*****
Тело тяжело приземлилось на холодную землю, головой приложившись об корни рядом стоящего дерева, выступающих из почвы. Рука юноши прирывисто легла на рассекающую его тело кровоточащую рану, пытаясь хотя бы немного приостановить потоки не останавливающейся крови. Мир в глазах пошёл мутной каруселью, и паренёк прикладывал невиданные усердия, пытаясь сфокусировать свой взгляд на угрожающе приближающуюся к тому расплывчатой, тощей фигуре.*****
- Одежда его была такой... необычной - тихим голосом, почти шёпотом, продолжила Белоснежка - я точно убеждена, что не видела такой ранее. Он явно не из наших краёв. Плод под её руками уже был полностью поделён на ровные дольки, но девушка, кажется, без остатка погружения в свои воспоминания, и не думала сдвигаться с места. Очи её были прикрыты, а взгляд смотрел куда то сквозь фрукт под собою. Кожу окрасил невинный, бледный румянец. Черновласая уже перестала замечать что либо по близости. Не замеченной для неё осталось и побелевшая ладонь рядом стоящего, что с ещё большей силой начала сжимать деревянную рукоять ножа. Кажется, по ней прошла тонкая трещина.*****
Некогда синий жилет юноши, как и его рубашка, были безжалостно исзрезаны на его молодом теле. Дорогая, явно качественная ткань была изодрана и покрыта грязными пятнами земли в смеси с его собственной кровью. Красный плащ был безжалостно натянут под собственным весом на его глотке, частично перекрывая путь к столь нужному сейчас воздуху. Слегка приподнятся для поправки бесполезного куска ткани не представлялось возможным. Сил еле хватало для прибытия в сознании. - Тоже мне. Одет скорее нелепо, чем "необычно" - на манер змеи прошипела фигура поблизости.*****
- А его волосы... - румянец стал более явным, ещё сильнее выделять на белоснежной коже. А глаза, искоса наблюдающие за ней, становились всё темнее и темнее. - Знаете, - с неким сладким волнением продолжила девушка, на этот раз заглядывая в глаза Яда, оставаясь при этом совершенно слепой к его пугаюшему, алому взору - Знаете, под лучами утреннего солнца, его локоны были подобны тёплой, жаренной карамели. Кажется, даже на расстоянии я почувствовала исходящий от них мягкий, сладкий аромат этой сладости.*****
Темная фигура протянула к испускающему последние вздохи парню свою тощую руку, почти брезгливо хватаясь за его совершенно сухие, грязные, цвета сожженой соломы, волосы, неприятно натягивая их на затылке. Несчастный юноша пытался вырваться, трясущимися в мелкой судороге руками пытался отцепить от себя психопата, что то непонятно крехтя. Может, он пытался сказать ему что-то, а может, пытался закричать, что бы привлечь хоть чьё то внимание. Но, как бы печально для него не было, в этом лесу их окружали только желтоглазые совы да волки, жадно следящие за процессом, ожидая скорейший ужин, а плащ на глотке не позволял издать ни вскрика. Руки несчастного дрогнули в последний раз, прежде чем свалиться на хладную замлю. Рот больше не раскрывался в судорожном желании вдохнуть крупицы кислорода, а его голубые глазницы замерли, стеклянным взглядом останавливаясь на кровавых омутах напротив. В его зеницах, подобно зеркалу, отразилась лишь рука, обтянутая чёрной перчаткой, алачно тянущаяся к его физиономии.*****
