Маруся Тарзанова

      М-да… Попала так попала… Шла себе спокойно, никого не трогала и тут бац! Какой-то бомж на меня налетел, толкнул и побежал дальше…       А я…       Ну, то, что я копыта отбросила — это факт. Потому что последнее, что я помню — это городские джунгли, и, до колик в животе, знакомая арка, которую надо пройти. А сейчас у меня перед глазами лес… Серый какой-то, но это точно лес.       Я, конечно, коренной городской житель, но листики и веточки от облаков отличить могу.       Эх, жизнь моя жестянка… И рука не моя… Нет шрама от гвоздя, которым внешнюю сторону ладони поцарапала, да и маленькая она какая-то. Пухленькая. Точно не моя. У меня маникюр был а-ля красный лак на обгрызанные ногти. А сейчас его нет. Маленькие красивые ноготки. И даже заусенец нет.       Так! Раз куда-то моя душа залетела, значит, надо узнать куда.       Екарный бабай! Я даже встать не могу. Кое-как на бок перевернулась и «язык на плечо свесила». Фух! Мда… Взрослая тётя в теле ребёнка. Нет, не так! Взрослая тётя в теле новорождённого карапуза, ну, как, новорождённого… Судя по тому, что я смогла перевернуть, мне примерно месяца четыре.       И теперь вопрос на миллион… Как, мать вашу, я, будучи тем, кто без зазрения совести в пелёнки гадит, выживу в лесу?       Очень. Очень надеюсь, что здесь не обитает хищное зверьё. Мне хватило и на коряги серые посмотреть. Да и вообще мрачно тут как-то.       Ой! Мамочки! Кажись я того, ну этого… Короче, кипяток потёк, а сантехника под рукой нет. И кран повернуть не могу. Хочу, стараюсь, лицо горит от натуги, но не перекрывается вентель.       Да и что-то в сон меня клонит. Так уж и быть, посплю чуток, а там ползком попробую изучить место своего попадания.       Но всё же попала я, судя по всему, знатно так. ***       Разбудил меня какой-то хруст. Пока осмотрелась... Помню, что, когда уснула, всё вокруг было серое, проснулась сейчас — всё серое, но на несколько оттенков темнее. Что за пятьдесят оттенков серого творится вокруг?       Смотрю вперёд и… Это как? Не, я, конечно, много разной литературы читала, да и кинематограф не стоит на месте — такое показать может, что хоть стой, хоть падай. И потому к Попаданству я, можно сказать, была морально готова, но вот к обезьянам — нет. Ни морально, ни по-другому.       Это обезьяны, Карл!!! Обезьяны, мать его, растудыть твою тудыть!!!       А, не, не обезьяны. Всего-то две большие лохматые гориллы. Гориллы!!! Гориллы, твою мать!       Мама, спаси меня…       Господи, еси на небеси! Да светиться имя твое! Да прибудет царствие твое! А чё там дальше?       Приоткрыла глаз, смотрю на горилл, а они… Что-то там руками, — или это лапы, — короче, машут ими, то на меня показывают, то друг на друга. Я даже заинтересовалась и уже не так боюсь.       Хотя нет, всё ещё боюсь, но чувствую, что кипятка больше не прольётся и чего-то погуще кипятка. Ну или в ближайшее время просто осадков не будет, а там дальше посмотрим по обстоятельствам.       — У! Уу! У! — раздалось от гориллы справа.       — Уу! Уу! У! — теперь заговорила горилла слева.       Я очень надеюсь, что они обсуждают прекрасный тёмно-серый вечер, и нежный ветерок, что колышет листья на ветках, а не то, как лучше меня заколбасить, с какой подливкой меня подать.       — У! У! У! Уу! У! — вновь заговорила правая горилла, и показывает пальцем на меня.       — У! У! — мне или кажется со страху, или так и есть, но в голосе левого примата звучит поражение, типо, хрен с тобой, делай, что хочешь.       И я оказалась права. Неужели я понимаю гориллий язык? Или это одна из плюшек попаданца? Лучше бы телекинез мне подогнали, хотя… Если меня не сожрут в ближайшее время, то и это сойдёт.       Правая обезьяна как-то радостно попрыгала на месте, а потом наклонилась ко мне и взяла меня на руки. Нежно прижимая к груди.       Второй макак лишь помахал лапами и пошел вперёд, не обращая на нас внимая. ***       Всем привет! Раньше я была Марусей Климовой, но так сложились обстоятельства, и я стала Марусей Тарзановой. До сих пор всё кажется сном, но всё больше попахивает реальностью.       Всё, как у парня в набедренной меховой повязке. Только я, пока что, в ползунках и распашонке, но надеюсь, что годы быстро пролетят, и я смогу сменить свой «модный лук». Живу на каком-то мрачном сером острове. Мо́ю жопу в озере, прям в ползунках, потому что так решила моя горилла-мама, а с нею спорить не вариант, она, когда злится, жуть какая страшная. Мой горилла-папа просто смирился с таким положением дел и стал «подкаблучником». А я лишь тяжело вздыхала, пусть он изначально был против моего «удочерения», но мы нашли общий язык и просто плывём по течению. Оба боимся разозлить маму.       