгрывались сценарии того, как он бьет Билла по голове всеми доступными предметами, включая имбирные пряники и рождественскую елку. Единственным, что удерживало его от нападения, была Скалли и его уважение к ее желанию устроить мирный праздник. В то же время он проклинал ее брата за то, что тот ставит это под угрозу, как всегда провоцируя его при любой возможности. Он нежно обнял Скалли за плечи, давая ей понять, что будет сохранять спокойствие. От его прикосновения она заметно расслабилась.
Через несколько секунд, которые показались часами, миссис Скалли ненадолго сжала губы так плотно, что они превратились в линию, затем взяла себя в руки и нарушила молчание.
– Билл, не хочешь ли ты помочь мне на кухне, на минутку? – ее тон не оставлял сомнений в том, что это был не столько вопрос, сколько приказ. Она бросила на сына многозначительный взгляд, а затем повернулась, чтобы выйти из комнаты. С мрачным лицом Билл последовал за ней, по пути еще раз недовольно взглянув на Малдера.
Когда он вышел, Скалли громко выдохнула.
– Малдер, прости, – пробормотала она, закрыв глаза.
– Не твоя вина. Я справлюсь... главное, чтобы это не испортило вам праздник. Если хочешь, чтобы я ушел... он – твоя семья.
– Только не с таким поведением, – она была искренне благодарна Малдеру за то, что он не позволил себя спровоцировать на этот раз, и будь она проклята, если отправит его домой, потому что ее брат не умеет себя вести. – Я лучше его вышвырну за дверь. И не думай, что я не смогу!
Малдер усмехнулся, представив себе, как миниатюрная Дана Скалли схватила своего брата, который весил, по меньшей мере, в два раза больше ее и был на две головы выше, за шиворот и потащила его на улицу. Как ни странно, картина показалась вполне осуществимой в реальности.
– Тогда, наверное, мне лучше следить за тем, что я сегодня говорю. Твой брат не будет в восторге, если я выйду с ним на улицу и предложу испечь картошку, – пошутил он.
– Никакой опасности, если только ты не начнешь оскорблять мамину индейку.
Он уже собирался в ответ выразить протест, что это никогда не придет ему в голову, потому что даже пережаренная индейка на Рождество все равно лучше, чем замороженная пицца, как в приоткрывшуюся дверь выглянула миссис Скалли.
– Что я пропустила? Сплетни о моих кулинарных способностях? – она обвела всю группу взглядом, исполненным шутливого упрека. – Так не пойдет. Сначала попробуй, потом похвали.
С этими словами она отошла в сторону и освободила место для Билла, который с угрюмым выражением лица внес огромный поднос с великолепно выглядящей индейкой.
***
Ужин прошел на удивление мирно, хотя Билл время от времени не мог удержаться и сердито смотрел на сестру и ее напарника, которые, к его неудовольствию, проводили время очень весело. Маргарет Скалли также сияла и явно наслаждалась семейной встречей. К ее восторгу, все хвалили индейку, и Малдер не смог заставить себя отказаться от третьей порции. Не говоря уже о том, что он не мог вспомнить, когда в последний раз так хорошо ел.
Теперь они все потирали полные животы, а Чарли откинулся на спинку стула и застонал.
– Я больше не смогу съесть ни кусочка... По крайней мере, до завтрашнего утра, – пошутил он, а затем неторопливо встал, чтобы помочь матери убрать посуду. Один за другим и прочие члены семьи также несли на кухню тарелки и блюда.
Наконец, все они собрались вокруг елки в уютном кругу. Малдер и Скалли тоже незадолго до этого спрятали свои подарки друг для друга под зелеными ветвями ели и теперь в хорошем настроении расположились на одном из диванов.
– Пода-а-а-арки, – радостно завопил Мэтью и снова побежал к елке. Билл едва успел схватить его под подмышки и посадить к Таре на колени, раньше чем малыш смог наброситься на упакованные свертки. Мэтью сник, предвкушающий блеск в его глазах погас, и Маргарет решила, что ее младший внук уже достаточно ждал. Она быстро достала из-под веток красочно завернутый подарок и вручила его мальчику, который сразу же начал срывать упаковку, сияя от радости.
Немногим позже он с восторженным воплем возил большую ярко-красную пожарную машину по песочного цвета ковру в гостиной миссис Скалли.
