День медленно шёл к своему концу. Сумасшедший день. Команда путников,
познакомившаяся меньше дня назад при странных обстоятельствах, прибыла в
небольшой торговый городок, застав эпидемию. Нашествие вампиров и нежити. Люди
скопом прятались в единственной уцелевшей церкви. Но даже святое место не
защитило их от нежелательной гостьи — на священную землю смогла ступить
вампирская невеста, но, не без помощи божьих служителей, герои победили её.
Осталось ещё две. Ещё две невесты были где-то в городе.
— Если убить их, граф потеряет силу, — закончил брат Кайл — вампирское дитя, много лет служащее темному богу света, Светочу, именно он помог победить тёмную деву, а
сейчас он вновь вернулся в свою камеру, противясь зову вампирского графа, не забыв также забрать часть невесты, дабы подкрепиться.
— Одна из них прячется в катакомбах, — позади группы, в дверном проёме, появился Епископ, — но просто так с ней вы не справитесь, пойдёмте за мной.
Он привёл их в другую часть храмовых подземелий, где были складские помещения. Немного покопавшись, он протянул каждому по небольшому свертку. Невысокая служительница храма Фрутране развернула свой: серебряный нож, прижатый стёганным ошейником, блеснул в свете факелов, два небольших свертка с сухим пайком оттягивали ткань вниз.
— И самое главное, — он протянул связку чеснока девушке, — возьми это.
— Благодарю вас, Епископ, — Мэри слегка поклонилась и приняла подаренье.
— Соизволите нам остаться тут до утра? — вклинился в разговор маг-торговец, — кажется, это единственное место, где мы можем быть в относительной безопасности.
— Конечно, — он огляделся, с некоторой неохотой.
Служитель церкви Асейрона провёл их в полупустое помещение, где сухая солома была покрыта плотными мешками, издалека напоминая кровати.
— А есть у вас тут где искупаться? Не хотелось бы находиться в таком священном месте настолько в неблагопристойном виде, — продолжил Седрик, — и заодно смыть с себя вампирскую кровь.
Епископ понимающе кивнул и указал на один из проёмов.
— К сожалению, у нас лишь одна такая купальня и вода там холодная.
— Я могу нагреть воду, — начала Мэри, оглядываясь, — но тогда я иду первой.
— Может быть, тогда разделимся? — присоединилась гарпия, — сначала девочки, потом мальчики?
— Только вы не сильно воду пачкайте, я там спать потом лягу, — наконец заговорил челоосьминог.
Когда вода заполнила купель достаточно, Мэри подошла ближе, положила свои бледные руки на неё и с придыханием начала молитву. Вода под ними начала нагреваться, постепенно начал появляться пар. Когда вода была достаточно нагрета, жрица позвала пернатую спутницу и прикрыла купальню ширмой. Девушка сняла с себя робу, открывая миру результат постоянных постов, и, недовольно поёжившись, быстро забралась в воду. Гарпия приземлилась рядом с ней. Промокшие перья прилипли к телу гарпии, придавая её несколько комичный образ. Горячая вода настраивала на спокойный лад, возможно им даже удастся немного успокоиться после всего того, что произошло за день. Карета, потерпевшая крушение недалеко от ворот города, упыри, поедающие тела умерших, брат Кайл, испугавший немалое количество прихожан, да и, что скрывать, самих героев, несоизмеримая мощь вампирской невесты и до сих пор стоявшая перед глазами картина поедания братом Кайлом сердца девы. И это было только начало их пути.
Что-то всколыхнуло водную гладь. Мэри открыла глаза, и её сердце замерло.
— Седрик, что…что ты тут забыл?!
— Пока вас дождёшься, вся вода остынет, — пробубнил он, располагаясь напротив жрицы, — не боись, святоша, я не кусаюсь, — улыбнулся он.
— Выйди вон, — начала она.
— Уже поздно, — он пожал плечами, я разделся и уже в воде, — не выгонишь же ты меня, религия не позволит прогнать нуждающегося, а я глядишь, может и в богиню твою поверю.
— Религия не позволяет находиться с мужчиной в одной купели, это низко и… и…
— Один раз потерпишь, — он развалился, оперевшись руками на края, — я уже говорил, что отсюда не уйду.
