Мы только попробуем.

Тони инноватор и признанный гений, его изобретения в области робототехники поражали своей практичностью и незаменимостью. А ещё он медленно, но верно становился затворником, предпочитающим уединение толпе безликих незнакомцев, что било контрастом в глаза на фоне бурной молодости и титула короля вечеринок. И пусть любая его вылазка из мастерской обычно заканчивалась пьянкой и очередным безымянным партнером в постели поутру, но чем старше он становился, тем сильнее укреплялся в мысли, что яркая ночь не стоила головной боли от похмелья и ломоты в теле, что неизбежно наступали с первыми лучами солнца. Вполне вероятно, эта метаморфоза затянулась бы на абсолютно неопределенный срок, ведь он существовал в этом режиме не первый год, да вот только судьба редко спрашивает разрешение перед тем, как внести корректировки в жизнь человека. У Старка было не так много друзей, как могло бы показаться со стороны, всего двое: его несостоявшаяся невеста Пеппер и друг с университетской скамьи Роуди. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, когда одному из них понадобилась помощь, Тони согласился, даже не спрашивая подробностей. Услуга казалась пустяковой: подхватить лекции по физике на один семестр, всего лишь четыре часа в неделю, если учесть, сколько времени Тони тратил на разговоры с Дубиной или любым другим своим творением, четыре часа были каплей в море. Тони ведь раньше часто выступал в университетах, разве лекции могли оказаться задачей потруднее? Кто же мог знать наперед, сколько терпения ему пригодится в тот недельный час, который он будет посвящать одной конкретной группе с курса архитектуры… *** В первый день Тони отмахнулся от подозрений, решив, что ему почудились постоянные взгляды украдкой от милого блондинчика и пристальный пожирающий взгляд длинноволосого шатена, что сидели по соседству в самом первом ряду трибун. Но когда эти переглядки не прекратились ни через неделю, ни через ещё одну, а с четвертого занятия и вовсе укрепились его любимым шоколадом на преподавательском столе, беспочвенная паранойя перестала быть таковою и превратилась во вполне реальную, существующую проблему. Время шло, и к неизменному шоколаду из лекции в лекцию добавлялись цветы, а следом и наброски Тони, выведенные карандашом на плотной бумаге. И если поначалу эскизы казались безобидными и где-то местами даже милыми, то со временем количество одежды на Тони начало убавляться, пока и вовсе не сошло на нет, а портреты превратились в очень качественные выдержки из камасутры на группу из трех человек. Тони был польщен подобным вниманием, возможно, чуточку смущен бурной фантазией и идеальным глазомером Стива, в точности передающим фигуру Старка во всех мельчайших подробностях. И если Стив действовал тонко, то Баки предпочитал атаковать напрямую, беспощадно флиртуя каждое занятие. Всё это привело к тому, что Тони, отпустив группу раньше обычного, попросил задержаться парочку незадачливых “ухажеров”, чтобы расставить все точки над "i" и избавиться от навязчивого внимания с их стороны. — Я ваш преподаватель, — решив разыграть главный свой козырь, начал Старк. — Временный, — отозвался Баки без грамма эмоций. — Даже намеки на подобные отношения недопустимы, — продолжил гнуть свою линию Тони. — По-моему, мы были достаточно прямолинейны, и называть н а ш и попытки привлечь т в о ё внимание просто намеками несколько оскорбительно. Но на первый раз ты прощен, — ответил Баки, сохраняя на лице безмятежное выражение готового к смертоубийству опытного киллера. — Не хочу ранить отказом одного из вас, ведь… — Мы идем в комплекте, — не дав Тони закончить, перебил Баки. — Оу. Я староват для подобного, — последняя попытка воззвать к здравомыслию. — Не прибедняйся. — А что скажешь ты? — не выдержав прямого взгляда Барнса, обратился Тони к Стиву, который до сих пор сохранял молчание. — Мы ведь можем просто попробовать… — Просто попробовать, — вторил ему Тони, на тот момент не представляя, сколько шишек в него полетит со стороны Пепс и Роуди, свято уверенных в том, что Старк взялся за старое и морочит голову сразу двум “хорошим”, со слов Роуди, парням. Если бы они только знали… И ведь узнают, в семье Тони не бывает секретов, особенно тех, от упоминания которых Стиви покрывается милейшим румянцем.