Тем временем еще несколько членов семьи уже развернули свои подарки, так что дети Чарли были заняты своими игрушками, пока Маргарет любовалась жемчужным браслетом, который ей подарила Скалли.
– Очень красиво, спасибо тебе большое, Дана, – сказала она, растроганная, и обняла дочь. – Ну, пора и тебе получить подарок. Как, например, насчет этого? – Она вытащила из кучи один из красочных пакетов и некоторое время рассматривала его. – Не мое, это, должно быть, от Фокса!
Скалли потянулась за подарком, пытаясь убедить себя, что это игра ее воображения, и на самом деле ее мать вовсе не делала никаких странных движений бровями. Тем не менее, ей также было более чем любопытно посмотреть, что Малдер подарит ей. Упаковка оказалась продолговатой, но плоской и узкой, и она понятия не имела, что может быть внутри. Она взглянула на напарника, но выражение его лица ничего не выдало.
Заинтригованная, она с интересом начала отклеивать скрепляющую ленту и разворачивать бумагу, пока, наконец, ее пальцы не коснулись содержимого. Поняв, что это было, она на мгновение потеряла дар речи и могла только смотреть на вещь, лежащую у нее в руке и сияющую в свете рождественских огней.
– Что это такое? – пискнул Мэтью, дергая замолчавшую тетю за штанину.
– Табличка на дверь, – тихо ответила она, улыбаясь и поглаживая выгравированные буквы своего имени. Затем, наконец, подняла голову и посмотрела прямо в глаза Малдеру.
– Спасибо, – она скорее прошептала, чем сказала вслух, и он понял, что смысл его подарка полностью дошел до нее. Они обменялись легкими улыбками, и Билл не смог удержаться от того, чтобы поставить в этом моменте жирную точку.
– Так, что еще у нас здесь есть? – громко спросил он, привлекая внимание всех присутствующих к подаркам. Он передал игрушечный ящик с инструментами Мэтью, духи своей матери и подарочный сертификат в спа-салон невестке, пока не наткнулся на прямоугольный пакет, адресата которого не смог определить.
– Довольно тяжелый, – усмехнулся он, взвесив на руках завернутый в рождественскую упаковку подарок. Ухмыляясь, он достал маленькую карточку: – Для Малдера. – Его взгляд тотчас снова помрачнел, но после того, как мать отчитала его, он не решился бросить подарок прямо в камин, благо тот был рядом, слева от него. Вместо этого он молча протянул сверток коллеге своей сестры, который принял его в таком же молчании, – но выглядел при этом намного более счастливым.
Малдер искал взгляд Скалли, держа ее подарок. Как и Билл до этого, он взвесил его на руках. Тот был тяжелее, чем можно было предположить по его размерам, но сейчас Малдера больше беспокоило кое-что другое. Когда он двигал вверх-вниз руки со свертком, казалось, что в нем плещется жидкость. Скалли не стала бы упаковывать для него рыбку – или стала бы?
Скептически приподняв бровь, он, в свою очередь, пытался прочесть ответ в глазах напарницы. Но она многому научилась у него, потому что ее взгляд был почти таким же загадочным, как и подарок в его руках. Ее щеки слегка покраснели, а глаза призывали его развернуть упаковку, но в то же время излучали некую тревогу, которую он не мог истолковать. Неужели она не понимала, что могла бы подарить ему обычное пресс-папье, и он все равно был бы рад?
Аккуратно, под бдительным оком всей семьи Скалли, он развязал ленту, а затем и оберточную бумагу. Всем было любопытно посмотреть, удалось ли Скалли подарить своему напарнику что-то столь же непостижимое, как он ей, и они не были разочарованы. Того, что явилось их взглядам, действительно никто не ожидал. Озадаченный, Малдер посмотрел на Скалли, а затем снова на тетрапак у себя на коленях.
Когда Билл понял, что подарили Малдеру, он гоготнул во все горло.
– По итогам года на большее не вытянуло, Дана? Твой напарник повел себя настолько глупо, что ты дала ему только чай со льдом? Ха-ха-ха, это должно послужить ему уроком, – смеясь, старший брат Скалли снова наклонился к елке, чтобы вручить следующий подарок. И из-за этого пропустил хмурый взгляд матери и безмолвное - только глазами - общение между его сестрой и ее напарником, который был слишком занят своими переживаниями, чтобы должным образом отреагировать на язвительное замечание Билла.