Мэри поморщилась, борясь с желанием высказать всё, о чём сейчас думала, но она не могла позволить себе опуститься так низко, потакая лишь своим желаниям. Фрутране не позволит своей последовательнице уподобиться безбожным еретикам, один из которых так нагло ворвался сейчас в купальни и, не чувствуя никакого стыда, сел напротив жрицы.
И как будто этого было мало, жрица заметила, как осьминожье щупальце легло на обод купальни и склизкое тело быстро поднялось и плюхнулось в воду рядом с торговцем, окатив девушек водой.
— Вортекс, и ты туда же? — девушка ещё сильнее заволновалась, но сил пререкаться уже не было, она устало собрала светлые волосы, слегка подкрутила их и попыталась спрятать оголённые плечи. Щёки налились кровью, руки дрогнули — сейчас бы взять и заставить их испытать на себе Гнев прилива, который Безликая всегда применяла на неблагочестивых.
— Я просто хочу удостовериться, что вы оставите воду, где мне потом спать.
— Ты тут ещё и спать потом собираешься? — спросила гарпия.
— Ну, да.
— Фу, — брезгливо бросила жрица, — ты только пока чернилами не разбрасывайся, пока мы не выйдем.
— А они нужны?
— Мне нужны, — подал голос Седрик и, пытаясь выпрямиться, протиснул ногу меж ног жрицы, чем будто испытывая, на сколько её ещё хватит, — у меня как раз чернила в ручке заканчиваются, плюнешь?
С несколько секунд он молчал, а потом, опуская щупальца в воду, буркнул:
— Пять золотых.
— Как пять? Раньше же был всего один.
— Ситуация меняется, — он сделал вид, что пожимает плечами, — был один, теперь пять.
— Кажется, мы договорились принимать ванну по очереди, — не унималась девушка.
— Ты не устала это повторять?
— Не переживай, жрица, я могу тебя прикрыть, если ты стесняешься, — гарпия пододвинулась ближе и неловко попыталась приобнять служительницу мокрым крылом, но она резко отстранилась.
— Мы не настолько близки, чтобы попадать в такую ситуацию, — сдавленно сказала она.
— Так кто мешает нам познакомиться поближе? — спокойно, будто контролируя ситуацию и ехидно улыбнувшись, сказал маг.
Мэри не выдержала и, ничего не сказав, быстро встала и, направив на челоосьминога и торговца небольшую волну, спряталась за ширмой.
— Тоже мне недотрога, — буркнул куда-то в пустоту Седрик.
Закончив с водными процедурами, все разошлись в разные стороны, только Вортекс остался в купальне, свернувшись клубочком на дне.
***
Мэри, уже одевшись в свою робу, взяла в руки капюшон, свою накидку и тяжелый кусок мыла и подошла к гарпии, мирно кормящих своих призывников.
— Ты не идешь стирать? — девушка мельком бросила взгляд на покрытые каплями крови вещи заклинательницы.
— Хотелось бы, но купальню занял осьминог, не будем же мы его… или будем?
— Не хочу его тревожить, но чем быстрее мы отстираем греховную кровь, тем лучше, — она виновато улыбнулась, — пойдём?
Рэйн кивнула, опустила зябликов на импровизированную постель и последовала за жрицей. В купальни было тихо, только тихое бульканье из-под воды говорило о присутствии Вортекса. Гарпия заглянула в купель и аккуратно намочила мыло, заблаговременно взятое у жрицы. Постепенно вода стала мутной, на поверхности плавали пузыри. Девушки молча стирали.
— Кто украл ожерелье?! — с грохотом в купальни вновь ворвался Седрик, но теперь он
был, кажется, далеко не в настроении.
— Что случилось? — встрепенулась служительница, выронив из рук в воду капюшон.
— Кто-то украл моё ожерелье! Кто из вас? — он в ярости огляделся, и взгляд его остановился на гарпии, на воронёнка на её плече, — отдай ожерелье, воровка!
Мэри быстро оказалась между ними, отделяя мага от зверочеловека.
— Успокойся, Седрик, проси менее агрессивно.
— Это ты успокойся, — рявкнул он, быстро переведя взгляд на заклинательницу, — пернатая, отдай мою вещь.
— Я не знаю, о чём ты, — наивно пожала она плечами, пока ворон прижался ближе к хозяйке и нежно тёрся о щеку. Она замолчала, выслушивая птицу, а потом взглянула на мага, — да… он говорит, что цепочка ему очень понравилась… но он же ворон, это его инстинкт.