- Больше всего, в душу мне задали его глаза, мистер Яд. Ооо... улыбка Белоснежки была поистине мила и очаровательна. Может, с некой неохотой и сопротивлением, но Яблочный Яд все таки был способен признать сей факт. В его груди медленно растекалось едва заметое тепло, а губы ловили судорогу в нежданный попытке растянуться в схожей улыбке. Так было всегда. До этого момента. Потому что Яд, сквозь замутневшее в странной ярости сознание понимал, что улыбалась она может и рядом с ним, но не ему. Милая белоснежка смущённо тихонько хихикала, в стеснении закрывая ладошкой рот вовсе не для него. Нет. Она никогда не поступала так из-за Яда. И от этого, от груди до самой глотки волной поднялась странная, обжигающая волна, мешающая сделать нормальный глоток воздуха. -Его глаза... - Черновласая продолжила, совсем не осознавая того, что ей лучше было бы сейчас же остановится - Я никогда не видала подобных. Ей нужно было сейчас же замолчать. - Не думаю даже, что смогу когда нибудь забыть их. Остановись, девчонка. - Кажется, заглянув в его глаза только один раз, я без остатка погрузилась в их омут. Заткнись, во имя королевы! - Его очи были цветом чистого, безоблачного летнего неба.*****
Костлявые, одетые в чёрную кожу перчатки аккуратно, стараясь не повредить глазное яблоко пробирались под веки, обхватывая склизкую оболочку. Убедившись, что пальцы полностью, подобно клешням, захватыватили глазницу, рука медленно потянулась обратно, постепенно доставая его из глазницы. Нерв, удерживающий глаз на своём месте был порван, и око полностью оказалось в тощей ладони. Из опустевней глазницы тонкой струйной пробежала кровь, подобно слизняку оставляя след на щеке и подбородке, прежде чем каплями начала стекать на жилет. Дыхание фигуры сбилось, то ли от осознания своего поступка, то ли от того, что тот сейчас ещё собирался совершить. Скользкий, холодный шар прерывисто перекадывался на ладони, оставляя после себя едва заметный склизкий отпечаток. Желание сбросить эту мерзость на землю медленно протекает в его обезумевшее сознание, но тот даже не дрогнул. Он уже начал. И едва ли мог остановился. Липкое, мерзкое чувство съедало его с того момента как Яд в спешке покинул дом Белоснежки, так и оставив одно недорезанное яблоко одиноко валяться на кухонном столе. Он слышал, как девушка в растерянности звала его, спрашивала что то, но смысл её слов так и не дохошёл до парня. В разуме тогда лишь мелькали обрывки недавнего диалога, перекрывая собой любые другие звуки. ...Одежда была такой необычной... ...Волосы были подобны карамели... Очи были цвета чистого, безоблачного летнего неба... Очи цвета чистого неба... ...Глаза цвета неба... ГЛАЗА...ГЛАЗА...ГЛАЗА Разум тогда накрыло чем то звериным, бешенным, мешающим думать трезво. Он не мог определить, почему мысли бешенным потоком кружилась именно вокруг этих гребанных глаз. Ответ же, пришёлся топором по затылку, заставляя зрение на пару мгновений накрыться чёрной пеленой, а по рукам пробежалась мелкая, холодная стая мурашек. Ему ведь, блять, не хватало только этих гребанных, голубых глаз. Одежда его не относилась к обычной. Он часто замечал любопытные взгляды на себе, стоило только появиться прилюдях, к примеру, сопровождая Королеву на банкеты к аристократам. Волосы может и были на порядок темнее русых волос этого, как там его? И ему самому больше напоминали обоженную кору, но для столь мечтательной девушки, как Белоснежка, вполне могли бы сойти за жареную карамель, которая недавно, к слову, пользуется особой популярностью у богачей. Но глаза его, даже близко не походили на один из тех, что сейчас покоится в его ладони. Цвет его очей был темно красным, почти бардовым, неся за собой нечто зловещее, совсем не похожее на, хотя бы, гребаное небо. И от этого что то до боли горячее и колющее поднималось в районе желудка вплоть до сердца. Кажется, это и было тем чувством, по пятам следующим за его Королевой. Зависть. И ему точно не нравилось ощущать что то настолько мерзкое на себе. Его взгляд плано перешёл к бездыханному телу перед собой. На самом деле, Яд не собирался совершать нечто столь... абсурдное. Нет, вовсе нет. Было совершенно ясно, что таким решением он только бы прибавил проблем и себе, и