– Вот, дорогая, это для тебя, – с энтузиазмом объявил Билл и протянул жене небольшой пакет, завернутый в серебристую бумагу. Но она лишь покачала головой в знак отказа и недвусмысленно велела ему замолчать.
– Только чай со льдом, Скалли? – Малдер пристально смотрел на нее, его голос был чуть громче шепота. Сердце забилось быстрее. Он уже почти боялся, что остальные могут его услышать, настолько тихо вдруг стало в комнате.
Выражение его лица было по-прежнему трудно понять, и Скалли почувствовала, как тепло разлилось по ее щекам. В ее голове пронеслась тысяча вопросов. Неужели он не понял намек? Или он не хотел его понять? Неужели она неверно истолковала признаки последних нескольких месяцев? Не слишком ли далеко она зашла? Или он даже не помнил ту холодную ночь много-много лет назад, когда она внезапно с досадой обнаружила, что носит в своей сумке совсем не тот напиток?
Она отвела взгляд и быстро поднялась со своего места.
– Извините меня, я на секунду, — выдавила она, выбегая из гостиной на кухню, чтобы немного собраться с мыслями. «Всего три минуты», – подумала она. За это время она наверняка сможет снова возвести рухнувшую было стену вокруг своих чувств, а потом вновь встретиться с ним лицом к лицу, глупо пошутить над подарком, и все опять будет хорошо.
К сожалению, ей не удалось дойти до последних пунктов этого плана, потому что как раз в тот момент, когда она в отчаянии прислонилась к краю столешницы, закрыв лицо руками, дверь кухни снова распахнулась.
– Скалли? – ну, конечно, кто же еще. Она предпочла бы вообще не убирать руки от лица, но понимала, что в конечном итоге это, вероятно, выглядело бы странно, поэтому медленно опустила их. Но видеть его она по-прежнему не могла.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил он и в несколько шагов оказался рядом с ней. Может быть, он снова уйдет, если она просто ничего не скажет? Но отделаться от Малдера было не так-то легко.
– Хорошо, тогда я угадаю, – продолжал он, возводя глаза к потолку в пародии на размышления. – Ну, один из вариантов – это то, что тебе просто стыдно, что ты действительно не смогла придумать ничего лучше чая со льдом, и надо сказать, стыдишься ты в этом случае напрасно, поскольку у меня закончились мои запасы, и я уже опасался умереть от жажды во время праздников.
Он испытующе посмотрел на нее, но даже перлы его комедийного таланта не могли заставить ее улыбнуться в этот момент.
– Вторая возможность заключается в том, что ты сейчас оскорбляешь мою память, и это на самом деле гораздо хуже, потому что с той ночи я не могу пить пиво без определенного отвращения. С тех пор футбольные матчи уже не были такими, как прежде. Но я прощу тебя, если ты снова начнешь со мной разговаривать.
Пока он говорил, Скалли повернулась к нему, глядя на него во все глаза и встретившись с его повеселевшим, теплым взглядом.
– Я надеюсь на вторую версию, несмотря на оскорбление, – тихо добавил он, и она робко кивнула, что заставило его широко улыбнуться.
– Пусть они все смеются, я не могу придумать подарок, который я бы предпочел получить вместо этого, – искренне сказал он, нежно дотронувшись рукой до ее щеки. – Спасибо.
Она закрыла глаза и наслаждалась его прикосновениями. Внезапно она почувствовала его дыхание на своей коже и тепло его тела совсем рядом, и по ее телу пробежали легкие приятные мурашки. Она слегка приоткрыла губы и уже почти почувствовала на них его губы, когда дверь опять распахнулась.
***
– Да, и сливки тоже... – раздался веселый голос Билла Скалли, который как раз входил на кухню, толкая плечом дверь. – Я принесу их вам вот так... Какого черта?! – Энергично разворачивавшийся Билл застыл на месте, разглядев и осознав представшую перед ним сцену.
