Resident Evil (Сборник)

— Ах ты…! Сволочь! — Крис слышит чужое, явно не шибко чем-то довольное бурчание. Пытается вспомнить, что такого криминального с такими словесными выражениями может делать без трёх месяцев его муж. Он сползает с дивана, хорошо не змейкой, появляется у блондина за спиной через минуту, что уже со спокойствием удава размешивал сахар в кружке с чаем. Причина чужого моментного недовольства нашлась быстро. В комплектации пакетика чая отсутствовала бумажечка с маркой изделия и в принципе. А ведь Альберт его вокруг ручки оборачивает, чтобы эта бумажная дрянь не совершила побег в кружку с напитком. Крис лишь фыркает, а мужчина делает глоток и шипит пару секунд. Кипяток это не шутки. — Ты вот что здесь греешь, м? — Вескер всё ещё оставался высокой шпалой, а сейчас этот небоскрёб зализанный был горячим, полуголым и пах гелем для душа с хорошим ароматом мяты. Наплескался, крыса белобрысая и теперь ворчит, будто ему не сорок девять, а все шестьдесят девять. Хотя от последнего брюнет бы не отказался, потому быстро меняет позицию, опираясь ягодицами и руками о столешницу за спиной по правую руку от Альберта. — Да так. Думаю вот, о прекрасном миньете в твоём исполнении. — Исполнитель вскидывает брови, непонимающе моргает несколько раз, а потом гадко ухмыляется с явным намерением одеть кружку с зелёным чаем кое-кому на голову. — А я думаю, что ты оборзел. Никакого секса сегодня. — С этими словами блондин выбрасывает пакетик высыхать смертью храбрых в мусорное ведро, показательно громко хлопая дверцей мусорки, как бы ставя точку в своём решении. Крис знает как бороться с чужим нежеланием и через пару минут он снова оказывается в тылу блондина, что уже сидел на диване, закинув ногу на ногу, хлебал чайковский и щёлкал каналы на телевизоре. Редфилд разминает пальцы, будто собирается такое мастерство игры показывать, что товарищи из консерватории нервно давятся дымом скуривая в один присест целую пачку табачной продукции. Но на самом деле он знает, как Альберт лужицей растекается, если начать массировать ему плечи. А учитывая, что он свеженький, расслабленный, только из душа, полу голенький готовенький, хватает пары движений рук оперативника, чтобы супруг буквально поплыл. — А теперь? — Крис говорит это с приличной долей ехидства, наклоняясь к чужому уху и немного увеличивая давление, почти задевает большими пальцами позвонки, от чего блондин точно превратится в жидкость. — Ммм, Крис, ты… — Вескер сжимает кружку крепче, стараясь не поддаваться на чужое издевательство. Получается это плохо, потому что он делает глубокий вдох, закусывая губу и почти говоря желаемое «да». Мешает процессу резкий дверной звонок, от которого Редфилд натурально почти запрыгивает Альберту на шею, что резко собрался в прежнее состояние, поставил кружку на стол и взяв футболку с подлокотника мебели, с бурчанием отправился открывать входную дверь. — Я ему говорила? Говорила! А он что?! У блять, я распишу нахуй поминутно, где этот пидор соснул хуйца! — Вескер, подпирая голову ладонью, переводит буквально заебанный и сонный взгляд на Криса, что сидит рядышком в такой же позе, только уже активно сопит. Блондин кашляет в кулак, ничуть не привлекая внимание девушки напротив, что с тонной мата и маленькой тележкой плакалась женатикам как у неё всё плохо на сексуальном фронте. На его псевдо плохое состояние лёгких никто не обращает внимания и бывший Капитан специального отряда уже не шибко скрываясь пинает своего пассива в ногу. Результат получен, тот резко просыпается. — Джилл, да хватит уже! Давай я тебя выебу и дело с концом! — Валентайн теряет дар речи, но в её глазах горит надежда. Конечно после её взгляд перетекает на