— Инстинкт? — ярость продолжала закипать, — он украл мою вещь!
— Она не твоя, она чужая, — покачала головой Рэйн.
— Трупу она ни к чему, поэтому я забрал её себе.
— Тебе она тоже не нужна, ты мужчина, зачем тебе женское ожерелье?
— То есть птице оно нужнее?!
— Рэйн, прикажи своему ворону отдать украденное, — неожиданно приказным тоном заговорила жрица.
— Он не хочет, — как-то слишком просто сказала она, — оно ему понравилось.
— Блестит, блестит, — хрипло протараторила птица.
— Фрутране не поощряет воровство, верни ожерелье и покайся, — она вытянула руку навстречу гарпии.
— Блестит, блестит, — досадно продолжала птица, противясь хозяйке махами крыльев.
Заклинательница под осуждающие взгляды людей приструнила воронёнка и вытянула из-за его крыла блестящее золотое ожерелье. Птица недовольно слетела вниз на мраморный пол и попрыгала куда-то в угол.
— Ну вот, ты его обидел, — с претензией подытожила она, протягивая украшение жрице, но не успело оно коснуться бледных женских рук, как Седрик мгновенно оказался возле них и рывком выдернул его.
— Впредь держи своих пернатых воришек при себе, иначе они попадут ко мне на ужин, я предупредил, — гнев сошёл на «нет», оставив после себя лишь неприязнь.
Он убрал ожерелье в карман и, бросив Мэри плащ, добавил перед уходом:
— Святоша, будь добра, постирай плащ, за мной не убудет.
Девушка поджала губы, сдерживая едкие проклятия в его сторону, и бросила скомканный плащ в мыльную воду.
***
— Ты хотел познакомиться поближе? — вошедшая в комнату, оккупированную Седриком, Мэри разрушила тишину, изредка прерываемую звоном пересчитываемых золотых, — а знаешь, что нам мешает?
Она бросила в него его плащ, чистый и даже сухой.
— И что же, святоша? — он стянул с себя плащ и обернулся на неё.
— Разница идеологий.
— Ну-ну, не будь ханжой, — он подошел ближе и, кажется, уже успел остыть после произошедшего, — разве я, человек, которому ты обещала помочь с поставками провизии, не достоин твоего внимания?
— Человек, не верящий в силу богов, не достоин моего более близкого внимания.
— Да? А как же твоё «нужно помочь человеку увидеть божественную силу и мудрость»? Или я не вхожу в число этих счастливчиков?
Он подошёл близко, неприлично близко. Мэри отшатнулась в немом смятении и попыталась отстраниться.
— Ну-ну, святоша, — он обезоружено поднял руки перед собой, — это не то, о чём ты подумала. У меня сугубо деловые намерения к тебе и к остальным.
— Это не означает, что я буду открываться всем встречным.
— Ах, — всплеснул он руками, — какая ты холодная жрица! Я поражён, что таких холодных, ледяных, барышень берут на служение
такой богине.
— Да как ты…?! В отличие от тебя, Седрик, Фрутране видит в людях не только выгоду, но и их чистые души, через которые можно распространить Божественную благодать на эти грешные земли.
— То есть, по-твоему, поиск таких вот распространителей — это не поиск выгоды?
Наконец её защита дала брешь.
Жрица онемела, губы задрожали в попытке защитить свой идеал от подобных нападок. А маг наоборот улыбался, чувствуя своё превосходство в ситуации. Вот она — такая гордая и уверенная в своей вере последовательница культа спустя лишь одно его колкое замечание стала такой маленькой и хрупкой… Казалось, ещё одна подобная брошенная с его стороны фраза и она разобьётся на миллионы крошечных и острых кристалликов. Вокруг воцарила безмолвная тишина. Он хотел услышать его ответ, а Мэри просто потерялась в собственных мыслях.
— Не мне говорить это тебе, но пересмотри свой взгляд на окружающее тебя, раз уж ты выбралась из этого религиозного омута в мир.
День подошёл к концу. Сумасшедший день. Но герои, засыпая на холодных набитых соломой мешках, знали, что завтра будет новый, не менее сложный день. День, который поможет пережить им сила воли, вера и их собственные навыки, приобретённые в долгой погоне за своей единственно верной целью.