Рука Малдера, которая только что нежно гладила щеку Скалли, тяжело упала вниз, когда Скалли отшатнулась от него, испугавшись, и ударилась о столешницу. Ее прежде теплый взгляд застыл, что ошеломило Малдера. Вот он – момент, которого он так долго ждал. Наконец-то он получил чай со льдом, которого жаждал столько лет. И безумный брат Скалли не придумал ничего другого, как все испортить. Как он мог так неуважительно относиться к своей сестре? Внутри Малдера все начало закипать, и он пожалел, что не потянулся за пряниками и елкой раньше, пока они были в досягаемости. Он мог убить Билла. Здесь и сейчас. Кухня Маргарет Скалли была, несомненно, прекрасно устроена. Здесь обязательно должен быть набор кухонных ножей...
– Убери свои грязные лапы от моей сестры! – Билл стремительно побагровел и угрожающе сжал опущенные руки в кулаки.
В крайнем случае, если не найдутся ножи, тостер в буфете справа от него тоже можно использовать в тех же целях. Рот Малдера искривился в тонкую линию, и он неохотно отвернулся от Скалли, чтобы окинуть ее брата зловещим взглядом.
– Ты должен радоваться, что эти грязные лапы не касаются твоего лица, – выпалил Малдер. Хватит сдерживаться ради мира и покоя. Билл Скалли всегда умел усложнять жизнь своей сестре, но сейчас это уже перешло все границы.
– Малдер... – удивительно спокойный голос Скалли прорезал напряженную атмосферу, и в тот же момент Малдер почувствовал нежное прикосновение ее маленькой ладони к своей руке. Он встретил ее взгляд, который, выражая одобрение, в то же время заставил его замолчать. Было ясно, что это их семейный бой.
– Дана! – снова предупреждающе начал Билл, но его тут же прервала Скалли.
– А теперь закрой рот, Билл! – взгляд, которым она его одарила, несомненно, мог соперничать со взглядом миссис Скалли, что, несмотря на пылающий в Малдере гнев, заставило его едва усмехнуться.
– Мне надоело, что ты постоянно вмешиваешься в мою жизнь! – она сердито посмотрела на Билла. – И если ты, наконец, не примешь Малдера как ее часть, то ты для меня мертв!
– Дана... – озадаченный словами сестры, Билл уставился на нее. – Я хочу для тебя только лучшего, а он тебе точно не подходит!
– Это не тебе решать, Билл. Откуда ты вообще взял, что для меня лучше всего? Ты ведь совсем меня не знаешь, – удивительно спокойно заявила Скалли и потянулась к руке Малдера. Нежно проведя большим пальцем по тыльной стороне его ладони и с нежностью посмотрев в его глаза, она снова повернулась к брату. – Я выбрала Малдера. Либо ты принимаешь это, либо нам пока больше нечего друг другу сказать.
– Скалли… – широко улыбнувшись, Малдер посмотрел на нее и крепко обнял.
Билл, ошеломленный заявлением сестры, хватал ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.
Кухонная дверь снова открылась.
– Билл, где пирожные с кремом? – спросила Маргарет Скалли, делая паузу, чтобы оценить обстановку. Ее лицо осветила теплая и искренняя улыбка.
– Тара спрашивала о тебе, Билл, – быстро сказала она, схватив старшего сына за руку и выводя его из кухни. Конечно, она видела эту сцену насквозь; громкие голоса ее детей были достаточно громкими, чтобы их слышали в гостиной, как же иначе.
– Но мама, – начал было Билл, но тут же был остановлен строгим взглядом.
Затем, наконец, дверь за нарушителем спокойствия закрылась, и Малдер медленно поднял руку, чтобы легко и невесомо коснуться кончиками пальцев губ Скалли. Он был тронут тем, что сразу две женщины семьи Скалли пошли ради него против собственной плоти и крови.
– Счастливого Рождества, Скалли, – улыбнувшись, прошептал он, прежде чем снова наклониться к ее лицу.
– И тебе счастливого Рождества, Малдер, – мягко ответила она, положив руку ему на щеку, чтобы притянуть его к себе.
Они приблизились друг к другу, и Скалли медленно опустила веки. Снова почувствовала его теплое дыхание на своей коже, и, не дожидаясь пока их опять потревожит какой-нибудь из членов ее сумасшедшей семьи, потянулась к Малдеру и прижалась губами к его губам.