Вескера. — Ну ну, ёбырь, а ты ничего часом не забыл, нет? — Крис сглатывает, с огромным страхом не думает смотреть в ту сторону, откуда очень быстро расползается ужасная и убийственная энергетика. Он узнает её из миллиарда, потому что прожигающий взгляд, не слышное дыхание и напряжённость сильных рук в разуме идиота-брюнета сходятся только с одной личностью, что допивает давно остывший чай, а затем поднимается. — Джилл, рад был тебя видеть. Крис, спишь на диване. — После мужчина удаляется, с любимой привычкой демонстративно хлопает дверью в спальню. Редфилд тяжело выдыхает, обречённо роняя голову с отсутствующим мозгом на стол, пока Валентайн поглаживает друга по плечу. — Добро пожаловать на борт, юнга. — Он поднимает толи ненавистный взгляд на боевую подругу, толи обречённый. — Какой? — Нет счастья в жизни. Секса нет. Крис проникает в родную квартиру чёткой походкой вора. Во-первых, потому что он опоздал к ужину, что Вескером не приветствовалось от слова совсем. Во-вторых, Альберт с ним после недельной выходки не разговаривает тоже. В-третьих, у него на рубашке след от губной помады, который нужно срочно стирать всеми возможными методами. Его счастливая жизнь в браке может рухнуть как тот самый небоскрёб. — Куда крадёшься? — Свет в комнате включается неожиданно и при всех канонах детективных фильмов, антагонист разворачивается к главному герою лицом на кресле, в классической позе нога на ноге, рука в руке, взгляд «Я тебя щас убью, но сначала мы немного потрещим». — Кхм. Ну… Домой? — Альберт выгибает бровь, проводит пальцами по подбородку и Редфилд повторяет это движение, чувствуя небольшую щетину. Крис старательно закрывает рабочей сумкой страшную улику на одежде, но именно это и цепляет зоркий глаз блондина. — Руки по швам. — Редфилд даже не понимает, как выполняет этот приказ, но вот пару секунд спустя сумка на полу, а Вескер таращиться отнюдь не добрым взглядом на ярко-красное пятно губной помады. — Стой! Я всё объясню. — Вескер поднимается, нарушая чужую испуганную просьбу и явно не затем, чтобы обнять любимого мужа, с которым у него разница больше десяти лет существования на белом свете. Похоже, что сегодня она начнёт своё стремительное сокращение. — Конечно объяснишь. — Это звучало скорее «Куда ты нахуй денешься с подводной лодки?» и брюнет сглатывает, когда холодные, как сама смерть, пальцы проводят по щетине. Глаза говорят без звука и их хозяин явно в страстном ожидании самых тупых объяснений в исполнении Криса Редфилда, что даже сестре толком врать не научился, что уж говорить о человеке перед ним. — Был вызов. — Объяснение начинается с этого и слушающий терпеливо кивает. — Так. — Ему пиздец. — Горел дом. — Полыхал так же, как все надежды хоть на что-то, а не бешеную попытку оттрахать собственный кулак. — Хорошо. — Что хорошего, Редфилд не понимает, но чужой голос звучит напряжённее и у него предательски сжимается задница. — Я девушку спас. — Вескер вскидывает брови и опускает уголки губ в движении головой «Ничего себе.» — Молодец. — Хватка на подбородке сильнее, взгляд убийственнее, сердце пропускает удары. Эта похвала не звучит так, как хотелось бы на подобии «Возьми меня здесь и сейчас, сука, давай!», а скорее «Ты на полторы доли секунды получил и потерял звание чуть меньшего идиота. Поздравляю. Гори в аду.» — Она меня поцеловала. — Чужие глаза щурятся в явном недоверии, но конкретное доказательство перед самым носом, воняет клубникой. — Куда? — Издевается же, эта падла, злобная и сексуальная. — Сюда. — Крис тыкает на рубашку у груди на месте чужого поцелуя, с какой-то непонятной гордостью. — Обычно в губы целуют. — С усмешкой и очень логичным, колким замечанием, что пробивает операционную