Бесконечный поезд:

       — Дрянная девчонка! Что опять на твоём платье?        Элеонор опустила свою голову ниже, уставившись на мятную ткань в горошек. Белую массу она сначала не заметила, но, потрогав свои ляжки сквозь одежду, ощутила что-то склизкое на своей руке.        — Манка… — ответила малышка, облизав пальцы.        Воспитательница изменилась в лице. Теперь оно выражало нечто большее, чем обыкновенную злость, скорее ярость. Схватив девочку за шиворот платья, женщина приподняла ее и утащила из столовой в коридор.        Лицо Бриджит Хендерсон снова сменилось, только стало более беспокойным.        — Будь осторожнее. А если бы это увидела Миссис Эдвардс? Тебя не волнуют последствия? Здесь не рады таким как ты. Я хочу помочь тебе, но не смогу постоянно притворяться злобной стервой перед другими воспитательницами.        Габриэлла Эдвардс — директриса детского приюта «Children's joy». Её муж, Мистер Эдвардс, руководит городом Уолсолл. Он крайне неприятный и дерзкий. От него постоянно несёт запахом сигарет. У Эдвардсов нет своих детей, наверное поэтому они решили заправлять таким местом, имея при этом выгоду от приюта.        — Но почему? Я такой же ребенок как и другие, я достойна лучшего. Так мне говорили мои родители, так считаю и я сама!        — Что здесь непонятного? — Бриджит потянула Элеонор за руку и ткнула пальцем в неё, — ты не такая как мы, ты чёрная.        — Но я ведь не виновата…        — Знаю, но им всё равно виновата ты или нет. Даже я иногда считаю тебя страшной. Я просто не хочу кому-то вредить, ведь у меня ответственная работа. Мне нельзя выделять кого-нибудь и заводить любимчиков. Это будет нечестно по отношению к другим детям.        Девочку это никак не обрадовало. Хоть Хендерсон была самой доброй среди любых других людей в приюте, она всё равно считала её уродкой. Сомнения насчет достойности пришли к девочке сразу, но их сбили крики орущих в коридоре детей.        — Грязная Ненси! Уродина Ненси! Ждет тебя участь рабыни Ненси!        Эти крики были адресованы Элеонор.        Ненси раньше жила в этом приюте, она, как и Элеонор, была африканских кровей. Её удочерили богатые люди, но по их глазам было понятно, что они не хотели относится к ней, как к своему ребёнку. Миссис Эдвардс это было лишь на руку и она без раздумий отдала девочку. Никто не жалел Ненси, лишь стали называть этим именем Элеонор.        — Не обращай внимания, пойдём лучше переоденем твоё платье — с этими словами Бриджит Хендерсон повела сиротку в комнату.

***

       Элеонор сидела на уроке письма за партой, самой дальней от доски. Она любила этот урок, учитель особо не приставал к ней, как это делали другие преподаватели, да и внешне он тоже казался ей очень симпатичным. Сегодня класс переписывал текст из учебника строчными английскими буквами. Элеонор всё задумывалась о побеге. Прошло около недели после смерти её родителей. После этого всё изменилось. Больше никто не говорил ей как сильно любит её, никто не целовал и не обнимал. Элеонор и думать не могла о такой жизни. Всё-таки большинство людей очень жестоки, даже к детям. Но всегда найдётся кто-то такой же добрый как Хендерсон или же сама Элеонор.        «Нужно как можно скорее уйти отсюда», — всё надумывала вдохновлённая девочка, прописывая строчку за строчкой.       Внезапно в кабинет кто-то зашёл. Элеонор не поднимая голову, продолжала переписывать текст, навострив уши.       — Дорогие ученики и Мистер Бичем, знакомьтесь, это ваш новый одноклассник и ученик, Луис.       Класс ахнул, дети стали шептаться и что-то бурно обсуждать. Элеонор стало интересно, что же так всех взбудоражило и подняла взгляд в сторону голоса.       Её охватила дрожь в теле. У доски стояла Миссис Эдвардс, держа за руку чистокровного на вид африканского мальчика. Он отличался даже от самой Элеонор. Его кожа была намного темнее, а волосы ещё более кудрявые. Взгляд Луиса казался неживым и потерянным.       — Смотрите, ещё одна Ненси! — крикнул кто-то на передних партах.       Раздался громкий смех, все стали смеяться и указывать на нового ученика пальцем. Луис хмуро глянул на своих новых одноклассников, повернулся к Габриэлле и спросил:       — Вы вроде бы говорили о замечательных и умных детках? Мы точно зашли в тот класс?       Шум прекратился. Теперь никто не перешёптывался, лишь с интересом и недоумением смотрели на Луиса. Даже сама директриса была крайне удивлена этому вопросу, но тут же опомнилась:       — Нет, мы не ошиблись классом. Просто пока что ты плохо с ними знаком. Не стоит судить людей по первому впечатлению - это будет для тебя первым уроком от меня, — она глянула на Элеонор, а потом на пустое место, которое, вероятно, было предназначено для Луиса, и указала на него рукой. — Сядь с той девочкой, думаю вы как раз «одного» уровня.       Луис хотел уже было высказать претензию, но Миссис Эдвардс опередила его, попрощавшись и громко хлопнув дверью.       Новому ученику ничего не оставалось, кроме как взять задание у учителя и сесть вместе с Элеонор за одну парту.

***

      Во время обеда Луис снова подсел к Элеонор, только в этот раз не за одну парту, а за один стол. Теперь остальные дети стали чаще оглядываться на самый «грязный» стол приюта. Эти двое станут наиболее популярными в детском доме, хоть и не так, как это бы им хотелось.       — Привет, ты же помнишь меня? Я сидел вместе с тобой на уроке письма.       Элеонор промолчала.       — Мы с тобой довольно похожи, — продолжал он, — не проведёшь мне экскурсию?       Он не просто был мальчиком с похожей внешностью. В нём было что-то крайне родное, это можно было лишь почувствовать. То ли от него пахло чем-то приятным, то ли улыбался он искренне, но его присутствие будто заряжало энергией.       — Хорошо, после обеда встретимся у медпункта. Начать будет лучше всего оттуда. – ответила ему Элеонор.       Сиротка наконец не будет одинока в этом ужасном месте. Бог послал ей ангела, который защитит ее от гадких детишек и Миссис Эдвардс. Больше ей не будут страшны насмешки, молитвы родителей всё-таки не были впустую. Однажды она убежит вместе с Луисом отсюда и покорит весь мир своими умом и отважностью, прямо как говорила её мать.       — Значит, договорились, — подняв свой поднос с грязной посудой, произнёс Луис и ушёл.