Я уже примерно две недели живу в горилльем племени, где меня кормят и поят, и о! ужас... Прикладывают к груди.       Не смыть мне во век этого позора и не стереть из памяти. Но объяснить «маме», что мне титя не нужна, я не могу.       Здесь всё, как у людей. Вот я, маленькая лялька, вот родители и, конечно же, куча родственников, что приходили в первый день посмотреть на малютку. Многим я не понравилась, но большинство осталось довольно. Особенно мелкому горилленку, который, сука такая, тыкал свои пальцы мне в морду. Только вырасту — отломаю этот палец по самое плечо.       Каждый день горилла-мама пытается накормить меня жуками, листьями и корой, бывает, что и вшами с гориллы-папы, но я упорно сопротивляюсь и рта боюсь раскрыть, а то она запихнет мне букашку в рот. Бееее!       А вот бананы здесь суперские. Самое то для такого карапуза, как я. Зубов-то у меня всего два. Один сверху, другой снизу. Как в том анекдоте: зуб на зуб не попадает.       В общем, жизнь у меня пока идёт неплохо и потому за сим прощаюсь. Но писать письма обещаюсь. ***       Ура!!! Я научилась ползать!       И теперь покоя нет не только маме-горилле, но и всему горильему племени. Хе-хе! Так просто меня теперь не угомонить. Правда, щеголяю голым задом — из ползунков выросла, но не страшно, тут мой филей никого не интересует, кроме мамы, которая частенько наказывает по нему, но не сильно. Воспитание, оно такое — дело тонкое.       Горилла-папа попытался научить меня лазать по деревьям, но я посмотрела на него, как на идиота, и мы друг друга поняли, а потом и мама подошла.       Ритуал вычесывания блох я обожаю. У меня не мама, а боженька. И спинку почешет, и поясницу разомнет. Я будто в салоне у профессионального массажиста. Но блох я по-прежнему отказываюсь есть, что не нравится родителям. ***       Наконец-то удалось удрать от родителей и осмотреться. А-то, по моим примерным подсчётам, я уже тут полгода живу, а, кроме горилльего закутка, ничего не видела.       Ну… Буду откровенна. Место не айс. Скучно, серо и мрачно. Поэтому вернулась я домой быстро, а за то, что сбежала, заработала по голой жопе от мамы.       А после наказания решила всё-таки завести календарь, как у Робинзона Крузо. Надеюсь, что мама не подумает о том, что я под корой ищу тараканов, а-то чую, что совсем скоро сменю рацион питания с фруктового на хитиновопокровный. Бррр!       Не дай боже! ***       По деревьям я все же лазить научилась. Папа мной гордился и даже хвастался перед остальными мужиками, гордо стуча кулаком в грудь.       Теперь сама себе добываю бананы и прочие фрукты. Так же продолжаю исследовать остров, на котором живу уже, ну, по календарю Крузо, три года. И в один такой забег нашла то, что искала. Человеческое поселение. Точнее, руины от них.       А потом и на замок наткнулась.       Старинный готический. И он мне понравился. Да настолько, что я захотела в нем жить.       Привела родителей и показала им находку. Смена моего места жительства родителям не пришлась по душе, но после долгих истерик, — я за обе жизни столько не орала, сколько за каких-то пол часа, пытаясь убедить родителей, что я уже большая девочка и могу жить одна, — разрешили.       В общем, обрела независимость, но жрать ходила к родителям и на ритуал вычесывания блох не опаздывала. Кто же откажется от такого райского наслаждения? ***       Хоть я и Тарзан, ну в женском варианте, но ходить в одной набедренной повязке не хочу, да и прохладно как-то, попу поддувает. Поэтому нашла шторы в замке и забабахала себе «шкуру». Кто бы знал, сколько сил я потратила на то, чтобы отстирать шторину от вьевшейся в нее грязи. Смотрится она на мне так себе, но главное жопа в тепле. ***       Смотрю на море. О, да! Оно полностью омывает весь этот мрачный скучный остров с готическим замком, в котором я проживаю уже двадцать лет по календарю Крузо.       Ещё далеко, но я уже вижу, что это лодка с живым человеком.       Ура!!! Не всё же со своей шизой болтать. С родителями я и без слов общий язык нахожу, да и не до меня им сейчас: у меня там младший брат родился, так что скучно мне стало.       А тут человек подплывает.       Странная лодка. Зелёным светится. Хм… Вот уже и видно, что лодка на гроб похожа, и крест там есть, и Дракула в шляпе.       Что? Гроб?! Крест?! Дракула в шляпе?!       Ох, ты ж боже мой! Теперь я, кажется, знаю, куда попала.       Вот попала так попала...