систему «Редфилд 1.0.» — Промахнулась. — Вескер отворачивается с лёгкой ухмылкой и опасным оскалом, будто собирается оторвать неизвестной барышне всё, что отрывается. — Слепая? — Тупая. — На этом странный диалог «Вопрос ответ — тебе пиздец» кончается, Вескер наклоняется ниже, забираясь холодной рукой под рубашку, оглаживает горячий живот парня, ведёт языком по уху и его хозяин благодарно выдыхает, тянет руки к сильному телу и… — Приятной месячной дрочки, Крис. Редфилд активно старается не обращать внимания на непонятный внешний шум, потому что сейчас сон является самым приятным, что брюнет может получить. В ближайшие два месяца точно. Без привлечения одного мужчины с отвратительным блядским характером. — Вы так и не помирились, м? — Чужой, явно удовлетворённый голос был хуже удара серпа по яйцам, и Крис поднял голову почти со слезами смотря на Джилл. А та, сучка, цветёт и пахнет, радостная и походу хорошенько оттраханная. Гадина, наверняка сейчас издеваться начнёт. — Слушай, если гора не хочет тебя ебать, значит… — Девушка замолкает, но несчастный улавливает её мысль. К сожалению. — Еби гору? — Джилл крутит пальцами в воздухе, ещё собираясь что-то сказать, но Редфилд даже слушать не хочет. Идеи у подруги всегда была специфичные, а её довольный вид кроме змеиной ярости ничего не вызывал. Логичное решение, по мнению дебила, позвонить сестре. Та часто консультировала его по некоторым вопросам с мужем, в итоге стала чем-то вроде семейного мозгоправа. Брату кулаком мозги поставит, с Вескером устроит бой глазами и проиграет, но тот всё же пойдёт на мировую. В итоге Крис час слушал какой он идиот, и что эти случаи неисправимы, правильно Альберт делает, что с ним не разговаривает, давай братишка, яйца в кулак и дельтуй дрочить. Ну не так прямо, но смысл именно такой. Редфилд от досады распластался на рабочем столе. Мог бы ещё постанывать, как что-то умирающее, но он просто катает канцелярию по столу. А потом ему приходит смс и брюнету кажется, что сестра недостаточно его хуями покрыла, решила добавить, но нет, это сам Альберт, ахуенный ебырь, Вескер. «Запасные ключи под ковриком.» И тут в голове жаждущей секса созрел план. Если муж это написал, значит он куда-то уехал, прекрасно зная о привычке брюнета что-то забыть и очень часто ключи. Жалко голову забыть нельзя, а иначе тот бы её уже давно потерял где-то под кроватью и найти её можно было бы, только чтобы выебать. Как именно непонятно. Внимательность Вескера очень часто свербила где не надо, но Крис всё же мысленно кого-то поблагодарил, пока пытался прыгая на одной ноге выскочить из штанов. Редфилд прекрасно знал, что зрелый Альберт любит его гладить. Не как кошку, которая нассала за углом, получила звездюлей и пришла извиняться, нет, а просто ощущать мягкость кожи, касаться её губами и смотреть, как брюнет растекается от этих изучающих прикосновений. И иногда Крис испытывал того на прочность, с порога устраивая тому стриптиз. Работало в одном случае из десяти, когда Вескер был обижен. Но в столь отчаянной ситуации это единственный вариант, где парень может себя хорошо проявить и показать, как желает. Правда пришлось полтора часа ждать, но вот ключи проворачивают замок входной двери и Вескер, явно одетый по-деловому, входит в квартиру с пакетами, без всякого удивления смотря на голого парня, что в особо выебистой позе выгнулся и подмигивал. Вескер закрыл дверь в квартиру, чтобы этого безобразия никто не увидел, поставил продукты на пол, откашлялся в кулак и снял очки. Редфилд сглатывает, перекатывается, аля «вон какой, ну смотри» и облизывает губы. Конечно в глазах супруга загорается пара сотен чертей, что особенно внимательно наблюдают, как мышцы перекатываются