Осень в Ардоре

      Осень в Ассерьенте не холодная, но и не продолжение знойного лета, как в Кэналлоа, и Хорхе Дьегаррон, который, несмотря на южное происхождение, не любил жару, с удовольствием ею наслаждался. Дни стояли яркие, солнечные, а небо восхищало своей чистой синевой. Днём у моря ещё вполне можно было понежиться под уже не таким палящим, как летом, солнцем, и на берегу ещё было многолюдно, хотя, уже не так, как летом. Любители "бархатного сезона" расслабленно нежились в креслах и шезлонгах, купались, поскольку, вода была ещё тёплой, играли в пляжный воллейбол, фотографировались на фоне моря, или радовали себя мороженым и прохладительными напитками. Над головой шумели зонтообразные пинии, а кое - где покачивались ветвями над водой ивы, листва которых уже уже отливала золотом. Прибрежные кафе манили ароматами экзотических блюд, а яркие афиши приглашали на знаменитый карнавал, начинавшийся после сбора первого урожая винограда. Когда - то крестьянский праздник превратился в пёстрое развлекательное зрелище, ради которого, в Ассерьенте съезжались туристы из самых разных стран, охотно скупавшие в сувенирных магазинчиках оригинальные ардорские маски, хлопушки, куколок и магнитики с фотографиями ардорских пейзажей.       Кроме осени, Хорхе любовался своим напарником, вместе с которым он и прибыл в Ардору, по поручению шефа "Службы Контрразведки Талига", кардинала Дорака. Граф Лионель Савиньяк, действительно, был невозможно красив, - стройный, длинноногий, золотоволосый и темноглазый. В больших зеркальных очках и джинсовом костюме, он походил, скорее, на дриксенского пилота, чем на южанина. Хорхе даже удивляло, что Савиньяки, родственники правителей Кэналлоа, герцогов Алва, в отличие от своих сородичей, светловолосые, и даже то, что мать Лионеля, звезда оперы и кинематографа, Арлетта Рафиано, была яркой брюнеткой, никак не смогло повлиять на породу Савиньяков, - ну, разве что, сыновья унаследовали её чёрные глаза, что делало их внешность ещё более интересной.       -Быть тайным агентом с такой внешностью, - Думал Хорхе, - Почти то же самое, что сидеть в офисе, где все в почти одинаковых серых костюмах, полностью обнажённым!       И крайне смущённо ловил себя на мысли, что был бы не против увидеть своего напарника без одежды. Но ему с этим не везло, хотя, нельзя было сказать, что Савиньяк отличался особой чопорностью, и пользовался вниманием как женщин, так и мужчин. Не успели они приехать в Ассерьенте, как он вскружил голову немолодого и тучного короля Гаунау Хайнриха. Старик был, явно, без ума, от мнимого маркиза Гвиччиолли, и каждое утро присылал в гостиницу "Амбассадор", - самый дорогой отель ардорской столицы, - роскошные букеты цветов, украшенные позолоченными лентами и самыми изысканными конфетами. И в отеле, где остановились мнимые супруги, Лионель почти не ночевал, поэтому, у Дьегаррона не было возможности полюбоваться им во всех подробностях. А гулянки напарника вызывали у него вполне обоснованное беспокойство.       -Лино, ты теряешь совесть и остатки здравого смысла! - Возмущался Дьегаррон, наблюдая, как его напарник лакомится сладостями, чья стоимость превышала цену самого лучшего круизного теплохода, - Ты с головой провалишься и сорвешь наше задание!       -Как раз напротив, - Невозмутимо отзывался Савиньяк, - Хайнрих может помочь нам подобраться к Фридриху, - тем более, что это его зятëк!       Дьегаррону оставалось только вздыхать, получив конфету. Ну, что было делать с этим Лионелем, который вызывал его невольное восхищение своей дерзостью? Хорхе помнил Лино ещё мальчишкой, когда тот, некоторое время, жил в Алвасете, у правителя Кэналлоа, герцога Рокэ Алвы,в качестве младшего супруга герцога. Его удивляла смелость, с которой Лино прыгал в море с высоченной скалы или, тогда ещё совсем юный, позировал для эротического журнала. За что Рокэ Алву, будь он обычным кэналлийцем, вполне можно было бы привлечь к ответственности, за совращение несовершеннолетнего. Но Рокэ был соберано, то есть, полновластным диктатором Кэналлоа, а Хорхе, - всего лишь капитаном карабинеров. И ничего не смог бы сделать, если бы даже своенравный герцог начал торговать атомными бомбами. К счастью, до создания атомных бомб Институт Физики Высоких Температур Кэналлоа так и не додумался, а Хорхе Дьегаррон получил предложение, от которого невозможно отказаться, - его пригласили на службу к кардиналу Дораку, который являлся не только главой олларианской церкви Талига, но и управлял одной из самых могущественных спецслужб стран Золотого Договора. В столице Талига, Олларии, судьба вновь свела его с Лионелем, который, после скандального развода с герцогом Алвой, служил в королевской охране, а заодно, и тоже работал на Дорака, вероятно, затем, чтобы отомстить за убийство отца, погибшего от рук террористов. Дьегаррон слышал, что убийцами маршала Арно Савиньяка были дочь королевского прокурора, герцога Вальтера Придда, Габриэла и её супруг, полковник Карл Борн. Парочка крепко подсела на наркотики, а потом ударилась в террор. После убийства маршала Савиньяка, оба были арестованы, Карл Борн был расстрелян, а его супруга, благодаря усилиям своего отца, была отправлена в психиатрическую клинику, в Северной Придде, и, казалось бы, печальная история на этом закончилась. Но Лионель считал, что за сумасшедшими наркоманами стояли куда более высокопоставленные персоны, и решил свести с ними счёты, а поэтому, и пошёл служить туда, где молодому вельможе было совсем не место. Это для Хорхе, бывшего карабинера, не было ничего зазорного, в том, чтобы лазать по "заброшкам", устанавливать прослушку в гостиничных номерах и якшаться с обитателями "Двора Висельников", - сомнительного места, где околачивались бомжи, наркоманы, бандиты, воры и проститутки самой низшей категории, а для молодого графа такие занятия были совсем не комильфо, однако, он этим занимался, не потеряв, из - за столь неприемлемой для человека его происхождения работы, своего места в аристократических салонах. Герцогиня Жозефина Эпинэ надеялась женить его на своей дочери Магдале, однако, строптивая девица, ухитрившаяся отказать в своей руке даже королю Фердинанду, сбежала со студентом - проходимцем, родственником выскочек Манриков, владельцев сети супермаркетов с пошлым названием "Розовый Фламинго", в Дриксен, где и скончалась при родах, оставив дочь, о которой бабка - герцогиня даже слышать не хотела. Говорили, что опекуном ребёнка стал проживавший в Агарисе, куда он уехал после неудачного мятежа, поднятого его дедом, безумным герцогом Анри - Гийомом, брат Магдалы, Робер Эпинэ, который был бас - гитаристом в группе "поп - звезды" Альдо Ракана, "White Jeans". Этому Альдо Лионель, однажды, серьёзно насолил, отключив фонограмму, во время одного из его концертов. Бульварные журналисты потом сообщали, что Альдо был в бешенстве, и угрожал когда - нибудь с Савиньяком расправиться.       Кстати, Альдо был причиной, по которой Хорхе с Лионелем и прибыли, под чужими именами, в Ардору. Этот звездун - аферист, якобы, являлся потомком потерявшей когда - то корону Талига династии Раканов. Было это правдой или нет, никто не знал, но вокруг этого шута горохового вертелись все недовольные правлением Олларов, а финансировала их Дриксенская Кесария, с которой у Талига шла, с незапамятных времён, то остывавшая, то опять набиравшая обороты война, и дриксенский кесарь Готфрид был заинтересован в том, чтобы устроить в Талиге смуту, которую горе - музыкант, по его мнению, мог бы возглавить, являясь, на самом деле, дриксенской марионеткой. Поэтому, кардинал Дорак и приказал Хорхе и Лионелю выяснить, кто из представителей оппозиционной партии "Люди Чести" прибудет в Ассерьенте, чтобы встретиться там с племянником кесаря, принцем Фридрихом, который и передавал оппозиционерам деньги от имени своего дядюшки - кесаря.       Идея шефа "Службы Контрразведки Талига", использовать, для этой операции, их с Лионелем, в качестве агентов - нелегалов, была не фонтан, поскольку, оппозиционеры, вращавшиеся в тех же светских кругах, что и Лионель, запросто могли бы его опознать, однако, спорить с кардиналом не приходилось, и они отправились в Ассерьенте, в качестве супругов Гвиччиолли. Хорхе, по легенде, был бизнесменом из Флавиона, совсем маленькой страны, известной, разве что, производством сыра и сгущëного молока, а Лионель, - его младшим супругом, художником и коллекционером старинного фарфора. Принц Фридрих тоже любил старинные безделушки, что облегчало возможность сесть ему на хвост, в каком - нибудь ардорском магазинчике, торговавшем фарфором. Но поведение Лино угрожало всё испортить. Хорхе всерьёз опасался, что Хайнрих может проболтаться о своём увлечении молодым красавцем кому - то из своей свиты, где, наверняка, имеются соглядатаи Фридриха, которые настучат дриксенскому принцу о том, что его тестюшка закрутил роман с симпатичным туристом, а Фридрих, некогда служивший в дриксенской Тайной Канцелярии, (Откуда его выгнали за безалаберное отношение к службе, а так же, - если верить таблоидам, - за убийство одного из любовников, который был каданским дипломатом), поднимет все свои связи, чтобы выяснить, кем является мнимый супруг флавионского торговца военно - спортивным снаряжением. Но самого Лино это абсолютно не волновало.       -Не беспокойся, - Отвечал он на обеспокоенное ворчание Дьегаррона, -Хайнрих опасается рассориться с кесарем, а поэтому, будет держать язык за зубами. Вообще, он не такой уж плохой старикан, и, по - моему, его, когда - нибудь, можно будет склонить к подписанию мирного договора с Талигом, тем более, что союз с Кесарией стоит его стране слишком дорого, - на войну уходят все материальные и людские ресурсы, а Гаунау не такая уж большая страна, чтобы позволить себе постоянно воевать.       -Ты бы лучше не об экономике Гаунау подумал, - Продолжал ворчать Дьегаррон, - А о своей собственной заднице!       -А чем тебя, - Хмыкнул Лино, - Моя задница не устраивает? По - моему, она не так уж и плоха! Кстати, а тебе идёт роль ревнивого мужа! По - моему, это как раз то, что нам, в данном случае, и нужно!       Хорхе был крайне смущён тем, что Лино заметил его ревность. Конечно, ревновать было глупо, - они являлись всего лишь коллегами, и Савиньяк не обязан был хранить ему верность, но.. Но что он мог поделать, если мысли об этом дерзком мальчишке не давали ему покоя, с тех пор, как он, однажды, увидел, как Лино, который тогда был ещё подростком, позировал для того самого эротического журнала "Сеньор Алвасете"? Он был удивлён смелостью Лино и восхищён его изящной фигуркой. Обнажëнный Лино полулежал на большом столе, в красивой позе, в которой не было ничего пошлого и притворного. Он был естественен и просто безумно привлекателен. Хорхе тогда позволил себе купить номер глянцевого журнала, который стоил больше половины его месячного жалованья, и долго сидел на одной дешëвенькой бордонской лапше, чтобы любоваться очаровательным мальчишкой. Потом они встретились уже в Олларии. Лионель повзрослел, однако, красоты своей не утратил, - напротив, расцвёл и сделался ещё привлекательнее. Конечно, они, явно, были не парой! Взглянув на себя в зеркало, Хорхе только горестно вздохнул, - смуглый, тощий, похожий на обгорелую спичку. И даже упорные тренировки никаких результатов не принесли, - он только стал жилистым, как рабочий с марикьярской судоверфи. Ни рельефных мускулов, ни сексуальной привлекательности! И даже дорогие костюмы, купленные за счёт "Службы контрразведки" были кормом, который, явно, пошёл не в коня! Лино же был бы великолепен даже в чехле для танка! На него оглядывались на улицах, на пляже и в казино. Известный каданский кинорежиссёр Матиани, чьи фильмы завоевали несколько "Бриллиантовых Кинокамер" на фельпском кинофестивале, нашëптывал Лино, что тот мог бы стать звездой киноэкрана, на него положил глаз бордонский миллиардер Пападакис, судовладелец и хозяин яхт - клуба для безумных богачей, на него откровенно облизывался наследник багряноземельского шада, принц Тэргеллах. Несчастный Хайнрих, на фоне кинорежиссёров, судовладельцев и нефтяных магнатов, был, для Савиньяка, не самой большой добычей. Куда там до них бывшему алвасетскому карабинеру, пределом мечтаний которого, когда - то, были хорошая яичница с ветчиной и бутылка пива по воскресеньям? Ему даже рассказать Савиньяку было особо не о чем, - ну, разве что, об очередном футбольном матче "Алвасете - Эйнрехт", который, кстати, команда Кэналлоа позорно продула! Проиграть, со счётом "шесть - один", северянам, дриксам, которые футбольный мяч во второй раз в жизни видели, и которых возглавлял бездарнейший флаг - капитан дриксенского Западного флота Говард фок Хосс, - это надо же было так постараться! Но Лионель никогда любителем футбола не был, - он предпочитал спортивное фехтование, верховую езду и волейбол, был прекрасным игроком в поло, и футбольные страсти были для него в приддовских фамильных цветах, - то есть, - абсолютно фиолетовы! Фехтовальщик, талантливый переводчик, политик, - и какой - то сын разорившегося кэналлийского дворянина, который, промотав остатки фамильного состояния, торговал рыболовными принадлежностями, оставил второй жене всего лишь квартиру в Алвасете, а сыну от первого брака, - шиш, даже без постного масла, - что могло быть нелепее? Хорхе даже высшего образования не получил, ограничившись полицейским колледжем на Марикьяре, Лино же блестяще закончил Университет имени короля Франциска! Лино жил в роскошном особняке, неподалёку от резиденции короля Талига, - Ружского дворца, Хорхе же снимал однушку за триста таллов в месяц, в не первой молодости двухэтажке, напротив Старого парка, и ездил на работу в раздолбанной маршрутке, тогда как Лионель менял автомобили, как перчатки, и однажды подарил рок - звезде Олларии, Марианне Капуль - Гизайль, роскошный белый "Мориск", а брату - близнецу Эмилю, - золотистый "Линарец". Он был завсегдатаем таких магазинов, где Хорхе мог разве что на витрины поглазеть. В общем, жили они в абсолютно разных мирах, которые, просто по законам физики, никогда не соприкоснулись бы, не попади Дьегаррон на службу к Дораку. Поэтому теперь строить из себя богача Хорхе было крайне неловко. Он ощущал себя каким - то брачным аферистом, пришедшим на великосветский раут в украденном в раздевалке бассейна для богатых костюме. Всё это было похоже на какую - то нелепую комедию, вроде "Миллионера поневоле", которого он пересмотрел, как говорится, до дыр, ещё в детстве. Хорошо ещё, что Лионель относился к его неловкости терпимо, не обзывал его, в отличие от кардинальского секретаря Пьетро, "мартышкой на банкете", и терпеливо учил его разбираться в марках изысканных вин, дорогих сигарет и галстуков. Хорхе даже банкоматами толком пользоваться не умел, - раньше вся его наличность обитала в стареньком кошельке, который он привёз с собой из Кэналлоа, и не понимал, какая разница, что носить с деловым костюмом, - туфли или раздолбанные кроссовки, и где покупать футболки, - в безумно дорогом магазине или в уличном ларьке. Про парфюмы и говорить было нечего! Когда - то он пользовался, - и то, от случая к случаю, - туалетной водой "Limone Frash", брился старенькой электробритвой, доставшейся ему ещё от отца, лайковые перчатки одевал разве что на парады карабинеров, а маникюр считал исключительно женской причудой. Лино же открыл перед ним то, о чем он раньше и понятия не имел! Кстати, как и о гаийфской любви. Ну, поцеловался, как - то, лет в четырнадцать, с каким - то марикьярским мальчишкой, даже имя которого, через несколько дней после этого, забыл! А теперь его вдруг накренило к не к своего поля ягодке, а эта самая ягодка заставляла его постоянно и мучительно ревновать!       С Фридрихом Хорхе познакомился на показе новой коллекции известной фельпской модельерши Франчески Скворца.       Внешность дриксенского принца была абсолютно тусклой. Пепельные волосы, бледное лицо, да ещё и серый костюм, который яркости племяннику дриксенского кесаря тоже не добавлял. Единственным, что выделяло его среди окружающих, - длинный шрам на правой щеке. Хорхе слышал, что получил этот шрам принц Кесарии получил в драке с умственно отсталым братом Зигмундом, который ударил Фридриха в лицо ножницами. Было непонятно, почему Фридрих, располагая немалыми средствами, даже не попытался от этого шрама избавиться. Может быть, он считал, что этот след пьяной драки с ненормальным братом придаёт его физиономии мужественности? Впрочем, это Дьегаррону было безразлично. Его беспокоило то, что Лино так неосторожно с Фридрихом заигрывает. Это уже, точно, переходило все границы! А сам Лино подвёл Фридриха к нему, и представил:       -Мой супруг, маркиз Джорджио Гвиччиолли! Он бизнесмен. Торгует велосипедами и снаряжением для альпинизма и подводной охоты!       -Так вы, - Явно скучающе осведомился Фридрих, кое - как пожав руку Хорхе, - Торгуете?       -Торгую, - Отозвался Хорхе, оскорблённый пренебрежительным отношением принца, - Не всем же везёт быть племянниками монархов!       Это было неслыханной дерзостью. Всем было прекрасно известно, почему кесарь Готфрид терпит племянника со всеми его идиотскими выходками. Правитель Кесарии был уже очень стар, а прямых наследников у него не имелось. Его первая супруга давно умерла от тяжёлой болезни, вторая от него ушла. Когда Фридрих уже давно жил в Эйнрехте, кесарь женился в третий раз, но его молоденькая жена Маргарита родила ему слабенького и неполноценного ребёнка. Хотя, маленький инвалид принц Ольгерд и считался официальным наследником, все прекрасно понимали, что кесарем ему не быть, и когда Готфрида не станет, его место займёт Фридрих. Поэтому, принц стал позволять себе ещё больше, и дерзить ему было небезопасно. Однако, Хорхе взбесило столь хамское отношение кесарского племянника. Да, он был небогат, но это совсем не значило, что о него можно вытирать ноги. Если бы такое произошло не на светском мероприятии, то он просто набил бы Фридриху морду.       -Мой дорогой супруг, - Улыбнулся Лино, явно, кокетничая с Фридрихом, - Ужасно ревнив! Однажды он чуть не зарезал владельца одного бордонского эротического журнала, предложившего мне поучаствовать в фотосессии!       Не зная, что делать, Хорхе с силой сжал пальцы Лино, который уже перешёл всяческие границы. Ему, в этот момент, ужасно хотелось отхлестать зарвавшегося напарника по щекам, чтобы тот пришёл в себя и прекратил нести чепуху.       Фридрих же усмешливо осведомился: -Господин Гвиччиолли, вы, случайно, не с Марикьяры родом? Я слышал, что там такие страсти кипят!       -Я на Марикьяре был всего раз, - Почти прошипел Хорхе, - И то, - проездом. А мой младший супруг пьян, вот, и болтает ерунду! Я ревнивец?! Очень надо мне ревновать! У меня и без этого дел хватает!       Фридрих смотрел на него с явной досадой. Мол, явилось же сюда несчастное приложение к такому красавцу!       -Если бы не я, - Продолжал подхваченный злобной волной Хорхе, - У него ни суана за душой не было бы, потому, что он игрок, трепло и транжира! Он.. Он, вообще, ни кошки не умеет, кроме как сорить деньгами, и свято уверен, что булочки с маслом растут на деревьях!       -Ну, и какая муха, - Осведомился Лино, когда они вернулись в гостиницу, - Тебя укусила, что ты устроил такую сцену при Фридрихе? -Это тебя ызарги покусали, - Фыркнул Хорхе, - Что ты чуть ли не на шею ему вешался! -А у тебя был такой вид, - Хмыкнул Савиньяк, - Будто ты хочешь меня изнасиловать!       -Очень мне нужно, - Отвечал Хорхе, - Тебя насиловать! Ты.. Ты шлюха! Беги к своему Фридриху, а я.. А я пойду к девкам!       И, хлопнув дверью, вылетел из их роскошного номера.       Ни к каким девкам он не пошёл, а просто ушёл на берег, где, отыскав маленькое кафе, работавшее по ночам, напился, до посинения в мозгу, вместе с каким - то дриксенским моряком, и поведал ему, что связался с мерзавцем, который его ни в грош не ставит.       -Тебе ещё повезло, парень, - Отозвался дрикс, - Вы с этой скотиной хотя бы свои. Как - нибудь разберётесь. Вот, мне не повезло, так не повезло. Моё сердце принадлежит противнику! И я даже не могу ему об этом сказать. А если мы столкнемся в бою? Ведь, тогда, - или я его, или он меня! А я, после этого, жить не смогу!       На эстраде пел и рыдал о несчастной любви хриплый саксофон, а Хорхе, и его собеседник, назвавшийся Олафом, пили и беседовали уже о чем подвернëтся. Олаф рассказывал, как однажды, застряв на автобусной остановке, узнал у хромого дворника всю его родословную, до седьмого колена, а Хорхе о том, как в юности свалился со старой груши, и как его не пускали в казарму полицейского колледжа, когда он подобрал бездомного кота.       Потом они сошлись на том, что любовь это сплошная боль, а политика - дрянь, и заказали ещё пару бутылок, а потом Хорхе унесло туда, где мерцали высокие ночные звëзды.       Очнулся он утром, когда рассвет подавал розовый апельсин солнца на золотом блюдечке предутреннего покоя. И понял, что докатился до самого дна. Дальше падать было уже некуда! Лучше бы он, вчера, и впрямь, пошёл к гулящим девицам! Но он спутался с дриксенским моряком, который, как и сообщил официант, оплатил их безумную пьянку, и уехал, когда начало светать, на такси. Последнее, что помнил Хорхе, - это то, что Олаф целовал его за ухом, и бормотал что - то о том, как когда - то повстречал здесь, в Ардоре, дочь сестры кесаря, а потом та вышла замуж за знатного придурка. А он сам, обнимая Олафа за шею, клялся когда - нибудь пристрелить принца Фридриха.       Вспомнив всё это, Хорхе почувствовал, что его лицо полыхает от стыда. Мало того, что он в дымину нажрался, - он, похоже, ещё и трахнулся с дриксом!       -А вдруг я ещё и выболтал ему, - Ужаснулся Хорхе, - Что не надо?!! Я пьяная скотина, да ещё и предатель!!! Теперь у этого Олафа, если его, действительно, так зовут, есть на меня компромат! А всё этот Савиньяк, чтоб ему пусто было! Это он меня подставил! Если бы не его шашни с Фридрихом, я, бы до такого, точно, не достукался! И всё он! Всё это он, белобрысая скотина! Он меня просто погубил! А сам, наверное, сейчас с этим Фридрихом! И они смеются над тем, какой я идиот!       Но "белобрысая скотина", когда он вернулся в отель, оказалась в номере, и встретила его с крайне обеспокоенным видом.       -Я уже в полицию звонил. Боялся, не утонул ты часом! - Сообщил Лионель, увидев Хорхе на пороге, - Ты так резко сорвался и убежал!       -Боялся ты! - Прошипел Хорхе, - Ты мутил с Фридрихом, а я, из - за тебя, изменил Талигу!       -О, Создатель! С кем?! С замужней официанткой из кафешки на пляже?!       -С дриксенским моряком. Мы с ним напились, а потом у нас, кажется, что - то было. А если он меня завербовал?!       -Успокойся. Дриксенские моряки не сотрудничают с Тайной Канцелярией. У них, мягко говоря, не те отношения.       -А вдруг я выболтал ему что - то важное?!! Ты уверен, что он не воспользуется этим, чтобы заработать погоны с лебедями?       -Конечно, уверенным быть нельзя ни в чем. Но будем решать проблемы по мере их поступления. Пока же успокойся и отдохни. Сейчас я закажу тебе горячего чаю с лимоном, чтобы у тебя, потом, голова не трещала.       -Это всё ты! Ты со своим Фридрихом! -У меня такое впечатление, - Улыбнулся Лино, - Что ты меня, всё - таки, ревнуешь!       -Я?!! Я ревную?!! Да что ты о себе вообразил?!! Я.. Я тебя ненавижу!!!       -Успокойся, пожалуйста, а то, ты опять сбежишь, и с каким - нибудь гайифским фигуристом напьёшься. А вот это будет уже, точно, катастрофа!       Схватив со столика тонкий стакан, Хорхе швырнул его на пол. Стакан, с тихим и жалобным звоном, разлетелся вдребезги.       -Ну, вот, - Вздохнул Савиньяк, - Теперь придётся звать горничную. А они куда более склонны совать нос куда не следует, чем моряки.       -Я тебя ненавижу, - Повторил Хорхе, - И, вообще, мы не пара!       -И мы разведëмся? - Улыбнулся Савиньяк, - Везёт мне на разводы с кэналлийцами!       -Ты, всё - таки, скотина! -Ага! И чудовище! Жуткое, лохматое чудовище! Мармалюка из алатских сказок!       -Ты не просто мармалюка, - ты целое мармалючище!       Установить прослушку в особняке, который занимал в Ассерьенте принц Фридрих, было делом рискованным, но Хорхе на это, всё - таки, отважился. Приклеив фальшивые усики и бородку, нацепив очки, и переодевшись в синий костюм служащего одной из ардорских электрогенерирующих компаний, он пришел туда, с чемоданчиком инструментов, объяснив охране, что должен проверить электропроводку, после срабатывания противопожарной сигнализации. Те особо не удивились, - видимо, такое уже имело место быть. Учитывая склонность Фридриха к безумным гулянкам, это было неудивительно.       Внутри особняка его встретила кричащая роскошь. Витые перила лестниц, зеркала в позолоченных рамах, украшенных цветами, завитушками и пухленькими эвротами, багряноземельский мрамор, нухутские ковры, натюрморты, с изображением огромных фруктов, скульптуры, тоже позолоченные. В фойе, на первом этаже, бил фонтан с подсветкой. Похоже, что Фридрих обожал всë это пошлое великолепие, хотя, был в долгах, как в шелках. Видимо, дядюшка - кесарь, зная, что его законный наследник, в случае его кончины, править Дриксен не сможет, был вынужден оплачивать долги вконец обнаглевшего племянничка, чем тот, вовсю, и пользовался.       А поднимаясь по лестнице, Дьегаррон, чуть ли не нос к носу, столкнулся с самим Фридрихом и чуть ли не висевшим у того на плече Савиньяком.       -Твой муженёк, - Спрашивал дриксенский принц, одной рукой обнимая Лино, а в другой держа бутылку вина, - Меня не прирежет?       -Мой муженёк, - Хихикая, отозвался Лино, - Угрожал мне разводом! Хотя, конечно, вряд ли он на это решится, поскольку, по брачному договору, мне отойдут его нефтяные платформы в Померанцевом море. А тогда он просто разорится. Думаешь, на велосипедах много заработаешь?       -Всë - таки, шлюха, - С тоской подумал Хорхе, - Этот Лино! Хорошо, что он хоть меня не узнал, поскольку, тогда я не просто с треском провалился бы, но и стал бы предметом для насмешек!       Протиснувшись мимо них боком, Хорхе поднялся на второй этаж, где располагались комнаты Фридриха. Там царила всё та же пошлая роскошь, а в спальне остались следы явного прелюбодеяния, - смятые одеяло и простыни на большой кровати под лазоревым балдахином и валявшиеся прямо на полу упаковки от известных резиновых изделий. Там же, на полу, стояли хрустальные бокалы. Похоже, что парочка неплохо повеселилась. Хорхе, с досады, поддал, по одному бокалу ногой. Сначала он с досадой подумал, что Фридрих, заметив разбитый бокал, встревожится, а потом успокоил себя мыслью, что бокал мог разбиться и в результате порыва пьяной страсти. Не с трепетной же эрэа Фридрих тут развлекался! Да и вряд ли трепетные эрэа его, вообще, интересовали. Фридрих, если верить информации, которая имелась в ведомстве Дорака, даже в спальню жены, гаунаусской принцессы Кримхильде, в последний раз заглядывал в их первую брачную ночь. Он, лет с двенадцати сожительствовал с парнями. Причём, далеко не для всех его любовников встречи с ним кончались относительно счастливо. Что вызывало серьёзные опасения за этого придурка Лино.       Конечно, в спальнях вряд ли хранят ценные документы, однако, Хорхе, на всякий случай, просмотрел бумаги на прикроватных тумбочках. И по спине его пробежал холодок. Один из валявшихся там листов оказался договором, по которому Фридрих открывал счёт в одном из крупнейших банков Кэналлоа, на имя графа Ги Ариго. А этот Ги являлся родным братом королевы Катарины, и, мало того, - пресс - секретарём премьер - министра Штанцлера! Фридрих был или круглым идиотом, или жутким наглецом. Можно было просто перевести деньги из какого - нибудь ардорского банка на счёт самого Ги, - ведь, у того такой счёт, наверняка, где - нибудь имелся, и, скорее всего, - даже не один.       Брат королевы и Фридрих! Похоже, что измена заползла в такие верхи, что у Хорхе закружилась голова, как на смотровой площадке, на которой они с Лино недавно побывали, на очень высокой Беличьей горе, неподалёку от Ассерьенте. В том что премьер - министр мог быть предателем, ничего удивительного не было, - о Штанцлере давным давно говорили, что он редкостный мерзавец! К тому же, эр Август был, по происхождению, дриксом, а в его рассказы, что он бежал из Кесарии по политическим причинам, никто особо не верил. Но брат королевы! Это могло спровоцировать просто чудовищный скандал! Если, конечно, Дорак решится дать такому компромату ход, поскольку, конфликт с родственником короля может стоить головы даже всемогущему кардиналу!       -А что если Лино, - Мелькнуло в голове Хорхе, - Тоже перебежал на сторону Фридриха, забыв о своём желании отомстить за отца, и о присяге Талигу?       От этого ему стало страшно и тоскливо. Конечно, ему приходилось сталкиваться с предательством, но мысль о том, что предателем может оказаться его прекрасный напарник, его пугала. Похоже, что он слишком привязался к Савиньяку, чтобы отнестись к этому так же, как к другим пережитым предательствам, - мол, чего только Шар Судеб ни подбросит! И он решил, что объяснится с Лионелем, и потребует от того ответа, за какими кошками тот путается с Фридрихом, и не намеревается ли он сбежать в Кесарию.       Лионель, когда Хорхе, во время прогулки у моря, далеко от пляжа, где их никто не мог подслушать, откровенно спросил его, не вздумал ли он перейти на сторону Кесарии, только покрутил пальцем у виска.       -Ты совсем спятил, от подозрительности и ревности, - Фыркнул Савиньяк, - У меня в Талиге брат и сын. Ты думаешь, что я их брошу?!       -И как они, - Поинтересовался Хорхе, - Относятся к твоим гулянкам?       -Они об этом, - Отвечал Лионель, - Ничего не знают. Эмиль думает, что я работаю в авиакомпании "Оллария - Эйрлайн", совладельцем которой является наш дядюшка Гектор, а малышу Арно, вообще, незачем знать, чем я занимаюсь, - он совсем ещё дитя.       -И ты не боишься хотя бы за сына? -Боюсь. Очень боюсь. Когда с мерзавцами, по вине которых погиб мой отец, будет покончено, я стану обычным офицером, увезу Эмиля и Арно из Олларии, о нас все забудут, и мы будем жить спокойно, где - нибудь, на севере.       -А ты не слишком рискуешь, ради мести? Я прекрасно понимаю, что пережить гибель отца, - это очень тяжело, но ввязываться, ради этого, в безумные авантюры, сближаться с такими опасными людьми, как этот чокнутый Фридрих.. Тебе не кажется, что это чересчур?       -Я должен сделать это. В память нашей с отцом любви. -Ты.. Ты и твой отец были любовниками?!!       -И он меня очень любил. Он во мне просто души не чаял! Когда его убили, я не хотел жить, и чуть не застрелился. Меня спас Эмиль. Спас и долго выхаживал. Он добрая душа и мой хранитель.       -Странное у вас семейство. А если с тобой, упаси, Создатель, что - нибудь случится? Ведь, тогда Эмиль начнёт мстить за тебя.       -Не начнёт. Он не сможет оставить малыша Арно. К тому же, у Миля очень мягкий характер. Он из "отмеченных", и, вдобавок, он врач. Он привык спасать людей, а не убивать.       -Мне очень жаль его! -Мне тоже. И когда всё это завершится, мы уедем из столицы, и всегда будем вместе.       От слов Лионеля об отъезде из Олларии, Дьегаррону стало тоскливо. Ведь, если Лино уедет, они, скорее всего, больше никогда не увидятся. А сам Лионель, присев на камень и обхватив руками колени, стал наблюдать за волнами, катившимися к берегу.       -Уже начинает дуть с севера, - Заметил Лионель, - И скоро здесь похолодает. Осень и в Ардоре осень.       Вскоре Лионель опять вернулся к своим тёмным похождениям, а Хорхе постарался выяснить всё о принце Фридрихе.       Наследник дриксенской короны приходился кесарю Готфриду не столь уж близким родственником. Он был всего лишь младшим сыном кузена кесаря, графа Готлиба Зильбершванфлоссе, вырос в провинции, в компании отца - алкоголика и страдавшего умственной отсталостью брата Зигмунда. Если верить слухам, чокнутый братец пытался убить Фридриха и поранил ему лицо, из - за чего, у Фрица остался безобразный шрам на левой щеке, когда Фридриху было лет одиннадцать, после чего, Зигмунд попал в психушку тюремного типа, а Фридрих остался с пьяницей - папашей. Мать кесарского родственника была цирковой актрисой, звали её Хельгой, и она бросила муженька, вскоре после рождения младшего сына.        У кесаря Готфрида в семье тоже всё не ладилось. От первого брака у него осталась дочь Гудрун, но, если верить сплетням, её кровным отцом он не являлся, и, несмотря на то, что она получила титул принцессы, передавать корону ей не хотел, и, после шумного развода уже со второй женой, пригласил Фридриха в Эйнрехт. Было непонятно, зачем он это сделал, когда проще было объявить наследницей родную племянницу Шарлотту, дочь сестры кесаря, герцогини Элизы фок Штарквинд.       Учиться чему - либо Фридрих не желал, его с треском вышибли из Кесарской Военной Школы, по причине хронической неуспеваемости, а так же, - из - за употребления наркотиков. Что, впрочем, не помешало кесарю сделать его шефом нескольких полков лейб - гвардии. Похоже, с головой старик Готфрид дружил не больше, чем его молодой родственничек. Мало того, - под шефством Фридриха оказался ещё и Эйнрехтский Биохимический Институт, - и "Леворукий" знает, что там стряпали, под "чутким руководством" не совсем нормального принца, который продолжал свои безумные выходки, и, к тому же, сдружился с гайифским послом, князем Катакази, родственником бордонского судовладельца Пападакиса, того самого, что был одним из воздыхателей Лионеля.       Безумные гулянки Фридриха привели к тому, что он оказался замешанным в убийство сына каданского посла, барона Йенса, Вильгельма, которое произошло во время вечеринки у ещё одного приятеля, а по слухам, любовника Фридриха, Максимилиана фок Штерна. После этого, Штерна расстреляли, а Фридрих сбежал в Гаунау, но король Хайнрих вышвырнул его вон.       Чтобы хоть чем - то племянничка занять, кесарь определил его на службу в Тайную Канцелярию, являвшуюся одной из сильнейших спецслужб Кэртианы. Но и там Фридрих не образумился, - мало того, - он сошелся с шефом дриксенской спецслужбы, графом Дитрихом Рейнгардом. В итоге, их совместные похождения привели к тому, что Рейнгард, в пьяном виде, попал в автокатастрофу, после чего, Фридрих попытался управлять Тайной Канцелярией сам. Результатом этого, был полнейший провал дриксенской агентуры в Талиге, и гибель военного атташе Кесарии, барона Фонтейнеса. Говорили, что Фонтейнес выпрыгнул из окна, с пятнадцатого этажа самой высокой в Олларии гостиницы "Астэра", чтобы не попасть в руки людей кардинала Дорака. Вдобавок, чтобы замять чудовищный скандал, кесарю пришлось отдать Талигу часть земель Северной Бергмарк, принадлежавших, до этого, Дриксен.       После этого скандала, Фридриха сослали в Ротфогель, управлять судоверфями, но и там всё оказалось далеко не хвала Создателю, - верфи подверглись бомбардировке, которую совершили алатские пилоты, хотя, Алат никогда особо мощной авиацией не славился. Погибло множество работников верфей, а Кесария потеряла авианосец "Кесариня Мария", вдобавок, Фридрих, по пьянке, сорвал крупную сделку с бордонской судостроительной фирмой, на поставку нескольких подводных лодок. После разгрома Бордона во время Фельпского конфликта, Бордону было запрещено торговать военной техникой с Кесарией, так что, сделка была нелегальной, а пьяный Фридрих проболтался о ней журналистам.       Не зная, что делать с племянником, кесарь женил его на дочери гаунаусского короля Хайнриха, принцессе Кримхильде, надеясь, что Фридрих с женой произведут на свет сына, которого можно будет провозгласить престолонаследником. Но брак оказался фикцией, поскольку, особых симпатий к женщинам Фридрих не питал. Иногда он посматривал в сторону мужеподобной кузины Гудрун, но пользы от этого не было никакой, поскольку, Гудрун, когда - то, неудачно сделала подпольный аборт, забеременев "Леворукий" знает от кого.       В общем, толку от Фридриха не было, ровным счетом, никакого, и, в конце концов, он просто уселся на шею престарелого дядюшки, и жил за его счёт, временами вляпываясь в какие - то афëры и шумные скандалы. И всё это было бы смешно, если бы не было так грустно, поскольку, Фридрих прославился ещё и самой разнузданной жестокостью. На его совести было несколько убийств гулящих мальчишек, услугами которых он, время от времени, пользовался. Их находили на самых грязных улицах, в растерзанном виде, и кесарю стоило немалых сил и средств, чтобы отвести подозрения от горе - наследничка. Похоже, что кесарь был и сам не рад, что связался с Фридрихом, но и выставить его за дверь старик Готфрид не мог, поскольку, с сестрой, чья дочь или внук могли бы кесарю наследовать, он совсем рассорился, а оставлять престол глупой, как пробка, развратной и бесплодной Гудрун он тоже не хотел. Рассказывали, что кесарь, вообще, чуть не исключил Гудрун из числа представителей Кесарской Фамилии, после того, как та приехала на бал в честь именин папеньки в синем платье, декольте которого полностью обнажало её грудь. А ещё до этого, она появилась на свадьбе дочери графини фок Гогенлоэ, кстати, родственницы жены королевского прокурора Талига, герцога Придда, в чёрном, и весь вечер развлекалась с бездарным адмиралом Вернером фок Бермессером, о котором ходили слух, что он является очередным любовником принца Фридриха. На вопрос журналистов, когда причуды Гудрун закончатся, герцогиня фок Штарквинд презрительно фыркнула:       -О чëм вы, господа? Всё только начинается! Выходка Гудрун и насмешки кесарской сестры наделали много шума, кесарь слёг с очередным гипертоническим кризом, Гудрун укатила отдыхать в Грогге, прихватив с собой Бермессера, а Фридрих, после того, как попался за просмотром видеозаписей сексуальных утех кузины с Бермессером, приземлился в Ассерьенте, где ему, как на грех, подвернулся Лино.       Хорхе со злостью раздавил сигарету в пепельнице. "Бархатный сезон" в Ассерьенте был просто наполнен самой умопомрачительной сексуальностью. А он сам всего лишь трахнулся с каким - то немолодым моряком, причём, ничего об этой ночи не запомнил, поскольку, был пьян, как тыква! А всё этот Лино, с его чарующими тëмными лазами и невероятным телом! Не тащить же было его в кровать силой, - тем более, насколько Хорхе было известно, когда - то, в юности, Лино, и так, подвергся жестокому насилию, и, хотя и менял любовников, как перчатки, добиваться внимания с его стороны против воли никому не позволял. Похоже, что насильником был ныне бывший супруг Лино, что и послужило одной из причин его побега из Кэналлоа, с братом - близнецом, и последовавшего за этим побегом шумного развода с герцогом Алвой.       Несколько дней спустя, Лино примчался в гостиницу крайне взволнованный. Даже не то слово. На нём просто лица не было!       -Что случилось?! - Встревожился Хорхе, - На тебя на улице напали?!!       -Хуже, - Отвечал Лино, залпом выпив торопливо поданный Дьегарроном стакан минеральной воды, - Фридрих пригласил меня в бассейн, - на пляже ведь уже холодно, а бассейн на вилле Великого Князя просто роскошный и с подогревом. А приехав туда, я увидел Фридриха в компании своего бывшего. То есть, Росио Алвы. Пришлось очень постараться, чтобы Росио не увидел моего лица. Я схватился за щеку, прикинувшись, что у меня катастрофически разболелся зуб, и сбежал оттуда!       -В принципе, это было ожидаемо, - Заметил Хорхе, - Ассерьенте просто большая деревня. Я тут, однажды, чуть, нос к носу, с Леонардом Манриком не столкнулся. Хорошо, что успел вовремя отвернуться! Хотя, он меня, скорее всего, не заметил. С моей внешностью, можно в солнечный день под фонарём стоять, - и не всякий меня заметит. А вот, ты..       -Что я? - Светловолосый, яркий, привлекательный. С твоей внешностью надо в кино сниматься, а не в разведке служить!       -Ты мне очень сильно льстишь! -Зеркала льстят тебе намного сильнее! Кстати, после такого инцидента, тебе Фридриху даже на глаза нельзя показываться! Он, конечно, придурок, но не умственно отсталый, и, наверняка, понял, что ты сбежал не просто так. Тебе даже на улице, теперь, показываться не следует!       -Но если я вдруг исчезну, Фридрих поймёт, что тут нечто не так. И тогда уехать отсюда нам будет далеко не просто. И, к тому же, мне хотелось бы знать, зачем сюда приехал Росио. Не мог же он решить просто так развлечься с Фридрихом!       -А почему бы и нет? Герцог Алва всегда любил развлекаться самыми парадоксальными способами!       -Это, явно, не тот случай. Если бы он просто появился с Фридрихом на какой - нибудь тусовке. Но он приехал на великокняжескую виллу, где посторонних не бывает! Это не просто развлечение, - это какие - то переговоры! Мне очень хотелось бы знать, о чëм!       -Не так давно, я установил в здешнем особняке Фридриха прослушку. Наверняка, твой бывший супруг там появится. К тому же, можно забросить пару "жучков" даже в автомобиль "гусиного" принца. А что касается тебя.. Я устрою Фридриху скандал, как ревнивый и жадный муж. Выскажу ему, что он хочет заполучить тебя, чтобы прибрать нефтяные платформы, которыми я, по легенде, владею. Кстати, выглядит это весьма правдоподобно, - ведь, Фридрих, по сути дела, нищеброд, живущий за счёт дядюшки - кесаря. И если на выборах в Совет Великих Баронов победит партия "Во благо Кесарии!", возглавляемая герцогиней фок Штарквинд, то Фридрих может вылететь из дворца с одним рюкзаком и старыми шлëпанцами! Так что, у него есть все основания увести супруга безумно богатого бизнесмена, чтобы, потом, не побираться по родственникам. А из богатых родственников, у него имеется только отец его жены, который, в случае чего, ему даже полмарки не даст!       За власть в Кесарии всегда бились две партии. Одну, - "Во благо Кесарии!", - возглавляла герцогиня Элиза фок Штарквинд, вторую, - "Дриксен навсегда!", - тот самый Дитрих Рейнгард, шеф Тайной Канцелярии, который, попав в автокатастрофу, остался инвалидом, после чего, партию, фактически, возглавил Фридрих, из - за которого, она катилась не только к провалу на выборах в Совет Великих Баронов, но, и, вообще, к закату своей политической деятельности. Её традиционный спикер, вице - мэр Эйнрехта, граф фок Зейдлиц, был уличён во взяточничестве, а так же, - запугивании несовершеннолетней любовницы, с целью вынудить ту отказаться от внебрачного ребёнка, а казначей партии, баронесса Лукас, - в том, что помогала своему сыну скрываться от выплат на детей брошенной супруге, обвинив бывшую жену сына в том, что та, якобы, выдумала, что её младшая дочь тяжело больна, пользуясь чем, вымогала у бывшего мужа лишние деньги. Однако, болезнь ребёнка была подтверждена медицинскими документами, а баронет Крузе был осуждён за злостное мошенничество, снят с должности директора Кесарской Оперы, где тоже оказалось немало злоупотреблений, и отправлен сержантом в самый захудалый гарнизон. Ещё один представитель фридриховской партии, Говард фок Хосс, лишь чудом не сел в тюрьму, за попытку похищения юного придворного музыканта, но полоскала его пресса немало. После всего этого, проще было застрелиться, чем продолжать политическую деятельность. Поэтому, перед Фридрихом, действительно, маячила весьма некислая перспектива отправиться, в лучшем случае, куда - нибудь в Эйзелхард, начальником гарнизона или директором заповедника.       -Ты весьма остроумен, - Заметил Лионель, - И сцену устроить ты способен, - я видел, как ты шипел на Фридриха! Но боюсь, что он решит свести с тобой счёты!       -Не бойся, - Отвечал Хорхе, - Фридрих ничего обо мне не знает, я для него всего лишь жадный и ревнивый торгаш!       Он легонько коснулся пальцами щеки Лионеля, и тот не увернулся, даже, прикрыв глаза, потëрся о пальцы Хорхе щекой.       -Неужели, - Спросил Хорхе, - У тебя, действительно, была связь с твоим отцом, из - за воспоминаний о которой, ты теперь ввязываешься в опасные для тебя авантюры?       -Это была не просто связь, - Отвечал Лионель, - Отец любил меня, а я его. Мы потихоньку встречались, даже тогда, когда я был замужем за Алвой. Этот брак был состряпан кардиналом Дораком и ныне покойным отцом Росио, сеньором Алваро. Дорак боялся, что Кэналлоа отделится от Талига, а у сеньора Алваро был давний роман с моим отцом, и он хотел меня от отца отодвинуть. К тому же, ему хотелось, чтобы Росио остепенился и прекратил свои безумные выходки. Незадолго до того, как нас поженили, Росио отправился на свидание к своей тогдашней однокурснице, нарвался там на её мужа и братьев, получил хороших пинков, и приполз к нам в дом прилично избитый. Пришлось вызывать "Скорую" и полицию. В общем, он вёл жизнь типичнейшего "мажора". И когда мы поженились, он свои привычки не оставил. Не говоря уже о том, что изменял мне, направо и налево. Поэтому, я тоже позволял себе иногда встречаться с отцом. Росио, кроме того, что шлялся со всем, что шевелится, ещё и запойно пил, а заодно, и употреблял саккоту, - тем более, что в Кэналлоа её растёт немеряно. Однажды он дошёл до ручки, и запорол меня до полусмерти. Порку мы иногда практиковали, хотя, не скажу, что мне это нравилось, - тем более, что я достаточно чувствителен, и никакого удовольствия от боли не получаю. После этого, я решил, что плевать мне на желания политиков, и я от Росио уйду. Сеньора Алваро уже не было в живых, и защищать меня от самодурства мужа было некому. А тут ещё возле меня появился Эмиль. Он не забыл наши детские нежности, и отчаянно в меня влюбился, мы начали встречаться, и очень сильно сблизились. В итоге, мы оба поняли, что надо сматываться, иначе, Росио, если об этом пронюхает, убьёт Эмиля. Мы сбежали. Потом был развод с Росио. Он не хотел меня отпускать, даже хотел вернуть против моей воли, и однажды изнасиловал, причём, - не один. Это было унизительно и ужасно больно. После этого, я долго проболел. Эмиля отец спровадил к своим друзьям, на север, - и, может быть, правильно сделал, - там Милю удалось спокойно родить и получить образование. А когда отец погиб, я вернул Эмиля в Олларию. Росио же продолжает жить по - прежнему. Постоянно гуляют слухи о его связи с королевой Катариной. А история с эротическим видео "Марк и Лаконий", из - за которого был убит Джастин Васспард, сделала моего бывшего чуть ли не звездой. Отец же погиб от руки то ли Карла Борна, то ли Габриэлы Придд, но стояли за этим совсем другие люди, с которыми он сам, в молодости, был связан, но потом с ними порвал, и мне тоже советовал держаться от "Людей Чести" подальше. Незадолго до гибели, после одного из покушений, - а на него покушались не раз, - он оформил завещание, в которое включил наши поместья и Эмиля. Он понимал, что брат меня любит, не меньше, чем он сам. Эмиль с этим согласился и остался со мной, хотя, у него была возможность выйти замуж, - Вейзели, у которых он жил, когда родился Арно, сватали его к своему племяннику Ротгеру.       -Сомневаюсь, - Усмехнулся Хорхе, - Что Ротгер захотел бы жениться, даже на таком богатом и симпатичном молодом человеке! Он заядлый одиночка, и ему это, похоже, нравится.       -Миль не так уж богат. Папа оставил его мне, не наделив собственной долей имущества. Я подарил ему титул и поместье Лэкдеми, но не сказать, что оно приносит большой доход. Это лыжная база, работающая только зимой. Миль в туризме совершенно не разбирается. Его доходы - зарплата врача. Поэтому, я ему помогаю, и оплачиваю учёбу сына. Ребёнок, из - за моего бестолкового образа жизни, постоянно с ним. Когда я возвращаюсь домой, то или я живу у них, или они у меня. А когда - нибудь мы уедем из столицы, нас все забудут, и мы будем жить где - нибудь на севере, тихо и незаметно.       -Если ты уедешь, мне будет тебя очень не хватать!       -О, да ты вжился в роль ревнивого мужа! - Рассмеялся Лино, - Я это давно заметил!       -Ты.. Ты мне нравишься уже давно! Ещё с тех пор, как ты жил в Кэналлоа, у этого кошкиного Алвы! Я любовался тобой, тайком, чтобы ни ты, ни он этого не заметили! И даже, в какой - то мере, поспособствовал вашему разводу. Когда я узнал, что ты хочешь развестись, я дал показания, что он использовал тебя для съëмок в эротическом журнале, когда ты был несовершеннолетним. В принципе, он должен был отправиться, за это, в тюрьму, но он ведь соберано Кэналлоа. После этого, мне пришлось из Алвасете бежать. И хвала Создателю, что меня взяли на службу в полицию. Иначе, наверное, пришлось бы перебиваться случайными заработками или идти в матросы. Так что, я очень плохой человек, сплетник и доносчик!       -Ты просто отчаянный влюблённый, - Усмехнулся Лино, - И что мне с тобой делать? Ты же так и будешь шипеть на Фридриха, и таких дров наломаешь!       -Я его убью, чтобы он не мешал тебе жить! -Глупенький, - Лино опустил руки на плечи Хорхе, - Глупенький, безумно отважный и влюблённый!       Лино был так близко, - и, в то же время, - так далеко, что это приводило Хорхе в отчаяние. Не зная, что делать, он впился в рот Савиньяка безумным поцелуем, расстëгивая дорогой пиджак с таким отчаянием, что оторвал пуговицу и сдëрнул запонку с бриллиантом, которая куда - то укатилась.       -Ты хочешь, - Пробормотал Лино, - Меня трахнуть? -Извини, - Хорхе жутко смутился, - Я слишком много себе позволил. Я пойду, мне надо мозги проветрить!       -Не уходи, - Лино потянул его его к себе, - Ты не виноват. Я сам тебя завёл. Отец был прав, что мне, похоже, всегда будет нужен мужчина, который будет ведущим.       -Твой отец и Алва.. Они друг дружки стоили! Они тебя совратили, испортив тебе жизнь!       -Отец меня любил, и ничего не мог с этим поделать. Да и я его тоже.       -Ты просто оказался в зависимости от взрослого мужчины, который тебя использовал, для своих развлечений!       -Он любил меня. Даже носил на руках, когда я был уже достаточно взрослым. И ласкал, как будто я хрустальный, - очень легко и осторожно. С Росио же мне было сложно, поскольку, я не испытываю удовольствия от боли и грубости. А он этого не понимал. Он любит причинять боль, и, при этом, ещё и очень едко оскорблять. Мне всегда было его жаль, что он такой.. Не совсем в своём уме. Но жалость счастья не приносит. А самое худшее, - он до сих пор хочет меня вернуть. Поэтому, я и мечтаю уехать, скрыться, чтобы он обо мне забыл!       -Я буду защищать тебя от него, и от всех, кто может дурно с тобой обойтись! Хочешь, я к тебе в охранники пойду?       -Ты, всё - таки, сумасшедший! Не уходи! Мне сейчас это очень нужно, я хочу успокоиться!       -Ты уверен, что тебе не будет неприятно? -Я вижу, как ты хочешь быть со мной. Так будь, кошки тебя задери!       -Тогда раздевайся! - Выдохнул Хорхе, сам не понимая, как осмелился такое высказать, - Раздевайся и ложись!       Раздеваясь, Лино путался в одежде, и Хорхе пришлось всё с него стащить, разбрасывая по комнате. Похоже, что он оторвал несколько пуговиц от красивой шёлковой рубашки. Лино тоже помогал ему раздеться, так же раскидывая вещи куда попало. Всё, кроме оружия, разлетелось по комнате. А пистолет, семьсот пятьдесят шестой "Бергмарк", обнажённый Лино взял в руки, дурашливо лизнув ствол.       -Осторожнее, ненормальный, - Хорхе отобрал у него оружие, - Это жутко сексуально, но очень опасно!       И вновь завладел ртом Савиньяка, опрокидывая того на постель, гладя по щекам, запуская пальцы в золотистые волосы. Лино запрокинул голову, открывая для поцелуев беззащитную тонкую шею. Его соски налились и потемнели от страсти. Перед Хорхе был рано развращëнный, но совершенно очаровательный мальчишка. Мальчишка, желающий любви и власти над своим телом крепкого и решительного мужчины. Хорхе крепко сжал его запястья, целуя рот, шею, живот, прикусывая соски, бесстыдно проникая языком в пупок. Лино ему покорялся, желая быть покорным и любимым пленником, позволяя то прижимать руки к подушкам, то крепко стискивать бёдра, закрывая глаза, а его ресницы, при этом, вздрагивали, напоминая крылья присевших отдохнуть бабочек. Он шептал имя любовника на свой манер, как оно произносилось в Южной Эпинэ,- "Джорджио!", метался на подушках, не пытаясь вырваться, и приглашающе раздвигая колени.       Позволив Хорхе проникнуть в себя пальцами, чтобы смазать, он смущённо порозовел лицом. Это была странная смесь безумной сексуальности и чистоты, заставившая Хорхе удивиться, и вновь успокаивать Лино самыми нежными поцелуями.       -Возьми. Забирай, полностью, - Пробормотал Лино, - Если даже больно! Ты прав, - я шлюха! Росио сделал меня настоящей шлюхой, насилуя и подсовывая под всех своих друзей! Когда я пришёл к Дораку, мне уже нечего было терять! Моя честь давным давно превратилась в грязную тряпку!       -Ты не шлюха, - Отвечал Хорхе, - Ты чудо! Я люблю тебя! Ты весь дрожишь. Не бойся, всё будет хорошо!       Он овладел Лино очень осторожно, стараясь не причинять боль. Лино хватило той боли, которой он уже натерпелся от более бесцеремонных мужчин. Вряд ли тот же Фридрих был с ним особенно нежен.       -Крепче, - Умолял Лино, сжимая бока Хорхе ногами, - Не бойся, мне не больно! Мне чудесно! Хочу быть твоим, совсем твоим! Мне очень нужно!       Для Хорхе было удивительно, что это причудливое, капризное и дерзкое существо так хочет ему принадлежать. Похоже, что Лино иногда надоедает его непокорность, и ему хочется, чтобы его захватывали. Конечно, вряд ли он будет долго и благонравно принадлежать кому - то одному, - но ласки и покровительства ему хочется. Он хочет быть в чьих - то руках, - и этого не бояться.       -Если хочешь, - Прошептал Хорхе, - Я буду носить тебя на руках, как твой отец. Кормить с ложечки, целовать и вылизывать повсюду. Всё, что ты захочешь!       Лино, в ответ, ещё быстрее и отчаяннее задвигался ему навстречу, позволяя всё глубже проникать в своё тело. Их движения были похоже на марикьярское танго, - очень красивый и страстный танец.       После этого танца, Лино, в полуобморочном состоянии, крепко прильнул к Хорхе, обвивая его шею руками. Вскоре он уснул, опустив растрëпанную голову на плечо Дьегаррона, который осторожно ласкал Лино, помогая ему расслабиться. А когда Лино уже крепко спал, - взял его вновь, уже спящим. Это было так удивительно, - владеть напарником, когда тот такой сонный, беззащитный и послушный, его руки, связанные галстуком, лежат на шее, а тело прижимается к телу, неосознанно сливаясь с ним в одно целое, и сонный Лино принадлежит ему, весь, без остатка, целиком и полностью.       После этого безумного вечера, у мнимых "супругов" как будто наступил медовый месяц. Они ходили повсюду вместе, и Хорхе заботливо и нежно обнимал Лино, который лукаво и кокетливо ему улыбался.       Из - за Лино, Хорхе, действительно, поцапался с Фридрихом. У них даже дошло до драки, и Хорхе разбил дриксенскому принцу подбородок.       -Теперь у Фрица, - Заметил Лино, - Будет ещё один шрам!       -Да и "Леворукий" с ним! - Отмахнулся Дьегаррон, бросив безнадёжно разорванную перчатку в песок, - А всё ты, с твоим кокетством!       -Ты сейчас похож на моего отца, - Проговорил Лино, - Когда он меня к кому - нибудь ревновал. Он был ревнив, ужасно ревнив! Удивляюсь, как он не пристрелил Росио! Однажды он, с досады, меня отшлëпал. А потом, испугавшись, что обидел, зацеловал. Кстати, это было здесь, в Ассерьенте, во время карнавала, в переулке Красильщиков. Он прижал меня к стене, и целовал в губы, а потом в живот. А потом мы предавались страсти в траттории "Фанда ди Луна", на берегу моря, и он овладевал мною на столе! Там были простые дощатые столы, составленные в ряд, чтобы могло уместиться много народу. Я лежал на тёплых досках, которые за день хорошо прогрелись, ощущая голой спиной их шероховатость, что было похоже на дополнительную ласку. А под крышей светили фонарики, я смотрел, как они мигают, меняя цвета, из - под ресниц, и мне было необыкновенно хорошо. Там заседали местные проститутки со своими кавалерами, и не обращали на нас ни малейшего внимания.       -Совести у твоего отца не было! - Проворчал Хорхе, - Притащить сына в бордель, и развлекаться с ним у всех на глазах!       -Я уже не был изнеженным ребенком, - Отвечал Лино, - И очень хотел как можно вычурнее изменить Росио! Он тогда притащил в постель Марселя, сынка моей маман и графа Валмона. Этот Марсель - бульварный журналист, точнее, журнашлюха! Самая грязная и продажная журнашлюха всего Талига. Даже связаться с Марианной Капуль - Гизайль, - и то, приличнее, чем с ним! С ними был ещё Северин Вилльбоа, племянник, а по слухам, - внебрачный сынок Штанцлера.       -Тот самый, что перебежал к "гусям" и получил выморочный титул дриксенских Адлербергов, где не осталось наследников, после того, как граф Макс Цур Адлерберг погиб в пьяной драке?       -Он самый. Редкостнейшая гадина, каких ещё поискать!       Лино высказал это с такой болезненной яростью, что Хорхе понял, - когда - то этот Вилльбоа - Адлерберг сделал с его напарником что - то очень дурное.       -Не вспоминай о нём, - Хорхе осторожно притянул Лино к себе, - Похоже, что у тебя было немало жестоких ран, о которых лучше забыть. Тебе бы отдохнуть, побыть в тишине!       -Мне самому иногда хочется тишины, - Отозвался Савиньяк, прильнув к плечу Хорхе, - Но потом она начинает меня злить и нервировать. Такой вот я ненормальный!       -Ты нормальный. И самый красивый в мире! -Ты сам из - за меня с ума сходишь! Весь горишь от желания! Хочешь романтическое сексуальное свидание на смотровой площадке старого княжеского замка, над морем?       -Ты спятил?!! Там же полно туристов! -Сейчас их бывает там совсем мало. Начались ветра, теплоходы ходят туда нечасто. Только быстроходные катера, которые возят художников и молодожёнов. Великий князь Марко приезжает туда иногда, охотиться на бакланов, которые съели всю растительность на острове Кариолла.       -Очень странное название. -Он так называется из - за сорта цветов, которые растут только там. Они алые с серебристо - белыми "брызгами" на лепестках, и, к тому же, напоминают сердечки. К тому же, расселина, где и находится площадка, напоминает, по форме, сердце. И море оттуда выглядит невероятно синим, как эйнрехтская лазурь!       Эйнрехтской лазурью называлась ярко - синяя краска, которую, если верить старинным преданиям, впервые получил Диамни Коро, - великий художник, богохульник, скандалист и дуэлянт, который промышлял ещё и алхимией. Он увлекался красивыми мальчишками, которые позировали ему, и был убит по приказу эсперадора, которому довольно резко нахамил, в неприличных стихах. Рассказывали, что он, хотя и расписывал храмы, был тайным абвениатом, и умел сохранять поцелуи своих юных любовников в хрустальных флаконах, которые делал сам.       -Будь я Диамни Коро, я сохранил бы твой поцелуй, - Пробормотал Хорхе, - И всегда носил бы его при себе!       -Ты сумасшедший поэт, - Улыбнулся Лино, - Не надо так в меня влюбляться!       -Из - за Эмиля? Не беспокойся, - я не собираюсь тебя у него отнимать! Я просто хочу быть рядом, если тебе понадоблюсь. Если тебе нужна будет защита. И если ты, может быть, захочешь побыть в руках надёжного друга, чтобы тебе не приходилось кочевать по сомнительным постелям!       -Отец был прав. Миль нежный и хрупкий, как девушка. Я его очень люблю. Но иногда мне бывает кто - то, кто может меня немного обуздать, и под кем я могу расслабиться. Я могу долго быть ведущим, но бывает, что мне хочется, чтобы кто - нибудь завязал мне глаза и повёл в танце. Я люблю, когда меня ласкают, связав. Мне надо покориться, чтобы отдохнуть и набраться сил. Мы с братом близнецы, но Миль "отмеченный". Может быть, я сам наполовину такой, - ну, разве что, у меня нет лона, где может появиться зародыш. Полунормальный - полуизбранный. Такое вот странное существо!        -Ты очаровательное и волшебное существо! И ты мне безумно нравишься!       -Ты мне тоже очень нравишься. Но не надо в меня влюбляться. Я одиночка. Я и за Эмиля боюсь, из - за того, что он так ко мне привязан, из - за того, что у нас с ним есть общий ребёнок. Это делает нас уязвимыми, очень уязвимыми.       -Это всё твой отец! Он, пускай и невольно, вовлёк тебя в такие опасные игры! Он заставил тебя мстить за него, и жить в одиночестве, скитаясь по свету!       -Он не виноват, - Возразил Лино, - Я сам выбрал свою дорогу! Те люди, что спровоцировали его убийство, опасны для Талига. А значит, я должен их остановить.       -В одиночку, - Отвечал Хорхе, - Ты этого не добьёшься. Позволь мне быть рядом с тобой!       Лино, загадочно улыбнувшись взял Хорхе за руку, и тот понял, что этот причудливый и загадочный Савиньяк ему доверяет. Очень доверяет. Ему нужна поддержка, и он нашёл того, кто его не предаст, чему очень рад. Он нашёл любовника и очень близкого друга, который никогда его не предаст.       На Кариоллу Хорхе и Лионеля доставил быстроходный катер. С одной стороны остров возвышался над морем чёрной антрацитовой стеной, а с другой зеленели цветущие леса. В долине же, по которой они ехали до великокняжеского замка, расстилалась степь, заросшая ковылëм, как в Варасте, где Хорхе не раз приходилось воевать против бирисских мятежников. Джип - "линарец" старого образца нещадно трясло на ухабистой дороге. По такой лучше было ездить на мощном, как танк, "мориске". Похоже, что великий князь Ардоры был порядочным разгильдяем, который мало заботился о своём острове. Впрочем, учитывая, что он почти постоянно жил в Ассерьенте, это было неудивительно.       Великокняжеский замок белел на скале, чтобы добраться на который, надо было пройти по подвесному мосту, а внизу синего море, и эта синева была просто невероятной.       -Это потому, что мы смотрим на море с высоты, - Пояснил Лионель, -:Это всё равно, что смотреть на небо, наоборот, из глубокого колодца, - тогда даже днём можно увидеть звëзды.       Хорхе, с улыбкой, придерживал его. От высоты и покачивания моста, кружилась голова.       -И как только, - Проворчал Дьегаррон, - Сам великий князь добирается до своего замка? Тут же в автомобиле не проедешь, да и на лошади вряд ли!       -На вертолёте, - Пояснил Лино, - Или на катере, с моря. С другой стороны, слева от замка, есть пристань. Которой, кстати, и туристические теплоходы пользуются, и даже круизные лайнеры. Великий князь разрешает, когда в его замке не происходят официальные церемонии, посещение замка экскурсантами, что приносит ему немалые деньги, которые идут на ремонт этого старинного гнëздышка. Оно довольно древнее, - ему лет пятьсот, не меньше. Когда - то, на этом острове правили мориски. Здесь располагалась резиденция одного из шадских принцев, который был здесь наместником своего отца, Ибрагима - Ар - Шауллаха. Но потом на острове высадились рыцари - танкредиане. Они прикинулись рыбаками и попросились на ночлег, и стража дворца их впустила. У морисков нельзя отказывать странникам в приюте, - таковы правила их старинного гостеприимства. А очутившись на территории дворца наместника, они выхватили мечи и перебили стражу, а потом, вместе с подошедшими с моря союзниками, бордонскими пиратами, вырезали всех обитателей дворца, включая наместника, его жëн и детей. Хозяином острова стал князь Гвидо, - предок нынешнего великого князя Марко. Говорят, что за коварство семья Бернарди была наказана, и в их роду кто - то, время от времени, трагически погибает. Мать князя Марко, княгиня София, разбилась, упав со скалы, во время прогулки на велосипедах. Даже ходили слухи, что она серьёзно поругалась с княжной Виолой, сестрой Марко, и та сама столкнула мать в пропасть. Чтобы избежать скандальных сплетен, княжну сплавили в Кесарию, где она, не закончив Эйнрехтский Университет, выскочила замуж за графа фок Бермессера, но, через пару лет, с треском с ним развелась, потом вышла замуж за кэналлийского тениссиста Мартинеса, однако, не прожив с ним и года, опять развелась, и сбежала в Фельп, где опять вышла замуж, за Антонио Джильди, старшего сына тамошнего диктатора, адмирала Фоккио Джильди, который, разгневавшись на сына, за столь скандальный брак, отказал ему в наследстве, сделав наследником младшего сына, Луиджи. Джильди очень богаты, но они выскочки и никудышные политики, поэтому, Фельпом правят дуксы, - совет, который состоит из самых богатых промышленников и банкиров. По сути дела, - это наглая, зарвавшаяся хунта, которую давно пора бы поставить на место, чтобы они не превратили Фельп в головную боль для нашего флота в Померанцевом море.       -Тебе только в Фельп сунуться, - Проворчал Хорхе, - Не хватало!       -Я уже там бывал, - Улыбнулся Лино, - И не раз. Фоккио Джильди даже хотел помолвить Арно с Луиджи, поскольку, Джильди, хотя и безумно богаты, - нувориши, и им очень хочется породниться с титулованным дворянством Талига. Однако, Эмиль против этой затеи. Он, вообще, не хочет "Оленёнка" никому отдавать, поскольку, сам его растил. Боюсь, что когда Арно повзрослеет и приведёт в дом своего избранника, Эмиль станет сварливее всякой анекдотической тёщи. Арно - его любимый ребёнок, причëм, - единственный, больше детей у него, как говорят медики, быть не может, - Арно родился, когда Миль был подростком, и роды дались ему очень тяжело, его оперировали, и, с тех пор, забеременеть он больше не может, хотя и лечился, но понял, что шансов никаких, - он же сейчас сам врач, и оставил эту идею, а за Арно он безумно боится. Не так давно мы поругались, из - за того, что я взял малыша на праздник авиации, и мы вместе прыгнули с парашютом. "Оленёнок" рассказал об этом Эмилю, а тот закатил мне скандал с битьëм посуды, хотя, вообще - то, он редкостный тихоня, и пригрозил, что подаст на развод, и лишит права встречаться с ребëнком, потому, что я могу его угробить. Хотя, я полностью всë контролировал и отвечал за безопасность малыша. Меня самого отец брал прыгать с парашютом, когда я ещё в школу не ходил. Мы даже на дельтаплане летали, - не то что прыгали. Однажды мы приземлились на гору, - и так "удачно" приземлились, что отец сломал ногу, и долго передвигался с костылями.       -Всë - таки, твой отец, - Вздохнул Хорхе, - Был немного "ку - ку"! Сначала втянул тебя в свои опасные затеи, а потом, и вовсе, совратил!       -А я не жалею, - Отвечал Лино, - Что он был моим первым мужчиной. С кем бы я познал, что такое плотская любовь? С насильником, в подворотне? С моим ныне бывшим супругом? У нас была не интимная жизнь, а настоящий кошмар! Если бы я достался ему неопытным девственником, то, в итоге, попал бы в сумасшедший дом. В лучшем случае, - перестал бы верить, что любовь, вообще, возможна, и остался бы, на всю жизнь, одиноким калекой.       -Он ненормальный, - Вздохнул Хорхе, - И место ему в сумасшедшем доме.       -Он, действительно, ненормальный, - Вздохнул Лино, - И от него не так просто отвязаться!       Не успели Хорхе и Лино ступить на смотровую площадку, как там, будто назло, появились Алва и Фридрих, подбородок которого был заклеен телесного цвета пластырем. Пришлось тайным агентам спрятаться в зарослях низкорослых диких яблонь и папоротника, за ограждением площадки. Хорхе бережно поддерживал Лино, чтобы тот не упал вниз.       Разговор герцога и дриксенского принца шёл о том, что Кесария могла бы помочь "обретению независимости" Кэналлоа, заблокировав флот Талига в портах, где базируются его корабли. И это страшно возмутило Хорхе. Такого не мог бы себе позволить даже премьер - министр Штанцлер, которого откровенно называли дриксенским шпионом. Если бы ему не приходилось держать Лино, он, выбравшись из этих кошкиных кустов, набил бы Алве физиономию! Лино всё это тоже, явно, не нравилось. Он весь дрожал от негодования, и Хорхе приходилось всё крепче прижимать его к себе, чтобы он не свалился вниз, поскользнувшись на хрустевших под ногами камнях. Лино нервно кусал губы, и, похоже, мысленно отчаянно бранил бывшего супруга, обвиняя его в предательстве. Хорхе осторожно прикасался губами к его уху, чтобы хоть как - то его успокоить.       -Ненавижу! - Прошипел Савиньяк, после того, как Рокэ и Фридрих покинули смотровую площадку, и они с Хорхе смогли выбраться из кустов, - Мне хотелось пристрелить дорогого Росио, пускай это было бы клятвопреступлением!       -Почему, - клятвопреступлением? - Спросил Хорхе, - Если ты имеешь ввиду супружеские обеты, - то вы, давным давно, разведены!       -Дело в том, - Вздохнул Лино, - Что когда мне было лет десять, отец Росио, сеньор Алваро, взял с меня клятву, что, в случае чего, я должен отдать, за Росио, свою жизнь, поскольку, он, мол, какой - то необыкновенный и нужен Кэртиане. Поэтому, если Росио будет угрожать серьёзная опасность, я должен отдать свою жизнь, чтобы он мог выжить. И когда мы с Росио были женаты, он тоже это нередко повторял, тем более, что Рубен погиб, а Карлос был безнадёжно болен. Сеньор Алваро, тогда тоже был серьёзно нездоров. И когда он умирал, то говорил, что надо было как - то принести меня в жертву, чтобы Росио выжил, но ему, мол, было меня жалко, поэтому, когда - нибудь, я должен сделать это сам.       -Дурдом, - Фыркнул Хорхе, - И ты ещё как - то в этом сумасшедшем доме жил. А вообще, - это бред какой - то! Когда - то, в прошлом, Савиньяки были вассалами Эпинэ, а не Алва. Причём, было это давным давно, во времена оны! Чтобы в наше время кто - то отдавал жизнь за какого - то паршивца! Чушь собачья!       -Может быть, и чушь, - Печально вздохнул Лино, - Но я поклялся. И теперь не знаю, что делать!       -Плюнуть на всё это, - Отозвался Хорхе, - И забыть! Кстати, сегодня очень хороший день, и здесь солнце, как на пляже.       -И ты хотел спросить, - Мягко усмехнулся Лионель, присаживаясь на широкую скамью, выкрашенную в цвет замка, который был из белого камня, рядом с Хорхе, - Не хочу ли я полежать на тёплых досках?       -Я хотел сказать, - Жутко смутился Хорхе, - Что тебе надо согреться.       -Я знаю, - Отвечал Лино, - Что ты меня хочешь! Если ты опасаешься за мою репутацию, - бояться нечего, - она уже безнадёжно испорчена. Меня насиловали, подсовывали под нужных людей, со мной развлекались, как хотели. Так что, бояться тебе нечего. Ну, сходил к проститутке! Тем более, что ты не женат!       -Я бы женился, - Отвечал Хорхе, - На тебе! Лионель, рассмеявшись, прильнул к плечу Хорхе, который поцеловал его за ухом, провёл пальцами по шее, в том месте, где пульсировала тонкая вена.       -Джорджио, ты так со мной осторожен, - Негромко промурлыкал Лионель, - Почти как мой отец!       -Твой отец поступил, - Проговорил Хорхе, - Просто непорядочно, что соблазнил тебя, когда ты был ещё совсем ребёнком! Если бы не его поведение, ты не оказался бы замужем за Алвой, и тот не поломал бы твою жизнь.       -Наш брак с Алвой, - Отвечал Ли, - Устроил кардинал Дорак. Причём, сделал это, когда отец был в Торке. Кстати, не знаю, как предъявить информацию, которую мы получили, кардиналу. Он же обожает Росио, как своего родного сына. Не знаю, что будет, когда он всё это услышит!       -Дорак, действительно, обожает Алву, - Согласился Дьегаррон, - Так что, эта информация может быть, для тебя, опасной. Даже не знаю, что делать. Может быть, тебе сохранить то, что ты записал, - я заметил, что у тебя в кармане диктофон, - в качестве компромата, который ты можешь использовать против Росио, если он опять попытается тебя вернуть, против твоей воли? Дораку нам, и так, есть, что сказать, - материалов мы собрали немало, - о встречах Фридриха с банкиром Берхаймом, с Ги Ариго, с графом Рокслеем. Этого вполне достаточно, чтобы половину королевского Двора утопить! А тебе нужна какая - то защита от твоего бывшего супруга. Это могло бы быть твоим тайным оружием!       -Может быть, - Согласился Лионель, - Ты и прав! И это, действительно, может мне помочь, если Росио опять захочет сунуть нос в мою жизнь!       -Если он опять сунется в твою жизнь, - Проворчал Хорхе, - Я его просто убью!       -Не надо, - Вздохнул Савиньяк, - Ломать свою судьбу из - за меня. Поверь, я этого совсем не заслуживаю!       -Ты заслуживаешь, - Возразил Хорхе, - Чтобы тебя любили и носили на руках! Ты золотоволосое чудо!       -Это Эмиль, - Улыбнулся Лино, - Золотоволосое чудо! У него очень мягкие золотые волосы! А я так себе!       -Ты прекрасен, - Возразил Хорхе, - Ты сам не знаешь, как ты прекрасен! И я не отдам тебя никакому Алве!       -Если он захочет, - Вздохнул Лино, - Он заберёт меня, и никого не спросит!       -Я не позволю, - Хорхе прижал Лионеля к себе, - Я никому не позволю тебя забрать!       Он захватил рот Лионеля поцелуем, стягивая с его плеч ветровку. За нею последовала рубашка.       -У тебя бриллианты в сосках, - Заметил Хорхе, - Это Алва тебе их вставил?       -Это отец, - Отвечал Лионель, - Однажды я уговорил его проколоть мне соски. Хотелось чего - то необычного. Потом он забеспокоился, что они у меня будут болеть, и вставил мне в них бриллианты, чтобы это защитило их от какой - нибудь инфекции. Росио драгоценностей мне почти не дарил. Он редкостный скряга, который не жалеет денег только на себя любимого. У меня от него остались только супружеский браслет, - и тот покупал его брат Карлос, - да парочка небольших колец.       -Как супруг, ты мог бы отсудить у него половину его имущества!       -Да пошёл он, - Фыркнул Лино, - Со своим имуществом! Лишь бы он оставил нас с Милем в покое!       Хорхе, улыбнувшись, расстегнул "молнию" на брюках Лино, и погладил его пальцами, почувствовав, сквозь тонкую ткань трусов, как Лионель напрягается от прикосновений. Как мальчишка - подросток, - только тронь! Всё - таки, он ещё так молод!       -Оказывается ты, - Пробормотал Лино, - Развратен! Ужасно развратен! Ну, что же ты медлишь? Хочу тебя в себе! Возьми побыстрее!       -Какой ты торопливый, - Мягко усмехнулся Хорхе, раздевая его полностью, - Ложись сюда, на стол!       Рядом со скамейкой, на которой они только сидели, был большой стол, сделанный, видимо, для того, чтобы владельцы замка или гости могли обедать или читать. Ножки стола были довольно низкими, а крышка, - большой и просторной, почти, как двуспальная кровать.       -Однажды меня брали силой на похожем столе, - Тихонько проговорил Лино, - В довольно низкопошибном клубе "Солнце Кагеты". Это было ужасно больно, позорно и отвратительно!       -Кто так, - Спросил Хорхе, - С тобой поступил?       -Росио, - Отвечал Лионель, - Со своим кузеном, маркизом Фиеско, который, кстати, по материнской линии, приходится родственником Штанцлеру и троюродным братом предателю Вилльбоа. Всё смешалось, - кони, люди и тыквы! Они здоровенные парни, а я тогда был совсем молод, да ещё и после болезни. Я думал, что не выдержу, не переживу. Но как - то пережил, хотя, был весь растерзан. Потом, когда я уже служил у Дорака, Фиеско пришлось передо мной извиняться. Когда он влип в историю с контрабандой. Ты, наверное, знаешь о скандале с попыткой вывоза нашего оружия в Агарис?       -И почему, - Спросил Хорхе, - не Этого пирата - неудачника не отправили на вполне заслуженную каторгу?       -Его судили, - Отвечал Лионель, - И он мог бы просидеть восемь лет в "Багерлее". Но тут Её Величество родила, - и всеобщая амнистия! Гуляйте, уголовнички! Впрочем, с тех пор, он как - то попритих, и особо не высовывается. Если не считать небольшой шумихи из - за его связи с братом миллионера Жоана Колиньяра, когда их застукали в заведении для любителей острых ощущений, с приличным количеством наркотиков, и Фернан Сабве загремел на каторгу в Северной Придде, а Фиеско вышел сухим из воды.       -Ты не заслуживал таких мучений! - Порывисто проговорил Хорхе, - Когда - нибудь я им морды набью!       -И сядешь в тюрьму, - Печально усмехнулся Лино, - Мне от этого легче не будет! Лучше возьми меня, пожалуйста!       Хорхе завладел Лино, когда тот уже отчаянно томился от прикосновений и поцелуев, поскольку, Дьегаррон не хотел причинять Лионелю боль. Сам же Лионель крепко прижимался к нему, постанывая, запрокидывая голову и сбивчиво дыша. Его тёмные глаза заволокло туманом страсти, и он, как в бреду, шептал имя своего напарника:       -Джорджио! Джорджио! А кончая, потерял сознание. Хорхе это даже встревожило. Однако, Лионель очень быстро пришёл в себя, и тихо выдохнул:       -Ты потрясающий! Знаешь, такого мужчины у меня ещё не было!       Хорхе, от такого комплимента своим любовным достоинствам, ужасно смутился. Он не считал себя таким уж непревзойдённым любовником. Возможно, что всё дело было в привлекательности Лино, - а он был красив, безумно красив, - и в той решимости, с которой он бросился в объятия своего напарника, в их прежних размолвках и примирениях.       -Ты был бы не против, - Спросил Лионель, отдышавшись, - Если бы мы продолжали, хоть иногда, если у тебя будет свободное время, встречаться, когда мы вернёмся в Олларию? Мне надоело искать приключения и новые шрамы по чужим рукам.       -Я был бы счастлив, - Хорхе совсем смутился, не веря своему счастью, - Но я небогат, и не смогу водить тебя по самым роскошным ресторанам, тусовкам и кинопремьерам, дарить тебе драгоценности и шмотки от самых продвинутых дизайнеров.       -Это меня, - Лино потянулся, грациозно, как породистый котёнок, - Вообще, нисколько не волнует! К тому же, ты очень трудолюбив, отважен и отчаянно удачлив. Установить прослушку в особняке Фридриха, - для этого надо, чтобы просто безумно везло!       -Откуда тебе известно о прослушке? Люди Фридриха что - то вычислили?       -Я просто узнал тебя, тогда, на лестнице. А я узнаю тебя, если ты даже нарядишься в зимнеизломный костюм Святого Торстена, с седой бородищей и огромными усами!       -А Фридрих и Алва? Они что - нибудь знают?!       -А зачем им что - то знать? Главное, что нам о них всё известно! Кстати, какой же я растяпа! Я ведь должен тебя за это поблагодарить!       -Какие ещё могут быть благодарности, если ты со мной? Это для меня самый ценный подарок.       Вернулись в Олларию Лионель и Хорхе, когда совсем уже похолодало. Дьегаррон не особенно надеялся, что они пересекутся где - то, кроме службы, - всё - таки, слишком уж они были разными. Но, однажды, Лионель пришёл к нему сам, с портфелем и большим пёстрым пакетом.       -Я тут у тебя, - Смущённо спросил он, - Перекантуюсь некоторое время?       -Да хоть навсегда поселяйся, - Отозвался Хорхе, - А что случилось? С братом поскандалили?       -Нет, у нас всё в порядке, - Отвечал Лино, - Просто, Эмиль повёз Арно, на осенние каникулы, к эрэа Юлианне, Арлетта же, пользуясь этим, притащила в дом Валмонов и толпу своих родственничков из Рафианы. С ними даже дядя Гектор ничего общего иметь не хочет, - он министр иностранных дел, а они сюда шмотки скупать приезжают.       -Хочешь, я вызову полицию и вышвырну всю эту шайку вон?       -Репортëры набегут, а кардинал мне потом голову открутит.       -Что - то, ты бледноват. Часом, не болеешь?       -Ерунда. Немного простыл и ключицу ушиб немного.       -Ну - ка, покажи своё "немного"! -Да говорю же, - пустяки!       -Показывай, давай, свои "пустяки"! Увидев довольно приличный синяк, Хорхе присвистнул:       -Ничего себе! Вообще - то, тебе бы в больницу, рентген сделать! Кстати, кто это тебя так?       Люди моего бывшего. Впрочем, им тоже по шерсти досталось. Одного полиция скоро выловит из Данара, другому, со сломанной челюстью, я уже мешок орехов заказал!       -Какой же ты ещё, всё - таки, мальчишка! Давай, в постель ложись!       -Это я с удовольствием! -С ума спятил?! Тебе же больно будет! Да ещё и перелом получишь, если его у тебя уже нет!       -Чепуха, я даже с переломами могу! -Ну, что мне с тобой делать? Хоть поужинай сначала, чудо ты моë! Конечно, у меня ничего такого особенного нет. Надеюсь, что на картофельное пюре с маринованным тунцом ты аллергией не страдаешь?       -Картошка - моë любимое блюдо. Кстати, Арно еë тоже обожает!       Вскоре Лионель, уютно устроившись под клетчатым одеялом, с удовольствием уплетал картошку. А Хорхе, глядя на него, думал, что, похоже, теперь придётся как - то утряхивать проблемы с наглыми родственничками Лино, и защищать его от головорезов его бывшего супруга. Впрочем, это его не пугало, - он готов был помогать Лионелю в чëм угодно, - лишь бы его не потерять.