Королеве, если учесть то кем являлся этот юноша. Не простым прохожим или охотноком. Принцем. Но в его голове, будто бы сами бесы тихонько шептали, проносилась мысль, что если Белоснежка больше не встретится с юношей, больше не будет встречаться глазами с ним, то точно вскоре забудет его. Его образ больше не будет терзать молодое и невиноое сознание, и девушка, как и прежде, будет мирно проводить свое время с ним, Ядом, не заводя разговоре о ком то... лишнем. Однако он успешно отгонял эти мысли, возникшие на поводу эмоций. Ему не нужны были проблемы. Он не хотел совершать нечно столь глупости и сумбурное. Так он думал, пока сам, уже обратно волочась обратно к дому гномов, что бы принести извинения за своё столь грубое поведение лично не наткнулся на него. Одетый в столь нелепый для их краёв наряд. Его космы, наверняка пару дней не знающие мыла с водой были в беспорядке разбросаны на собственной башке, а небесные глаза смотрели в даль будто в поисках чего то. Или кого то. И тогда, кажется, ещё не остывший от прошлого гнева разум вновь заволокла алая, более зловещая, плена. И теперь он имеет то, что имеет. Глаз в руке и истерзанное тело под ногами. Из горла Яда вышел короткий хрип, схожий чем то со смешком. Потом ещё один. Ещё. Теперь лес наполнил громкий хриплый смех, звучавший до оглушения громко в стоявшей совсем недавно, тишине. Совы лишь повернули свои головы на нарушителя покоя, неодобрительно сверкая глазами. Постепенно смех сошёл на нет, но плечи Яблочного Яда все ещё подрагивали будто в судороге, а улыбка ещё больше растсянулась на собственном лице, явно не привыкшему к такому, принося неприятную, ноющую боль. Рука же, вторая, что не была занята холодным склизким глазным яблоком поднялась на уровень его лица, закрывая собою половину. Пальцы медленно, почти поглаживающе опустились на собственное веко, надавливая все сильнее и сильнее, пока разноцветные круги не заволокли собой все пространство. Улыбка стала шире, заставляя губы покрывать мелкими, болезненными трещинками. В голове он точно видел, как в полной тьме он, рагребая ветви, будет пробираться к маленькому домику, в окнах которого будет обязательно гореть свет, будто приветствуя путника. Белоснежка выйдет к нему навстречу, обеспокоенная и растеренная. Она будет расспрашивать его о случившемся. Почему убежал, почему в таком потреппаном виде, но разумеется, ответом ей будет лишь молчание. Девушка лишь глянет на него с неодобрением обеспокоенной матери, нашедшая своё чадо в потрепанном виде, и осторожно стряхнет с его волос мелкие колючие веточки. Разумеется, парой махов её ладошки будет недостаточно, и большая часть все таки останется запутанной в его волосах, но Яд все равно будет благодарен. Белоснежка аккуратно возьмётся за его холодную, от чего то липковатую ладонь, и поведёт к дому. Она усадит его на диван, прося снять верхнюю одежду, покрытую лёгкими пятнами грязи, и отойдёт на кухню. Вернётся же с тёплым молоком и большим куском яблочного пирога, который Яд так и не помог ей доделать до конца. Он тихо попросит прощения, и Белоснежка сразу же поторопится сказать, что зла не держит. Скажет, что очень волновалась за его состояние, но теперь рада, что вернулся он в целости и сохранности, от чего в груди парня вновь разольется чуждое тепло. Девушка подтолкнет к нему чашку дымящегося молока, покрытый уже едва заметной пенкой и ласково улыбнётся парню, как только чашка окажется у него в голых руках, перчатки с которых были вместе с собственным пальто аккуратно уложены на соседнее кресло. На потрескивающихся губах появится ответная лёгкая улыбка, и Яд в благодарности поднимит на неё взгляд. И может, она будет завороженна светом в его ярких, небесно-голубых глазах.