под мягкой и упругой кожей. Ну давай, сдайся, ты же хочешь поцеловать, укусить, ну хоть что-то. Но Вескер хмыкает, снимая пальто и вешая то на крючок, закатывает рукава рубашки и убирает руки за спину. Ещё смотрит, явно с хищной ухмылкой, а значит шансы повышаются. Альберт вальяжно обходит того по кругу и носком обуви переворачивает на спину лёгким тычком. Конечно всё внимание было сосредоточено на крепком стояке, который качественно устранить мог только этот мужчина-козлина, что садится на корточки с явным взглядом «Ебать ты идиот, а я умный» и всё же смотрит. Ещё издевается. Это не Вескера берут измором, а самого Криса. Альберт может идеально отыграть заинтересованность, а потом уйти, уже проходили. Но тяжёлое дыхание брюнета и умоляющий взгляд всё же действуют и мужчина ведёт пальцами в перчатках и по мышцам живота, от чего слышен благодарный выдох. Размечтался рано, ещё нет точного подтверждения, что… — Скажи мне лишь одно, Крис. Что ты готов сделать, чтобы я дал тебе то, что ты хочешь? — Альберт играется, но не как агрессивный кошак с клубком или чем-то ещё, а очень изящно. Испытывает, потому что между ними есть негласное правило. Пока Вескер так издевается, Крис не может ничего делать. И даже дёргающийся, сочащийся член не изменит ситуации. — Всё. — Это говорится на выдохе, когда блондин ведёт костяшкой обтянутой кожей перчатки рядом с соском. Ответ очень опасный, в спектре видения этого садиста «всё» действительно означает именно это. Ему нравится смотреть, как низко могут пасть люди и поначалу именно за это юный оперативник S.T.A.R.S. Капитана и невзлюбил. Его натуру можно было увидеть в очень редких случаях и Альберт в своё время начал испытывать упёртого, как двадцать два стада баранов Криса. Тот долго не поддавался. Но затем растёкся лужей и отпечатался на чужом крепком теле. Нет, это никогда не заходило дальше причинения вреда и морального уничтожения. Альберт прекрасно знал границы и с парнем всегда действовал очень аккуратно. Но поставить того на колени, изнывающего от желания, было сейчас недостаточно. Не было этого желания растоптать чужую гордость. Редфилд давно продал её дьяволу, что едва касается головки. В голове обоих проносится «Наконец-то». Уместно это было бы, если бы два упёртых барана столкнулись лбами и не уступали, но брюнету не с чего было бодаться. Он крупно проебался дважды и Вескер наказывал его своими, жесткими методами. Зато особенно действенными. Таким образом он отучил его разбрасывать бельё по дому. Альберт ведёт пальцем по всей длинне, и Крис выгибается с долгим выдохом. — Покажи мне. — Именно это. Ранее Альберт самолично приказывал. Как в бою, так и в постели. Но сейчас именно Редфилд должен стать конкретной моральной блядью и в узел завернуться. Все в один голос вопят, что эти отношения, этот брак, чертовски нездоровый. Но эта капля азарта всегда была и она была отличной искрой, которая их и зажгла для друг друга. Крис выдыхает, смотря как Вескер встаёт в полный рост, убирая руки в карманы брюк. Он ждёт, не отталкивает. Действуй. Редфилд садиться на колени, проводя руками по чужим ногам, начиная с колен и идя выше к бедрам. Горящий взгляд дьявола, что сжигает тело и душу. Раньше Крис очень стеснялся и просто вынуждал Альберт того пожалеть и начать действовать самому. Но теперь всё в руках брюнета, что касается пряжки ремня и начинает его расстёгивать. Альберт хищно облизывается. Почти мурчит. Видно, что на самом деле он не только Криса испытывал, но и себя, ведь ткань брюк очень хорошо натянулась от возбуждения, грозя порваться. А это любимые штаны мужа, поэтому в рот надо брать очень оперативно. Вескер немного подрагивает и у него глаза закатываются, когда он чувствует жар рта и язык. Всё, он поплыл и теперь, когда сорвётся известно одному богу. Это происходит быстро, наверное минуты через четыре, пока Крис скорее не сосёт, а мучительно лижет. И поставить его опираться на диван, быстро войти с долгим стоном, покусывая плечи, оказалось ужасно желанным для обоих. Два чувственных стона сливаются в унисон, пока Альберт места себе найти не может, расцеловывая, полизывая и кусая кожу спины и плеч в быстром темпе, где пальцы впиваются в кожу. Редфилд готов кричать от удовольствия, что и делает, уткнувшись в подушки. И ведь Вескер берёт с этим балансом лёгкой боли. Каждый толчок отдаётся до самого мозга и Крис натягивается струной, царапая чужие руки, чувствуя горячие губы на шее, что по-свойски целуют, оставляют засосы. Альберт никогда не устанет оставлять свои метки, говоря каждой той спасённой девушке, что оперативник принадлежит куда большей силе, большему члену, что вбивается внутрь всё глубже и чётче. Именно этого хотелось и останавливаться никто не думает. Каждый, кто хоть как-то рискнёт прервать этот процесс будет убит. Мужчина ведёт языком по выступившему позвоночнику и Редфилд резко поднимается, потому что запачкать диван спермой не хочется совсем. Но пол можно. И почувствовать в себе жар чужого семени, когда мышцы особенно крепко сжались вокруг члена блондина, вызывая у того животный рык, не оставляют другого выбора. Вескер целуется с жадностью, кусая губы и снова имея на кухонной тумбе, как в первый раз в этой квартире. Проходится языком по соскам, по рельефу мышц, пока парень беспомощно задыхаясь просит больше, царапая ткань мешающей одежды. — Это четвертый протокол. — Крис кивает, делая глоток чая из кружки, пока муж перемешивает макароны. В четыре утра. Они как кролики затрахали почти каждый угол жилой площади, а после остановились, потому что брюнет весь день ничего не ел, а сперма в заднице это такая себе пища. Так что оба довольные и явно не закончившие на эти сутки, решили прерваться. — Но пятый же повышенный безопасности, да? — Альберт достаёт тарелки и столовые приборы, накладывает еду и ставит перед супругом, оставаясь за спиной и разминая уставшие, обкусанные плечи, с долгим выдохом. — А с чего вдруг Аббернати решил его вводить? — Вескер уже давно ушёл из этой блядской конторы, а за ним хвостом и Крис. Только вот всё же тесное сотрудничество было, но если Редфилд ебанул сальтуху, уйдя в другую структуру, то блондин открыл своё дело и ездил на разные деловые встречи в качестве советника, человека, что может договориться на фактах и даже не наебать, дорожа репутацией. От крупных кампаний отбоя не было, но он упорно сделал себе свободный график, который можно проверить в записной толстой книжке, где расписан и заказчик, и время, и места, и за каким хуем его хуй там нужен. — Кто-то что-то взломал и… — Крис говорит всё более расплывчато и медленно, начиная растекаться от такого массажа, который Альберт всегда делает в процессе задумчивости. А ещё он так своеобразно извиняется за вот эту игру динамо. — Ал, я щас… К-кончу, хорош… — Вескер правда если очень сильно начнёт напрягать мозги, которые у него очень хорошие есть, может и не остановиться. — Аальбеерт! — Такой чувственный стон, когда муж уже на стуле выгибается, всё же приходит в сознание и блондин делает глубокий вдох и долгий выдох. Явно сдерживается, чтобы снова не взять прямо здесь. А ещё думает, что это было похоже на писк бешеной кошки, к которой пристаёт кот с целью оплодотворения, а у неё голова болит. — Не нравится мне это, Крис. — Последний с закатанными глазами сам пытается вернуться в реальность, немного перестав растекаться на мебели. — Да у них… Всегда хуевые затеи… Фух…